Экспансия новейших цивилизации на весь остальной мир чревата постоянными столкновениями с традиционными обществами. Некоторые из них поглощаются техногенной цивилизацией, утрачивая культурное своеобразие и самобытность, другие, испытав прививки современной технологии и вырастивших ее культур, тем не менее сохраняют многие традиционные черты, адаптируясь к новым реалиям и зачастую образуя различные гибридные образования2.
См.: Степин В.С. Философия и образы будущего // Вопросы философии. - 1991. - №6. - С. 16.
В любопытной статье С.Хантингтона Столкновение цивилизаций речь идет о новой опасности, грозящей миру в XXI веке. По мысли автора, опасностью грозит не противостояние национальных государств, как это было до сих пор, а раскол между разными цивилизациями - прежде всего западной и всеми остальными. В отличие от межнациональных конфликтов прошлого и нынешнего веков, возниПредпосылки техногенной цивилизации закладывались в XIII-XV веках европейской истории, в эпоху подготовки и развертывания первой промышленной революции, становления буржуазных форм собственности и товарно-денежных отношений, а также развития науки Нового времени. Еще раньше, на рубеже VII-VI веков до н. э. в Южной Европе, в полисах Древней Греции в результате реформ Солона и связанной с ними ликвидацией пережитков родового строя возникает гражданское общество и правовое античное государство со специально выработанными юридическими нормами, привилегиями и гарантиями защиты интересов граждан и собственников.
Опыт античного полиса с его гражданским законодательством, регулирующим социальные отношения, а также становлением научной рациональности и технической мысли можно рассматривать как одну из первых предпосылок. Второй такой предпосылкой можно считать культуру европейского средневековья с его пониманием человеческой индивидуальности и открытием внутреннего человека, самосознания личности, с трактовкой человеческого разума как созданного по образу и подобию божественного и потому способного к рациональному постижению смысла бытия. Реальный земной человек во всей неповторимости присущих ему психофизиологических черт оценивается как непреходящая и неоспоримая ценность. Синтез этих традиций был осуществлен в эпоху Возрождения и послужил основой той культурной матрицы техногенных обществ, которая получила дальнейшее развитие в условиях Реформации и особенно эпохи Просвещения.
кающих, как правило, в пределах одной и той же цивилизации, межцивилизационный конфликт втягивает в себя практически все регионы мира, обретает глобальный характер. В этой ситуации внешняя безопасность отдельного государства и даже блока государств, принадлежащих к одной цивилизации, вряд ли может быть обеспечена без согласия, исключающего претензию какой-то одной цивилизации на мировое господство. Разные цивилизации со своим особым укладом жизни и типом сознания, социальными и культурными приоритетами должны достигать взаимопонимания по тем вопросам, которые раньше, казалось, можно было разрешить только силой.
Какова же система ценностей и ценностных ориентаций, представленная в культурной матрице техногенной цивилизации Вот некоторые ее черты.
Понимание человека, его природы, его места в мире. Человек понимается прежде всего как деятельностное, активное существо, призванное к преобразованию мира. Он - сила, противостоящая природе, вторгающаяся в ее процессы, преобразующая объекты природы в необходимые для себя предметные формы. Деятельность человека направлена вовне, на преобразование и переделку внешнего мира. (Эти мировоззренческие установки и идеалы Просвещения емко выражены известным афоризмом героя тургеневского романа Отцы и дети: Природа - мастерская, а человек в ней - работник).
Отношение к идеям господства силы и власти. Пафос преобразования мира порождает особое отношение к этим идеям. В обществах традиционного типа власть выступала как непосредственное господство или же зависимость одного человека от другого. Это были отношения личной зависимости, на смену которым приходят отношения вещной зависимости; сущность последних определена всеобщим обменом результатами деятельности, приобретающими форму товара.
Поэтому власть и господство предполагают здесь владение и присвоение товаров. Товарными ценностями становятся вещи, выраженные в денежном эквиваленте. Активный, деятельный субъект, утверждающий себя в воздействии на внешний мир, - так называемый фаустовский тип личности,- формируется прежде всего в ипостаси экономического человека. Его главную особенность рельефно выразил И.Гете словами Фауста:
Не в славе суть. Мои желанья - Власть, собственность, преобладанье.
Мое стремленье - дело, труд1.
