Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 |   ...   | 46 |

Келли, таким образом, пришел к заключению, что характеристики, относящиеся к центральным чертам, во-первых, способны повлиять на формирование целостного впечатления о человеке еще до реального знакомства с ним. А, во-вторых, это впечатление настолько сильное, что даже очное знакомство и реальное взаимодействие с этим человеком не в состоянии изменить сложившееся о нем впечатление.

Однако дальнейшие исследования этой проблемы показали, что с центральными личностными чертами дело обстоит несколько сложнее, чем полагали Аш и Келли. Так, в частности, выяснилось, что люди придают решающее значение тем или иным характеристикам человека не вообще, а в зависимости от того, какого рода социальные взаи-модействия их связывают. Весь спектр этих взаимодействий условно можно разделить на два типа: социально-межличностные и интеллектуально-деловые взаимодействия. Для первого типа отношений такие характеристики, как холодность и сердечность, действительно могут быть критически значимыми. Для другого же типа эти черты могут оказаться малозначимыми или вообще незначимыми. В деловых отношениях, например, более востребованы такие характеристики, как честность, порядочность, точность, пунктуальность, добросовестность и т. д. Поэтому холодности или сердечности здесь отводится второстепенное значение. Точно так же дело обстоит и в сфере интеллектуальной деятельности.

Сердечность или холодность ученого, вероятно, мало способны повлиять на его научное творчество.

Другое дело, что, в соответствии с имплицитными теориями личности, человека, определенного как сердечный, окружающие могут наделять другими, сопутст-вующими характеристиками:

интеллектуальный, добросовестный и т. д. И, наоборот, человека, определенного как холодный, могут наделять отрицательными качествами, в том числе и низкой интеллектуальностью.

Что касается исследования Аша, то в нем для описания человека использовались в основном такие характеристики, которые указывали на его интеллектуальные способности, и лишь одна из них касалась проявления его душевных качеств. Все это повторилось и в исследо-вании Келли.

Представляя студентам преподавателя, исследователи описывали лишь его интеллектуальные и научные достижения, а характеристика уровня социально-межличностных отношений ограничивалась только указанием на сердечность или холодность. Отсюда и такое большое влияние этих характеристик на формирование впечатления о нем у студентов.

Следовательно, можно сделать вывод, что центральных черт характера в том смысле, как понимал их Аш, не существует. Поэтому, полагает Розенберг, правильнее говорить о наборе личностных черт, которые и предопределяют то, какое впечатление сложится о человеке (Кон И., 1968).

Этот набор характеристик зависит, в свою очередь, от того, какого рода социальные отношения связывают людей. В заключение отметим, что в отношении некоторых личностных черт нам легче сделать определенный вывод, чем в отношении других. Так, например, нам проще убедиться в том, что человек веселый, чем в том, что он умный, поскольку веселое поведение легче распознается, чем умное. С другой стороны, некоторые характеристики человека оказываются для нас крайне значимыми, т. к. могут нести угрозу для нас самих. Поэтому они и кажутся более очевидными. Например, единственного случая обмана нам достаточно для того, чтобы сделать решительный вывод, что перед нами нечестный человек. В то же время, увидев однажды своего знакомого небритым или в неглаженой одежде и нечищеных башмаках, мы не станем торопиться с выводами и заключать, что этот человек Ч неряха и вообще опустившийся тип.

Правда, и здесь обнаруживается определенная закономерность, суть которой в том, что нам легче разубедиться в наличии у других людей положительных качеств, чем отрицательных. Так, если у вас изначально сложилось негативное впечатление о человеке, то понадобится немало времени и усилий со стороны этого человека, чтобы переубедить вас и сформировать благоприятное впечатление о нем. Если же мы считаем кого-то порядочным, но однажды этот человек поступает подло, то этого достаточно, чтобы наше мнение о нем резко измени-лось. Вместе с тем, если мы когото считаем жестоким, поскольку однажды видели, как он проявил жестокость, то сколько бы впоследст-вии этот индивид ни демонстрировал доброту и милосердие, наше впечатление о нем как о жестоком человеке мало изменится.

Имплицитные социальные теории Люди создают не только имплицитные теории личности, в которых увязывают характерологические, личностные черты, но также и имплицитные социальные теории, в которых увязывают между собой определенные социальные события. А если это так, то понятно, что речь идет о выявлении причинно-следственных связей. И действительно, каждый из нас имеет систему довольно устойчивых представлений о взаимосвязи социальных событий, о том, что за чем должно сле-довать, какие причины вызывают или порождают те или иные следствия. Теории подобного рода можно назвать еще и обыденной или расхожей мудростью. Так, например, одной из таких расхожих муд-ростей является убеждение, что с преступностью можно покончить лишь с помощью беспощадной жестокости. УРасстреливать на месте без суда и следствияФ, Уотрубать рукиФ ворам, устраивать публичные казни и т. п. Ч вот типичные УрецептыФ преодоления преступности в обществе, представленные в имплицитных социальных теориях.

