Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 |   ...   | 47 |

В одиннадцать лет мне пришлось уехать издома, чтобы продолжать учение: в школе нашего городка было только пять классов,и я год прожил в семье тети Софии. (Хотя тетя была уже больше пятидесяти летзамужем за дядей Бернардом, в моей нуклеарной семье роль главы дома всегдапринадлежала члену семьи моих родителей, а не его супругу.) Год, проведенный унее, был самым несчастным в моей жизни. В разлуке с домом, друзьями и привычнойобстановкой у меня началась депрессия, ночные кошмары, я чувствовал себяодиноким, в школе подвергался преследованиям со стороны компании УгородскихмальчишекФ, плохо учился и провалился по двум предметам. Следующий год былнемного лучше. Я переехал в дом двоюродной сестры, у которой были маленькиедети, жил в одной комнате с двоюродным братома—амоим ровесником и подружился ещес тремя подростками. Мы создали клуб четырех мушкетеров, который просуществовалдо окончания школы, так что к тому времени, когда моя семья перебралась вгород, у меня уже появилась система поддержки.

Смысл всего этого заключается в следующем.Если бы моя семья в тот момент, когда у меня в одиннадцать лет все разладилось,решила, что я нуждаюсь в помощи, то она пошла бы по обычному путиа—попросила бы двоюродную сеструзаняться моим воспитанием и поговорить со мной, потому что все решения, какправило, искали внутри семьи. Если бы в то время в Аргентине существовалисемейные терапевты и мы обратились бы к одному из них, то я уверен, чтосценарий, который они изложили бы, шел по линии уже привычных в нашем домеУрешенийФ: отец настаивал бы на том, что нужно больше и ответственнее работать,мать удвоила бы свою заботу и опеку, а младшая сестра и тетя вслед за матерьювыразили бы свою озабоченность по поводу меня. В конце концов все они открытоподдержали бы отца, потому что он был главой семьи; но до тех пор моивзаимоотношения с матерью стали бы теснее. Она еще больше опекала бы меня, а ястал бы еще более некомпетентным. Пусть у нас, членов семьи, были и другиевозможности,а—ано вдисфункциональных ситуациях моя семья, как и другие, прежде всего прибегла бы вкачестве стратегии преодоления проблем к уже хорошо знакомым ей решениям. И,конечно же, такое упорство усилило бы гомеостатические тенденции в семье,вместо того чтобы повысить ее сложность и способность к новымрешениям.

Другие семьи, хотя и имели инуюиндивидуальную историю, но отличались таким же гомеостатическим упрямством вответ на стрессовую ситуацию. И хотя большинство семей находит выход из кризисаи путь к более сложным решениям, как это сделала моя семья, другим семьям этоне удается, и они вынуждены обращаться к терапевту. И тогда они излагаюттерапевту свою формулировку проблемы и сформулированное ими стандартноерешение, а формулировка терапевта окажется иной.

Терапевт начинает формировать своепредставление с учетом того, что семья считает существенным. Однако его способсбора информации в контексте семьи уже оформляет то, что излагают они, под инымуглом зрения. Затем терапевту необходимо убедить членов семьи в том, что ихпредставление о реальности может быть расширено или модифицировано. Дляподобного изменения формулировок в терапевтических целях используются такиеприемы, как инсценировка,фокусирование иусиление напряженности.

В ходе инсценировки терапевт помогает членамсемьи взаимодействовать между собой в его присутствии, чтобы вжиться вреальность семьи, соответствующую ее определению. Затем он реорганизует этиданные, усиливая и изменяя их смысл, вводит новые элементы и предлагаетальтернативные способы действия, которые реализуются в терапевтической системе.При фокусировании терапевт,отобрав существенные для терапевтических изменений элементы, организуетсведения о взаимодействиях внутри семьи вокруг какой-то темы, придающей имновый смысл. Усиливая напряженность, терапевт повышает эффективностьтерапевтического воздействия. Он выдвигает на первый план частую повторяемостьдисфункциональных взаимодействий, разнообразие их вариантов и широкуюраспространенность в различных семейных холонах. Усиление напряженности, как ифокусирование и инсценировка, поддерживает ощущение новойа—атерапевтической реальности,бросающей вызов как симптому, так и положению его носителя в семье.

