Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 |   ...   | 29 |

На первый взгляд, основные подходы к решению национальных проблем не изменились: во многих политических программах они рассматривались на платформе национализма, шовинизма, антисемитизма. Однако политика монархистов в области национальных отношений за рубежом по своей сути приобрела явные отличия от политики в дореволюционной России. На это обращали внимание идеологи эмигрантского консерватизма. Мы утверждаем русский национализм, инстинктивный и духовный, исповедуем его и возводим его к Богу334, - писал И.А. Ильин. Мы за здоровый национализм, национализм как любовь к своей нации, - отмечал И.Л. Солоневич. - Национализм может быть только прогрессивным. Реакционный национализм - это нелепица, это тот национализм, который постарается обеспечить своей нации всякое отставание и вести ее ко всяческим поражениям - и во вне, и внутри335.

П.Б. Струве подчеркивал, что решение национальных вопросов может быть основано только на моральных и политических принципах и не должно зависеть от чувств336. Он придавал особое значение национальным отношениям в государстве, считая, что своей высшей мистичности государственное начало достигает именно тогда, когда оно сплетается и срастается с национальным. Эти две силы, государство и нация, для того, чтобы повернуть судьбы народов, должны найти одна другую и действовать в полном союзе337.

В своих представлениях национально-государственного устройства монархисты опирались на воспоминания о былом См.: Доронченков А.И. Эмиграция первой волны о национальных проблемах и судьбе России. СПб., 2001. С. 47-50.

Ильин И.А. О русском национализме // Ильин И.А. Собрание сочинений: В 10 т. Т. 2.

Кн. 1. М., 1993. С. 360.

Солоневич И. Вся власть русским людям // Родина. София. 1940. № 3.

См.: Струве П.Б. Интеллигенция и национальное лицо // Нация и империя русской мысли начала ХХ века. М., 2004. С. 223.

См.: Струве П.Б. Великая Россия // Струве П.Б. Patriotica: Политика, культура, религия, социализм. М., 1997. С. 61-62.

PDF created with FinePrint pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com величии России. И в этом нет ничего предосудительного:

юди, воспитанные на идее русской государственности, не могли в одночасье свыкнуться с тем, что прежней России больше нет. Поэтому добровольный отказ от лозунга - мировоззрения Единая и Неделимая означал не только военное поражение, но и крах жизненных идеалов. Однако этот лозунг вовсе не призывал к России для русских. Восстановление России в ее прежних границах рассматривалось как условие возвращения ею статуса великой державы, способной заставить с собой считаться.

Консерваторы болезненно реагировали на независимость отколовшихся от российского государства территорий, особенно Эстонии, Латвии и Финляндии. Прежде всего, это было связано с геополитическим значением региона. По мнению сторонников единой России, отделение от нее Финляндии и Прибалтики сводило территорию государства на северо-западе к положению, которое существовало после Столбовского мира (1617), когда страна лишилась выхода к Балтийскому морю. Отделение этих республик создавало угрозу столице империи - Петрограду, лишало Россию возможности держать мощный флот на Балтике. Потеря портов Прибалтики создавала значительные трудности для экспорта продукции и зарубежного импорта. Кроме того, консервативные политики отдавали себе отчет в том, что вновь образовавшиеся республики могли стать легкой добычей враждебных России государств338.

Значительную эволюцию в мировоззрении правых пережил польский вопрос. До начала Первой мировой войны большая часть сторонников монархии выступала против автономии Польши, однако в годы войны взгляд на проблему автономии, под влиянием шагов Германии и АвстроВенгрии, провозгласивших лотделение польских областей от России и образование самостоятельного государства, преСм.: Смолин А.В. Страны Балтии (Эстония, Латвия) и Финляндия в политике российских консерваторов в годы Гражданской войны // Консерватизм и либерализм: история и современные концепции. Материалы международной научной конференции. СПб., 2002. С. PDF created with FinePrint pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com терпел изменения. Выражая негодование по поводу намерений Германии и Австро-Венгрии, монархисты поддержали образование лцелокупной Польши из всех польских земель и предоставление ей по завершении войны права свободного строения своей национальной, культурной и хозяйственной жизни на началах автономии, под державным скипетром государей российских и при сохранении единой государственности339. Решающий шаг к самостоятельности Польши был сделан Временным правительством: 15 марта 1917 г. оно признало ее независимость. Таким образом, белые власти не предпринимали никаких поползновений на польский суверенитет, хотя в отношениях между государствами по-прежнему оставалось немало проблем. Главные из них касались антирусских настроений в Польше и определения границ между двумя соседями340.

