Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по истории
Сибирское казачество во второй половине XIX века - 1850-1900 гг.; социально-экономическое развитие
Автореферат докторской диссертации по истории
Сибирское казачество среди других казачьих объединений России в вопросах земледелия отличалось тем, что сибирские казаки пахали землю изначально, со своего появления в Сибири, с XVII века, в то время, как для донского казачества вплоть до рубежа XVII - XVIII веков земледелие было под социальным запретом, как занятие недостойное воина. Сибирские казаки в силу многочисленных причин не могли целиком полагаться на государево хлебное жалованье и, поэтому, с самого своего появления в Сибири начали заниматься сельским хозяйством. Однако до середины XIX века для многих казаков оно всё ещё носило вспомогательный характер.
В 1835 году правительство российской империи разработало подробное Положение о Донском Казачьем Войске, которое впоследствии распространило на все казачьи войска России. В 1846 году вышло положение о Сибирском линейном казачьем войске. Размеры земельных наделов каждого казака определялись его военным или социальным статусом и также были аналогичны Положению о Донском Казачьем войске. Штаб - офицеру полагалась 400 дес., обер - офицеру - 200 дес., уряднику или простому казаку - 30 дес., представителю церковных служб - до 99 дес. удобной к хлебопашеству и скотоводству земли. Здесь следует отметить, что у Сибирского казачества эти пропорции земельных наделов соблюдались не всегда. Их изменение зависело от качества земли и природно - климатических условий. Так, в станицах Бийской казачьей линии, земли которой располагались на Алтае и были очень плодородны и благоприятны для хлебопашества, земельный надел часто понижался до размера 20 дес. на одного казака. В станицах так называемой Горькой линии надел увеличивался до 45 дес. на одного казака и включал в себя многочисленные луга и пастбища.
Право личной или частной собственности на землю в системе казачьего землепользования присутствовало, никем не оспаривалось, но большой практики не получило. Здесь следует отметить, что в то время право собственности на землю в России распространялась только на дворянство, и говорить правах частной собственности на землю у других социальных групп российского населения можно только условно. Казаки имели право так называемого вечного владения землёй. Сибирские же казаки имели право собственности только на те участки земли, которые находились под домами, хозяйственными постройками, под садами и огородами, так называемая селидебная земля. Эту землю казаки могли продавать, в том числе и лицам невойскового сословия. При этом следует отметить, что в большинстве случаев продавалась не столько земля, сколько усадьба. Передел так называемых юртовых земель, для предоставления земельного пая каждой казачьей семье, происходил каждые 19 лет. Его величина зависела от количества лиц мужского пола в семье.
В 1850 гг. цены на зерновую продукцию внутри Российской империи выросли в пять раз. Это резко подтолкнуло сибирских казаков к началу более действенного хозяйствования в сфере хлебопашества. В 1851 году урожайность зерновых на землях Сибирского казачества исчислялась следующими цифрами: озимый урожай - сам-4, яровой - сам - 5. В период 1854 - 1855 гг. аналогичные показатели составляли следующие показатели: озимый урожай - сам - 5,5; яровой урожай - сам - 6,25. Таким образом, налицо за неполные 5 лет рост урожайности зерновых в станицах сибирских казаков: озимых на 37,5%, а яровых на 25%.
К концу 1890 гг. система земледелия сибирских казаков претерпела закономерные изменения. Явно обозначился процесс хозяйственной интенсификации казачьих земель, всё больше входящих в систему рыночного хозяйствования, особенно усилившегося с проведением в 1894 году Сибирской железной дороги.
В 1890 гг., с целью повышения культуры сельскохозяйственных работ. Войсковое правление Сибирского казачьего войска стало стремиться повысить пропаганду усовершенствований сельскохозяйственного труда. Войсковое Правление начало процесс заимствования из Европейской России усовершенствованных сельскохозяйственных орудий и улучшенных сортов семян хлебных и огородных культур. Со второй половины XIX века значительным подспорьем в казачьем хозяйстве сделался картофель. Он высаживался казаками преимущественно на полях, но иногда и на огородах. В тех станицах сибирских казаков, где хлебопашество было развито слабо, картофель сделался обязательной частью казачьего стола, и, иногда, заменял собой хлеб. Вообще вторая половина XIX века, можно сказать, является временем триумфального шествия картофеля по полям всей Сибири, и в том числе и сибирских казаков. При этом следует отметить, что картофель выполнял двойную функцию: был как полевой, огородной культурой, так и технической - из него получали крахмал, некоторые красители, патоку, а некоторые предприимчивые казаки выгоняли из картофеля спирт.
Немаловажной отраслью хозяйственных занятий сибирского казачества издавна считалось скотоводство. Находясь в постоянном контакте с кочевыми племенами, сибирские казаки постоянно перенимали у кочевников различные способы ведения скотоводства, дополняя их навыками, свойственными оседлому населению. Сочетание этих двух факторов позволило сибирским казакам создать достаточно продуктивную систему ведения скотоводческого хозяйства и направит его результаты как на обеспечение своей службы, так и на пользу и развитие своего хозяйства.
Все выше приведённые данные позволяют сделать вывод о том, что к началу XX века сибирское казачество в своём социально - экономическом развитии представляло собой устойчивую социальную систему, с явно наметившийся тенденцией к росту своего экономического развития. По своему типу, казачье хозяйство в Западной Сибири во второй половине XIX - начала XX века, можно охарактеризовать как традиционное, в значительной мере патриархальное, зависящее в ряде случаев от казачьей общины. Само хозяйство сибирских казаков всё ещё было глубоко интегрировано в систему войскового хозяйства, оставаясь в рамках своей станицы своеобразным микро - миром - экономикой, если несколько модифицировать концепцию Ф. Броделя. В продолжении этого тезиса следует отметить, что хозяйственная жизнь сибирских казаков причудливо соединяла в своей структуре повседневности многие формы экономической жизни. Присутствовали как патриархальные методы хозяйства, так и рыночные методы ведения экономической жизни. Многообразие форм хозяйственной жизни казачьего мира - экономики, при котором казачья станица является центром экономической жизни большой округи, говорит о многовариантности способов модернизации хозяйственной жизни и перехода к рыночным способам ведения хозяйства. Тенденция подобного развития видна в том, что в структуре хозяйственной жизни Сибирского казачества явно наметились тенденции к модернизации, по направлению к рыночному хозяйству. Однако эти тенденции базировались не на ослаблении традиционных казачьих форм жизнедеятельности, а на постепенной трансформации их в сторону корпоративного, в целом рыночного и конкурентоспособного хозяйствования.