7. ИНСЦЕНИРОВКА

О ты, каштан, что пышнорасцветает,

Кто тыа—алисток, иль ствол, илицветы

О тело, чей полет напевыповторяет,

Как отличить, где танец, а гдеты

У.Б. Йитс

В семейной терапии вопрос, поставленныйЙитсом, воспринимается как риторический: мы не можем отделить танцора от танца.Танцор и есть танец. Внутреннее УяФ нераздельно сплетено с социальнымконтекстом: они образуют единое целое. Отделить одно от другогоа—азначит остановить музыку, чтобылучше ее слышать, если воспользоваться сравнением Бергсона. Онаисчезает!

Однако члены семьи прекращают свой танец,когда приходят на сеанс и пытаются описать, истолковать и объяснить терапевту,какая музыка и какой танец исполняются у них дома. Это ограничивает количествои качество информации, возникающей в их субъективной памяти, и их способностьее излагать.

Когда терапевт задает семье вопросы, членысемьи имеют возможность решать, о чем следует рассказать. Производя отборсообщаемого материала, они нередко изо всех сил стараются подать себя внаилучшем свете. Однако когда терапевт заставляет членов семьивзаимодействовать друг с другом, разыгрывая некоторые проблемы, которые онисчитают причиной дисфункции, и обсуждая разногласия, например при попыткахподчинить себе непослушного ребенка, он вызывает к жизни процессы, неконтролируемые семьей. Вступают в силу привычные правила, и компонентывзаимодействий проявляются почти с такой же интенсивностью, которая характернадля этих взаимодействий вне сеанса терапии.

Инсценировкаа—аэто такой прием, когда терапевтпредлагает семье исполнить свой УтанецФ в его присутствии. В ходе сеансатерапевт создает межличностный сценарий, по которому разыгрываютсядисфункциональные взаимодействия между членами семьи. Взаимодействие происходитв контексте сеанса, в настоящем времени и при участии терапевта. Способствуятаким взаимодействиям, терапевт получает возможность наблюдать за тем, какчлены семьи обмениваются вербальными и невербальными сигналами и определяютдиапазон допустимых взаимодействий. Терапевт может вмешиваться в этот процесс,повышая его интенсивность, продлевая время взаимодействия, вовлекая другихчленов семьи, подсказывая альтернативные решения и проводя зондирование, чтопомогает и ему, и семье получить информацию о характере проблемы, о степенигибкости внутрисемейных взаимодействий при поиске решений и о возможностиальтернативных способов справиться с ситуацией в рамках терапевтическойструктуры.

Когда семья обращается за терапевтическойпомощью, в ней обычно существует единое мнение о том, кто являетсяидентифицированным пациентом, в чем состоит проблема и как эта проблема влияетна остальных членов семьи. В ходе предшествующих попыток членов семьисамостоятельно найти решение их действия излишне концентрировались вокругУпроблемыФ, превращая ее в фон, на котором разыгрываются все остальные аспектыих реальности. Их восприятие реальности сужено из-за чрезмерной фокусировки напроблеме. Интенсивность переживаний по поводу симптома и его носителязаставляет их игнорировать другие существенные аспекты своих взаимодействий.Семья составила себе определенное представление о проблеме и о своихвзаимодействиях вокруг проблемы как о реальности, существенной для терапии.Теперь задача терапевта состоит в том, чтобы собрать такую информацию, которуючлены семьи не считают существенной, иа—ачто еще труднееа—аинформацию, которой члены семьине располагают.

Существует много способов решения этойзадачи. Терапевты, приученные пользоваться вербальным и слуховым каналамиобщения как основным источником информации, выслушивают пациентов, задаютвопросы и снова слушают. Они обращают внимание на содержание излагаемогоматериала, на то, как соотносятся между собой различные элементы сюжета, наособенности этих элементов и противоречия между ними, а также на аффективнуюокраску изложения. Этот способ сбора информации не может предоставить терапевтусведения, которыми члены семьи не располагают. Поскольку терапевт в такомслучае полагается исключительно на содержание рассказа, он неизбежно заботитсяпрежде всего о его полноте. Терапевт идет вслед за пациентом, запрашивая у негоновую информацию по тем вопросам, которые пациент сам уже выделил какцентральные, и старается не вмешиваться в рассказ, развертывающийся поизбранному пациентом пути. Терапевт лишь помогает излагать материал, пока неполучит достаточную информацию.