Как видим, в имплицитных социальных теориях, так же как и в теориях науки, предпринимаются попытки выявить причинно-следственные связи, что делает их похожими на научные теории. Чем же они отличаются, если отличаются вообще Во-первых, в имплицитных социальных теориях отсутствуют точные, четкие формулировки, что делает их расплывчатыми, неопределенными. Любая расхожая мудрость является не результатом общес-твенной практики, но, чаще, следствием неверных сведений, предположений и просто заблуждений. Во-вторых, формализованные социаль-ные теории основаны на строгой логике и подвергаются проверке с помощью специальных процедур, в отличие от имплицитных теорий, которые, как уже говорилось, основаны на случайных наблюдениях и считаются истинными без всякой проверки.

Говоря о том, как имплицитные теории влияют на поведение людей, Джордж Келли (1955) пишет, что люди воспринимают мир с помощью простых и ясных образцов, шаблонов, схем, которые сами и создают. Интерпретируя события или явления, они пытаются втиснуть окружающий социальный мир в знакомые им схемы. Так, чтобы он соот-ветствовал привычным, понятным образцам и шаблонам, которые Келли обозначает понятием УконструктФ (примысливание). Конструкт (примысливание), таким образом, это, с одной стороны, способ истолкования мира, попытка его постижения, а с другой Ч соответствующее этому истолкованию поведение. Иначе говоря, наше поведение предоп-ределяется тем, как мы интерпретируем окружающий социальный мир. Согласно Келли, все мы действуем, как стихийные ученые, и так же, как они, создавая собственные системы конструктов, пытаемся понять и предугадать события (Хьел Л., Зиглер Д., 1997).

Больше всего люди заинтересованы в том, чтобы быть абсолютно уверенными в системе своих конструктов. Поэтому они стремятся получать только такую информацию, которая подтверждала бы их взгляд на мир. Это делает его понятным и предсказуемым. Ну, а поскольку абсолютной и объективной истины (т. е. одной для всех) не существует, то, согласно Келли, научные теории не имеют никаких преимуществ перед имплицитными теориями, или теориями обыденной мудрости. Словом, все конструкты хороши Ч выбирай на вкус! Фено-менологическая позиция, которой придерживается здесь Д. Келли, следующая: не имеет значения, каким видится объект или событие другому человеку. Важно лишь то, как все это воспринимается лично мною, как объект или событие присутствуют в моем восприятии, как они встроены в систему моих конструктов.

Таким образом, имплицитные теории в системе конструктов служат для того, чтобы организовать, собрать воедино наше восприятие мира, сделать его более простым и понятным с тем, чтобы увереннее себя чувствовать в непростом мире сложных человеческих отношений. Коротко говоря, эти теории нам просто необходимы, мы в них нуж-даемся и с их помощью делаем мир Ч людей, вещи, события Ч более постижимыми. В этом источник живучести и устойчивости имплицитных теорий. И пусть они часто противоречат действительному (реаль-ному) положению дел, когда, например, увязывается появление на небе кометы с засухами, войнами и т. д. Зато благодаря связыванию воедино двух, по сути, не связанных между собой событий, мир становится понятным и объяснимым. Поэтому люди всегда будут стремиться найти объяснение непонятному, а значит, будут и впредь создавать импли-цитные теории, чтобы пытаться затем найти обоснование и подтверждение уже своим собственным теориям.

Когнитивные схемы Еще одной формой организации социальных знаний и опыта являются когнитивные схемы.

Представление о них появилось в психологии в 20Ч30-е годы. Так, уже у Эдварда Толмена, одного из основателей необихевиоризма, мы встречаем понятие Укогнитивные картыФ (Толмен Э., 1980). Им он обозначал возникающий, по его мнению, в центральной нервной системе (мозге) животных и человека отпечаток в виде нервных импульсов, который фиксировал определен-ный поведенческий паттерн. Иначе говоря, по Толмену, когнитивные карты Ч это схемы нейронных связей ЦНС, в соответствии с которыми осуществляется поведение организма. Иное, более близкое к современному, понимание когнитивных схем предложил Фредерик Бартоллет (1932), который использовал понятие УсхемаФ для обозначения процессов памяти.