Судьба бывших российских национальных окраин продолжала обсуждаться в эмиграции. Противоречия в области политики национального самоопределения выявились на монархическом съезде в Рейхенгалле. Позицию старой консервативной группы представлял В. Соколов, выступивший с докладом по основам тактики и организации монархического движения. Будучи сами русскими националистами, - подчеркнул докладчик, - мы не должны признавать за другими народами прав на национальное самоопределение341. Конституционалист Е.А. Ефимовский, анализируя проблему децентрализации власти и отношения к окраинным образованиям, призывал, прежде всего, начать борьбу с национализмом и перейти к политике национального примирения. Для этого русским нужно победить национальность, сделать национальною общественность, а нерусским националистам нужно победить антигосударственность своих национальных привычек. Для них Россия должна стать не пугалом, См.: Кирьянов Ю.И. Правые партии в России. 1911-1917. М., 2001. С. 309-310.

См.: Ушаков А.И. Федюк В.П. Белое движение и право наций на самоопределение // Проблемы политической и экономической истории России. М., 1998. С. 103.

Двуглавый Орел. 1921. Вып. 11. 1(14) июля. С. 18.

PDF created with FinePrint pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com а общим домом342. Выступление Ефимовского прозвучало настолько убедительно, что, официально отстаивая идею единой и неделимой России, делегаты были вынуждены робко намекнуть на возможность признания независимости отдельных государственных образований в будущем. Так, резолюция форума гласила: Жизненные интересы центра и окраин требуют воссоединения их в один хозяйственный и государственный механизм. Осуждение единства ведет к порабощению... окраин хищным иностранным капиталом. В то же время не исключалась возможность самостоятельного развития отдельных, некогда входивших в состав России регионов, хотя предрешение вопроса о том, какие из самоопределившихся окраинных государственных образований войдут в состав Империи, а какие продолжат путь независимости, пока объявлялось преждевременным 343.

Решения всеэмигрантского съезда 1926 г. в Париже значительно продвинули взгляды правых на национальный вопрос. Катализирующую роль в этом процессе сыграла национальная политика, проводимая большевиками. Внутренняя консолидация советской республики, появление РСФСР и особенно СССР не могло не вызвать ответной реакции со стороны зарубежных консервативных кругов, поэтому от делегатов столь представительного форума требовалась конкретная определенность в сфере национальных проблем. Выступавший по национальному вопросу князь Л.В. Урусов констатировал, что Россия не посягнет на неприкосновенность своих соседей, равно как и на свободное независимое существование возникших на ее территории новых государственных образований. Политическая линия российского государства будет направлена на установление добрососедских отношений между Россией и Польшей, а также Россией и Финляндией, признавалась независимость новообразованных Балтийских и Кавказских государств344.

Двуглавый Орел. 1921. Вып. 13. 1(14)августа. С. Там же. С. Возрождение. 1926. № 312. 10 апр.

PDF created with FinePrint pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com Такого рода заявления означали радикальный сдвиг в идеологии монархистов, которые еще несколько десятилетий назад стояли за твердое проведение политического и государственного объединения Кавказа с Россией и за такое управление Финляндией, при котором с точки зрения общегосударственной и экономической она оставалась бы в составе Российской империи345.

Однако оптимистичность парижского форума вовсе не означала, что позиции самостоятельности бывших российских регионов придерживалась вся правая эмиграция. Единодушие усматривалось только в утверждении независимости Польши и Финляндии, и тому было очевидное объяснение:

эти территории с небольшим процентом русского населения являлись политически опасными для России, здесь существовала наибольшая вероятность возникновения антигосударственной смуты. Даже представитель крайне правых А.Ф. Трепов вынужден был публично признать, что Польша в составе России была бы для нас фактором ослабления и развала346.

Глубоко исследовавший национальный вопрос, П.Б. Струве считал, что Финляндия и Царство Польское объективно связаны с Российской Империей, но эти области никогда не смогут стать русскими, потому что в них невозможно вселение русского элемента. По своим историческим судьбам каждая из названных областей создала своеобразную богатую традициями культуру, независимую от русской и ей не уступающую347.