Этот тип человека называют прометеевским. Прометеевский человек видит мир в его реальности - как хаос, который он должен оформить своей организующей силой. Это - героический тип, он полон жажды власти, которая достигается, однако, усилиями его деятельности, сопоставимыми с его духовными устремлениями.
Гете И. Фауст. - М., 1975. - С. 407.
Гражданское общество, правовое государство, автономия личности - важные компоненты в системе ценностных приоритетов техногенной цивилизации. Деятельность и активность человека рассматривается как реализация творческих возможностей, прав и свобод личности. Если в традиционных культурах индивид и личные свободы не признавались в качестве ценностных категорий и личность реализовывалась только через принадлежность к некоей корпорации, жестко закреплялась в той или иной социальной общности (семье, роде, клане и т.п.), в кастово-сословной системе, то в техногенных обществах доминируют иные идеалы и ценности1. В самом худшем времени европейской истории, - писал А.И.Герцен, имея для сравнения российскую, - мы встречаем некоторое уважение к личности, некоторое признание независимости, некоторые права, уступаемые таланту, гению. Несмотря на всю гнусность тогдашних немецких правительств, Спинозу не послали на поселение, Лессинга не секли или не отдали в солдаты. В этом уважении не к одной материальной, но и нравственной силе, в этом невольном признании личности один из великих принципов европейской жизни2.
Суверенность личности, характерная для европейской цивилизации, освобождает человека от жесткой связанности с традициями различных социальных общностей и корпораций.
Как отмечено выше, многие общества, усвоив самую современную технологию и многие другие достижения западноевропейской и американской культуры, в то же время сохранили традиционные черты культуры собственной. В частности, в интересной книге В.Цветова Пятнадцатый камень сада Реандзи рассказывается о том, что при отборе кандидатов для работы в японской фирме главным считается не индивидуальный талант, не способность к оригинальому мышлению, а возможность адаптироваться к климату коллектива фирмы, принять ее традиции, ее принципы работы. Например, такой: Крепче бей по шляпкам торчащих гвоздей, приучающий людей стремиться не отличаться от окружающих; в результате талант, подаренный человеку природой, остается чаще всего невостребованным. В этом плане японское общество остается в высшей степени традиционным. Пример Японии показывает, что деление обществ на традиционные и техногенные очень условно.
Герцен А.И. Избранные философские произведения. - М., 1948. - Т.
2. - С. 12.
Он не сращен с той или иной социальной ролью, способен гибко менять свои отношения с другими людьми, попадая в различные социальные общности и осваивая различные культурные традиции. Индивидуальность здесь превалирует над коллективностью1.
Ценность научной рациональности можно считать фундаментальной составляющей в системе ценностей техногенной цивилизации. Это ценность объективного и предметного знания, раскрывающего сущностные связи вещей, их природу и законы, в соответствии с которыми могут изменяться и можно изменять вещи. Это установка на постоянное приращение объективного знания о мире, требование постоянной новизны как результата исследования.
Господство рационализма в культуре техногенной цивилизации гарантировало опережающее развитие научных знаний, открывало возможности для будущих научно-технических революций, для превращения науки в непосредственную производительную силу. Рационализм формирует убеждение, что С невысокой степенью развитости личностного начала в традиционных обществах ряд исследователей связывает преобладание в их культурах моральной ориентации на чувство стыда, а не на чувство вины, в связи с чем различают обычно культуру стыда и культуру вины. К первым причисляются, как правило, восточные культуры.
Вина связана с озабоченностью индивида внутренней правотой, а стыд - с озабоченностью оценкой его достоинства другими, что диктует ему стремление скрывать неудачи, слабости, зависимость и т. д.
Культура стыда несет отпечаток локальности, так как ориентирует сознание индивида исключительно на собственную общину: стыд существует только в отношениях со своими. Достоинство и бесчестье соотносятся с внешними формами контроля: осуждение, наказание, насмешка или же одобрение, похвала, поощрение и т. п. Отсюда и амбивалентность этических ориентаций членов традиционнго общества. Нравственные добродетели - благородство, смелость, справедливость, честность, щедрость, гордость, уважение к другим людям и т. п. оказываются условными, так как они являются ценностями только в рамках своего коллектива, а когда дело касается чужих, превращаются во взаимное недоверие, ненависть и вероломство. (См.: Ерасов Б.С. Проблемы философии культуры. - М., 1984. - С.