Второй раздел главы, посвященной экономическому развитию сибирского казачества посвящён торговле и промышленности на землях сибирского казачества. В развитии сибирского казачества торговля всегда играла важную роль. С самого основания поселения сибирских казаков стали важными центрами приграничного торгового обмена, посреднической торговли между степняками и крестьянами. Поэтому линия казачьих поселений, растянувшаяся от Оренбургского края до Алтая, долгое время являлась сплошным торжищем и главным пунктом обмена продуктов крестьянского хозяйства и степного скотоводства. Со временем, к середине XIX века, после ликвидации в 1868 году линейных казачьих таможен, из приграничной торговли сибирских казаков стали вытеснять профессиональные торговцы - купцы. Тем не менее, сибирские казаки вплоть до событий 1917 года продолжали оставаться активными субъектами рыночных торговых отношений, особенно там, где дело касалось мелочной торговли. Приезжим купцам станичники сбывали сельскохозяйственную продукцию и промысловую добычу. У купцов приобретали мануфактурный товар, обувь, украшения, домашнюю утварь и прочие товары. Практически каждый казачий посёлок хотя бы на несколько дней в году превращался в обменный центр. Более крупные партии товаров реализовывались на станичных ярмарках. Особенность развития этих ярмарок, по мнению проезжих путешественников, в том Ечто они развиваются не по видам правительства, а на условиях, над которыми бессильны руководство и указания власти.
Большая часть торговых операций на землях сибирского казачества во второй половине XIX века - 1850 - 1870 гг., носили, в основном, товарнообменный характер. Товарно - денежные отношения связывали казачьи станицы с крестьянскими и городскими поселениями в Сибири и в Европейской части России, а меновая торговля велась с кочевыми народами Средней Азии. Финансово - кредитные операции практически отсутствовали.
Товарная структура торговли представляло собой следующую картину. Из губерний Европейской России и внутренних областей Сибири в казачьи поселения ввозились: зерновой хлеб, мука, крупа, овёс, сельские ремесленные изделия, а также мануфактурный ряд и колониальные товары. Вывоз товаров из казачьих станиц выглядел следующим образом; лошади, рогатый скот, овцы и продукты скотоводства - кожи, сало, шерсть: также - рыба, икра, рыбий жир, соль, огородные овощи, воск, кедровые орехи и лесоматериал - дрова, брёвна и жерди. В ходе меновой торговли с киргизами казаки получали от кочевников скот, кожи, овчины, мерлушки (шкуры овец), а также в небольшом количестве глиняную и деревянную посуду, сделанную ремесленниками Средней Азии.
Главными предметами торговли на казачьих ярмарках были: предметы роскоши и быта, мануфактура и различные фабричные изделия, предметы импорта из Китая и ремесленные изделия из Средней Азии, мука, бараны, рогатый скот. Купцы на ярмарки в казачьи земли приезжали, в основном, из Сибирских губерний, а также из Оренбургской и Пермской губернии. Они привозили, в основном, продукцию фабричного производства, а покупали сельскохозяйственные товары или продукты их первичной переработки - кожи, сало и др. Ярмарки в казачьих станицах находились под контролем Войскового хозяйственного правления. Последнее стремилось к развитию коммерции в станицах и противодействовало появлению ярмарок - конкурентов в крестьянских сёлах. Не последнюю роль здесь играло то обстоятельство, что на доходы от ярмарочной инфраструктуры (лавки, временные базары, и прочее) содержались культурно - образовательные казачьи центры. Преследовалась также и цель поддержки торгующих казаков. С иногородних лиц за право торговли на ярмарках, расположенных в казачьих станицах, взимался единовременный налог в размере 80 рублей 20 коп.
Структура предметов ярмарочной торговли на землях Сибирского казачества к концу XIX века существенно не изменилась. Лишь с проведением Сибирской железной дороги в 1894 году оживилась торговля лесоматериалами. В 1896 году их было продано на сумму 31562 рубля, в 1897 году на сумму 35о5 руб., в 1898 году на сумму 14149 руб., в 1899 году на сумму 30255 руб. и в 1900 году на сумму 11835 руб.
Если торговля была одним из традиционных форм хозяйствования сибирских казаков, то создание и функционирование заводских, промышленных предприятий стало использоваться казаками в хозяйственной жизни только с середины XIX веке. Впервые в землях сибирского казачества, в распоряжении его хозяйственного управления, промышленное предприятие появилось в 1821 году, в г. Омске. Это была суконная фабрика, созданная по инициативе корпусного командира генерала Капцевича. Работать на ней должны были казаки не приспособленные к военной службе (в основном из штрафных подразделений) и вольнонаёмные. Она имела оборудования до 50 станков и должна была снабжать воинские казачьи подразделения сукном. Однако широкого производственного развития это предприятие не получило, очевидно, из-за излишней бюрократической опеки по отношению к ней со стороны властей сибирского казачьего войска. Частная экономическая инициатива казаков на середину XIX века была представлена созданием и функционированием салотопен, а также небольших кожевенных и кирпичных предприятий. В отчётах различных войсковых служб указывается, что в 1854 году на землях Сибирского казачества функционировало 16 частных предприятий - 8 салотопен, 4 кожевенных и 4 кирпичных. Они выпустили продукцию на сумму в 18300 рублей. Из них: кожевенные предприятия выдали продукции на сумму в 13 100 рублей, кирпичные - 1200 рублей, салотопенные - 4000 рублей. В 1858 году, в г. Петропавловске - 1-й отдел Сибирского казачьего войска, имелось 30 салотопенных предприятий, находящихся в собственности казаков. Середина XIX века ознаменовано всё большим проникновением рыночных отношений в экономику различных регионов Российской империи. Земли Сибирского казачества не стали исключением в развитии этого процесса.
