Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 |   ...   | 40 |

Кельвин был так хрупок, что он бы просто УразвалилсяФ, если бы у нее появилась какая то собственная жизнь. Однажды Кельвин спросил жену, сколько любовников у нее было до него. Она немного подумала и ответи ла: УДесятьФ. После этого Кельвин стал одержим этим числом. На рабо те он считал людей, входящих в столовую, разделяя их на группы по де сять. Если в его отсеке в вагоне поезда находились семь человек, то он думал о них как о Удесяти минус троеФ. Он считал людей повсюду, неиз менно группируя их по десяткам. Они с женой продолжали яростно ссо риться и рьяно заниматься любовью.

Что бы вы сказали Терезе по поводу этого случая Я не буду входить в детали ее попыток УразрешитьФ этот случай: она изоб ретательный и опытный супружеский терапевт и к тому же обсуждала этот случай со своим регулярным супервизором. Так или иначе, супруги были в тупике и терапевт была в тупике; не стоит и говорить, что я оказался там же: я не мог предложить Терезе ничего осмысленного, чего бы она уже не пробовала. Мы находились около кострища, и поскольку мне нечему было научить Терезу в ее терапии, я подумал, что по крайней мере мы можем вместе построить систему и посмотреть, существует ли выход. Может быть, если определить систему достаточным образом, у Терезы появится боль ше пространства для движения внутри нее. Поэтому я предложил ей пока зать, как она видит этот случай, используя объекты, которые найдутся вок руг нас.

174 Вы Ч супервизор...

Тереза выбрала полено на роль Кельвина и рашпер на роль Ванды. Она выглядела несколько озадаченной очевидными уже фаллическими импли кациями своих выборов. УА теперь изобрази себя в терапии какими ни будь тремя вещамиФ, Ч сказал я. Тереза взяла походную табуретку, пе ревернув ее вверх ногами, обугленную деревяшку и очень маленький коро бок спичек, который положила на полено. (Что там было, то мы и при меняли. Это происходило тогда, когда мы только начинали эксперимен тировать с использованием объектов в супервидении.) УТеперь перемести что нибудь одноФ, Ч предложил я. Немного подумав, Тереза передвинула спички значительно ближе к рашперу. Я продолжал гнуть свою линию: УТеперь покажи, что происходит, когда ты передви нула эти спичкиФ, Тереза поставила рашпер на бок. УЧто ещеФ Тереза поставила табуретку на ножки. УЕще что нибудьФ Она сдвинула обуг ленную деревяшку на периферию. УА теперь пора объяснить, что ты сде лалаФ.

Тереза сказала, что перевернутая табуретка Ч это была она, делающая всяческие кульбиты, чтобы муж перестал думать о УдесяткеФ. Спички были сначала помещены около мужа, но теперь она поняла, что должна была больше говорить с женой, и именно этим она начнет теперь зани маться. Она чувствовала себя УсгоревшейФ на этом случае, что изобра зила обугленной деревяшкой, но теперь у нее уже нет необходимости в этом образе. Обратив внимание на жену, она перестала сосредоточи ваться на собственничестве Кельвина Ч теме, доминировавшей на всех предыдущих терапевтических сессиях. Теперь она установит новые от ношения со своими клиентами. Проблема УдесяткиФ больше не будет по лучать так много внимания.

Вы видите, что получилось. Тереза стала способна более УсистемноФ взгля нуть на себя внутри проблемы. Она поняла, что они трое, пытаясь найти ре шение, занимались тем, что старались делать Уто же самое, только больше и интенсивнейФ (точно так же, как делала пара в своей сексуальной жизни).

Теперь Тереза смогла немного отстраниться и бросить иной вызов реальнос ти супругов, состоявшей в том, что Кельвин УразвалитсяФ, если жена станет выходить куда нибудь без него. Тереза уже обсуждала эту тему со своей фе министской позиции, от которой она отнюдь не собиралась отказываться, но Уто же самое, только больше и интенсивнейФ не помогло ей убедить Ванду в том, что у нее должна быть собственная жизнь. Теперь она стала способна применить к Ванде другой подход Ч другой, но все же совместимый с ее собственными культурными воззрениями и ценностями. Этот подход срабо тал хорошо. Зная, что у нее не должно получаться Убольше того же самогоФ в духе клиентской системы, она должна была оценивать каждую новую ин Использование объектов в визуальном супервидении тервенцию УнезатронутостиФ этой динамикой. Спустя несколько недель она сказала мне, что этот случай идет хорошо.

Можно сказать, что ответ все время был Уперед ее носомФ; можно сказать, что он маячил перед носом ее супервизора или перед моим. Что ж, воз можно, мы все вели себя как идиоты, но несомненно одно: никто из нас не мог увидеть то, что находилось у него Уперед носомФ. А особенно то, чего там не было.

