Ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем
Дипломная работа - Юриспруденция, право, государство
Другие дипломы по предмету Юриспруденция, право, государство
на эти денежные средства или имущество для того, чтобы последние могли совершить с ними необходимые операции и отмыть. При этом виновный остается собственником денежных средств или имущества, как в процессе их отмывания, так и после этого, хотя естественно, что это право незаконно. С этой же точки зрения при заранее не обещанных сбыте или приобретении имущества, заведомо добытого преступным путем, лицо, занимающееся сбытом, определенный промежуток времени имеет на него право собственности. В момент сбыта оно отчуждает имущество в пользу другого лица и передает ему это право. Таким образом, момент прекращения права собственности на имущество совпадает с моментом совершения преступления (в данном случае имеется в виду сбыт). При приобретении лицо становится фактическим владельцем имущества в момент совершения преступления, то есть этот момент совпадает с моментом возникновения права собственности. Следовательно, можно сделать вывод о том, что право собственности на имущество прекращается или возникает в результате совершения преступлений, предусмотренных ст. 175 УК РФ, тогда как при легализации лицо владеет, пользуется, распоряжается денежными средствами или имуществом до начала совершения преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ, и не перестает оставаться их владельцем после легализации.
Данные преступления различаются по целям их совершения. Так, цель преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ - придание правомерного вида владению, пользованию, распоряжению денежными средствами или имуществом, заведомо добытыми незаконным путем. При совершении преступления, предусмотренного ст. 175 УК РФ, как отмечается в специальных источниках, лицо такую цель не преследует. Изучение судебной практики показало, что при рассмотрении дел, связанных с легализацией преступных доходов, вызывает трудности отграничение недобросовестного контрагента по сделке от преступника. Так, директор муниципального предприятия г. Нерюнгри (Республика Саха (Якутия)) Ю. обвинялась в мошенничестве, злоупотреблении полномочиями и незаконной банковской деятельности. Преступление состояло в том, что в течение 1996 - 1997 гг. Ю., не имея лицензии на осуществление банковской деятельности, незаконно привлекла более 3 млн. рублей денежных средств в виде займов под обещание выплаты ежемесячных процентов. Кроме того, ей вменялось завладение путем мошенничества векселями двух коммерческих предприятий с условием возврата их стоимости в денежной форме. Однако, не имея намерения выполнить взятые на себя обязательства, Ю. погасила за счет похищенных ценных бумаг кредиторскую задолженность своего предприятия перед банком. Тем самым Ю. осуществила финансовую операцию с полученными заведомо незаконным путем денежными средствами, то есть совершила преступление, предусмотренное ст. 174 УК РФ в редакции 1996 года. Однако суд, не усмотрев состава мошенничества и отмывания денежных средств, полученных незаконным путем, оправдал Ю., мотивировав тем, что между Ю. и векселедержателями сложились договорно-правовые отношения и с ее стороны имело место лишь невыполнение принятых на себя гражданско-правовых обязательств по возврату долга, а следовательно, отсутствует и состав легализации денежных средств, приобретенных в результате совершения преступления. При этом суд не принял во внимание то, что руководимое Ю. предприятие с 1995г. имело отрицательный баланс и большую задолженность перед двумя банками и администрацией города. Именно это обстоятельство было признано судом одним из фактов, подтверждающих наличие у подсудимой умысла на хищение денежных средств граждан по первому эпизоду мошенничества. На момент получения Ю. ценных бумаг от юридических лиц финансовое положение предприятия продолжало оставаться неудовлетворительным. Законные владельцы векселей показали в судебном заседании, что между ними и Ю. была достигнута договоренность о возврате им номинальной стоимости векселей в денежной форме. Однако для суда все это не послужило доказательствами наличия у подсудимой умысла на хищение ценных бумаг путем обмана. Анализ судебной практики показал также, что на стадии предварительного расследования имели место случаи необоснованного вменения легализации денежных средств и иного имущества, добытого преступным путем. Нередко ошибочно квалифицировали по ст. 174 УК РФ факты распоряжения виновными ранее похищенным ими имуществом по своему усмотрению, тогда как подобные действия полностью охватываются соответствующими статьями гл. 21 Уголовного кодекса. Например, Ворошиловским районным судом г. Ростова-на-Дону был оправдан за отсутствием состава преступления по ч. 1 ст. 174 УК РФ гр-н Г. и переквалифицированы действия на п. п. "б", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ на том основании, что он продал как принадлежащий ему похищенный в результате совершенного им разбойного нападения магнитофон продавцу торгового павильона.
Практика показывает, что нередко, когда первичными (или предикатными) преступлениями являлись различные виды хищений чужого имущества, факты продажи либо иного отчуждения похищенного квалифицировали как легализацию, а доказывание виновности лица в совершении преступления ограничивалось фиксацией самого факта продажи (отчуждения) похищенного без конкретизации обстоятельств придания имуществу легального статуса. Так, Когалымским горсудом Ханты-Мансийского автономного округа оправданы по ч. 3 ст. 174 УК РФ гр-не Б., К. и Г. Следствием они обвинялись в том, что, вступив в пре