Характеризуя общее состояние заводской промышленности на землях сибирского казачества в середине 1870 гг. следует отметить, что, собственно говоря, назвать её именно заводской в строгом смысле этого слова было нельзя. В подавляющем большинстве случаев это были ремесленные заведения с небольшим числом рабочих, в которых , как правило, вместе с ними работал и сам хозяин. В основном, промышленные предприятия, находящиеся на территории поселений Сибирского казачества, занимались выделкой кожи, сала и кирпича. Несмотря на все старания войсковых властей, широкого развития промышленность в землях Сибирского казачьего войска не получила. Причинами, затрудняющими более быстрый и качественный рост заводской промышленности, являлись отсутствие свободных капиталов, которые могли быть направлены в производственную сферу, а также то обстоятельство, что наиболее оборотистые сибирские казаки предпочитали торговую деятельность - перекупку скота и зерна, предпринимательству. Отсутствовала также система кредита, сеть банков, и, наконец, по большому счёту, вообще разветвлённая система спроса и предложения на промышленные товары среди казачьего населения.
Анализируя ситуацию, связанную с развитием на землях Сибирского казачества во второй половине XIX - начала XX вв. торговли, зарождением промышленной деятельности, становлением финансовой системы, можно сделать ряд выводов. В области торговли станицы сибирских казаков, посредством ежегодных ярмарок, становились центрами торговых операций, преимущественно обменного характера в середине XIX века, а к концу столетия уже начали постепенно входить в систему общероссийских торговоЦрыночных отношений. Ярмарки в сибирских казачьих станицах были своеобразным мостом между наступавшей рыночной экономикой и традиционными формами торговли, имевшимися среди кочевого населения. Несомненная прибыль, которую получали войсковые и станичные власти от этого процесса толкало их на обеспечение торговцев - казаков большими финансовыми льготами и созданием им режима наибольшего благоприятствования. Что касается зарождающейся промышленности на казачьих землях, то она носила, в большинстве случаев, мелкий характер, и в основном сводилась к переработке сельскохозяйственного сырья. В значительной мере промышленное производство находилось в руках невойскового населения. Экономическое мышление у казачьего населения было обусловлено всё ещё, в значительной мере, общей структурой повседневности, в которой преимущество было отдано традиционным видам хозяйствования. Однако уже в начале XX века, войсковые хозяйственные службы, выступавшие на казачьих землях в роли культуртрегера, всё больше озабочивались переводом казачьих хозяйств на рыночный уклад жизнедеятельности.
Третий раздел второй главы посвящен отображению развития казачьих промыслов. В структуре повседневной жизни российского казачества значительное место было отведено промыслам. Казаки не всегда воевали, но постоянно вели хозяйственную деятельность. Сибирское казачество в этом отношении не являлось исключением из общего состава многочисленного российского казачества. Одним из древнейших промысловых занятий казаков была рыбная ловля, которая в среде Сибирского казачества считалось самым старым хозяйственным занятием.
Сибирские казаки проводили лов рыбы в двух природных ареалах. Первый - реки, протекавшие в пределах войсковой территории. Это - Иртыш, его притоки - Нарым, Улеб, Бухтарма, Белая, Ин, Чарым, Ануе, в реках Киргизской степи Убаган, Сарысу, Нур, а также в Оби и её притоках - Чарыш и Катунь. Второй природный ареал, используемый сибирскими казаками для рыбной ловли - многочисленные озёра, разбросанные по всей войсковой территории. Их численность к концу XIX века насчитывала до 2466 озёр. Сама рыбная ловля производится казаками при помощи традиционных приспособлений: садки, удочки, крючки, сети. Весной, в местах разлива рек, рыбаками сооружаются плотины и заборы из тала, для более эффективного лова. Для осуществления процесса рыбной ловли казаки использовали лодки, баркасы, различные мелкие речные суда. На Алтае самым распространённым способом рыбной ловли было так называемое - лученье. При этом способе добычи рыбы на промысел выходили в осенние ночи по чистой воде, после того как она лобрежется - то есть войдёт в свои берега. На носу лодки, на укреплённой железной решётке, которую на Алтае называли козой, разводили огонь, используя для этого специальные дрова - смольё, с помощью этого приспособления высматривали рыбу и били острогой. Так называли пятизубую железную уду, насаженную на ратовище, семь аршин длины; для мелкой рыбы употреблялась острога меньших размеров, называемая хайрюзовкой, в отличии от тайменёвки, употребляемой для крупных рыб. Пойманная рыба казаками на месте сушилась, солилась, провяливалась, а в зимнее время замораживалась. Рыбопродукты были представлены в виде производства икры и рыбьего жира, но в небольшом количестве. Сезон ловли рыбы: с 15 апреля по 15 июня и с 15 августа по 1 ноября.
Особую статью как в войсковых доходах, так и во всей системе казачьих промыслов занимала так называемая войсковая рыбалка, ещё называемая в официальных документах - Бухтарминской рыбалкой. Она располагалась на озере Зайсан, в верхнем течении Иртыша, где водились особые сорта рыбы, так называемой красной - стерлядь и осётр. Эта рыбалка была отдана Сибирскому казачьему войску во владение.
В Сибирском казачьем войске занимались также пчеловодством, в основном, казаки Устькаменогорского уезда, Зайсанского приставства и Бийской линии. Особенно способствовало развитию пчеловодства природные условия Алтая, где были расположены станицы Бийской линии. Продукция казаков - пчеловодов достигала рынков Европейской России. Лучший мёд, по мнению современников, поставлялся из долин рек Бухтарма и Чарыш. Казаки занимались пасечным пчеловодством, но на Алтае также практиковалось древнее славянское занятие - бортничество, то есть сбор мёда непосредственно в лесу, от ульев одичалых пчёл. Мёд и воск у казаков Бийской линии скупался на месте сибирскими купцами, закупоривался в цилиндрических бадьях, и после развозился по всей Западной Сибири и Киргизской степи, а также сбывался и в регионы Европейской России.
