Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | Колоницкий Б.М.

Политические символы и борьба за власть в 1917 г.

Меня зовут Борис Михайлович Колоницкий. Я старший научный сотрудник СанктПетербургского филиала Института российской истории РАН, кандидат исторических наук.

Основная тема моих исследований - история российской революции 1917 года. Этому я посветил лет двадцать своей жизни, различным сюжетам, связанным с историей русской революции 1917 года.

В этом году я выпустил книгу, которая посвящена политическим конфликтам вокруг символов в 1917 году. Почему эта проблема мне кажется очень интересной и очень важной.

История русской революции для нас несколько особа, хотя не всегда мы это хотим признать.

Дело в том, что в советское время столь много говорили на эту тему, столь много мифов было с этим связано, что в обществе возник естественный протест против этой темы, некоторое отталкивание от этой темы. Вместе с тем и реальная история 1917 года, и мифы вокруг 1917 года, они живут в нашей повседневной политической жизни, они иногда получают новую жизнь, от них отталкиваются. И поэтому попытаться рационализировать свое сознание, попытаться разобраться, как там было на самом деле, хотя разобраться, как было на самом деле, очень сложно и, наверное, никогда мы до конца и не поймем этого, но как-то приблизиться к истине - это очень необходимо.

Но когда мы говорим о таком грандиозном событии, как революция 1917 года, на чем мы можем сосредоточить свое внимание Ведь невозможно описать все конфликты, которые были в то время, в которых были задействованы миллионы людей. Речь идет о выборе тем, о выборе сюжетов. И тут было бы логично остановиться на проблеме власти.

Ведь власть - это центральный вопрос всякой революции. Собственно, большинство историков и шло по этому пути. Если мы просмотрим, постараемся просмотреть каталог огромной библиотеки, посвященной революции 1917 года, то мы увидим, что большая часть книг посвящена либо институтам власти, то есть Временному правительству, местным органам власти, в частности, советам, комитетам, либо политическим партиям:

большевикам, меньшевикам, эсерам, кадетам; либо политическим вождям, и эта тема, пожалуй, особенно развита, и в общих работах по истории российской революции именно эти сюжеты занимают особое место.

Посмотрим многие советские учебники и общие книги. Мы видим, что очень часто история российской революции сводится к биографии Ленина. Если мы посмотрим многие тексты, созданные политическими противниками большевиков, созданные на Западе в период холодной войны или сразу же после холодной войны, мы увидим, что, оценивая события революции, естественно, с совершенно противоположных позиций, структуру повествования они сохраняют такую же. В центре их повествования очень часто Ленин, но в условиях революции власть что-то такое особое. Вообще, революцию мы можем определить как особое такое состояние власти. Мережковский очень точно сказал: "Революция - это расплавленное государство. Государство - это застывшая революция". Можно, с другой стороны, революцию представить какими-то кристаллами, помещенными в другую температурную обстановку, они исчезают, растворяются в растворе, а потом, когда ситуация меняется, застывают. С одной стороны, они связаны с предшествующим кристаллом, с другой стороны, представляют собой нечто новое. Так вот и государство на стадии революции меняется, проходя через такое расплавленное или растворенное состояние.

Таким образом, если в так называемые "нормальные" периоды мы можем говорить о понимании государства, изучая его институты, различные государственные структуры, различных государственных деятелей, то для периода революции этого явно не достаточно.

Мы должны изучать среду, в которой помещены эти институты власти. И тут нам может помочь такое обществоведческое понятие "политическая культура".

Словосочетание "политическая культура" употребляется очень давно, но новую жизнь оно получило, пожалуй, в 1960-е годы, и это связано с именем такого американского исследователя, как Алманд. Он исходил из того, что в 1950-е годы и ранее возникла такая проблема: почему различные государственные структуры, почему различные конституции в разных условиях действуют совершенно по-разному, и было высказано такое предположение, которое мне кажется достаточно интересным, что это зависит от политической культуры, от установок граждан, от политических традиций. Это понятие стало сразу очень широко использоваться, и вошло в повседневную политическую жизнь, употребляется к месту и очень часто не к месту. Само по себе тиражирование этого понятия служит доказательством его востребованности.

Существует масса определений политической культуры. Но никто, пожалуй, не отрицает, что важнейшим элементом политической культуры является политическая традиция. Никто не может отрицать, что важнейшим элементом политической культуры являются символы, политические символы. Политические символы играют важную роль в политических процессах, выполняют различные функции. В своем исследовании я попытался посмотреть, какие конфликты протекали вокруг символов, как они использовались различными противоборствующими силами, как они переводились, потому что один и тот же символ воспринимался иногда совершенно по-разному.

Я должен честно признаться, что одним из побудительных мотивов для меня заняться этим сюжетом, заняться этой темой был мой опыт периода перестройки и после перестройки, потому что для меня в этот период стало ясным, что иногда политические программы, официально формулируемые играют в политической жизни гораздо меньшую роль, чем яркие мобилизующие политические символы. Я представил себе, что лет через двадцать какой-нибудь добросовестный историк будет изучать причины политической победы президента Путина на президентских выборах, и он выявит для себя избирательную программу президента Путина и будет изучать ее внимательно пункт за пунктом и сравнивать с избирательными программами других кандидатов. И мы, живущие сейчас, понимаем, что вовсе не программа была каким-то важным решающим фактором, гораздо большее значение в мобилизации сил в поддержку Путина сыграли яркие образы, сыграли яркие символы. Но, изучая революцию 1917 года, мы сосредотачиваемся на политических партиях, на их политических программах, иногда на методах донесения этой пропаганды до масс, а за пределами нашего внимания остаются более важные, хотя и, может быть, более простые вещи, игравшие непосредственную роль в политической борьбе.

