Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 8 | 9 | 10 | 11 |

Владимир Григорьевич Венжер был по существу основоположником и учителем рыночной школы экономистоваграрников. Ни в одной другой сфере не было столько рыночников, сколько было в аграрной науке. Именно в этой науке шла наиболее ожесточенная борьба за рыночное направление. Причем проходило это и в рамках нашего института. Накал борьбы был невероятно сильным. Известна книга Итоги и перспективы, вышедшая в 1965 году, направленная против Венжера и его учеников, ставшая манифестом антирыночных настроений. Авторами этой книги были сотрудники и нашего института.

М.И. Воейков пишет в своем докладе, что реальная школа базировалась на попытке осмыслить реалии, практику и т.д. С этой точки зрения очень интересно то, что происходило именно в аграрной науке. Наверное, ни в одной другой сфере не было накоплено столько материала, сколько было в аграрном секторе Института: годовые отчеты колхозов и совхозов за много-много лет. Но они совершенно по-разному разрабатывались рыночником - Венжером и антитоварницей Карнауховой. Разные получались и выводы.

Разрабатывал В.Г. Венжер и проблемы эквивалентности отношений между сельской и несельской сферами, перераспределения прибавочного продукта из аграрной сферы в другие отрасли народного хозяйства. Причем, сложность исследования заключалась в том, что перераспределение охватывало негосударственный сектор аграрной сферы, из него изымался не только прибавочный, но и необходимый продукт. Для Владимира Григорьевича очень важно было показать место, значение, а главное возможности негосударственного, прежде всего, кооперативного сектора и он показывал это на конкретных расчетах.

До сих пор у нас бытует мнение, что сельское хозяйство и аграрная сфера в целом - потребитель, что все время труда средства вкладываются, а отдачи нет. В.Г. Венжер показывал, что это не так.

Важность аграрной сферы в нашей стране определяется тем, что она постоянно подрывала огосударствленную хозяйственную систему, поскольку только в ней был широко представлен негосударственный сектор. Правда, которому не давали развиваться.

Нельзя не упомянуть об очень важной проблеме, по которой, к сожалению, не была опубликована монография, поэтому концепция не стала достоянием широкой общественности. Речь идет о работе, о кооперации, написанной Л.В. Никифоровым.

Неудобно говорить о присутствующих, но, тем не менее, я должна сказать, что осталась только диссертация Льва Васильевича, а книги нет. Спасибо Н.К. Фигуровской, которая старается опубликовать то, что тогда не было опубликовано. Одна глава из диссертации Льва Васильевича оказалась опубликованной и сразу же вошла в научный оборот. М.И. Воейков удачно использовал ее в своем докладе. А Льва Васильевича тогда обвинили в политических ошибках, и из издательства книгу вернули, хотя Ученый совет Института рекомендовал ее к публикации.

Следующий этап анализа аграрных проблем где, можно смело сказать, что Институт экономики является основоположником, - это разработка проблем преодоления различий между городом и деревней. К тому времени, когда в Институте всерьез начали заниматься этой проблемой, работ по этой теме было очень много. Но это все были апологетические и вуалирующие реальные отношения работы. И тогда была опубликована наша книга.

Далее, разрабатывались аграрные проблемы в рамках интеграции города и села. По этому поводу была большая дискуссия нашего института с Сибирским отделением, с Татьяной Ивановной Заславской, с которой мы дружны, и которая долгие годы работала в нашем институте. На практике же победил как всегда апологетический подход к развитию села.

Выступление Н.К.ФИГУРОВСКОЙ, д.э.н. (ИЭ РАН), было посвящено исследованиям доктора экономических наук М.И.

Кубанина, за которые он поплатился своей жизнью.

М.И. Кубанин работал над темой Производительность труда в колхозах зерновой зоны. В результате своих исследований он увидел решение загадки высоких результатов отдельных хозяйств в создании условий, заинтересовывающих колхозников в производительном труде, в упорядочении орга низации труда, степени технической вооруженности работника, являющихся определяющим фактором роста производительности труда.

Эти выводы были отвергнуты многими экономистами, исходящими из того, что решающим является не технический уровень, а люди, овладевшие техникой, считалось, что при таком подходе Кубанина игнорируется роль соревнования, ударничества, стахановского движения.

М.И. Кубанин в своих исследованиях, опираясь на обширный материал по сельскому хозяйству СССР и развитых капиталистических стран, а также на разработанную собственную методологию исчисления производительности труда и их международных сопоставлений, осуществляемую по широкой программе, впервые раскрыл реальное положение дел в отечественном сельском хозяйстве. Он установил значительное отставание производительности труда в советском сельском хозяйстве по сравнению с сельским хозяйством США (исходя из применяемой им методологии этот разрыв составлял 4,5-7 раз).