Третья глава диссертационного исследования посвящена отображению социального развития казачьего общества. Вопрос освящения социальной жизни казачества, как Сибирского, так и представителей других регионов, всегда представляет определённые трудности для любого исследователя. Это связано с тем, что российское казачество в целом, а Сибирское казачество в частности, являлось самобытно развивающимся социумом в составе русского народа, представляя собой социальноЦэтническое образование в составе русской нации - субэтнос. Поэтому в отношении казачества, как единого целого, длительное время действовали определённые социально - правовые рамки, которые в ряде случаев относились либо к отдельным казачьим войскам, либо были характерны для определённого исторического времени. Здесь также следует отметить, что во многих случаях особенностью российского законодательства являлось отсутствие парадигмы верховенства законов. Большинство законов, издаваемых в России, часто рассматривались самой властью как должностные инструкции, издаваемые применительно к обстоятельствам места и времени. В этом контексте следует отметить, что в отношении казачества в целом, и с поправкой на региональные особенности, действовали часто не столько законы, а сколько инструкции различных подразделений Военного министерства, занимавшихся казачьими проблемами. Казачество рассматривалось императорской властью в России исключительно как военизированная структура. Исходя из этого все акты, касающиеся всего комплекса социальноЦэкономической жизни казачества издавались Военным министерством и являлись действительно инструкциями военных властей относительно повседневной жизни военизированного населения и его гражданских (экономических) занятий. В случае возникновения конфликтных ситуаций между казаками и другими социальными слоями российской империи, спор решался по нормам текущего законодательства Российской империи, причём решение выносилось не обязательно в пользу казаков, как вроде бы привилегированного социального слоя в российском государстве.
Вторую четверть XIX века Сибирское казачество в исполнительной системе власти было подчинено департаменту военных поселений Военного министерства, до ликвидации последнего в конце 1850 гг. Территория Сибирского казачьего войска делилась на полковые округа, а каждый полк формировался из населения своего округа. Непосредственное руководство войском возлагалась на наказного атамана, в руках которого было сосредоточено и военное, и гражданское управление. По военной части он действовал через войсковое дежурство, комиссии военного суда и окружные дежурства, по гражданской части - через войсковое, полковое и станичные правления. Считалось, что станичное звено действует по принципу самоуправления, но в среде сибирского казачества до второй половины XIX века эта система не получила какого - либо заметного развития. Только Положение о Сибирском казачьем войске 1861 года предоставило станицам Еправо заведования своим общественным хозяйством и своими интересами на началах самоуправления. Сам процесс этого самоуправления и процедура принятия решений, в ходе его практического применения, были предоставлены станичным правлениям.
Вообще, отличительным признаком и своеобразной социальной чертой, выделявшей Сибирское казачество из остальных групп и сословий Российской империи, было наличии не столько тех или иных прав, сколько обязанностей. Сибирские казаки были свободны от подушной подати и рекрутчины, что было весьма существенно для них в социально - юридическом плане, но непрерывная служба, ограниченная только физическими возможностями человека и постоянные хозяйственные работы ложились на казачьи плечи не менее тяжёлым грузом, крестьянские повинности. Право на 30 десятин земли и разрешение вести меновую торговлю с лазиатцами, право на ловлю рыбы в степных озёрах и на сбор хмеля, вряд ли можно рассматривать всерьёз как особые привилегии. Казаки вообще, а Сибирское казачество в частности, если и являлись отдельным сословием, то только в том смысле, который вкладывал в это понятие В.О. Ключевский, который утверждал, что в России сословия различаются не правами, а повинностями, между ними распределёнными.
Сибирские казаки были по своему историческому происхождению служилыми людьми, и поэтому как в казачьей среде, так и в правительственной политике по отношению к казакам можно заметить сосуществование и противоборство двух тенденций: регулярного и нерегулярного. Первое проявлялось в попытках превратить воинские подразделения Сибирского казачества в разновидность кавалерийских формирований, второе - в стремлении сохранить основы казачьего уклада жизни, быта и службы. Здесь можно сказать, что в особенностях казачьего самоуправления на землях Сибирского казачества столкнулись две тенденции, имевшиеся в системе государственного управления России: имперская и земская. Первая тенденция обусловливала взгляд на казаков как на военизированное сословие, которому следует спускать сверху нормы как исполнения своих военных обязанностей, так и тех способов управления, которыми казачий социум должен руководствоваться в своей повседневной практике. Как показал опыт всего XIX века, в структуре казачьей повседневности прижились те реформы, которые основывались на исторической практике казачьей жизни, а не на искусственно привнесённых в казачий социум положений. Земское начало в социальной практике казачьего самоуправления основывалось на проверенных жизнью, процессом длительной временной протяжённости, критериях, которые помогали казакам выжить в нелёгких условиях сибирской природы и исторической действительности. Казачий социум развивался постепенно, без рывков, основываясь на сочетании традиционных начал в своей жизни и процессов постепенного приспособления социального к экономическому. Как указывают в своих трудах современные историки - Всякий раз общество отвечало таким образом на разные экономические нужды и оказывалось заперто в них самих своим приспособлением, будучи неспособным быстро выйти за пределы однажды найденных решений. Определяя сущность и специфику казачьего самоуправления, как главной составляющей казачьего социума, можно констатировать, что Станичные сходы принимали решения по сохранению юртовых земель, давали согласие на проживание в поселках переселенцев (или же отказывали им в этом), ходатайствовали об открытии ярмарок (или наоборот, противодействовали их открытию в соседних крестьянских селениях). Ежегодно на станичных сходах происходили переделы сенокосных угодий, и решение принималось нередко после продолжительных и горячих споров, но к всеобщему согласию. В общем и целом можно сказать, что традиционные казачьи круги имели тенденцию к сближению с органами земского самоуправления, при сохранении собственно казачьей специфики.