В России в канун февральской революции 1917 года сложилась очень развитая политическая субкультура, субкультура подполья. Когда говорят об особенностях дореволюционной России, то упоминаются очень многие вещи: развитость или недостаточная развитость гражданского общества, традиции общины, особенности православной церкви. Я думаю, любой студент, изучающий русскую историю, этот список особенностей России, которые могут объяснить ее последующее развитие, может дополнить. Но мне кажется, что мы забываем еще один, очень важный и очень интересный фактор. И этот фактор в России существовал на протяжении нескольких десятилетий - политическая контр-система, политическое контр-подполье, и она воспроизводилась. Это делает Россию несколько особой. Можно, конечно, сказать, что и в других странах существовала, а иногда и существует очень развитая система политического подполья. Мы можем вспомнить Ирландию, Польшу, Южную Африку, но в каждом из этих случаев речь шла о политической борьбе, о различных конспиративных организациях, направленных против национального угнетения в той или иной форме и этнического угнетения. В случае с Россией положение было совершенно другим.

Возникает вопрос: почему российское подполье так и существовало, не смотря на высокую эффективность российской полиции Можно высказать несколько предположений.

Одно из них таково: российское подполье оказалось весьма способным к политическому символо-творчеству, к созданию символов. Это было важное средство обеспечения единства, важное средство мобилизации, важное средство привлечения молодежи. На развитие российской революционной традиции большое влияние оказали французская и польская революционные традиции. Многие революционные песни являли собой перевод с французского, с польского, наиболее известная революционная песня, ставшая практически гимном революционного подполья, русская Марсельеза, которую чаще называют рабочая Марсельеза, слова которой были созданы Петром Лавровым, это был, может быть, его поступок жизненный, который не вполне оценивается сейчас. Возможно, на российскую историю он оказал не меньшее влияние созданием этого стихотворного текста, чем своими философскими произведениями.

Так или иначе, в России после первой русской революции эти символы революционного подполья: песни, красный флаг, оказались тиражированными, проникли в широкую среду. Эти символы легко оформляли любой протест, даже и тогда, когда он и не был прямо связан с деятельностью социалистических партий. Среди историков существует большая дискуссия о февральской революции. В какой степени была февральская революция стихийной, и в какой степени организационный момент, организация сыграла свою роль. Одни авторы выделяют роль немецких денег или немецкой агентуры в провоцировании февральской революции. В свою очередь, германская пропаганда, а также немецкие генералы в своих мемуарах указывали на роль английских денег в создании русской революции. Существует такая тенденция преувеличивать роль российских организаций, тайных, конспиративных, которые иногда именуют российским политическим масонством. Они действительно существовали, но, на мой взгляд, их влияние иногда преувеличивается. Наконец, в советское время всячески подчеркивалось, выделялось и преувеличивалось влияние партийных организаций большевиков в российской столице в феврале 1917 года.

На мой взгляд, невозможно отрицать стихийное начало февральской революции. Но тут возникает довольно сложная проблема. В какой степени мы можем противопоставлять стихийность и организованность, в какой степени эти понятия являются полярными.

Наверное, было бы точнее сказать, что не может быть ни стопроцентной организованности, ни стопроцентной стихийности. И тут перед нами встает вопрос о самоорганизации революционного движения в феврале 1917 года.

Как толпы людей или группы людей превращались в манифестантов, в демонстрантов. И мне представляется, что важнейшую роль в этом играли как раз известные распространенные символы революционного подполья. В первую очередь, рабочая Марсельеза и красный флаг. Кроме того, следует сказать, что во многих городах существовала своя особая революционная традиция, существовала она и в российской столице, в Петербурге. Не случайно манифестанты инстинктивно стремились на традиционные места манифестаций и демонстраций. Таким местом был Невский проспект и, в первую очередь, пространство перед Казанским собором. Таким образом, эта самоорганизация толпы, масс в феврале 1917 года, она была во многих отношениях подготовлена десятилетиями культурно-политического творчества.

Что произошло дальше Какое значение имели символы новые и старые, какого было отношение к ним Отношение было различным. Временное правительство старалось сохранить элементы государственной символики. Так на новой государственной печати Временного правительства оставался орел, правда, он был лишен корон и скипетра, державы, ордена Андрея Первозванного, такой демократизированный, республиканский орел. Иногда утверждают, что таким образом появился новый государственный герб России, это не совсем верно. Хотя республиканский орел без корон украшал новые денежные знаки, в том числе и знаменитые "керенки", Временное правительство не приняло никакого решения, которое делало бы двуглавого орла государственным символом. С чем это было связано Это было связано с тем, что в массовом сознании двуглавый орел в любом виде - с коронами, без корон - очень часто воспринимался как символ старого прошлого. И на некоторых открытках, изображающих революцию, символизирующих революционный переворот, орел воплощал старый режим, и солдат, уничтожающий орла, являлся символом новой, побеждающей жизни.

Можно говорить об отношении к разным символам. Например, в вооруженных силах очень острые конфликты развернулись вокруг погон, символа офицерской власти. Это привело к тому, что в апреле 1917 года сначала Балтийский флот отказался от погон и был издан соответствующий приказ Командующего Балтийским флотом, а затем под давлением этого самого мощного флота и Морское министерство приняло решение о реформе военноморской формы. Офицеры получили нарукавные знаки отличия, такие нашивки на рукавах, а матросы оказались вообще без каких-либо знаков отличия, и это было предметом их гордости. Они считали, что таким образом они следовали принципам равенства, свобода и свысока смотрели на сухопутные войска, которые сохраняли еще наплечные знаки отличия.

Pages:     | 1 | 2 |    Книги по разным темам