Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 |   ...   | 48 |

При анализе механизма защиты права на неприкосновенность частной жизни государственного служащего нельзя не раскрыть способы противодействия нарушению данного права, а также гарантии того, что полученная информация не будет использоваться для нанесения ущерба. Анализируя Федеральный закон л Об основах государственной службы РФ, иные законы, определяющие статус отдельных государственных служащих, можно прийти к выводу, что данный правовой материал практически не содержит норм, посвященных защите рассматриваемого права государственных служащих. Любой из этих законов содержит, в первую очередь, гарантии нераскрытия информации, переданной гражданами государственным органам для осуществления их законной деятельности. Законодатель исходит из того, что функции и задачи государственных органов определяют характер его целевой направленности на сбор, обработку, систематизацию информации. Для достижения этих целей и задач государственный орган вправе истребовать необходимые ему сведения, производить опрос граждан, получать объяснения. Государственным служащим приходится непосредственно общаться с гражданами. Результатом всего этого может быть консолидация информации, относящейся к частной жизни человека, обработка её, хранение в базах данных. Естественно государство должно создать правовой барьер незаконным посягательствам на получение этих данных для последующего использования в целях нанесения какого-либо вреда гражданам.

Поэтому и приоритетным направлением в законодательном регулировании и выступает фиксация гарантий прав граждан. Защите же права на неприкосновенность частной жизни самого государственного служащего каких-либо специальных норм в законодательных актах не посвящается.

Однако, проведя анализ прав государственного служащего ( ст.9 Федерального закона), можно выделить некоторые элементы защиты данного права. Во-первых, п.ч.1 ст.9 ФЗ л Об основах государственной службы РФ закрепляет: Государственный служащий имеет право на ознакомление со всеми материалами своего личного дела, отзывами о своей деятельности и другими документами до внесения их в личное дело, приобщение к личному делу своих объяснений. Как уже было отмечено, ведение нескольких личных дел не допускается. Таким образом, государственный служащий имеет право на доступ к документированной информации о самом себе. В случае обнаружения искаженных данных, он имеет право на уточнение этой информации, причём данное требование распространяется также на сведения, ещё незанесенные в его личное дело.

Также согласно ст. 14 ФЗ Об информации, информатизации и защите информации служащие имеют право знать, кто и в каких целях использует или использовал эту информацию. При этом информация предоставляется бесплатно. Отказ может быть обжалован в судебном порядке.

Кроме этого, так как статья 8 закона Об основах государственной службы РФ закрепляет запрет на сбор и внесение в личные дела и реестры государственных служащих сведений об их политической и религиозной принадлежности, о частной жизни, было бы более последовательным закрепить право требовать уничтожения таких сведений. Условием такого требования будет нарушение установленного федеральным законом запрета, выявленное служащим при ознакомлении со своим личным делом. В противном случае запрет не подкрепляется гарантиями его соблюдения. Может возникнуть ситуация его прямого нарушения. Служащий имеет право ознакомиться с подобными сведениями, дать свои объяснения. Но есть ли в них необходимость, если информация носит сугубо личный характер и не имеет отношения к профессиональной деятельности Пункт 10 части 1 статьи 9 закона Об основах... гарантирует государственному служащему право на проведение по его требованию служебного расследования для опровержения сведений, порочащих его честь и достоинство. Данное право лишь отчасти можно отнести к возможному способу защиты права на неприкосновенность частной жизни. Здесь подразумевается опровержение сведений, характеризующих в большей мере профессиональную деятельность гражданина. Иное бы положение наделяло орган ( комиссию), проводящую служебную проверку, несвойственными функциями. Только советская практика знала разбирательство элементов частной жизни в трудовом коллективе, первичной партийной организации. Однако, это не означает, что государственный служащий не может воспользоваться способами защиты, определяемых уголовным и гражданским законодательством.

Защита сведений о государственных служащих имеет специфическую направленность. С одной стороны - это защита в целях недопущения принятия какихлибо решений, умаляющих права гражда- нина, находящегося на государственной службе, лишь на основании фактов из его частной жизни, - например, интимные связи, употребление алкоголя, нетрадиционное хобби. С другой стороны - это защита служащего от распространения информации о частной жизни третьими лицами в целях создания мнения обо всей организации, влияния на это лицо для принятия решений в чьих-либо интересах.

