Книги по разным темам
Pages: | 1 | ... | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | ... | 31 | Те и другие (учреждения клинической медицины и профилактические учреждения) за деревьями (т.е. конкретным больным или болезнью) не видят леса! (т.е.
общественного положения людей).
В своей деятельности Дж. Райл начал с нуля, опираясь на общественные дисциплины, прежде всего философию и этику, не отмежевавшись и от социологии. Но при этом Райл негодовал, когда кто-нибудь по ошибке вместо социальной медицины произносил социология медицины.
Оксфордский Институт социальной медицины не успел развернуться и решить хотя бы одну из актуальных проблем общественного здоровья Великобритании, так как началась война. Деятельность его во время войны была подчинена фронту: он, развернув койки для раненых, превратился в обыкновенный военный госпиталь. В послевоенное время картина мира изменилась, в том числе и для социальной медицины. Ее институты, ассоциации, фонды, лаборатории, кафедры стали появляться во всех странах Западной Европы и прежде всего в США.
з 1.3.5. Расцвет социальной медицины в США и странах Западной Европы после Второй мировой войны США шли своим путем к осознанию необходимости создания институтов социальной медицины, а по существу, новой отрасли медицинского знания. Если в СССР в предвоенные годы за общественное здоровье отвечали социальные гигиенисты, а за моральное здоровье Ч социальные психиатры, то в США за то и за другое отвечали социальные психологи. Теория социальной стратификации и мобильности (суть: общество расслоено на классы, но мобильно; классы, как высшие, так и низшие, постоянно пополняют друг друга, поэтому никакой классовой борьбы между ними быть не может) была идеологией правящих классов США.
Как социологическая теория социальной стратификации и мобильности вырабатывалась сугубо в лабораторных условиях и на малых групцах в начале XX в. (см.
работы У. Мак-Дугалла и Э.О. Росса). Но американское общество тогда процветало и действительно было стабильным. Поэтому вопросов об общественном здоровье американского народа в то время не возникало. Правда, практикующие врачи сталкивались с необходимостью изменить подходы к пациентам с учетом таких, например, социальных сторон его жизни, как наличие или отсутствие у него семьи;
удовлетворен ли он своей работой, местом жительства или нет Эти вопросы возникали у врачей-интернистов, как будто течение и лечение, например, острой пневмонии зависит от семейного и социального положения больного. И, тем не менее, появились книги, написанные терапевтами, такие, как: Пациенты имеют семьи (Генри Ричардсон, г.), Пациент как личность (изучение социальных аспектов болезни Ч Кэнди Робинсон, 1940 г.). Но это были лишь отдельные, разрозненные симптомы пока еще не существующего в США общественного заболевания.
Положение в стране в корне изменилось после Второй мировой войны. И хотя страна не была в числе побежденных, и карту Европы и мира также перекроила в свою пользу, в ней назревал глубокий социальный катаклизм: Все вдруг поняли, что общество больно и эта боль идет не от ран! Так сказал выдающийся американский писатель Джером Сэлинджер. А видный американский экономист Пол Сэмюэлсон сделал вывод, что лцикл благополучия для Америки закончился. Некоторые социальные психологи, правда, считали, что все дело в том, что американцы сбросили на Японию атомные бомбы и поэтому нанесли себе тяжелый моральный ущерб.
Как пришла американцам мысль искать спасение в социальной медицине Ч нам неизвестно. Они, конечно, знали о существовании Института социальной медицины в Оксфорде. Но опыта тот институт (как и другие, в том числе его филиалы) приобрести не успел. Не было создано даже концепции социальной медицины. Остается констатировать появление первого американского института социальной медицины в 1946 г. при НьюЙоркской Медицинской академии. Возглавил его тоже терапевт, доктор медицины Яго Гальдстон. Открытие этого института произошло вслед за появлением Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ). Поэтому в нем принимали участие все участники Всемирной организации здравоохранения (генеральный директор ВОЗ Брок Чишолм на открытии выступил с большой речью, сказав, что этот Институт Ч краеугольный камень будущего здания здоровья Планеты). Институт финансово поддержали Милбанк, Мемориальный Фонд, Фонд Рокфеллера. Почетными профессорами института стали директор Британского Института социальной медицины Дж. А. Райл, Лорд Хордер (покровитель Оксфордского института социальной медицины), Ертст Стеббинс, директор Института медицинских наук, Хенри Зигерист, директор Университета гигиены Джон Хопкин и другие ведущие бизнесмены и медики страны. В Институте были созданы следующие факультеты: истории медицины, философии и социологии медицины, гигиены, психологии, психиатрии, эпидемиологии, гигиены питания, социальной педагогики, социальной криминологии, планирования и маркетинга и др. К столетию Нью-Йоркской Медицинской академий Институт социальной медицины провел первую международную конференцию (1947 г.), материалы которой были опубликованы отдельным сборником в Нью-Йорке в 1949 г. под общим заглавием Социальная медицина: ее истоки и объекты. Теперь американцы могли спать спокойно: здоровье нации находилось в надежных руках.
