Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 |

Важными политическими компонентами экономических реформ должны были стать унификация законодательства по территории страны (преодоление регионального сепаратизма), судебная реформа и реформа системы госуправления. Все эти преобразования имели своей целью формирования благоприятного инвестиционного и предпринимательского климата и на этой основе выход на траекторию устойчивого экономического роста.

Такая широкая повестка сама по себе угрожала практической реализации программы, поскольку вела к распылению усилий, не позволяла сконцентрироваться на решении экономических и политических задач воплощения программы. Между тем, вокруг реализации программы складывалась неоднозначная ситуация.

С одной стороны, необходимо было обеспечить максимально быструю реализацию (или хотя бы начало реализации) основной массы намеченных преобразований. Это связано как с особенностями политического цикла (наличие высокого кредита доверия президента В.Путина), так и со своеобразной революцией ожиданий, охватившей не только население, но и инвесторов. С другой стороны, институциональные реформы гораздо более индивидуализированы применительно к данной стране и потому требовали гораздо большей технической (экономической, правовой) подготовки, чем решение задач финансовой стабилизации (здесь существует практически универсальный международный опыт).

Выделение же приоритетов и концентрация усилий на их доведении до практического (политического) воплощения по крайней мере в законопроекты оказывалось задачей, не имевшей теоретического решения - в принципе, наилучшим было бы решение основной массы стоящих перед страной институциональных задач в комплексе.

Все это нашло отражение в весьма своеобразной последовательности событий вокруг осуществления программы 2000-2001 годов. Сразу же после формирования новой администрации В.Путина и правительства М.Касьянова в мае 2000 года были предприняты важные шаги по реорганизации функционирования федеративных отношений и по изменению налоговой системы. Реформа Совета Федерации и введение института полномочных представителей Президента в федеральных округах должны были способствовать унификации правового пространства на территории страны. Резкое снижение подоходного налога и введение регрессивной шкалы социальных платежей продемонстрировали готовность власти идти на решительные шаги в улучшении экономического климата.

Однако после этих двух первых шагов ход осуществления реформ резко замедлился.

Начались длительные межведомственные согласования проектов документов в правительственных ведомствах, а также между различными группами интересов, представленных в парламенте. Свою роль играла, разумеется, и отмеченная выше техническая сложность разработки (и особенно правовой проработки) проектов нормативных актов, многие из которых почти не имели прецедентов в практике других стран. Дерегулирование, реформа естественных монополий, банковская реформ и др. требовали не только декларации общих принципов их осуществления, но и множества конкретных документов, недвусмысленно толкуемых и вписанных в российское правовое поле.

Все это было вполне естественно. Однако политические последствия такого замедления хода реформ могли быть весьма неприятными. Инвесторы, хотя и приветствовавшие Стратегическую программу, изначально выражали сомнения в способности власти воплотить ее в жизнь. И такие сомнения, казалось, подтверждались. К апрелю 2001 года из более чем ста пунктов, намеченных к реализации на 2000-2001 годы было полностью выполнено чуть более десятка [9]. Многие в лучшем случае только-только прошли согласование в Правительстве и имели невысокие шансы быть одобренными депутатами, так как некоторые правительственные ведомства намеревались противодействовать их принятию теперь на стадии прохождения через Думу.

Законопроекты по дерегулированию с трудом продвигались через Правительство, так как задевали интересы большинства ведомств, не желавших поступаться своими полномочиями. Новые разделы Налогового кодекса (прежде всего налогообложение прибыли предприятий) глухо застряли в думских комитетах: был запущен практически бесконечный процесс согласования интересов отдельных отраслей и секторов экономики (обладавших мощным лоббистским потенциалом), которые стремились обеспечить себя максимальным количеством льгот, апеллируя к специфике той или иной отрасли и необходимости активизации в ней инвестиционной деятельности. Аналогичным образом обстояли дела с налогообложением дохода от эксплуатации природных ресурсов, где стремление учесть все возможные нюансы различных месторождений вело к усложнению системы обложения, тем самым усиливая ее корупциогенность. В многочисленных согласованиях увязли пенсионное и земельное законодательства. В Думе столкнулись три версии нового Трудового кодекса. Реформа РАО ЕЭС вызвала острейшую борьбу внутри самой исполнительной власти, к которой в качестве возможных арбитров были подключены губернаторы. Разработанная и одобренная правительством новая система таможенного тарифа так и не была введена в действие.