Соответственно и методы защиты, имея общие специфические черты, несут в себе и определенные различия.

Общим будет то, что в соответствующем государственном органе, должен присутствовать необходимый режим документов личных дел, предотвращающий их хищение, искажение, подделку, уничтожение. Тем более, что для некоторой категории граждан огласка самого факта наличия правовых связей с представителями власти может привести к негативным последствиям. Наибольшее значение это имеет для сотрудников правоохранительных органов и лиц, оказывающих им помощь на конфиденциальной основе.

По вопросам защиты права на неприкосновенность частной жизни уже нарабатывается судебная практика, которая идёт пока пробными шажками. В этой в части интересным представляется дело по иску А.П. Бовта, занимавшего должность директора Департамента охраны Верховного Совета РФ, уволенного по п. л л ст. Положения о службе в органах внутренних дел РФ за совершение проступков, не совместимых с требованиями, предъявляемыми к личным, нравственным качествам сотрудников ОВД. Верховный Суд РФ установил, что увольнение сотрудника милиции возможно только на основании Закона РФ л О милиции. Поскольку подобное основание Данным законом не закрепляется, то и соответственно увольнение на основании данного пункта подзаконного акта незаконно: л... Положение, будучи утверждённым постановлением Верховного Совета Российской Федерации, законом не является, в то время как дополнительные основания увольнения - не перечисленные в ст. 19 Закона л О милиции - согласно той же статьи могут устанавливаться только Законом1. Суд ушёл от рассмотрения ценности охраняемого блага - частной жизни сотрудника ОВД. Решение принято на основании формального нарушения закона - основания увольнения, без анализа самой возможности установления подобного основания. Законодатель при этом ввёл в последующем изменение в статью 19 Закона, Судебная практика по гражданским делам (1993-1996 гг.). М., 1997, с.159.

зафиксировав возможность увольнения за совершение проступка, порочащего честь сотрудника милиции (пункт м)1.

Мировая практика исходит из аналогичных критериев, причём зачастую предъявляя жёсткие требования к гражданским служащим. Достаточно вспомнить пример, приведённый Ги Брэбаном. Учитель одной из провинциальных деревушек запил от несчастной любви. На его работе это никак не отражалось, но после работы напивался в кафе. Ученики видели его идущим в состоянии алкогольного опьянения. В результате был уволен за оказание дурного влияния на окружающих и подрыв своего авторитета недостойным поведением Государственный Совет подтвердил законность отстранения от службы2.

Следует учитывать, что чем выше пост, занимаемый государственным служащим, тем иначе следует рассматривать соотношение таких благ, как право на неприкосновенность частной жизни и свобода слова. Поднятая проблема не в коей мере не означает то, что эта категория граждан лишается права на неприкосновенность частной жизни. Интересы общества предъявляют более высокие требования к личным качествам тех лиц, от чьей воли зависит принятие решений общегосударственного масштаба. Исполнение государственно-властных полномочий министрами, председателем Правительства РФ, депутатами Государственной Думы РФ и иными представителями власти налагает на этих граждан особую ответственность и особые обязательства. Народ, делегируя им свою власть, вправе предъявлять им и особые требования, в том числе к их поступкам в личной сфере. В этом проявляется их ответственность именно перед обществом, а не перед государством. Такое заключение создает основание политической ответственности, которая по своей природе не является юридической.

Широко известна фраза, пущенная в оборот английским публицистом Джоном Эдвардом Эктоном: Власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно.

Нет худшего жеучения чем- то, которое декларирует, будто должность облагораживает человека. Это ставит категорию высших должностных лиц под особый л просвет, в первую очередь, со стороны прессы. Примером и законодательного закрепления такого подхода служит статья 10 Федерального кон- В ред. Федерального закона от 31.03.1999 года № 68-ФЗ Брэбан Г. Французское административное право. М., 1988, с. 330.

итуционного закона л О Правительстве РФ. Если Закон л Об основах государственной службы РФ закрепляет, что информация об мужественном положении государственных служащих составляет служебную тайну, то упомянутая статья в отношении Председателя Правительства РФ, его заместителей, федеральных министров, наоборот, фиксирует возможность опубликования этих сведений и обязательность направления их Президенту РФ и в Федеральное Собрание.

