Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 110 | 111 | 112 | 113 | 114 |

Получившие широкий резонанс в начале 90-х гг. концепция триумфа либерального интернационализма конца истории, предложенная Френсисом Фукуямой, и концепция жесткого провиденциализма Самуэля Хантингтона, представленная в его книге Столкновение цивилизаций, стали в основном примерами игры ума, своего рода экстремами политической мысли. А реальная политика в целом строится достаточно прагматически в стремлении, насколько возможно, избежать открытой масштабной конфронтации, используя для этого подчас откровенно бухгалтерский расчет с помощью МВФ, Лондонского и Парижского клубов. В наших отношениях с Западом фактически все свелось к минимальному сотрудничеству при сохранении железного занавеса, политике ограничения как сотрудничества, так и соперничества. Идеи западной конфликтологии об луправляемости и низкой интенсивности по сути приобрели универсальный характер. И это характеризует особенности распределения влияния в текущей глобальной ситуации.

То обстоятельство, что Россия поставлена в условия, когда ей приходится Ч и не в первый раз Ч осваивать бухгалтерский учет, можно было бы с точки зрения долговременных российских интересов в мировом сообществе только приветствовать. Проблема в другом Ч западные страны, по крайней мере на уровне текущих политических курсов, не могут выйти за рамки подобных соображений. Отсутствие, в частности, ясных перспектив урегулирования, неразрешенность и комплекс негативных последствий балканского кризиса ежедневно напоминают об этом. Ловля рыбы в мутной воде бывает какое-то время эффективной и даже может соотноситься с теми или иными схемами строительства нового мирового порядка. Но это не одно и то же.

502 Внешняя политика России и изменение системности международных отношений Формирование нового мирового порядка во всем мире неизбежно ассоциируется с США, где недавно произошла смена администрации. И сегодня многие эксперты рассуждают о том, как это может отразиться на наших отношениях с глобальным лидером и в какой степени затронет всю систему международных отношений. Обусловленность американоцентризма в российской политике, как и в стратегических расчетах подавляющего числа других государств, имеет под собой существенную объективную основу и не нуждается в доказательстве. Вопрос в другом Ч в сохранении здравого смысла и чувства меры. Просматривая многочисленные и максимально подробные суждения в российских СМИ и научных публикациях о ходе очередной избирательной кампании в США (как будто все российские олигархи непосредственно поддерживают республиканцев или демократов), складывается впечатление, что при всей разноречивости они едины в главном Ч имеет место эпохальное событие, закладывающее новую, долговременную, стабильную и просчитываемую тенденцию. Но этого каждый раз не происходит, поскольку США проводят на мировой арене прагматический двухпартийный курс. И расхождения по внутренним проблемам, а данное обстоятельство хорошо известно, гораздо существеннее, чем по внешним.

Исторический опыт США показывает, что довольно часто новому президенту через какое-то время приходится объяснять своим избирателям, почему ему пришлось отказаться от целого ряда своих предвыборных обещаний или в значительной мере отступить от них. При этом сами эти изменения, естественно, в трактовке главы Белого дома, будут продиктованы высшими национальными интересами. Особенно данный подход характерен для сферы внешней политики.

Свобода выбора внешнеполитических посылок кандидата в президенты на предвыборных митингах часто диктуется логикой борьбы и далеко не равнозначна мотивам выбора решений президента в Овальном кабинете Белого дома.

Если исходить из предвыборной риторики и первых официальных заявлений республиканцев, то видение внешнего мира у Дж. Буша и его команды Ч и так должно быть Ч несколько иное, чем у администрации Б. Клинтона. Конечно, 43-й президент США не является сторонником изоляционизма, однако слово мультилатерализм в его предвыборной трактовке было чуть ли не ругательным. Отсюда, например, проистекает критическое отношение к вопросу о ратификации Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, высокий приоритет сохранения доминирующей в мире военной мощи страны, что предполагает развертывание национальной ПРО. Но одновременно сохраняется обычный для республиканцев скептицизм по вопросу участия американских войск в интервенционистских акциях за рубежом, если это не продиктовано прямыми угрозами национальной безопасности США, и т.д.

