Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 |   ...   | 25 |

В речи прокурора дается характеристикаличности подсу­димого,основанная на установленных в суде фактах. Эта ха­рактеристика должна бытьобъективной. Прокурор не вправе умалчивать о положительном в нравственномоблике подсуди­мого,его прежних заслугах, поведении, могущем служить смяг­чению ответственности. Сведения избиографии подсудимого могут использоваться лишь в той части, которая относитсяк преступлению и к возможному наказанию. Личная жизнь под­судимого может фигурировать в речипрокурора, если соответ­ствующие факты относятся к предмету доказывания.

Прокурор не вправе "вменять в вину"подсудимому то, что он не раскаялся или не признал себя виновным, или не далпоказаний, сославшись на нежелание отвечать на вопросы илизапамятование.

В речи, естественно, недопустимы насмешкинад подсуди­мым,грубость, оскорбительные характеристики, а также заяв­ления по поводу наружностиподсудимого, его национальности, веры, физических недостатков.

Характеризуя подсудимого, прокурор долженисходить из того, что в отношении последнего действует презумпцияневи­новности.Подсудимый может быть оправдан, а обвинительный приговор — отменен. Поэтому оценки качествподсудимого как человека должны опираться на бесспорно доказанные факты и невыходить за пределы того, что имеет юридическое значение.

Обоснование меры наказания в речигосударственного об­винителя требует объективности, учета последствий того или иноговида и размера наказания, обстоятельств, не только отяг­чающих, но и смягчающихответственность.

Не соответствуют нравственным нормам попыткивоздей­ствовать насудей ссылками на возможное влияние вынесенно­го ими мягкого приговора насостояние преступности и т. п.

А. Ф. Кони, выступая против "запугиванияприсяжных по­следствиями оправдательного приговора", приводилкрасоч­ные случаи изпрактики тех лет. Один шустрый провинци­альный прокурор по делу о шайкеконокрадов, возражая про­тив защиты, добивавшейся оправдания, говорил: "Что ж!Оп­равдайте! Воляваша! Только вот что я вам скажу: смотрю я в окошко и вижу на дворе вашихлошадей и брички, телеги и нетычанки, в которых вы собрались... уехать домой.Что ж! Оправдайте: —пешком уйдете!.., ". (Кони А, Ф. Собр. соч. В 8 т, Т. 4. М., 1967. С. 136.) Нельзя сказать, чтопопытки воздейст­вовать на судей в прямой или косвенной форме ссылками на возможныенегативные последствия оправдания или мягкого наказания в наше время совсем невстречаются.

Нередки случаи, когда прокурор в речикасается поведе­ния иличных качеств потерпевшего, свидетелей и других лиц помимо подсудимого. Емуприходится давать характеристику сослуживцев подсудимого, потерпевшего, ихначальников. Она может оказаться отрицательной. Если такого рода оценкири­суют того или иногочеловека в неприглядном виде, то они долж­ны опираться только на достаточныеи проверенные доказа­тельства.

В речи обвинителя могут использоватьсяприемы иронии, однако юмору не место в зале суда, где обсуждаются слишкомсерьезные дела, где речь идет о горе, причиненном преступле­нием.

3. Этика речи защитника

Защитник-адвокат в своей речи, естественно,противостоит стороне обвинения в состязательном процессе. В отличие отпо­зиции прокурора как"говорящего публично судьи" позиция за­щитника не может не бытьодносторонней. Его участие в судеб­ных прениях подчинено определенным нравственнымначалам.

Главное в нравственно оправданном ведениизащиты в це­лом и всодержании и построении защитительной речи — уме­ние верно определить свою позицию,опираясь на правовые и нравственные ориентиры.

Защитник может применять только законныесредства и способы защиты. Выступая на стороне человека, обвиняемого внарушении закона, он сам должен неукоснительно соблюдать законы, пользоватьсятолько легальными средствами.

Защитник вправе применять лишь нравственнодопусти­мые приемызащиты. В частности, он не вправе гать суду, склонять суд к неправде, хотя быэто было выгодно его подза­щитному. "У адвоката не только нет права на ложь, не только нетправа на использование искусственных, надуманных, фаль­сифицированных доказательств— у него нет права ина неис­кренность, нетправа на лицедейство" * — пишет Я. С. Киселев.

* Проблемы судебной этики. С. 240.

Защищая конкретного человека от обвинения впреступле­нии, защитникне может оправдывать само преступление. А. Ф. Кони, критикуя в свое времяпороки адвокатуры, писал о справедли­вой тревоге в связи со случаями,когда "защита преступника обращалась в оправдание преступления, причем, искусноиз­вращая нравственнуюперспективу дела, заставляла потерпев­шего и виновного меняться ролями..." *.

* Кони А.Ф. Собр. соч. Т. 4. С. 134.