Все эти тенденции приобрели устойчивое направление к своему развитию, накануне событий 1905 года. Определённая противоречивость социального развития казачества к началу XX века была связана с продолжавшимся, в целом, пограничным состоянием жизни казаков. На Дальнем Востоке и Забайкалье этот процесс ощущался явно, а в состоянии Сибирского казачества подспудно, поскольку сибирские казаки жили если не на границе государств, то на границе этносов и цивилизаций - России и Азии, христианства и ислама.
Второй раздел третьей главы диссертации посвящён изучению системы образования и здравоохранения на землях Сибирского казачества в период 1850 - 1900 гг. В 1861 году было издано новое Положение о Сибирском казачьем войске. Помимо вопросов управления и обеспечения воинской службы в нём имелись и положения, касавшиеся народного образования в поселениях Сибирского казачества. Было определено, что для образования сыновей всех чинов войска учреждалось 12 окружных училищ, с численностью 30 воспитанников каждое. Окружные училища имели по три класса: приготовительный, средний и верхний. Курс обучения в каждом из трёх классов полагался двухлетний. Кроме окружных училищ, ПоложениеЕ предусматривало учреждение начальной школы в каждой станице Сибирского казачьего войска. Эти решения впервые вводили не только среднюю ступень между высшим казачьим образованием - кадетским корпусом, и низшим - начальной школой в станице. В положениях об открытии окружных училищ впервые говорилось, что они создаются для выходцев из всех социальных групп казачества.
Вопрос о развитии общеобразовательных учреждений в поселениях сибирского казачества с последней четверти XIX века стал заботой войскового хозяйственного правления Сибирского казачьего войска. В его канцелярию постоянно поступали отчёты станичных атаманов о состоянии народных училищ. По поступлению всех отчётов в Войсковое правление делался их анализ. В середине 1880 гг. обычная школа в казачьей станице выглядела следующим образом. Школы были смешанные, мальчики и девочки учились вместе, но классы и процесс обучения был раздельный. Учёба продолжалась 6 часов в день, продолжительность урока была административно не определена, но не более часа. В день проходило не более 4 уроков. Между уроками были три перемены - одна 30 минут, и две по 5 минут. Каких либо игр гимнастики и пения во время перемен не поощрялось.
Школы в станицах, как мужские, так и женские, основывались по приговору станичного общества на станичном сходе. Мужские классы состояли из 30 - 40 человек. При этом учились не все дети. Как правило, старшие сыновья были менее грамотны, чем их младшие братья, потому что родители своих старших детей часто отвлекали на хозяйственные работы, как-то: уход за скотом, косьба, присмотр за младшим поколением. Девочки в казачьих смешанных школах составляли 3 - 5% учащихся. Связано это было с тем, что девочек не отдавали в школу из - за необходимости оказывать помощь матери по домашнему хозяйству или по уходу за младшими детьми, а также из - за укоренившегося среди казачьего населения мнения, что девочкам особой грамотности не нужно.
В женских школах в казачьих станицах возраст учащихся составлял от 8 - 12 лет. Учебная нагрузка была та же, что и в мужских школах - 6 уроков. продолжительность уроков была 40 или 50 минут, с двумя переменами по 10 минут и одной большой переменой в 20 минут. Девочек обучали чтению, чистописанию, закону божьему, арифметике и рукоделию. В библиотеках школы преобладали учебники по вышеуказанным дисциплинам, а также Священная история, руководство по гимнастике и пособия по рукоделию.
Во второй половине XIX века руководство Сибирского казачьего войска серьёзно озаботилось подготовкой медицинских кадров. В 1852 году в каждый казачий полк было причислено по одному младшему фельдшеру, а в каждую казачью бригаду по одному аптекарскому ученику. Для подготовки фельдшерских и аптекарских учеников при военном госпитале Сибирского казачьего войска была учреждена фельдшерская школа из 10 учеников, выходцев из казачьих семей. В четырёх бригадах сибирских казаков были учреждены должности старшего и младшего ветеринарных врачей.
Обеспечение поселений сибирского казачества медицинскими кадрами в третьей четверти XIX века было весьма неудовлетворительно. Вся территория, на которой располагались станицы сибирских казаков была поделена на 8 медицинских округов, в каждом из которых должен был иметься один участковый врач на 12 - 15 тысяч жителей. В помощь врачам были определены 42 фельдшера, но из них 24 находились на полевой службе в войсках. В 1860 гг. в поселениях сибирского казачества действовало всего 3 лазарета и 2 лазаретных отделения. Таким образом, можно сказать, что медицинское обеспечение сибирских казаков к середине 1870 гг. оставляло желать лучшего. Тем не менее, в области внедрения новых медицинских знаний и положений начал обозначаться определённый прогресс. В середине 1870 гг. в станицах сибирского казачества в течение несколько лет проходило оспопрививание. Ему подверглось 7339 детей из 13689. То есть 53,55 всех казачьих детей оказались с прививками от оспы. Эта опасная болезнь более не влияла на детскую смертность с той силой, которая была у неё в прошлых столетиях.
Третий параграф последней главы диссертационного исследования посвящен изучению казачьего менталитета. Образ казачества в отечественной научной, публицистической и художественной литературе получил определённое устойчивое содержание. Казаки представлялись российскому обществу как какое-то воинское сословие, разновидность военных поселенцев, имеющих какой - то объём экономических прав для обеспечения выполнения своих военных обязанностей. Образ же мышления казаков, их самосознание, самоидентификация, отношение к окружающему миру, чаще всего оставались неясными и непонятными для всех слоёв и политических образований российской общественности. Сибирское казачество, как особый элемент российской социальной жизни, также был фактически не исследован отечественными историками и публицистами.
Во второй половине XIX века, когда в российской жизни накопилось большое количество разнообразных законоположений и инструкций, в том числе и по отношению ко всему российскому казачеству, сибирское казачество продолжало оставаться единым целым социальным организмом. Конечно, в означенный исторический период сибирские казаки частично утратили военноЦоборонительные функции, в том смысле, что действительная военная служба стала занимать в их жизни меньше времени. К концу XIX века всё меньше у сибирских казаков стала сказываться и их прежняя социальная ограниченность. Однако в казачьей среде сохранялась субэтническая самоидентификация. Поэтому и атаман с дворянским патентом и рядовой казак чувствует, что он всеми фибрами своего тела сросся с организацией, внутри которой он родился.