Правда, была одобрена концепция реформы железнодорожного транспорта, однако принятая модель трансформации ориентировалась на идеи, изначально выдвигавшиеся МПС (создание супермонополии РАО ЖД как исходного пункта реформы), что вызывало сомнения в прозрачности и эффективности дальнейших шагов.

Наконец события, связанные с выплатой долга Парижскому клубу в начале 2001 года, также не способствовали укреплению благоприятного имиджа новой волны российских реформ. Все здесь было неудачно: и попытка одностороннего отказа от выплаты долга, и выплеснувшаяся на публику ожесточенная полемика внутри исполнительной власти (между Правительством и Администрацией Президента), и отказ от первоначально принятого решения. Даже если принятое в итоге решение соблюдать график выплаты долга признать по существу своему справедливым и экономически наиболее целесообразным, такого рода колебания власти никогда не идут на пользу восприятию ее в глазах общества.

Словом, к весне 2001 года стала очевидной необходимость предпринять какие-то действия для существенного и быстрого выправления ситуации. И вскоре стало очевидно наступление нового этапа консолидации власти, которая осуществлялась одновременно в двух направлениях.

С одной стороны, активизировались процессы политической консолидации - как в законодательном корпусе, так и в обществе. По мере трансформации Совета Федерации в постоянно действующую палату из новых ее членов было сформировано полуформальное объединение Федерация, жестко ориентированное на поддержку инициатив исполнительной власти и по сути получившей контрольный пакет в СФ. Тем самым было нарушено неписаное правило о внефракционности верхней палаты и ее ориентации исключительно на интересы регионов.

Важные процессы протекали и среди организаций, представленных в Государственной Думе. Объединение Единства, Отечества и Всей России в общероссийскую партию означало формирование пропрезидентского большинства в нижней палате. Раньше, в году, большинство это было фактическим - пропрезидентские фракции всегда могли блокироваться или с правыми, или с левыми, однако для обеспечения поддержки правительственных инициатив неизбежен был поиск взаимопонимания, формирование большинства для каждого вносимого законопроекта. Теперь же возникает ситуация автоматической поддержки любой инициативы исполнительной власти. Впервые в новейшей российской истории у власти в стране оказывается правительство парламентского большинства.

Это, естественно, значительно упрощает осуществление правительственного курса.

Однако одновременно резко возрастает ответственность, лежащая на Кабинете за качество разрабатываемых и вносимых в парламент решений, поскольку теперь высока вероятность включения механизма машины голосования. Тем более, что поддержка парламентом правительства является не прямой, а опосредованной отношениями с Президентом: именно Президента, а не Правительство, поддерживает, строго говоря, думское большинство; и поддержка эта является в значительной мере персонифицированной и деидеологизированной. Тем самым возможность тщательной экспертизы вносимых инициатив заметно снижается - для парламентского большинства источник законопроекта будет более важен, чем его существо. Поэтому именно в Правительстве теперь будет концентрироваться реальный центр принятия решений в экономической области.

С другой стороны, заметно активизировалась работа по доработке и проведению в Думе социально-экономических законопроектов. От ведомств потребовали быстрого согласования документов. В Думу были внесены законопроекты по дерегулированию, по пенсионной реформа. Отчасти исполнительная власть пошла на компромиссы - прежде всего это касалось Земельного кодекса, из которого были исключены вопросы оборота земель сельскохозяйственного назначения. Трудовой кодекс стал, скорее, объектом формального, а не реального компромисса - за основу взяли проект, разработанный рядом депутатов, однако он был близок к правительственной позиции.

Наконец, в налоговом законодательстве удалось осуществить прорыв, сопоставимый с достижениями 2000 года. После длительных и бесплодных согласований уровней налогообложения прибыли и возможных льгот Правительство и Дума пошли на решительный шаг - налог на прибыль был резко снижен (до уровня 24%) с одновременной отменой практически всех льгот, в том числе инвестиционного характера. Аналогичные решения были приняты и по ресурсным налогам, которые были сведены к одному при максимальном упрощении его администрирования.