Защита должна осуществляться на основесогласованности позиции защитника и подсудимого по принципиальнымвопро­сам, и преждевсего по вопросу признания или отрицания вины.

По поводу последнего положения во многихпубликациях приводились и приводятся аргументы в пользу двухпротиво­положных точекзрения, да и адвокатура, и суды далеко не сразу и не твердо встали на однуопределенную позицию. Речь идет о ситуации, когда подсудимый в суде виновнымсебя не признает и последовательно настаивает на своей невиновности, а впроцессе судебного следствия виновность его подтверждена достаточными ипроверенными доказательствами и сам защит­ник приходит к убеждению, что егоподзащитный виновен, стро­ить же защитительную речь на отрицании виновностибеспер­спективно.

Многие авторы считают, что в таком положениивозможно и нравственно оправдано расхождение позиций подсудимого и защитника.Защитник в своей речи вынужден признать винов­ность подсудимого доказанной и,соответственно, настаивать на смягчении его участи. Так, Л. Д. Кокорев в однойиз последних работ писал: "Руководствуясь нравственными принципами,ад­вокат не можетутверждать то, в чем сам не убежден, не может гать, не может поступать противсвоей совести и внутреннего убеждения. И если в ходе расследования, судебногоследствия адвокат пришел к выводу, что вина обвиняемого установлена, он изэтого и должен исходить, строя свою защиту; иной путь будет ложью, сделкой ссовестью" *.

* Кокорев Л. Д.,Котов Д. П. Этика уголовного процесса: Учебноепособие. Воронеж, 1993. С. 176.

Другие ученые высказывают противоположноемнение: защитник, который вопреки воле подсудимого переходит, по сути, напозицию обвинения, оставляет подзащитного без помо­щи, без защиты. "Создается такое,совершенно нетерпимое с юридической и этической точек зрения положение: всудебном разбирательстве происходит состязание не между прокурором изащитником, а между прокурором и защитником, с одной сто­роны, и подсудимым, с другой. Междупрокурором и адвокатом создается "трогательное единение". Заявление защитника овиновности подсудимого представляет чрезвычайно тяжелый удар по защите... "*.

* Проблемы судебной этики. С.253.

Судебная практика последнего времени, какправило, ис­ходит изтого, что признание защитником виновности подсуди­мого, когда последний ее отрицает,означает нарушение права на защиту, обязанности защитника использовать всезаконные средства и способы защиты, не действовать во вредобвиняемому.

Что касается нравственной стороны такогорешения, то здесь приходится идти по пути морального выбора в условияхморального конфликта, когда соблюдение одной нормы влечет за собой нарушениедругой. Но предпочтение все же следует отдать нравственной обязанности до концазащищать от обви­нениядругого человека, который доверил свою судьбу адвока­ту, надеется на его помощь. Аобвинение пусть поддерживает тот, кому это положено. Разумеется,защитник-адвокат в этой сложной ситуации должен использовать даже малейшиевоз­можности дляопровержения обвинения в его основе, а также представить суду соображения одоказанных по делу фактах, говорящих в пользу подсудимого, положительнохарактеризую­щих еголичность и т. д. Необходимо учитывать, что сама пози­ция подсудимого, последовательнонастаивающего на своей не­виновности, может породить сомнение в верности обвинительнойверсии, что вправе использовать защитник в своей аргу­ментации.

Структура речи защитника в какой-то меренапоминает структуру речи обвинителя, так как они посвящены одному предмету,хотя освещают его с разных сторон. Но здесь, конеч­но, нет таких жестких канонов,которые определяют построе­ние речи обвинителя, выступающего от имени государства.

В речи защитника ярко проявляется гуманизмсамой про­фессииадвоката и его миссии, выполняемой в суде. Он стре­мится помочь человеку, который,пусть по своей вине, попал в беду, или же тому, кто вовсе не виновен, но можетоказаться осужденным по ошибке в результате некритического отноше­ния к необоснованному обвинению.Обвиняемый, представший перед судом, еще не осужден. Защитник более чем другиеуча­стники судебногоразбирательства обязан уважать достоинство подсудимого, щадить его самолюбие ивыступать в их защиту, в том числе и при произнесении своей речи. Защитник, повыра­жению А. Ф. Кони,— "друг, советник"обвиняемого.