Подобно большинству супервизоров, я время от времени пользовался диаг раммами, ватманом и другими двухмерными способами представления сис темы (см. Sanders, 1985). Я съел свой пуд соли на имитациях, ролевых иг рах и даже на психодраме. Я мог проводить ролевой анализ и был на дос таточно короткой ноге с юнгианскими играми в песочнице. Но объедине ние в супервидении ролевого анализа, трехмерных объектов и движения не было мне столь знакомо.

Идея интерпретации визуальных данных в терапии отнюдь не нова. На пример, Остер и Гулд (1987) предложили пути использования рисунков в семейной и супружеской терапии. Тесты Унарисуй человекаФ и Удом дере во человекФ широко упоминаются в литературе по терапии (например, Burns, 1987; Di Leo, 1983; Oster & Gould, 1987). Однако в большинстве этих процедур интерпретация производится с целью оценки. В изобилии име ются различные инструменты визуальной оценки и УкоммуникативныеФ игры на досках, направленные на Усвободную экспрессию и творческое ре шение проблемФ. В тех случаях, когда применяются трехмерные объек ты, Ч например, в технике семейной скульптуры Квебака (KFST) (Cromwell, Kvebaek & Fournier, 1980), Ч это также делается для оценки (Berry, Hurley & Worthington, 1990). Самое близкое к тому, что предлагается здесь, описа но Бишофом (1990), который использует кубики на шахматной доске в не посредственной работе с клиентами.

Мой вклад в размышления Терезы Ч это немного теории систем и ролево го анализа и больше почти ничего: Тереза все сделала сама. Символическая репрезентация и движение Ч вот что было главным. Если даже грубые предметы, валявшиеся вокруг бывшего костра, помогли Терезе дистанциро ваться от ситуации и взглянуть на нее системно, то, возможно, какие то бо лее тонкие средства репрезентации оказались бы еще полезней.

ЭВОКАТИВНЫЕ ОБЪЕКТЫ Итак, я собрал коллекцию объектов. По оценке продвинутых супервизоров, которым я преподаю, каждый из них являлся ценнейшим подспорьем в су первидении. Сначала это были только человечек мужчина, человечек жен 176 Вы Ч супервизор...

щина, двое детишек и несколько животных. Затем коллекция росла по мере того, как возникала нужда в стариках для родительской семьи, еще некото ром количестве мужчин и женщин для изображения романов, предыдущих браков, расширенной семьи и т.д. Приклеивая магниты к УспинамФ объек тов, я мог быстро переселять терапевтическую или супервизорскую Усис темуФ на вертикальную доску, чтобы можно было легко передвигать фигу ры, иллюстрируя различные варианты структуры и типы потенциальных вопросов. Вопросы, таким образом, приобретали пространственный образ.

Поскольку объекты представляли интерес сами по себе и их можно было так быстро передвигать, теоретические позиции теперь могли иллюстриро ваться еще более осмысленным образом, чем при использовании просто двумерных диаграмм, изображаемых маркером на доске. Сейчас я собрал целый Ноев Ковчег людей, животных и предметов. В системной суперви зии миниатюрные объекты не рассматриваются (по крайней мере, наме ренно) архетипически. Лягушка Ч это лягушка, если только супервизиру емый не скажет иначе.

Суть визуальной репрезентации при супервизии состоит в том, что объект отображает нечто конкретное Ч человека, роль, УсостояниеФ или отноше ния, и таким образом появляется возможность увидеть взаимосвязи многих элементов в системе. Стандартная генограмма, когда она применяется в су первизии, также позволяет это, правда, в рамках определенных правил от носительно того, какими могут быть фигуры и как они должны размещать ся. Стоячие фигурки, размещаемые на полу или на столе, бывают столь же удобны, как и фигурки на магнитах, если только их можно двигать. Как по казала консультация Терезы, совершенно необязательно, чтобы эти объек ты были чем то особенным: головешка, коробок спичек, полено тоже впол не УсрабатываютФ. Преимущество магнитных фигурок перед стоячими зак лючается в том, что магнитные фигурки могут прикрепляться к вертикаль ным доскам, почти всегда имеющим металлическую основу. Очень важно движение, а свободы движения обычно бывает больше, когда плоскость вертикальная и супервизируемый стоит перед ней. Кроме того, иногда на супервизии удобней стоять, чем ползать по полу, двигая маленькие объек ты. Последняя позиция может вести к УрегрессивнымФ состояниям, кото рые бывают совершенно некстати, если супервизор стремится активизиро вать роли Уясно видящегоФ и Усобственного консультантаФ. Впрочем, это не столь принципиально: существенными элементами являются физическая репрезентация, движение и пространство для интеллектуальной активно сти, создаваемое Увнешней парковкойФ памяти, где предметы могут нахо диться столько, сколько нам нужно для размышления.

