Политические идеи П.Я. Чаадаева и их влияние на русскую общественную жизнь
Информация - Философия
Другие материалы по предмету Философия
релия, Эпикура и Гомера. Возвращаясь к России и к своему взгляду на русских, которые не принадлежат ни к какой из систем нравственного мира, но своей общественной поверхностью примыкают к Западу, Чаадаев рекомендует сделать все что можно, чтобы приготовить пути для грядущих поколений.
Так как мы не можем оставить им то, чего у нас самих не было: верований, воспитанного временем разума, ярко очерченной личности, развитых течением длинной, одушевленной, деятельной, богатой результатами, интеллектуальной жизни, мнений, то оставим же им, по крайней мере, несколько идей, которые, хотя мы их и не сами нашли, будучи передаваемы от поколения к поколению, будут иметь больше традиционного элемента и, поэтому, больше могущества, больше плодотворности, чем наши собственные мысли. Таким образом, мы заслужим благодарность потомства, и не напрасно пройдем по земле.
Короткое четвертое письмо посвящено архитектуре.
В Философическим письме Чаадаев выносит вердикт России: прошлое России - бесплодное усилие понять тысячелетнее существование христианства в западном мире, приведшее русский народ к горьким ошибкам из-за собственного невежества и нравственной пустоты. Настоящее - жестокое царствование, основанное на изначально ошибочной византийской стороне христианства, не несущее в себе ничего, кроме разрушения и хаоса. Будущее - методичное исправление ошибок прошлого, основанное на единственно верных постулатах западного христианства и применяемое потомствами без оглядки на прошлое России.
Письмо вызывало негодование в обществе того времени прежде всего из-за своей первой части, обличительной, призванной трезво взглянуть на проблемы России глазами мыслителя.
Глава III. Апология сумасшедшего
Это произведение было написано Чаадаевым как ответ на обвинения в отсутствии патриотизма, увиденного многими людьми в Философических письмах. Автор делает кое-какие уступки, соглашается признать некоторые из своих прежних мнений преувеличенными, но зло и едко смеется над обрушившимися на него за первое философическое письмо из "любви к отечеству" обществом:
Существуют различные роды любви к отечеству: самоед, например, любящий свои родные снега, ослабляющие его зрение, дымную юрту, в которой он проводит скорчившись половину жизни, прогорклый жир своих оленей, окружающий его тошнотворной атмосферой - самоед этот, без сомнения, любит родину иначе, чем любит ее английский гражданин, гордящийся учреждениями и высокой цивилизацией своего славного острова... Любовь к отечеству - вещь очень хорошая, но есть нечто повыше ее: любовь к истине.
Дальше Чаадаев излагает свои мнения на историю России в своем полуслепом патриотизме. Ставя Петра I во главу преобразователей русской нравственности через западные идеалы, автор обвиняет великорусский шовинизм, отвергающий Запад и превозносящий Восток с его тысячелетним укладом и таинственными религиозными обрядами.
Петр Великий нашел лишь лист бумаги и своей мощной рукой написал на нем: Европа и Запад. И великий человек сделал великое дело. Но вот явилась новая школа (славянофилы). Запад более не признается, дело Петра Великого отрицается, iитается желательным снова вернуться в пустыню. Забыв все, что сделал для нас Запад, будучи неблагодарны к великому человеку, который нас цивилизовал, к Европе, которая нас образовала, отрекаются и от Европы, и от великого человека. В своем горячем усердии новейший патриотизм объявляет нас любимейшими чадами Востока. С какой стати, - говорит этот патриотизм, - будем мы искать света у западных народов? Разве мы не имеем у себя дома всех зародышей социального строя бесконечно лучшего, чем социальный строй Европы? Предоставленные самим себе, нашему светлому разуму, плодотворному началу, сокрытому в недрах нашей могучей натуры и в особенности нашей святой веры, мы скоро оставили бы позади все эти народы, коснеющие в заблуждениях и лжи. И чему нам завидовать на Западе? Его религиозным войнам, его папе, его рыцарству, его инквизиции? Хорошие все это вещи, - нечего сказать! И разве, в самом деле, Запад является родиной науки и глубокой мудрости? Всякий знает, что родина всего этого - Восток. Возвратимся же к этому Востоку, с которым мы соприкасаемся повсеместно, откуда мы восприняли некогда наши верования, наши законы, наши добродетели, словом, все, что сделало нас могущественнейшим народом на земле.
Чаадаев находит истинную подоплеку собственного обвинения в сумасшествии:
Старый Восток отходит в вечность, и разве не мы его законные наследники? Среди нас должны жить всегда его чудесные традиции, осуществляться все его великие и таинственные истины, хранение которых ему было завещано от начала веков... Вы понимаете теперь происхождение недавно разразившейся надо мной бури и видите, что среди нас происходит настоящая революция, страстная реакция против просвещения, против западных идей, против того просвещения и тех идей, которые сделали нас тем, что мы есть, и плодом которых явилось даже само настоящее движение, сама реакция.
Мысль, что в нашем прошлом не было ничего творческого, Чаадаев, видимо, хотел развить во второй главе Апологии, но сохранившаяся версия произведения содержит в себе лишь несколько строк:
Существует факт, верховно владычествующий над нашим историческим движением во все его века, проходящий через всю нашу историю, заключающий в себе в некотором смысле всю философию, про