Первая мировая война на австро-венгерском фронте
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
го, буржуазии. Член ЦК партии кадетов В.А. Маклаков говорил: Судьба России в ее руках, и эта судьба решится очень скоро. Если нам действительно удастся наступать и вести войну не только резолюциями, не только речами па митингах и знаменами, которые носят по городу, а вести войну так же серьезно, как мы ее вели раньше, тогда быстро наступит полное оздоровление России. Тогда оправдается и укрепится наша власть.
Наступления требовали высшие офицеры армии и флота, видя в нем единственное средство укрепления боеспособности войск. Так, командующий Черноморским флотом адмирал Колчак заявлял: ...Наступление, к чему бы оно ни привело, будет водой на нашу мельницу. Если победа будет на нашей стороне, авторитет командного состава поднимется в результате успешно проведенной операции. Если будет поражение, все впадут в панику и обвинят в поражении большевиков, а нам дадут в руки власть, чтобы остановить катастрофу.
Большую заинтересованность в наступлении на русском фронте проявляли и союзные державы. Оно должно было отвлечь главные силы противника с Западного фронта. Особый интерес к наступлению русской армии стал проявляться после провала апрельского наступления Нивеля. Союзники опасались германского контрнаступления, хотя это и не входило в намерение немцев. Главное, что заставляло союзников настаивать на переходе русской армии в наступление, была опять-таки боязнь революции.
Временное правительство и не думало уклоняться от требований союзников, поскольку это целиком совпадало с его собственными интересами. Наступление находилось в тесной связи не только с внутренней, но и внешней политикой. В. И. Ленин, раскрывая суть наступления с точки зрения внешней политики, писал: Удовлетворить аппетиты империалистов России, Англии и проч., затянуть империалистскую, захватную войну, пойти по дороге не мира без аннексий (эта дорога возможна только при продолжении революции), а войны ради аннексий.
Началась усиленная подготовка к наступлению. Важно было морально подготовить к нему войска. Агитаторы Временного правительства разъезжали по фронтам, призывая солдат идти в наступление. Массовыми тиражами выпускались брошюры, листовки, воззвания. В них доказывалась необходимость наступления в интересах защиты российской революции. На фронт выехал сам министр председатель Временного правительства А.Ф. Керенский, являвшийся одновременно военным и морским министром. Он выступал с речами на митингах, которые проводились преимущественно в районах намеченных ударов. Эти места усердно и точно отмечались на разведывательных картах германского генерального штаба. Следовательно, проводимые мероприятия по поднятию морального духа войск приносили больше вреда, чем пользы.
Согласно директиве Алексеева от 21 мая (3 июня) Ставка рассчитывала приступить к активным операциям около 20 июня (2 июля). Надеялись, что к этому сроку удастся оздоровить армию. Сменивший Алексеева на посту верховного главнокомандующего Брусилов назначил начало намеченных операций: 10(23) июня для Юго-Западного фронта и 15(28) июня для остальных фронтов. Но уже 2(15) июня переход в наступление Юго-Западного фронта был отложен до 12(25) июня, а затем еще на четыре дня. Это было сделано для того, чтобы Керенский успел посетить войска, которым предстояло наносить главный удар, и провести в них митинги с целью поднять наступательный дух.
Сроки начала наступления переносились и на других фронтах. Но это вызывалось более глубокими причинами, чем на Юго-Западном фронте, а именно отказом войск воевать. Солдаты открыто выражали свой протест против задуманного наступления. Особенно сильно он проявлялся на Западном фронте. Командование вынуждено было снять с передовых позиций и отправить в тыл ряд частей общей численностью до 30 тыс. человек. Верховный главнокомандующий Брусилов, получая информацию о тревожном положении в войсках, вынужден был откладывать наступление. 25 июня (8 июля) он телеграфировал Керенскому об отсрочке наступления: на Северном фронте на 5(18) июля, на Западном фронте не позднее 3(16) июля, на Румынском фронте не позднее 9(22) июля. Основанием для принятия такого решения, как говорилось в телеграмме, является нежелание войск наступать. Но и эти сроки не были выдержаны на Северном и Западном фронтах.
Временное правительство сумело начать наступление. Меньшевики и эсеры помогли буржуазии внушить войскам, будто это наступление диктовалось интересами революции. В.И. Ленин писал, что свою задачу правительство могло выполнить лишь потому, что ему поверила, за ним пошла армия. Пошла на смерть, веря, что жертвы ее приносятся во имя свободы, во имя революции, во имя скорейшего мира. В случае успеха наступления буржуазия получала возможность серьезно укрепить свою власть. Если бы наступление окончилось неудачей, она могла обвинить большевиков, запретить их деятельность и перейти к насилию над массами, к преследованию интернационалистов, к отмене свободы агитации, к арестам и расстрелам тех, кто против войны.
Юго-Западный фронт, которым командовал генерал А.Е. Гутор, имел в своем составе четыре армии: Особую, 11-ю, 7-ю и 8-ю. Войскам фронта было приказано разбить противника, стоявшего на путях ко Львову. Главный удар наносился силами 11-й и 7-й армий на участке Поморжаны, Брезжаны в общем направлении на Львов. 8-я армия, обеспечивая операцию со стороны Карпат, наносила вспомогательный удар своим правым флангом на Калуга, Болехов. Особая армия должна была сковать прот