Внутри своей казачьей общины или как сами называли свой социум казаки - казачьего общества, те или иные вопросы бытия решали на станичном или поселковом сходе. Можно сказать, что социальная психология сибирского казачества была общинной. Однако казачья община отличалась от крестьянской. Если последняя стремилась, чтобы её члены были не очень богаты или бедны, то у казаков присутствовали несколько иные принципы. При всех протоколах решения сходов казачьих станиц о решении дать разрешение тому или иному казаку на предпринимательскую деятельность в пределах станичных земель, присутствовала фраза - Для улучшения моего быта, прошу и т.д.. Станичники с пониманием относились к стремлению своих более зажиточных казаков инвестировать свои средства в станичное предпринимательство и всегда давали своё разрешение на станичных сходах. В отношении иногородних у казаков присутствовала известная настороженность. Однако, в большинстве случаев, станичные сходы также давали возможность иногородним предпринимателям организовывать своё дело на станичных землях, требуя с них только большую плату в станичные кассы.
В конце XIX в начале XX вв. сибирское казачество вышло на новый этап своего развития. Система жизненных ценностей сибирских казаков по прежнему базировалась на службе престолу, православной вере и традиций патриархальной семьи. В отношении же окружающего их мира сибирские казаки осознавали себя не отдельно взятым сословием, с чётко выраженной системой прав, привилегий и обязанностей, а своим, своеобразным социумом, со своими традициями, культурой и мировоззрением. Своё отношение с властью сибирские казаки строили на базе традиционных казачьих ценностей, предпочитая считать себя слугами и подданными самого царя, а не государства вообще. подобная система ценностей позволяет отнести сибирских казаков , как и всё российское казачество в целом, к элементам субэтноса в рамках Российской империи.
В заключении своей работы автор исследования делает ряд выводов о развитии казачьего социума вообще и сибирского казачества как составного элемента его социальной структуры, в частности. Вторая половина XIX века стала этапом больших качественных и количественных изменений в исторической судьбе сибирского казачества. Если в середине XIX столетия сибирские казаки всё ещё являлись в значительной степени зависимой от властей Российской империи социальной группой - в выдаче жалованья, в обеспечении припасами, а подчас и продовольствием, в системе материального поощрения, в рамках выполнения различных земских повинностей, то к концу столетия сибирское казачество становится достаточно независимой в социально - экономическом плане категорией населения. При этом следует отметить двойственность позиции в этом процессе государственных структур царской России. Начиная с 1861 года имперские бюрократические ведомства в целом комплексе своих реформ - положение о Сибирском казачьем войске от 1861 года, положение об общественном управлении в казачьих войсках от 1870 года, исправленном и дополненном в 1890 году - всячески стремились к переводу войсковых служб сибирского казачества на, выражаясь современным языком, самоокупаемость. Правительства различных монархов России, правящих в ней во второй половине XIX века , стремились к тому, чтобы казачество в целом, и сибирское казачество в частности, оставаясь особой социальной группой в среде современного ему российского общества, сохраняла как свою своеобразность военизированной опоры для царского режима, так и перестала быть для последнего определённой финансовой обузой. На всём протяжении второй половины XIX столетия мы видим медленный, но неуклонный рост экономического благосостояния сибирского казачества. Станичники быстро перенимали у крестьян все навыки земледелия и, к концу столетия, во многих областях перегнали свих учителей, к немалой досаде последних. Здесь следует отметить, что этот процесс был не только связан с объективной реальностью экономического развития всей страны, но и поощрялся войсковыми структурами, в основном Войсковым хозяйственным правлением Сибирского казачьего войска. Его офицеры, ведомые подвижником и просветителем сибирского казачества Г.Е. Катанаевым, всячески пропагандировали и поощряли новые прогрессивные формы хозяйствования в среде сибирского казачества. При этом само войсковое хозяйственное правление поощряло в казачьей среде предпринимательство, благосклонно относилось к созданию на казачьих землях заводских предприятий лицами невойскового сословия, иногородними. Надо сказать, что именно в это время, в пореформенные годы, на казачьи земли устремился поток иногородних. Связано это было не только со льготами, какие были возможны при предпринимательстве на казачьих землях, но и с общей моральной атмосферой в станицах сибирского казачества. Казаки достаточно благосклонно относились ко всем видам предпринимательства, а казачья община не только не препятствовала появлению в их среде богатых станичников, или живущих рядом с ними состоятельных иногородних, но и всячески приветствовали рост благосостояния в их поселениях. Экономическая самостоятельность всего комплекса казачьего станичного хозяйства обеспечивалось станичными земельными наделами и станичными капиталами. Субъекты казачьего хозяйствования находились, практически, на полной самоокупаемости, что в немалой степени объясняет успехи казачьей формы землепользования. Казачья община всегда помогала тем казакам, у которых были трудности в сфере хозяйственной деятельности, и в этом сходство казачьей общины с крестьянской. Коренное же отличие заключается в том, что казаки были достаточно самостоятельны в сфере своей производственной деятельности, передел земли в казачьих общинах проходил раз в 19 лет, и касался не результатов хозяйственной деятельности той или иной семьи, а количества в ней лиц мужского пола, что служило критерием при наделении землёй. Общероссийское Положение об управлении станиц 1891 года вообще отменило какие либо ограничения для станичных казачьих общин в распределении земли между своими членами. Система же реализации сельскохозяйственной продукции сибирскими казаками через разветвлённую сеть ярмарок, хлебных войсковых магазинов, сеть магазинов, принадлежавших торговому казачьему обществу, можно назвать предтечей кооперативного движения.