Речь защитника должна в концентрированнойформе пред­ставить судувсе то положительное, что характеризует лич­ность и поведение подсудимого. Всеобстоятельства, смягчаю­щие ответственность, установленные по делу, необходимоот­четливо иубедительно отметить в речи, а обстоятельства, отяг­чающие ответственность илидоказанные сомнительно, оценить соответствующим образом. При характеристикеподсудимого нельзя допускать преувеличения, вопреки фактам утверждать онесуществующих добродетелях подсудимого. Это может по­родить недоверие к речи и позициизащитника в целом. Если защита ведется по групповому делу, то защитнику следуетиз­бегать в своей речиизобличения других подсудимых в совер­шении преступления. Но в жизнивозникают такие ситуации, когда интересы подсудимых противоречивы и между ихзащит­никами дискуссиянеизбежна. При этом защитник одного под­судимого заинтересован в том, чтобысуд признал виновным в целом или в большей части подсудимого, которого защищаетдругой защитник. На практике адвокаты в подобных случаях говорят о правесвоеобразно понимаемой "необходимой оборо­ны", что отражает вынужденныйхарактер действий фактиче­ски на стороне обвинения. Ю. И. Стецовский пишет, чтоадвока­ту очень важно"стремиться ограничить защиту тем миниму­мом, который действительнонеобходим для опровержения об­винения или смягчения ответственности подзащитного. Всякиезаявления защитника против других лиц можно считать оправ­данными, если без этого нельзяосуществить защиту обвиняе­мого, доверившего защитнику свою судьбу. Защитник должен бытьпредельно тактичным и сдержанным в отношении тех обвиняемых, против которыхнаправлена его аргументация" *.

* Стецовский Ю.И. Уголовно-процессуальная деятельность защитника.М.,1982 С. 97.

Недопустимо строить защиту на подчеркиваниинегатив­ных сторонличности потерпевшего, его отрицательных нравст­венных качеств. Тем более нельзяунижать достоинство потер­певшего. Если действия потерпевшего на самом делеспособст­вовалисовершению преступления, спровоцировали его, и это имеет юридическое значение,то это обстоятельство может и должно быть освещено в речи защитника. Но всегдаследует помнить, что потерпевший — жертва преступления, а судят того, кто обвиняется в причинении емуущерба, горя, нравст­венных страданий.

В речи защитника нельзя использовать доводы,несостоя­тельностькоторых очевидна. Обман, ложь, сознательное иска­жение фактов глубокобезнравственны. Они несовместимы с престижем адвоката как человека и какюриста, выполняю­щегогуманные функции. А с позиций результативности за­щиты они представляют опасность идля судьбы клиента ад­воката. Обнаруженный обман даже "в мелочах" подрывает доверие ковсему, что говорил защитник, так как честность градаций не имеет.

В то же время адвокат в своей речи не обязанупоминать обстоятельства, могущие повредить защите, если о них негово­рил обвинитель.Это относится также к критике обвинения с позиции: "то, что не доказанобесспорно, не может быть поло­жено в основу обвинения" или: "версия подсудимого, неопро­вергнутаяобвинением, должна признаваться за истинную". Здесь мы имеем дело снравственным правом строить тактику защи­ты в соответствии с правами,предусмотренными законом.

Судебная речь защитника будет тогдадостигать своей цели, когда защитник владеет искусством доказывать, убеждать,спо­рить и приемамисудебного красноречия. С развитием состяза­тельного начала в российскомуголовном процессе эти умения приобретают все более актуальноезначение.

В своей речи защитник прямо ведет полемику,спор с об­винением. Исама манера, форма этого спора должна отвечать определенным нравственнымустановлениям.

В "Пособии для уголовной защиты", изданномв 1911 году, профессор Л. Е. Владимиров рекомендовал адвокатам пом­нить, что "судебный бой не естьакадемический спор и здесь целесообразно быть односторонним и пристрастным". Онре­комендовалзащитникам: "... будьте постоянно и неуклонно несправедливы к обвинителю...Рвите речь противника в клочки и клочки эти с хохотом бросайте на ветер.Противник должен быть уничтожен весь, без остатка... Нужно осмеятьсоображе­нияобвинителя, осмеивайте их! Будьте беспощадны. Приди­райтесь к слову, к описке, кошибке в слове... Это ведь не умственный диспут, а потасовка словами идоводами, пота­совкагрубая, как сама общественная жизнь людей". (Владимиров Л.Е. Пособие для уголовной защиты. СПб., 1911. С. 169).Несколько ранее он же писал: "... судебное состязание не есть бой, не естьвойна; средства, здесь дозволяемые, должны ос­новываться на совести,справедливости и законе".

Конечно, судебные прения ни в правовом, ни внравствен­ном отношениинельзя рассматривать как "потасовку" между сторонами, своего рода "игру безправил". Их участники, гово­рящие публично, вправе пользоваться лишь нравственнодоз­воленными приемами,обязаны соблюдать собственное достоин­ство, уважать честь и достоинствосвоих противников и других участвующих в деле лиц, помнить, что они обращаютсяк суду, уважение к которому проявляется и в соблюдении нравствен­ных норм.

Глава IX Культура процессуальнойдеятельности

1. Понятие и содержание культурыпроцессуальной деятельности

Pages:     | 1 |   ...   | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 |   ...   | 25 |    Книги по разным темам