Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 |   ...   | 32 |

M.R., женщина без каких-нибудь тяжелыхдегенера­тивныхпризнаков, отличавшаяся постоянно трудолюби­ем и честностью, покинулародительский дом, чтобы изба­виться от пытавшегося изнасиловать ее отца и брата, толкавшего еена путь проституции, чтобы иметь возмож­ность жить на ее счет, ничего неделая. Она убежала с одним негодяем, которого любила и любовницей которого она,конечно, сделалась. Но, не находя работы, молодые люди скоро впали в большуюнужду, и любовник заставил ее принять участие в ограблении одного магазиназолотых вещей, на что она согласилась только после долгого сопро­тивления, и то потому, что онугрожал в противном случае бросить ее. Но при этой краже она вела себя такнеловко и неуверенно, что легко была поймана, не делая даже по­пыток к бегству или сопротивлению.Она во всем созна­ласьи раскаялась. При ближайшем знакомстве с нею мы находим у нее некоторые мужскиечерты, как, например, большую физическую силу, энергию и отсутствиематерин­ской любви.Перед родами она говорила всем, что ее буду­щий ребенок интересует ее оченьмало.

Особенно часто подвергаются внушениюлюбовницы и соучастницы воров. По этому поводу Guillot говорит: "Для нихсовершают мужчины большинство своих краж. Часто они действительно не знают,откуда те достают средства на удовлетворение их прихотей, но нередко ониумышленно закрывают на это глаза, делая вид, что ни о чем не догады­ваются, так как у них не хватаетсил противостоять злу, или же они поддаются угрозам и ослепляющей ихстра­сти". К этомуклассу случайных преступниц, находящихся под влиянием внушения, принадлежитбольшинство жен­щин,осужденных за производство себе выкидышей, между тем как детоубийцы, напротив,ближе подходят к типу пре­ступниц, действующих под влиянием страстей. Инициати­ва и производство выкидыша редко,как справедливо заме­чает Sighele, принадлежат женщине: обыкновенно мужчина первыйнастаивает на аборте, боясь беременности своей воз­любленной и родов. Так было вслучае Fouroux, заставив­шего абортировать свою любовницу, жену одного морского офицера,бывшего в отлучке, с которым он находился в дружественных отношениях. GiorginaBogas, изнасилован­наяи забеременевшая от любовника своей матери, разре­шившись от бремени, помогалаумертвить свое новорожден­ное дитя, следуя его требованиям. Влияние его на эту кроткуюженщину было так сильно, что она на суде, для спасения его и своей матери,взяла всю вину на себя. Lemaire, изнасилованная своим родным отцом,абортировала по его настоянию два раза, но здесь на девушку действовало уже нестолько внушение, сколько страх; она ненавидела и боя­лась своего отца, который был навсе способен, но не смела ослушаться его, потому что в противном случае онпускал в ход кулаки и запирал ее в ужасный погреб. Когда однаж­ды она попробовала выйти из домабез его позволения, жес­токий отец поставил ее на колени на острую косу и в та-комположении заставил ее просить у него прощения.

Иногда внушение есть следствие влияния нестолько вла­стного, ссильной волей любовника, сколько заразительного примера. Беременностьоказывается для девушки в один пре­красный день неожиданным сюрпризом; она была бы счаст­лива выйти как можно скорей изтакого компрометирующе­го положения, но решительно не знает, как это сделать. Тогда насцену обыкновенно является какая-нибудь услужливая подруга, удачно выпутавшаясяиз подобного же положения. Она указывает ей на опытную акушерку, к которойследует обратиться, описывает ей всю эту процедуру выкидыша как очень простую инисколько не опасную для здоровья, уверя­ет, что об этом никто не узнает,как не узнали и про нее, — словом, уговаривает ее решиться. Весь этот процесс внушения,начиная первой мыслью об аборте и кончая твердо при­нятым решением произвести его, какнельзя лучше рисует следующее письмо, найденное в бумагах однойакушерки:

"Милостивая государыня!

Одна подруга моя, г-жа X., посоветовала мнеобратиться без всякого стеснения к вам и вполне положиться на вашу скромность.У меня к вам очень щекотливое дело: я бере­менна, и эта беременность приводитМеня просто в отчаяние. Я хорошо знаю, что любовник мой покинет меня, кактолько у меня будет ребенок, и этого я больше всего боюсь; пока же он об этомеще не подозревает. Моя подруга уверила меня, что вы можете освободить меня изэтого положения без опас­ности для моего здоровья и без того, чтобы кто-нибудь об этомузнал." Будьте добры назначить, где мы можем увидеть­ся с вами, и примите уверение вмоей вечной благодарности".