Можно сказать, что казачья община, возникшая в историческом разрезе времени как коллектив воинов - профессионалов для совместного противостояния военным условиям, а применительно к Сибири и природным, с течением длительного временного протяжения трансформировалось в устойчивую социальную страту. Не утратив своего первичного назначения, как боевого содружества, и поощряемая в этом государством, казачья община превратилась в крепкую соседско - семейную корпорацию, целью которой было как можно более полное хозяйственное и социальное благосостояние своих членов. Эта казачья корпорация не была лишена социальных недостатков, но в целом позволяла своему социуму, в непростых социальных условиях царской России развиваться, и даже иметь тенденцию к определённой трансформации и модернизации в нарождающиеся в стране рыночные отношения. Как отмечают современные исследователи территория казачьего фронтира на русской окраине, помимо военных действий и организации управления, включала конструктивные аспекты российской колонизации - Ерождение новой социальной идентичности, этнических отношений, новых ландшафтов, регионального хозяйства и материальной культуры.
Самосознание сибирских казаков, росшее по мере их благосостояния, а также стимулировавшееся развитием в их станицах системы образования, к концу XIX века стало чётко выделяться как система приоритетов субэтноса. Казаки резко выделяли себя из различных сословий и социальных групп России. В казачьей среде чётко прослеживался процесс социального противостояния по принципам - свой - чужой, мы - они. Этот процесс усилился с появлением в казачьих поселениях иногородних, которые туда устремлялись из - за лучших условий обеспечения хозяйственной деятельности. Станичные власти, обычно селили иногородних отдельной слободой, на окраине станицы.
Российское казачество вообще, и Сибирское казачество в частности, не раз демонстрировало в своей социальной практике качество субэтноса, определяя своё самосознание на почве этничности. Связано это было с тем, что в формировании казачьего социума большую роль играли нерусские народности. В составе казаков постоянно присутствовали татары, башкиры, другие тюрские народности, осетины, калмыки. Будучи в массе своей православными, казаки достаточно терпимо относились к существованию в своих рядах лиц других конфессий. внутри казачьего социума шло чёткое разделение, как - то: казаки по корню, казаки по службе, казаки приписные. В станицах имелись архивы, по которым прослеживалась родословная казаков и только через два или три поколения новоприбывший казак считался не пришлым, а свояком. Все вышеперечисленные факторы, в комплексе, способствовали формированию казачества, в том числе и сибирского, как особого субэтноса, вошедшего в монолит российского государства и ставшего составной частью русского народа.
Вообще наличие и рост собственного самосознания, собственная модель социального поведения сибирского казачества вызывали определённое раздражение не только у исторических соседей казаков - крестьян и киргиз, но и в последние годы столетия и у представителей чиновничьих ведомств Российской империи. Участившиеся в 1890 гг. споры из-за земельных наделов в 10-вёрстной полосе между сибирскими казаками и киргизами, при поддержке последних официальными властями, показывают, что казачья самодостаточность и самосознание было не по нутру многим представителям официальных властей. Складывалась при этом парадоксальная ситуация, когда казачий социум саморазвивается, сохраняет свои традиции, прежде всего боевые, переходит на самообеспечение и фактически не стоит государственной казне никаких средств, и при этом вызывает раздражение у самих властей. Здесь явно прослеживается истоки тех противоречий, которые привели Россию к социальным катаклизмам начала XX века. Объективные задачи развития страны в целом и отдельных её регионов и социумов, входили в противоречие в ежедневной бюрократической практикой, с системой принятия решений, просто с субъективным восприятием чиновничества своей роли в российском государстве наличие какой - либо, хотя половинчатой в самостоятельности социальной структуры, вызывало отторжение в восприятии этого со стороны российского чиновника. При этом следует отметить, что система идеологических принципов, на которых строилось самосознание казачества вообще, и сибирского казачества в частности, представляло собой причудливый синтез таких понятий, какЦто: воля, вера, государева служба, казаки от казаков ведутся, вольное казачество. Последнее понятие в системе казачьего мировоззрения получило следующее определение: Вольный казак - демократ прирождённый, но не демократ в смысле европейском, а в чисто русском смысле; у него вера в царя вне всякого вопроса, следовательно, вольный казак есть лцарский демократ. Казак, понимающий долг и дисциплину военную, гражданскую и семейную не может быть анархистом; казак, обладающий собственностью личной и общественной, не может быть коммунистомЕ Основы казачества: Бог, Царь, семья, казацкая община, самоуправление, полная гласность общественных дел и честная служба государству. Монархизм казаков представлял собой один из традиционных вариантов русского народного монархизма. В конце XIX века в Сибирском казачестве полностью сложился весь комплекс идентификационных критериев казачьего социума. В нём сочетались элементы как традиционного, так и модернизирующего общества. К первым относились приоритеты воинской службы, как отличительной черты казачьего бытия, его жизненной философии, всего смысла жизни казака. Своеобразное противопоставление мирного образа жизни, характерного для большинства населения России и военного, характерного для казака, накладывало неоспоримый стимул для самосознания казачества. Это военизированное самосознание доминировало в социальном мировоззрении казачества. К традиционным ценностям также относилась система православной веры, которая цементировала вокруг себя все ценностно - смысловые приоритеты духовной жизни казачества. однако для сибирского казачества было характерно собственное смысловое понятие православия, что выразилось в устойчивой традиции в среде сибирских казаков старообрядчества, терпимого отношения к нему со стороны всего сибирского казачьего сообщества, и манкирование постоянными циркулярами со стороны официальных властей , направленными на искоренение в казачьей среде лереси. Вместе с тем, именно казачий социум в своей повседневной практике показывал, что в России во второй половине XIX века имелись социальные структуры, которые могли органично вписаться в процесс догоняющей модернизации, без излишних социальных трагедий.