Пытаясь постичь глубину российского национального вопроса, сторонники конституционного типа монархии были озабочены выяснением причин обострения национальных отношений. Корни проблемы они усматривали в игнорировании национального фактора: российское государство, лобъявляя себя государством национальным, Е не подняло рус См.: Кирьянов Ю.И. Правые партии в России. 1911-1917. М., 2001. С. 309.

Новое время. 1925. № 1153.

Струве П.Б. Политика внутренняя и политика внешняя // Струве П.Б. Россия. Родина.

Чужбина. СПб., 2000. С. 77.

PDF created with FinePrint pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com скую культурную мощь на довлеющую высоту348, что усиливало сопротивление национальных культур и внутренне разрушало единое государство. Планируемая конституционалистами государственно-административная конструкция сводилась к реставрации прежних границ империи, кроме Польши и Финляндии (в их этнографических границах), на условиях широкого внутреннего самоуправления349.

Самую радикальную позицию по национальному вопросу в монархическом спектре занимали легитимисты, отстаивавшие широкое признание национальных автономий - Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы, Польши350.

Наиболее агрессивными в своей национальной политике были члены Союза Объединенных монархистов. Программа Союза демонстрировала проект империи-монстра, поэтапно поглощающей в своем составе не только бывшие окраинные, но и никогда не принадлежавшие России территории: Великое княжество Литовское, Великое княжество Эстонское, Великое княжество Финляндское, Великое княжество Ливонское, Царство Армянское, Царство Грузинское, Эмирство Бухарское, Ханство Хивинское, Эмирство Афганское, Султанат Курдский, Княжество Монгольское, Княжество Белуджистанское, две имперские области - Антиохия и Византия.

Все новообразования включались в состав России на правах союзных государств с возможностью иметь собственные вооруженные силы, монетную систему, государственные гербы и флаги. Что касается политически нестабильных национальных регионов - Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы, Армении и Грузии, то их тягу к независимости предполагалось обуздать властью назначаемых российским Императором наместников. Предполагалась, что Афганистаном, Белуджистаном, Монголией, Курдистаном, Хивой и Бухарой Труды учредительной конференции Русского Народно-Монархического Союза (конституционных монархистов): с 25 марта по 5 апреля 1922 года. Мюнхен, 1922. С. 18.

ГАРФ. Ф. Р-9145. Оп. 1. Д. 570. Л. 19.

ГАРФ. Ф. Р-9145. Оп. 1. Д. 570. Л. 73.

PDF created with FinePrint pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com будут управлять монархи, имеющие собственные правительства351.

В свое время И.Л. Солоневич очень точно заметил, что национальный вопрос в России это сумма полутораста вопросов352. Путь к его решению проходил через основополагающую проблему устройства многонационального российского государства, через определение системы и принципов взаимоотношений проживавших на его территории народов.

Доминирующей линией монархических программ оставалась идея сохранения исторически сложившегося сожительства народов одной шестой части света. Это государственное единство связывалось лэкономикой, рынками, направлением железнодорожных магистралей, обороноспособностью рубежей, психологией русского общества353. Выражая мнение Народно-монархического движения, Солоневич считал попытки разделения России преступлением не только против России как государства, но и против тех, кому удалось бы навязать это отделение. Итог сепаратистской политики привел бы к чудовищному регрессу, а возможно, и к войнам внутри страны за обладание разными уездами354.

Он уверял, что Российская Империя как единое государство фактически существовала более тысячи лет и до сих пор не проявляла признаков государственного распада. Гарантией этого являлось обеспечение граждан, независимо от их национальной принадлежности, всеми правами российской государственности355.

Вопреки присущей ему реалистичности, Солоневич был склонен к идеализации национальной политики в царской России. Он считал, что до революции в государстве не было проблем в национальных отношениях, так как не существовало проблемы национального неравенства, она возникла только после революционных событий 1917 г. В довоенной ГАРФ. Ф. Р-9145. Оп. 1. Д. 570. Л. 146.

Солоневич И.Л. Народная монархия. М., 2003. С. 66.

Деникин А.И. Очерки русской смуты: Вооруженные силы юга России. Заключительный период борьбы. Январь 1919 - март 1920. Минск, 2002. С. 102.

См.: Солоневич И.Л. Народная монархия. М., 2003. С. 66.

Pages:     | 1 |   ...   | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 |   ...   | 29 |    Книги по разным темам