В других случаях мотивом выкидыша являетсяочень большое число детей или бедность. Мысль об аборте ка­жется вполне естественной: к чемуувеличивать число бед­няков на свете еще одним существом Так рассуждают даже матери,которые любят своих детей и, вероятно, лю­били бы и это имеющее родитьсядитя, если бы оно своим рождением не ухудшило их материальное положение. Вподобном взгляде нет, по мнению их, ничего преступного: здесь убивается неживое существо, а нечто еще не сущест­вующее, что живет пока лишь водних мыслях. Об одном таком процессе, в котором Zola был в числе присяжныхзаседателей, он потом рассказал редактору Figaro следую­щее: "На скамье подсудимых сиделаженщина, имевшая уже после трех родов четырех детей и в один деньзаме­тившая, что онаопять беременна. Муж ее был поденный рабочий и зарабатывал очень мало. Беднаяженщина жа­луется насвое тяжелое положение соседке, и вдруг ей при­ходит в голову мысль: si je savaiscomment faire passer ca!*

27 Соседка ее такого средства не знает, но слыхала оженщи­не, котораязнает его. Они вместе отправляются в прачеч­ную искать ее. Дело кончается тем,что она вводит себе толстую иглу — и выкидыш готов. За это она дает своей спасительнице все, что унее есть, — 4франка... И вот все три женщины попадают пред ассизный суд... Скажите,хва­тило бы у вас духуосудить этих несчастных плачущих женщин, которые имеют вместе девять детей Чтокасается меня — то уменя его не хватило!"

Мы находимся здесь перед искусственнымсозданием преступного импульса на почве внушения, которое совер­шенно аналогично более сильному посвоим результатам гипнотическому внушению. Конечно, и здесь, как пригип­нозе, субъектследует, собственно, только тем внушениям, которые наиболее отвечают егохарактеру, так как извне исходящему импульсу к преступлению соответствует здесьвнутренняя скрытая наклонность к нему, которая не на­столько сильна, однако, чтобыпроявиться самостоятельно, как у врожденных преступниц. Очевидно, мы имеемздесь дело с редуцированной формой криминального предраспо­ложения, сохраняющего толькоизвестные черты врожден­ной преступности: у одних наблюдается отсутствие мате­ринского чувства, наклонность кбеспорядочному образу жизни, непостоянство и быстрая возбудимость вэротиче­ском отношениипри легкой решимости на преступления; другие, напротив, ближе стоят кнормальной женщине, труд­но поддаются преступным искушениям и, поддавшись им, скороиспытывают искреннее раскаяние в этом.

Таким образом, от нормальной женщины кпреступной ведет целая серия более или менее сложных типов случай­ных преступниц.

Внушение преступления почти всегда исходитот лю­бовника: половоевлечение и доверие, питаемое к любимо­му мужчине, делают ее особеннодоступной подобному вну­шению, тем более что многие из этих преступниц способны, как мыуже видели, на настоящую, самоотверженную лю­бовь. В некоторых случаях онисовершенно подчинены воле своих любовников, которые неограниченнораспоря­жаются ихсудьбами.

Очень редко внушение исходит и от женщины,как это было, например, в случае Юлии Bila. Bila находилась в оченьдружественных отношениях с некоей Марией Меуеr, особой двусмысленногоповедения, которая совершенно подчинила ее себе и избрала ее орудием местисвоему веро­ломномулюбовнику. Bila разделяла негодование своей под­руги, выставившей его в самоммрачном свете, и согласи­лась облить ему лицо серной кислотой. Непосредственно после своегопоступка она испытала раскаянье и, аресто­ванная, со слезами на глазахпризналась, что не могла усто­ять против внушения более сильного, нежели ее воля.