Вокруг освещения деятельности публичных лиц средствами массовой информации и возникают многочисленные споры, в которых достаточно сложно провести именно юридическую грань. Для разрешения таких споров Указом Президента РФ была создана Судебная палата по информационным спорам1. В году был выпущен сборник решений Судебной палаты. Анализ указанных решений показывает, что самих споров относительно проведения разграничительной черты между неприкосновенностью частной жизни и свободой слова немного. Большинство решений связано с характером оценочной деятельности со стороны журналистов.

Является ли оценка политика, его официальных высказываний нарушением его субъективного права на неприкосновенность частной жизни. Представляется, что нет.

Журналист в этом случае не раскрывает скрытые элементы жизни лица. Он даёт только оценку тому, что высказано публично, или явствует из поступков или официальных решений объекта критики. Европейский Суд по правам человека также в решении по делу Лингенс против Австрии отметил, что поскольку слова, ставившиеся в вину господину Лингенсу, относились к публичным высказываниям со стороны господина Крайского ( федерального канцлера Австрии), л здесь нет необходимости в прочтении статьи 10 в свете статьи 82.

Причиной вышеназванных ошибок распространения неприкосновенности частной жизни на официальную деятельность государственных служащих является объединение статьёй 23 Конституции РФ данного права и права на защиту своей чести и доброго имени.

Указ Президента РФ от 31.12.1993 г. № 2335.

В венском журнале Профиль Лингенс опубликовал статьи с критикой канцлера за его отношение к национал-социализму и бывшим нацистам. Статья 10 ЕКПЧ гарантирует свободу слова, статья 8 - уважение частной жизни. См. более подробно Европейский суд по правам человека. Избранные решения. М., 2000, с. 526.

Выше уже говорилось о том, что это хотя и взаимодополняющие права, но имеющие различное содержание. Судебные дела с участием официальных лиц и СМИ, аналогичные решения Судебной палаты по информационным спорам при Президенте РФ, решения Европейского суда по правам человека свидетельствуют о том, что зачастую сторонами поднимается вопрос о защите права на неприкосновенность частной жизни, когда суть дела свидетельствует о необходимости защиты чести, достоинства и деловой репутации.

Одновременно защитой права на неприкосновенность частной жизни прикрывается политическая элита, находящееся у власти, когда желает оказать давление на средства массовой информации, реанимировать своеобразную косвенную цензуру. Отдельные профессиональные просчёты журналистов подаются как систематические нарушения, обусловленные недоработкой в действующем законодательстве. Статья 49 Закона РФ л О средствах массовой информации1, закрепляя обязанности журналиста, фиксирует - Журналист обязан получать согласие (за исключением случаев, когда это необходимо для защиты общественных интересов) на распространение в средстве массовой информации сведений о личной жизни гражданина от самого гражданина или его зонных представителей. Следует отметить, что в данном вопросе особая сложность и заключается в определении общественных интересов. Ни один закон, ни любой другой нормативный акт не сможет дать исключительный перечень общественных интересов, которые, в большей мере, определяются разумностью и человечностью. И здесь естественно любое должностное лицо находится под более пристальным вниманием со стороны прессы, с которым ему придётся смириться. Как правильно заметил Эрик Багерстам, занимающийся принципами деятельности СМИ в Швеции, Молчащая журналистика столь же опасна, как и страдающая словоблудием.

Министр юстиции Швеции подал в отставку из-за публикации в прессе о его торговле акциями, с помощью которых он пытался избежать налоговых платежей.

Закона он не нарушал2. Будет ли данная деятельность охватываться понятием частной жизни Либо это публичная деятельность Будет ли в данном случае присутствовать об- Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 7. Ст.

300.

Багерстам Э. Свобода прессы в демократическом обществе. Тарту-Вяллингби, 1992, с.

49.

щественный интерес, оправдывающий публикацию Ответы на подобные вопросы зависят не только от нормативного закрепления комплекса конституционных прав, но и от господствующих этических ценностей общества, что значительно усложняет работу правоприменителя при возникновении уже юридического спора.

Pages:     | 1 |   ...   | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 |   ...   | 48 |    Книги по разным темам