Вместе с британским и американским Институтами социальной медицины в этих странах, а также в странах, которые находились под их влиянием, стали появляться колледжи, которые готовили социальных работников, социальных педагогов, социальных юристов и, конечно, социальных медиков. В этих странах стали создаваться инфраструктуры социальной защиты населения.
В других странах Западной Европы институты социальной медицины стали появляться лишь в 60-х годах, (в Италии, Франции, Испании, Бельгии, Западной Германии, Норвегии, Австрии). До сих пор их нет в Голландии, Швейцарии, Дании, Швеции.
з 1.3.6. А.В. Снежневский. Предпосылки формирования современных социально- медицинских воззрений в постсоветском пространстве Психиатрия со времен становления Советского государства полностью берет под лопеку его здоровье (прежде всего, конечно, нравственное, политическое и идеологическое). Таковой она остается и до конца существования СССР. В то время, когда во всем цивилизованном мире бурно расцветала новая отрасль медицины Ч социальная, видный советский психиатр, сподвижник П.Б. Ганнушкина М.О. Гуревич, действительный член АМН СССР, профессор 1-го Московского Ордена Ленина медицинского института выпускает в свет учебник для медицинских институтов Психиатрия (М., 1949). Введение начинается словами: Психиатрия Ч наука о болезнях мозга, проявляющихся в психических изменениях. На первый взгляд, странно узкое и недостаточное определение для науки, реально берущей на себя функции социальной медицины. Собственно ничего удивительного в этом нет. Ведь неслучайно на Западе советская психиатрия прямо ассоциировалась с КГБ, а последний, как известно, афишировать свою деятельность не любил.
Советскую психиатрию олицетворяли собой Институт Общей и Судебной психиатрии им. В.П. Сербского и Андрей Владимирович Снежневский Ч советский психиатр, основатель научной школы, академик АМН, Герой Социалистического Труда, изменивший классификацию шизофрении.
Архивная служба России открыла для исследователей некоторые документы бывшего ЦК КПСС, касающиеся психиатрии в СССР. Так, например, в выписке протокола заседаний Политбюро ЦК КПСС от 15 ноября 1989 г. за № П171/21 с грифом совершенно секретно находим, что вопрос О совершенствовании законодательства об условиях и порядке оказания психиатрической помощи, следует л... снять как вопрос политический. И это накануне очередного Конгресса Всемирной психиатрической ассоциации в Афинах, на котором (уже было решение на рабочем уровне) должны были восстановить членство Всесоюзного общества психиатров СССР во Всемирной психиатрической ассоциации (WPA). Как известно, нас исключили из нее именно за карательные функции советской психиатрии. (Одним из примеров репрессивного характера советской психиатрии было пресловутое дело генерала Григоренко, известного диссидента, содержащегося в психиатрических больницах. О наличии у него психического заболевания до сих пор спорят психиатры разных стран).
Если во времена П.Б. Ганнушкина чрезвычайно высок был процент психопатий, то во времена А.В. Снежневского Ч шизофрении. Оппоненты обвиняют его в том, что будучи на службе карательных органов, он выдумал так называемую вялотекущую шизофрению. Это, по Снежневскому, самостоятельная форма шизофрении, протекающая без явного бреда и галлюцинаций, долго не приводящая к слабоумию. Чаще всего она проявляется (при психопатоподобном течении) асоциалъностъю или антисоциальностью больного. Естественно, в эту группу попадали все инакомыслящие, уклоняющиеся от службы в армии, пытающиеся уйти в монастыри, бродяги.
Яркие примеры Ч поэт Иосиф Бродский и математик Александр Сергеевич Есенин-Вольпин. Именно за счет этой формы больных шизофренией на душу населения в нашей стране в 80-е годы было в 3 раза больше, чем в США, в 2 раза больше, чем в Западной Германии, Австрии и Японии. Вообще, ни в какой другой стране (из западных) не было столько больных шизофренией. Диагноз вялотекущей шизофрении (а значит и пожизненный учет в ПНД) мог быть выставлен и амбулаторно, и согласно письменным заявлениям соседей, родственников или сослуживцев больного. Человек, получивший диагноз вялотекущей шизофрении, выпадал из социальной жизни (по ограничениям) и тем самым как бы подтверждал правильность выставленного диагноза. Так, к примеру, ему нельзя было управлять автомобилем, работать в лящике, поступать во многие вузы.