Сибирское казачество, как и большая часть казачьих войск России, имели определённые стартовые преимущества для перехода к рыночным, капиталистическим методам хозяйствования в пореформенные годы. Они заключались в наличии гибкой системы социального регулирования внутри казачьего социума, в стремлении самого командования Сибирского казачьего войска повысить систему рентабельности казачьих хозяйств. Появившаяся в станичных хозяйствах предпромышленность давала тот необходимый фундамент, который мог способствовать постепенному переходу на рыночные способы ведения хозяйства, не исключавшие определённых социальных регуляторов через сохранившиеся у казаков общинные системы управления. При развитии такой формы промышленности неизменно возрастала роль казачьих предпринимателей. Они пользовались социальной поддержкой в казачьей среде при, практически, полном отсутствии чувства зависти, так часто встречавшейся в крестьянской общине. Можно сказать, что тот социальный спрос на предприимчивость, в целом благожелательное отношение к состоятельным казакам внутри казачьего социума, могли дать в дальнейшем тот задел, благодаря которому сибирские казаки, по мере развития рыночных отношений, смогли бы в будущем стать одним из столпов среднего класса в России. Появились среди экономически образованных офицеров Войскового хозяйственного правления идеи о развитии в среде казачества банковского кредита, системы взаимного страхования, и не только от пожаров; распространялись агрокультурные и производственные знания. Можно сказать, что к концу XIX столетия сибирское казачество стало превращаться в определённую социальную корпорацию, со свои укладом жизни, системой ценностей и приоритетов. Эта корпорация не была полностью закрытой. Сибирские казаки, при всей известной настороженности к иногородним, всё же в целом позволяли лицам не казачьего звания и, даже, представителям другой национальности, вести экономическую деятельность в пределах своих поселений. При этом православная вера, исторические традиции военной службе престолу делали казаков наиболее жизнеспособной социальной структурой традиционного российского общества. Стремление царских реформаторов сохранить казачьи войска как превосходную боевую единицу и при этом снизить нормы затрат на его содержание, нашли своё реальное воплощение в исторической практике. Можно сказать, что реформы в казачьей среде были одними из немногих удачных в социальной практике русского царизма после отмены крепостного права. Сибирское казачье войско к концу XIX века перешло не только на полную самоокупаемость, как было запланировано царскими реформаторами в 1860 гг. Накануне событий 1905 года оно смогло придать своим социально - экономическим формам бытия устойчивый импульс для их дальнейшего развития. Сибирские казаки, сохраняя в целом свои традиционные цели, быть вооружённой опорой режиму царской России, постепенно саморазвивались в устойчивую социальную страту, которая медленно, но устойчиво эволюционировала к формам капиталистического способа производства, с сохранявшейся системой социальных гарантий для членов своего общества.
Основные положения диссертации изложены автором
в следующих публикациях:
Монографии
1. Колупаев Д.В. Сибирское казачество во второй половине XIX века. Социально - экономическое развитие / Д.В. Колупаев. - Барнаул: Изд Цво Алтайского гос. техн. ун - та, 2010. - 323с. (18,78 п.л.)
2. Ивонин А.Р. История Алтайского казачества. Алтайские казаки в XVIII - XIX вв. /А.Р.Ивонин, Д.В. Колупаев. - Барнаул: Алтайский дом печати, 2008. - 168с. (10,5 п.л.)
Статьи в журналах из списка Высшей Аттестационной Комиссии
3. Колупаев Д.В. Торговля на землях сибирского казачества во второй половине XIX века. /Д.В. Колупаев //Известия Алтайского Государственного Университета, Барнаул - 2008. - №4/1. - С.57-60(0,25п.л.).
4. Колупаев Д.В. Сибирское казачье войско: территория и управление / Д.В. Колупаев// Известия Алтайского Государственного Университета, Барнаул - 2008. - № 4/4. С. 102 -105 (0,2 п.л.).
5. Колупаев Д.В. Образование в поселениях сибирского казачества во второй половине XIX в. / Д.В. Колупаев// Известия Алтайского Государственного Университета, Барнаул - 2008. - № 4/4. С. 106 - 112 (0,45 п.л.).
6. Колупаев Д.В. Здравоохранение в поселениях сибирского казачества во второй половине XIX в. / Д.В. Колупаев// Известия Алтайского Государственного Университета, Барнаул - 2008. - № 4/5. С. 252 - 254 (0,2 п.л.).
7. Колупаев Д.В. Казачий социум: методология исследования/ Д.В. Колупаев// Известия Алтайского Государственного Университета, Барнаул - 2008. - № 4/5. С. 255 - 258 (0,25 п.л.).
8. Колупаев Д.В. Демографические процессы в Сибирском казачьем войске во второй половине XIX в. /Д.В. Колупаев // Вестник Орловского Государственного Университета, Орел - 2011. №3. С.69 -72
9. Колупаев Д.В. Самосознание сибирского казачества во второй половине XIX века/ Д.В. Колупаев // Вестник Поморского Университета, Архангельск. №7/2011. С.17 - 23.
Статьи в сборниках научных работ и международных научно - практических конференциях.
10. Колупаев Д.В. Земледелие и землепользование в казачьих станицах Бийской линии Сибирского казачьего войска в XIX в. / Д.В. Колупаев //Ползуновский Альманах. Из - во АлтГТУ, Барнаул. - 206. - №1. - С. 37 - 40 ( 0,25 п.л.)
11. Колупаев Д.В. Экономическое развитие казачьих станиц в Западной Сибири во второй половине XIX в. / Д.В. Колупаев//Ученые записки Санкт - Петербургской Академии управления и Экономики, СПб. - 2006. - № 1(13). С. - 153 - 158 (0,4 п.л.)
12. Колупаев Д.В. Методология исследования Истории казачества /Д.В. Колупаев // Экономика, Сервис, Туризм, Культура. XIМеждународная научно - практическая конференция, Барнаул: Изд - во АлтГТУ. - 2009. - С. 399 - 401. (0,2 п.л.)
13. Колупаев Д.В. Торговля и промышленность на землях Сибирского казачества во второй половине XIX века /Д.В. Колупаев // Вестник Алтайской науки, Барнаул. - 2009. - № 3 (6). - С. - 136 - 155 ( 1,25 п.л.).
14. Колупаев Д.В. Казачьи промыслы Пчеловодство на землях сибирского казачества во второй половине XIX века. / Д.В. Колупаев // Исторические науки, Москва. - 2010. - № 6 (42) - С. 21 -24 (0,25 п.л.)
Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по истории
СКАЧАТЬ ОРИГИНАЛ ДОКУМЕНТА