Что касается политического почерка администрации Дж. Буша, то новые назначения на высшие внешнеполитические посты (Р. Чейни, К. Пауэлл, К. Райс, Д. Рамсфелд) вроде бы могут свидетельствовать об ориентации на лодносторонность с позиции силы. В этой связи сразу возникает несколько конкретных вопросов. Отдаст ли Буш приказ о возобновлении ядерных испытаний, санкционирует ли он официальный выход США из Договора по ПРО и вернет ли американские войска домой из Боснии и Косово Если да, то каковы будут последствия этих шагов для всего мирового сообщества При положительном ответе по первым двум вопросам мир, казалось бы, ожидает новый виток гонки стратегических вооружений с непредсказуемыми В.И. Кривохижа последствиями. Но это теоретически. Практически же, маловероятно. Почти ни у кого нет средств для новых сверхзатратных, глобальных стратегических систем.

Речь скорее может идти об относительно дешевых, асимметричных и достаточно эффективных решениях (по крайней мере с точки зрения российских возможностей). Как представляется, проблема будет состоять не столько в гонке, сколько в подрыве существующей и пока выгодной тем же США договорно-правовой системы, унаследованной от холодной войны. С течением времени она неизбежно будет уходить в прошлое. Но выгодно ли США форсировать этот процесс за счет отказа от одних договоров и/или фактического несоблюдения других Тем более что этим опытом могут воспользоваться и другие страны.

Китай, в частности, в этом случае может пойти по пути создания небольших, но эффективных Ч дорогостоящих лизбирательных Ч ракетных систем для поражения средств связи, управления, разведки и т.д. и одновременно нарастить относительно дешевые ядерные средства тотальной войны. Различные масштабные и супертехнологичные системы вооружений, открывающие возможность столь любезных американским теоретикам сценариев контролируемого ядерного конфликта, непозволительны и просто не нужны.

Еще один пункт, например, европейской повестки дня Ч уход американцев с Балкан может спровоцировать новый военный конфликт на территории бывшей Югославии и, возможно, за ее пределами.

Итак, какова альтернатива Естественно Ч переговоры, хотя бы буферного характера, ибо весь предыдущий опыт свидетельствуют о неэффективности волюнтаризма в стратегической сфере. В этом смысле важно, что в окружении Буша-младшего достаточно опытных переговорщиков, перешедших к нему в наследство из бывшей команды его отца. Например, балканский вопрос США, по-видимому, попытаются решить за счет компромисса: американцы остаются на Балканах при условии, если Европа возьмет на себя большее бремя по финансированию американского воинского контингента. А поскольку в качестве главного победителя в балканской комбинации обычно считается Германия, и не только у нас в стране, то подразумевается, что ей скорее всего и придется раскошелиться.

Военный и военно-политический послужной список всех без исключения ключевых членов внешнеполитической команды Буша наводит на мысль, что доминантой дипломатии США становится политика с позиции силы. Это, конечно, не означает ослабление рычагов финансово-экономического давления.

Немаловажно также, что как раз люди с профессиональной подготовкой и личным опытом, которые характерны для состава новой команды Белого дома, должны отдавать себе отчет, что военные решения не носят универсального характера и ограничены в своих возможностях, имеют разнообразные масштабные и долговременные негативные последствия. Поэтому силовое давление должно скорее осуществляться посредством всех составляющих национальной мощи США, чем принципиальным повышением уровня использования военной силы.

Однако пока республиканцев не было в Белом доме, мир сильно изменился. На месте старой системы координат периода холодной войны с однозначными военными угрозами и ясными противниками сформировался новый глобализирующийся пока не совсем понятным образом мир, с перспективами сотрудничества и одновременно угрозами нового типа. В этих условиях опыт урегулирования международных проблем военным или военно-политическим путем 504 Внешняя политика России и изменение системности международных отношений оказывается все менее адекватным основным угрозам и геополитическому пасьянсу XXI в. Экономическая и финансовая дипломатия, в том числе на многосторонней основе, в целях оказания влияния на те или иные страны, стабилизации или, напротив, дестабилизации рынков, формирование региональных экономических блоков, снятие таможенных барьеров на путях развития мировой торговли товарами и услугами, борьба с трансграничными угрозами (наркотики, терроризм, распространение ОМУ, отмывание грязных денег и др.) позволяют решать более сложные проблемы по сравнению с тем, что достигается приказом о бомбардировке Белграда (конечно, в гуманитарных целях) или нанесением удара по базам международных террористов высокоточными ракетами.

В этой связи уместно напомнить выступление М. Олбрайт на слушаниях в сенате в январе 1997 г. при утверждении ее кандидатуры на пост госсекретаря США. Она заявила, что американцам следует быть не зрителями и даже не лактерами, а творцами истории современной эпохи. Заниматься подобным творчеством, по ее мнению, Вашингтону следовало Ч и данный подход был реализован Ч с помощью военной силы и дипломатии. Так что принципиально нового в риторике команды Буша пока нет, если не считать, что о дипломатии почти не говорится вообще, чтобы уже совсем не повторять тезисы демократов дословно.