По воспоминаниям И.А. Анчишкина, Михаил Ильич работал над поставленной проблемой без преувеличения дни и ночи, производил огромное количество расчетов, глубоко продумывал методологию анализа, опирался на значительный фактический материал, в том числе собранный в течение длительной заграничной командировки. Он был убежден, что тем самым раскрывает глаза партии и правительству на реальное положение дел в сельском хозяйстве страны.

Исследования М.И. Кубанина развеивали миф о передовом сельском хозяйстве в СССР и намечали реалистические пути к повышению его производительности, что требовало изменения отношения к сельскому хозяйству и как к отрасли материального производства, как к сфере приложения труда. Но этот путь входил в полное противоречие с тем, который намечался руководителями государства - продолжать экономическое развитие страны за счет сельского хозяйства, прикрывая эту политику мифом о расцвете колхозного производства. Работы М.И.Кубанина были оценены как враждебная вылазка, он был исключен из партии, арестован, а позднее - расстрелян. Журнал Проблемы экономики, где публиковались работы М.И. Кубанина, был закрыт и возобновлен уже после окончания войны под другим названием - Вопросы экономики.

Ю.Ф.ВОРОБЬЕВ, д.э.н. (ИЭ РАН), отметил, что политическая экономия в институте понималась не абстрактно, а как основа разработки экономической стратегии, основа разработки экономической политики. Заблуждаются те, кто думает, что в развитых западных странах по-другому, что они не заботятся о том, чтобы разрабатывать стратегию развития своих стран и в рамках интеграции, и в рамках глобализации и т.д.

Сейчас вопрос о самом понятии политической экономии, безусловно, требует определенного обоснования и, повидимому, новой интерпретации, потому что политическая экономия считалась классовой, партийной наукой. Она была изначально политическая экономия не социализма, а рассматривала общие проблемы политической экономии. Затем она стала работать на создание социалистического, бесклассового общества.

От подобных интерпретаций надо перейти к формированию понятия в соответствии с новыми реалиями, если мы хотим, чтобы политическая экономия сохранилась в ряду теоретических наук. Это важно и потому, что многие кафедры стали кафедрами общих экономических дисциплин, а политическая экономия интерпретируется в старых категориях и традициях, хотя по существу само понятие уже наполнено новым содержанием.

О социализме. Еще сохраняется задача вычленения тех конструктивных компонентов в исследовании социализма, которые были в институте, не говоря о других школах, где было немало схоластики.

огика исследования была такова: цеплялись теоретики последовательно друг за друга, добавляли новую интерпретацию к общей логике. И практически считалось, что таким образом политическая экономия получала дополнительный импульс развития.

Но речь шла о социализме и очень большая натяжка считать, что основоположники марксизма разработали теорию социализма.

Следовательно, если речь идет об интерпретации социализма вообще в мировой экономической науке, то, вероятно, эта работа все-таки не закончена. Тем более, что большинство европейских стран ставят задачи с социалистическим наполнением (там социалистические партии, социал-демократические партии).

Надо быть четким в плане экономической истории. В институте ли зародились идеи экономической реформы Либерман публикует в 1962 г. в Правде статью План, прибыль, премия, по которой было принято решение организовать широкую дискуссию. Вот откуда это пошло.

А. Бирман в экономической дискуссии в 1951 году говорит о плате за фонды. Несколько позже, в 1964 г. выступает за торговлю средствами производства.

Но в плане дальнейшего развития реформы, ее теоретического обоснования и подготовки в общеполитическом плане, наверное, все-таки здесь приоритет института неоспорим.

Когда речь идет о современной трансформации говорят: институт не готов был к новым переменам. Но если бы не было теоретических разработок института, не было бы общей идеологии, тех изменений в обществе, которые необходимо осуществлять, может быть и не сформировались бы новые подходы. Институт имел более широкий взгляд на эти вещи, он не узколобо участвовал в шоковой терапии или противостоял ей, все-таки изначальная теоретическая подготовка, эволюция общей теории произошли здесь.

.В.НИКИФОРОВ, к.э.н., (ИЭ РАН), подводя итоги дискуссии подчеркнул, отвечая участникам круглого стола, поднимавшим вопрос об индивидуальных и коллективных работах.

Мамы всякие нужны, мамы всякие важны - все зависит от содержания работы и задач, которые она ставит. Конечно, нужны индивидуальные работы, но не надо одно другому противопоставлять.

О прессинге, о котором много говорилось. Прессинг был широкий и более страшный в связи с общественным обсуждением. Этот прессинг было тяжело и переносить, и он был очень опасен.