Фердинанда К., немка по своемупроисхождению, орга­низовала в Париже с замечательной ловкостью и энергией целую шайкудомашних воровок, которых выдрессировала с чисто военной выправкой. Оназавязывала отношения со всеми боннами и горничными, потерявшими свои местаиз-за какого-нибудь небольшого проступка (например, незна­чительной кражи) и сильнонуждавшимися, доставляла им хорошие места при помощи фальшивых аттестатов изаставляла красть и приносить к ней ценные вещи, кото­рые она сбывала, уделяя себе приэтом, конечно, львиную долю. Замечательно, что никто не осмеливалсяослушать­ся ееприказаний или утаить что-нибудь из украденного для себя. Rondest, закоренелаяпреступница, убившая свою мать, чтобы избавиться от необходимости содержать ее,имела подругу, которая постепенно начала делить ее нена­висть к матери ее и сделалась какбы личным врагом старухи. Она часто била ее, приговаривая, как и Rondest:"Довольно уже с меня того, что я должна тебя кормить еще", — точно это и в самом деле лежалона ее обязанно­сти. Мыимеем здесь случай ненависти "à deux" в том смысле, как психиатрыговорят о помешательстве "à deux".

У нормальных женщин подобное явление ненаблюдает­ся, потомучто между ними дружбы, собственно говоря, нет. Самая дружба есть, как думаетSighele, также не более как особый вид внушения, которое может заходить такдалеко, что одна более сильная натура совершенно подчиняет себе другую, болееслабую. Поразительно то, что такая дружба встречается только у преступниц:среди нормальных же женщин она — повторяем — невозможна благодаря особого рода скрытой враждебности, постоянносуществующей между ними. Итак, дружба — это особый вид внушения, которое— как и всякоевнушение — имеетместо тогда, когда один индивид значительно уступает другому встепе­ни своегоумственного развития. Но нормальные женщины в большинстве случаев представляют,как известно, в умст­венном отношении совершенно однородную массу и вполне походят однана другую: среди них совершенно невозможны ни внушение, ни подобного родадружба, выражающаяся взаимным подчинением одного субъекта другому. Затоме­жду отдельнымипреступницами наблюдаются, в силу выро­ждения, огромные разницы вумственном развитии, нередко доходящие до чудовищных размеров, благодарякоторым может иметь место факт внушения: так, нравственно урод­ливая врожденная преступница,почти мужчина по своим особенностям, может влиять и подчинять себеполупреступ­нуюженщину с ее скрытыми дурными инстинктами.

4. Образование.Обстоятельством, которое все чаще и чаще служит причиной преступности многихнормальных в нравственном отношении женщин, является странное про­тиворечие, благодаря которому импозволяется получать высшее образование, но они не могут применять егослуже­нием обществу напоприще тех или других свободных про­фессий. Многие интеллигентныеженщины, потратив массу денег и труда на свое образование, в один прекрасныйдень убеждаются, что они ничего им не достигли. Испытывая нужду и вполнесправедливо сознавая, что они заслужива­ют лучшей участи, они лишены даженадежды выйти за­муж,потому что мужчины не любят обыкновенно истинно образованных женщин. Итак, имостается выбор между самоубийством, преступлением и проституцией; честныеде­вушки предпочитаютпервое, другие —делаются воровка­ми ипроститутками. Mace сообщает, что многие девушки в Париже, готовящиеся кпедагогической деятельности, за­канчивают свою карьеру в тюрьме св. Лазаря, куда онипо­падают обыкновенноза воровство перчаток, вуалей, зонти­ков и тому подобныхпринадлежностей туалета, на покупку которых у них нет средств. Потребности,связанные с их профессией, служат для них ближайшими причинами их падения. Maceговорит, что число гувернанток в Париже без мест с элементарным и высшимобразованием так велико, что диплом или звание учительницы дает меньше праванадеяться на кусок хлеба, чем сделаться воровкой и про­ституткой или же покончить жизньсамоубийством.

М., дочь одной эксцентричной, непрактичнойженщины, получившая высшее литературное образование и достигнув­шая даже ученой академическойстепени, но не подготовлен­ная, однако, ни к какой практической деятельности,очути­лась в 23 годакруглой сиротой и без всяких средств к жизни. Она искала место гувернантки, нонапрасно, и в конце кон­цов должна была сделаться сельской учительницей в одной деревне.Но и это скромное место она скоро потеряла, так как население деревни этой незахотело иметь учительницей протестантку. Она снова очутилась в оченьбедственном по­ложении, выход из которого она нашла в том, что брала в долгдрагоценности у ювелиров, продолжавших считать ее богатой девушкой, изакладывала их или продавала за пол­цены. Окончательно запутавшись в подобного рода мошен­нических проделках, она былаарестована и умерла в тюрьме еще до суда над ней от стыда и перенесенныхлишений.

Pages:     | 1 |   ...   | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 |   ...   | 32 |    Книги по разным темам