Он становился невыездным. Вступить в брак, имея на руках справку учета в ПНД или белый билет по графе 4, тоже было не простым делом. Перед каждым праздником или государственным мероприятием таких больных без их согласия госпитализировали (на время мероприятия) в психиатрическую больницу. Если же они сопротивлялись или ударялись в бега, то получали к истории болезни гриф СО (социально опасный). Этот гриф больной, находящийся на учете в ПНД как шизофреник, мог легко получить, случись ему быть участником семейной или уличной драки.
Это самые страшные социальные последствия психиатрических научных взглядов школы А.В. Снежневского, имеющие логическую и методологическую основу в концепции репрессивной медицины, разработанной Н.А. Семашко и П.Б. Ганнушкиным.
Что касается объявления инакомыслящих сумасшедшими и содержания их в психиатрических лечебницах (или в местах, изолированных от общества), Снежневский здесь не при чем. Сколько существовало на Земле цивилизованных обществ, столько это и практиковалось власть имущими. Вспомним хотя бы Сократа, железную маску, Пьера Огюстена Бомарше, Френсиса Бэкона, Оскара Уайльда, на Руси Ч княжну Елизавету Тараканову, Г.Я. Чаадаева, диссиденствующего князя-беглеца В.П. Долгорукого (он писал памфлеты на правящую аристократию)... Что же касается страшного Института им. Сербского, то подобные заведения есть в каждой, даже самой демократичной, стране.
Например, парижская психиатрическая лечебница святой Женевьевы намного страшнее нашего Института им. В.П. Сербского.
В 1972Ч1973 гг. по специальному соглашению Советского правительства с Президентом США Р. Никсоном во время его визита в СССР в наши психиатрические больницы были допущены американские эксперты. По предложению этих экспертов из больниц были выписаны все линакомыслящие. Это были единицы. В 1988Ч 1989 гг. с психиатрического учета было снято около двух миллионов человек, тоже по требованию западных психиатров, как одно из условий принятия советских психиатров во Всемирную психиатрическую ассоциацию.
Сам Снежневский утверждал, что благодаря действиям советских психиатров удалось спасти от тюрем, лагерей, неминуемой смерти множество людей, чего у немецких коллег во времена Гитлера не получилось. И инакомыслящие живы, и общество чище! Ч как бы оправдывался Снежневский.
Учитывая сказанное выше, не удивительно, что правозащитники в нашей стране брали и берут на себя непосильный труд, занимаясь здоровьем нации, подменяя собой таким образом как раз социальных медиков.
Итак, мы проследили глубокую связь между тоталитарным режимом в нашей стране и концепцией репрессивной медицины с ее принудительным лечением и необходимостью реабилитации для больных и инвалидов.
За период распада СССР многое, что произошло, не могло не отразиться на состоянии здоровья народа. Мы живем в больном обществе Ч это действительно так.
Разрушена система здравоохранения. Недееспособны институты социальной защиты населения. Резко изменились в негативную сторону демографические показатели.
Появились новые социальные контингенты сограждан бомжи, мигранты, вынужденные переселенцы, беспризорные дети. Социальные катаклизмы, произошедшие в нашей стране за указанный период, тотально физически и психически травмировали общество. Оно расслоилось фактически на два класса: богатых (лновых русских) и нищих. Работники бюджетной сферы оказались нищими, а это Ч производители материальных и духовных ценностей. Появилась огромная масса инвалидизированного населения (в десятки, сотни раз превышающая число подобных после Гражданской и Великой Отечественной войн).
Ситуация усугубляется тем, что народ деидеологизирован (девальвировались общественные и нравственные ценности, на которые были ориентированы граждане СССР с раннего детства до преклонных лет). Духовная дезориентированность, фрустрированность огромных масс населения Ч страшная разрушительная сила для любого общества и общественного сознания. Отсюда, появление в нашей стране криминальных толп и психических эпидемий, повышение уровня преступности до невероятных размеров, появление новых видов преступности, в корне не свойственных русскому народу, таких, как серийные убийства и детская порнография, эксплуатация детской сексуальности. Открытое и откровенное манипулирование общественным сознанием стало нормой.
Дельцы черных PR являются государственными советниками, получая невероятно высокую зарплату по сравнению с зарплатой ученых, врачей и педагогов. В их распоряжение предоставлены все средства массовой информации. Устраиваются шоу на всю страну, в которых они демонстрируют себя как новые магистры, лучителя, менторы, лархитекторы, дизайнеры и хозяева социальных институтов в стране. И это тоже должно укладываться в общественном сознании как неизбежность. Многое, происходящее в обществе, преподносится, рекламируется и навязывается как неизбежность при всей своей нелепости и алогичности. И это тоже должна проглатывать, усваивать и переваривать общественная психика, лишенная самой возможности оценок и рефлексии.
Pages: | 1 | ... | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | ... | 31 | Книги по разным темам