Борис Васильевич говорил о том, что постоянно и периодически разрабатывались разные схемы для того, чтобы дать целостное представление о строе, о системе.

Такая первая схема была разработана не Бухариным, она была дана в учебнике 1954 года. Это исторический факт.

Константин Васильевич Островитянов, который возглавлял подготовку этого учебника, тоже участвовал в разработке схем, дающих характеристику существовавшего в стране общества. В 1965-1966 г.г., когда он перестал быть вице-президентом Академии наук и работал в секторе Я.А.Кронрода. (А надо сказать, что он действительно работал, участвовал в обсуждениях, иногда рассказывал очень интересные вещи). Он разработал свою схему и принес ее обсуждать. Это была модернизованная в какой-то мере схема того самого учебника. Эту схему на секторе раскритиковали в пух и прах, несмотря на все его регалии. И что самое интересное - он на это не обиделся. Он сказал: ну, знаете, такой бани у меня уже давно не было.

В Институте сформировалась такая среда, которая позволяла мыслить и развиваться, несмотря на разные прессинги.

Теперь о сказанном здесь по существу. Парадокс заключается в том, что мы сегодня говорим о развитии науки об обществе, которое, во-первых, доказало свою историческую неперспективность и рухнуло, и во-вторых, об обществе, которое коренным образом отличалось от того, что оно о себе говорило. И надо как-то оценить развитие науки о таком обществе. Была ли наука-то Вот первый вопрос, который возникает.

Думается, наука ( имея в виду политическую экономию) была, при всех ущербных направлениях, которые в ней наблюдались. Конечно, сформировалась несоциалистическая система.

(Борис Васильевич уже об этом говорил). Где-то в начале 70-х годов, мы хорошо поняли, что социализмом здесь пахнет очень слабо, мягко говоря. Мы понимали, что, во-первых, это не социализм, и во-вторых, что перспектив у этой системы нет. Другое дело, мы не знали, как и чем это кончится. В одном из разговоров с Е.Л. Маневичем мы в то время предполагали, что эту систему может сломать только революция. В конце концов, ее революция и сломала, другой вопрос, какой характер эта революция приняла.

Наука была и потому, что система сама по себе не была абсолютно беспочвенной. Она создавалась на основе гипертрофии одной из общемировых тенденций развития, связанной с процессами реального обобществления в разных сферах и в разных формах.

Начиная с 20-х годов, в 30-е и в 40-е годы шел процесс осознания системы и общества. Этот процесс шел таким образом, что все в большей мере осознавалась и понималась необходимость изменения этой системы. Выдвигались определенные положения и направления, в которых она должна была измениться. Среди всего этого, наверное, можно выделить в первую очередь вопрос, связанный с товарным производством и рынком. Осознание прошло путь от полного отрицания до признания не просто необходимости и важности рынка или товарного производства, а до понимания того, что это общая закономерность, состояние любой общественной системы. Не может быть общественного устройства, исключающего рыночные отношения. Исключение рыночных отношений даже в перспективе уже стало представляться утопией. В этом направлении шло развитие. А, ведь, с этим связано очень многое: отношения собственности, распределения, экономического оборота, хозяйственного механизма и пр.

Когда в условиях признания и осознания этого обстоятельства выдвигается другой подход, связанный с отказом от рыночных отношений, с утверждением, что они вообще не присущи системе, что это рудимент и его надо изживать, то тут дело не в том, кто хороший, а кто плохой. Дело в том, что возникли два разных диаметрально противоположных направления. Одно идет в одну сторону, а другое - в прямо противоположную.

Причем не вперед, а назад, к отрицанию товарных отношений, ограничению их разными товарными формами.

Это направление, как представляется, свидетельствовало о полном непонимании тех экономических процессов, которые происходили и, которые должны были происходить. Оно могло вести только в тупик, и, в конце концов, туда и привело. Ибо, если бы, действительно, все-таки было признано рыночное направление развития, то тогда, возможно, открылись бы основы для постепенной трансформации существующей системы.

Поэтому наша экономическая наука это не коммунальная квартира. Причем коммунальная квартира - это далеко не всегда единая общность.

Это были, действительно, разные направления и они несли разные начала. Были направления, которые в конце концов отвергла сама жизнь. Скажем, направление, которое представлял Иван Иванович Кузьминов, жизнью было отвергнуто. Оно не соответствовало ни тому, что было в стране, ни тому, что могло в ней быть, ни тому, что в конце концов должно было каким-то образом в ней стать.

Pages:     | 1 |   ...   | 8 | 9 | 10 | 11 |    Книги по разным темам