В реформировании естественных монополий также наметились определенные подвижки. Правительство одобрило концепции реформирования МПС и РАО ЕЭС, а в Газпроме произошла смена руководства. Разумеется, это только начало, и сами принятые концепции сталкиваются с острой критикой со стороны различных политических и экономических групп. Пока, впрочем, речь идет преимущественно о предварительных стадиях в осуществлении реформ - разрабатываются нормативные акты, которые должны быть внесены в Правительство и в Думу. Реально о характере трансформации можно будет судить тогда, когда эти документы выйдут от их разработчиков и станут предметом дискуссии в законодательном корпусе.

Таким образом, в настоящее время работа по правовому обеспечению намеченных институциональных реформ находится в самом разгаре. Несмотря на заметные продвижения вперед, о реальном прорыве говорить пока рано. Ряд аспектов законотворческой деятельности, их успешное развитие или пробуксовка могут рассматриваться в качестве критериев эффективного продвижения реформ. Среди них:

- принятие Закона о регулировании оборота земель сельскохозяйственного назначения.

Основным вопросом здесь является, естественно, готовность или неготовность исполнительной власти настаивать на распространении конституционного положения о частной собственности на землю на сельхозугодья;

- перспективы принятия Гражданского Кодекса. Наиболее важными вопросами здесь являются принятие 3-й части ГК, а также внесение поправки, сокращающей срок исковой давности по приватизационным сделкам с десяти до трех лет;

- дальнейшие шаги по принятию Налогового Кодекса;

- принятие находящегося в Думе пенсионного законодательства. Особенно важен вопрос о механизме функционирования частных пенсионных фондов, их конкуренции между собой и устойчивости на рынке;

- перспективы развития работы по дерегулированию. Принятые законы о регистрации, лицензировании и контрольно-инспекционной деятельности являются только первыми шагами в этом направлении. Эти законы должны быть конкретизированы в поправках в нормативные акты, регулирующие деятельность милиции, санэпедназора и других инстанций, а также принятием еще ряда законопроектов по регулированию предпринимательской деятельности (о сертификации и стандартизации, об организациях саморегулирования).

Продвижение в решении перечисленных выше задач станет важным шагом в формировании в России институциональной системы, соответствующей представлениям о рыночной демократии в постиндустриальную эпоху. Однако при всей важности решения этих задач, к ним не сводится список главных приоритетов, которые должна будет решать страна в 2002 году и которые будут доминировать в повестке дня исполнительной власти, идущей к выборам.

3. Стратегические приоритеты социально-экономической политики современной России в повестке ближайших реформ.

Центральной задачей экономической политики России в настоящее время и на среднесрочную перспективу остается обеспечение условий для высоких темпов экономического роста при одновременной структурной трансформации экономики страны в логике постиндустриализма. Речь идет о решении задач догоняющего развития - тех самых, которые примерно столетие назад уже приходилось решать России, но тогда еще применительно к вызовам индустриальной эпохи. Проблема догоняющего развития должна быть предметом самостоятельного исследования, далеко выходящего за рамки настоящей статьи. Здесь мы лишь обратим внимание на те факторы и механизмы социальноэкономической политики, которые выдвинулись в России на передний план.

В настоящее время наметился новый поворот дискуссии по вопросу о механизме выхода на траекторию устойчивого экономического роста. В 2000 году при подготовке Стратегической программы обозначились три принципиальных варианта политики консолидации роста: дирижистский (через усиление регулирующей и перераспределительной роли государства, через его прямое участие в инвестиционной деятельности), либеральный (через радикальное снижение реальной бюджетной нагрузки) и институциональный (разработка и внедрение правил игры, стимулирующих предпринимателей и инвесторов к работе в России) [10]. В своей Стратегической программе Правительство фактически избрало третий из перечисленных выше подходов. Однако практическое развитие событий - как экономической политики, так и деятельности бизнеса - поставило на повестку дня новые вопросы.

Вновь обозначились три возможных варианта построения отношений власти и бизнеса.

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 |    Книги по разным темам