В современной социальной психологии представление о когнитивных схемах стало широко использоваться благодаря психологам-когнитивистам. Раньше, когда мы характеризовали когнитивное направление в психологии, понятие УсхемаФ было определено как особым образом организованная форма знаний, полученных из прошлого опыта, основываясь на которых мы интерпретируем текущие события и осуществляем актуальное поведение. Одну из разновидностей схем, а именно схему личности, организованную как Я-концепция, мы уже обсуждали в предыдущем разделе. Там же, в частности, отмечалось, что наше восприятие и познание других людей преломляется сквозь призму нашего самосознания, т. е. схему собственной личности.

Существует много разновидностей когнитивных схем. Мы здесь ограничимся рассмотрением двух наиболее очевидных и типичных, а также наиболее распространенных схем, посредством которых люди организут свой социальный опыт. Эти схемы непосредственно влияют на социальное поведение человека. Речь пойдет о прототипах и стереотипах.

Прототип Прототип Ч это такая когнитивная схема, в которую включены различные признаки, черты, особенности, ассоциирующиеся у нас с людьми определенного типа, а также с вещами, предметами, даже с ситуациями и обстоятельствами. Можно сказать, что прототип выступает для нас исходным типичным образцом каких-либо людей, вещей и явлений. У каждого человека имеются прототипические представления относительно людей какой-либо профессии, например врача, продавца, шофера, учителя и т. д. Могут существовать прототипы людей различного типа темперамента Ч флегматика, холерика, сангвиника, меланхолика; различной внешности Ч полный, худой, высокий, блон-дин, брюнет и т. д. Отличительной особенностью прототипа как схемы является то, что он формируется на основе нашего собственного опыта. Наше первое взаимодействие с врачом или учителем приводит к тому, что у нас складывается представление о том, как выглядит Утипичный врачФ, Утипичный учительФ и т. д. Сложившись, это представление затем служит для нас своеобразным стандартом, с которым мы как бы соотносим каждого встреченного врача, учителя.

Понятно, что нам нравится, когда человек УукладываетсяФ в прототип. Когда же этого не происходит, мы говорим, что Уон на врача (учителя) не похожФ. Как будто бы существуют Утипичные врачи, учителяФ и т. д.

Правда, необходимо добавить, что прототипы не являются застывшими и неизменными, раз и навсегда сложившимися схемами. Они изменяются по мере того, как изменяются те, кто послужил моделью для сложившегося прототипа.

Как уже говорилось, помимо прототипов людей у нас имеются также прототипы предметов, явлений, ситуаций и даже мест. Например, мы можем говорить о типичном кафе, типичном общежитии, типичном экзамене. Здесь, как и в случае с прототипом людей, схема выступает для нас своего рода стандартом для сравнения того, что было и отложилось у нас в сознании, и того, что есть в настоящий момент или ожидается в будущем.

Социальный стереотип Социальный стереотип Ч еще одна разновидность когнитивных схем. Данные схемы создаются в отношении членов каких-либо социальных групп: этнических, гендерных, возрастных.

Стереотип отличается от прототипа как способом своего формирования, так и методом функционирования. Если в основе прототипа, как правило, лежат индивидуальные опыт и знания, то стереотип основан на социальных, общественных, групповых представлениях, которые индивид еще в детстве перенимает от окружающих, прежде всего родителей, сверстников, других значимых людей. Иными словами, стереотипы формируются, возникают и закрепляются посредством социального научения (вспомним теорию социального научения Альберта Бандуры и Джулиана Роттера). Сложившийся социальный стереотип в отношении ка-кой-либо социальной группы распространяется затем на каждого ее члена. Таким образом, стереотипы действуют по правилам дедуктивного метода, в отличие от прототипа, соответствующего другому логическому методу Ч индуктивному.

Благодаря этническим стереотипам у нас имеются шаблонные, схематические представления о людях определенной расы (например, о неграх), нации (например, о французах, финнах или японцах). Вполне может статься так, что человек никогда в жизни не видел ни негра, ни француза и у него нет никакого опыта личного взаимодействия с представителями данных этнических групп, но, тем не менее, стереотипы в отношении этих групп у него имеются. И если человеку представится случай встретиться, например, с французом, то автоматически активизируется имеющаяся у него схема-стереотип УфранцузаФ. Другими словами, в памяти у него сразу же возникнут все его представления и знания о французах. Но даже и личная встреча необязательно нужна для активизации стереотипа. Даже простого упоминания достаточно, чтобы активизировался соответствующий стереотип. Как и любая когнитивная схема, стереотип является одновременно и установкой. Поэтому он еще и предопределяет наше поведение.

Pages:     | 1 |   ...   | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 |   ...   | 46 |    Книги по разным темам