С другой стороны, жизнь показывает, что республиканским ястребам порой лучше удавалось высиживать голубиные яйца. И в этой связи не следует также забывать, что именно первые месяцы становления наших отношений с новой администрацией чрезвычайно важны. Желательно найти баланс между вопросами, вызывающими расхождения, и теми, которые открывают перспективы конструктивного взаимодействия. И тем более контрпродуктивно и опасно искусственно обострять ситуацию, когда объективно в этом нет ни смысла, ни необходимости. Между тем именно это и происходит в российских СМИ, большинство из которых по сути некорректно прокомментировали, например, выступление директора Центральной разведки США Дж. Тенета в сенатском специальном комитете по разведке. Ежегодный доклад разведывательного сообщества США, в этом году он озаглавлен Всемирная угроза Ч 2001 год: национальная безопасность в меняющемся мире, конечно, заслуживает оценки и комментариев. Однако в некоторых сообщениях российских СМИ чуть ли не утверждалось, что имеет место резко негативная переоценка России, что Россия стоит в докладе в одном ряду и смысловом контексте со странами-изгоями (как можно перевести их американское определение на русский язык) Ч Ираком, Ираном и Северной Кореей. Между тем это не так. Маловероятно, что подобная систематизация может быть даже в закрытой части доклада, поскольку комплекс и характер проблем существенно отличны. Да и в целом разведывательные оценки в отношении именно России довольно традиционны. С учетом специфики новой администрации и т.д. в основном пропущены лишь свойственные прошлым докладам рассуждения относительно Ч более близких демократам Ч демократических ценностей. Что касается КНР, то здесь даже при отточенности формулировок, просматриваются более заметные подвижки.

Еще сравнительно недавно общее состояние системы международных отношений выводилось из свойств составляющих ее элементов, т.е. политических курсов и ряда характеристик независимых государств, тех или иных международных, транснациональных организаций. Теперь же все большее значение приобретают уже новые сущностные особенности взаимодействия институциональВ.И. Кривохижа ных систем мировой политики Ч ООН, НАТО, ЕС, ОБСЕ, ВТО, МВФ и др., их влияние на ее отдельные элементы и на происходящие в них изменения. В практическом плане учет таких взаимодействий имеет важное значение при решении вопроса о выборе направлений, средствах и формах внешнеполитической активности, о нации-государстве как практически единственном базовом еще недавно элементе, определяющем структурные характеристики международной системы.

Очевидно, что приоритет суверенности и нерушимости границ все больше подменяется западными демократиями абсолютизацией принципов тех или иных гуманитарных прав. Правда, на сегодняшний день лишь в той мере, в которой их это не затрагивает. Отсутствие единого видения системы безопасности и политика двойных стандартов приводят к тому, что и система приоритетов в международной политике для разных стран и регионов выглядит более разноречиво, чем обычно, поскольку иерархия ключевых международных приоритетов подразумевает некую общепризнанную системность, может формироваться только в согласованной системе координат.

На переломном этапе эпох, с позиций прежде всего долговременного планирования, возникает еще один вопрос: может ли международная система в своем развитии рассматриваться как заведомо линейная (соответственно, позволяющая экстраполировать прежний опыт на определенную перспективу) или в большей степени ей присущи нелинейные связи со всеми вытекающими отсюда последствиями. Это тем более важно, что распад Ч как традиционно было бы считать Ч биполярной и статичной системы глобальной стабильности отнюдь не привел к ситуации, когда мировая система, новые параметры ее стабильности могут быть описаны простым сочетанием большего числа парных отношений.

Хотя теоретически в новой, современной парадигме европейского мышления свойства частей, в частности контуры политических курсов стран, по крайней мере в отдельных случаях, преимущественно выводятся из динамики целого, т.

е. международной системы.

Интеллектуальный контекст современной политической жизни, новой системности в значительной мере формируется под воздействием феномена глобализации. Если внимательно присмотреться к отечественным публикациям и оценкам в целом различных аспектов международных отношений и внешней политики России, то мало найдется таких, в которых не присутствовали бы прямо или косвенно идеи глобализации. И тем не менее вопрос о том, в чём суть глобализации и популярности самой идеи, какие проблемы возникают и какие перспективы открываются перед нашей страной, в этом смысле во многом остаётся открытым. Универсальных и общепризнанных формулировок глобализации на сегодняшний день нет.

Pages:     | 1 |   ...   | 110 | 111 | 112 | 113 | 114 |    Книги по разным темам