211-212.) человек, опираясь на знание, способен переделать природу на научной основе, справедливо устроить социальную жизнь, решив, таким образом, все свои жизненные проблемы. Расчет, принимающий во внимание полезность, выгоду, выигрыш, на каком-то этапе развития цивилизации западного образца вытесняет из сферы человеческой жизнедеятельности понятия, которые принято связывать с духовным измерением. Расколдовывание мира (М.Вебер) сопровождается не только экспансией рационализма, подчиняющего разумному объяснению все явления природы, но и утратой доверия ко всем другим способам постижения истины, в том числе к таким человеческим качествам, как интуиция, эмоциональное переживание, аффектация.
Культура в отличие от цивилизации имеет в основном систему взаимосвязанных универсалий, которые образуют целостную, органическую, хотя и обобщенную картину человеческого мира, воплощающую мировоззренческие структуры и понятия пространства, времени, космоса, природы, человека, добра, зла, справедливости, свободы, труда и др. Эти универсалии, подобно монадам Лейбница, находятся между собой в состоянии предустановленной гармонии. Поэтому, например, никак нельзя сказать, что для западного типа культуры главное не научная рациональность, а гражданское общество и правовое государство и т.д. Эта единая система универсалий культуры, служащая и формой хранения, и способом передачи социального опыта, как считает В.С.Степин, воспроизводится во всем объеме смыслов этих универсалий. Можно показать, что если бы идеи правового государства, гражданского общества, кантовские идеи права и нравственности, все то, что сформировалось в европейской культуре, - если бы все эти идеи не были приняты, то не было бы и никакого развития научной рациональности и того самого научно-технического прогресса, который и предопределил судьбы техногенной цивилизации. И наоборот, без ценностей научно-технического прогресса нет условий для реализации автономной личности, гражданского общества и многого другого, что составляет суть техногенной линии цивилизованного развития1.
з2. Диалог культур как гуманистический идеал общества Успехи техногенной цивилизации в технико-технологических инновациях, в улучшении образа жизни людей, их глобальный характер порождали представление, что именно она является магистральным путем развития человечества. Еще пятьдесят лет назад мало кто полагал, что сама линия техногенного прогресса и ее система ценностей приведут человечество к критическим рубежам, что резервы цивилизационного развития этого типа могут быть исчерпаны2. Однако глубочайшие кризисы - экологический, энергетический, продовольственный, антропологический (демографический) - заставили критически отнестись к прежним идеалам прогресса. Человечество, столкнувшееся в конце XX столетия с новыми проблемами выживания, не может продолжать свое развитие в культурных матрицах техногенной цивилизации.
Напряженный поиск новых путей развития, новых человеческих ориентиров осуществляется в разных странах и в разных областях человеческой культуры - в философии, в религиозном постижении мира, в науке, искусстве. Предпосылки для новых мировоззренческих ориентаций создаются сегодня внутри самй техногенной цивилизации, на переходе от индустриального общества к постиндустриальному развитию. Это связано с пересмотром фундаментальных основ человеческого бытия, с выработкой новых ценностей, которые призваны обеспечить стратегию выживания человечества и его дальнейшего прогрессивного развития.
В настоящее время, когда человечество осознало, насколько близко оно подошло к экологической катастрофе, и когда Россия и Запад: взаимодействие культур: Материалы круглого стола // Вопросф философии. - 1992. - №6. - С. 46.
Степин В.С. Философия и образы будущего // Вопросы филсофии. - 1994. - №6. - С.18.
предельно ясны опасные последствия утопических претензий на тотальное управление природными и социальными процессами, рождается новое понимание отношения человека и природы, которому соответствует не идеал классического антропоцентризма, а развиваемая рядом современных мыслителей, в частности, известным ученым академиком Н.Н.Моисеевым, идея ко-эволюции, то есть совместного развития природы и человечества. Свобода мыслится уже не как овладение и контроль, а как установление равноправно-партнерских отношений с тем, что находится вне человека: с природными процессами, с другим человеком, с ценностями иной культуры и даже с нерефлектируемыми и непрозрачными процессами своей собственной психики1. В свое время, стремясь к утверждению новых, не свойственных европейскому мироощущению форм взаимоотношения человека с бытием, выдающийся философ нашего столетия М.Хайдеггер настаивал: Человек - не владыка сущего; человек - пастырь бытия.... Эта образная формула получает ныне признание.
Pages: | 1 | ... | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | Книги по разным темам