Фигуры Ч это символы, а не знаки. Знак Ч это плод соглашения: связь между ним и тем, что он обозначает, необязательна. Нет никаких суще Использование объектов в визуальном супервидении ственных оснований для того, чтобы красный сигнал светофора обозначал УстопФ, а УЮнион ДжекФ* Ч страну. Юнг утверждал, что знак всегда мень ше, чем вещь, на которую он указывает, а символ всегда больше, чем видно на первый взгляд. Знаки изобретаются, символы Ч нет. Символы Ч это нечто УвнеФ самих себя, вокруг них, как вокруг центра, мы открываем или создаем значения. Если символ УправильныйФ, мы чувствуем искушение оставаться с ним, чтобы раскрыть его дополнительные значения. Символы указывают на неизведанное; они представляют УидеиФ, чей референт пока неизвестен или не вполне известен (Siegelman, 1990). Зачастую они слиш ком сложны, чтобы УотдатьФ нам свои значения сразу же; они требуют вре мени. Дело не обязательно в том, что символы являются УзащитамиФ, про сто они слишком сложны. Они вопрошают: УЧто еще здесь есть, кроме того, как это выглядитФ Они имеют множественных референтов, проливающих свет на наш опыт.

Психические образы не ограничены УреальностьюФ: танцовщица может изображать терапевта, а маленькая девочка Ч клиента, хотя терапевт не является танцовщицей, а клиент Ч маленькой девочкой. Возможна и еще большая степень абстракции: самая обыкновенная магнитная пуговица мо жет обозначать любовницу, точно так же, как в генограмме Ч пунктирная линия, идущая к квадрату. Мы легко формируем или принимаем психичес кие образы объектов и событий, с которыми мы никогда не встречались и, более того, никак не можем встретиться (например, с кенгуру в остроко нечной шляпе, пьющим пиво определенной марки). Спросите любого про фессионала в области рекламы. Образы, которые никак не могут считаться правдоподобными репрезентациями реального мира, безоговорочно при нимаются, будучи показаны в рекламном сюжете или, например, в мульти пликации. Они принимаются с тем же точным узнаванием, с которым мы встречаемся на супервизии.

Сходство и различие с играми в песочнице Иногда возникает впечатление, что использование эвокативных объектов в супервидении сходно с играми в УпесочницеФ. Песочница в качестве тера певтического инструмента была рекомендована британским педиатром Маргарет Лоуэнфельд в 1929 г. (Lowenfeld, 1979). Прежде она уже исполь зовала снаряжение игровой комнаты, теперь добавила к нему два цинко вых подноса, поставленных на стол, Ч один с песком и один с водой. У нее был шкафчик с миниатюрными модельками людей и объектов, разложен ными по маленьким ящикам. Дети, которые делали разные комбинации из *Флаг Великобритании.

178 Вы Ч супервизор...

миниатюр на подносе с песком, стали называть этот шкафчик УмиромФ. Ба зисные элементы того, что Лоуэнфельд вслед за детьми назвала Утехникой мираФ, практически не менялись с начала 30 х годов (Thomson, 1981). За тем в 1956 г. Дора Кальф, коллега Юнга, прошла обучение у Лоуэнфельд и доработала игру в песочнице до такой формы, что ныне Упрофессиональ ное сообщество рассматривает игры в песочнице как нечто исключительно юнгианскоеФ (Thomson, 1981). Этот метод был взят на вооружение Эриком Эриксоном и адаптирован для использования со взрослыми; Кальф также применяла его со взрослыми.

Работа с эвокативными объектами при супервидении отличается от работы с песочницей в следующих моментах:

1. Ее цель Ч отнюдь не терапия, не УисцелениеФ супервизируемого. Тера певт, проходящий супервизию, строит не УмирФ, а терапевтическую си туацию, в которую он может быть, а может и не быть включен.

2. Она не основана на юнгианской символике. Для того чтобы применять эвокативные объекты, нет необходимости разделять убеждения, соглас но которым психологическое развитие людей архетипически обусловле но. Не требуется и прибегать к таким структурным концепциям, как Эго, УяФ (self). Эти аспекты в данной технике никак не комментируются.

3. В отличие от ситуации при играх в песочнице, здесь даются конкрет ные инструкции Ч супервизируемый отнюдь не Упросто играетФ в Усво бодном и безопасном пространствеФ (Kalff, 1981). С другой стороны, ин струкции, задаваемые в этих двух случаях, весьма сходны. Перед нача лом игры в песочнице клиенту говорят: УПозволь твоим рукам просто двигать песок, если тебе этого хочется, и помещать в него любые объек ты, которые привлекут тебяФ. В супервидении текст может быть, напри мер, такой: УПозволь твоей руке удерживаться над фигурками до тех пор, пока одна из них Ч именно та, которая тебе нужна, Ч не завладеет вдруг твоим вниманием. Пусть она покажется тебе странной или совсем неподходящей Ч это не имеет значения. Просто выбери ее и возьми, не утруждая себя поиском разумного мотиваФ.

Pages:     | 1 |   ...   | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 |   ...   | 40 |    Книги по разным темам