Такая форма расспросов способствуетсохранению мифа об объективности терапевта и реальности пациента. Терапевтуподобляется историку или геологу, который пытается получить объективнуюинформацию о том, что есть Уна самом делеФ. Такого подхода к терапевтическомупроцессу придерживаются терапевты, избегающие лично включаться в ход терапии,боясь исказить УреальностьФ, и разделяющие терапевтический контекст на двасамостоятельных лагеря: УониФа— наблюдаемые и УмыФ.

Однако терапевты, умеющиеиспользовать межличностные каналы общения, знают, что сам акт наблюденияоказывает влияние на наблюдаемое явление, и поэтому они всегда имеют дело сприближенными величинами и вероятными реальностями. Отвергая фантастическиепредставления об объективном терапевте и перманентной реальности, семейныйтерапевт в ходе сеанса создает межличностный сценарий, по которомуразыгрывается дисфункциональное взаимодействие между членами семьи. Вместо тогочтобы слушать рассказ, терапевт ставит перед собой задачу затронуть те области,которые семья определяет как существенные. Он исходит из того, что, посколькудисфункциональность семьи проявляется лишь в определенных областях, проникнутьв суть семейной динамики позволит исследование именно этих областей. Терапевтосновывается на предположении, что в этих взаимодействиях проявляется структурасемьи и поэтому перед ним на мгновение предстанет картина тех правил, которыеопределяют стереотипы взаимодействий в семье. Благодаря этому и проблемы, иальтернативы выявляются в настоящем времени и при участиитерапевта.

Когда члены семьи разыгрывают какое-либовзаимодействие, обычные правила, определяющие их поведение, выступают на первыйплан, создавая аффективную напряженность, аналогичную той, которая проявляетсяв их повседневных взаимодействиях дома. Однако в терапевтической ситуации,когда терапевт контролирует контекст, он может опытным путем выяснить, какиеправила существуют в системе, оказывая покровительство различным членам семьиили вступая с ними в коалиции, направленные против других членов. Кроме того,терапевт может контролировать параметр времени. Он может сказать членам семьи:УПродолжайте это взаимодействиеФа—аили же противодействовать попыткам других членов семьи сократитьдлительность инсценировки. При этом терапевт пытается на время изменятьхарактер взаимосвязей между членами семьи, проверяя гибкость системы в условияхУдавленияФ с его стороны. Этот маневр предоставляет информацию о способностисемьи к изменениям в рамках данной терапевтической системы. Такая инсценировкатребует от терапевта активности и умения вовлекать и мобилизовывать людей, чьиреакции нельзя предвидеть. Терапевт должен уверенно чувствовать себя в открытыхситуациях, когда он не только помогает сообщать информацию, но и УформируетФее, оказывая давление на людей, наблюдая и переживая их реакцию на своевмешательство.

Кроме увеличения количества и повышениякачества получаемой информации, метод инсценировки с точки зрения терапии имеети другие преимущества. Во-первых, он облегчает формирование терапевтическойсистемы, поскольку создает прочные связи между членами семьи и терапевтом.Члены семьи исполняют свой УтанецФ при участии терапевта, который и самвыступает как музыкант и танцор, а не только как наблюдатель.

Во-вторых, когда семья разыгрывает своюреальность в терапевтическом контексте, этой реальности бросается вызов. Любаясемья преподносит себя как систему с идентифицированным пациентом, которогоокружают целители и помощники. Однако когда она исполняет свой танец, полезрения объектива расширяется и охватывает не одного, а двоих или несколькихчленов семьи. Предмет наблюдения и вмешательства расширяется. В центре вниманияоказывается не пациент со своей патологией, а вся семья в дисфункциональнойситуации. В результате инсценировки ставится под сомнение представление семьи отом, в чем состоит проблема.

Еще одно преимущество инсценировки состоитв том, что, поскольку члены терапевтической системы не просто выслушивают одиндругого, а сосредоточены друг на друге, для них создается контекст, позволяющийэкспериментировать в конкретных ситуациях. Этот контекст, безусловно,предоставляет большое преимущество при работе с семьями, где есть маленькиедети или дети разного возраста, а также с семьями, культурный фон которых иной,чем у терапевта. Использование терапевтических указаний, конкретныхвысказываний и метафор, почерпнутых из взаимодействий между членами семьи,облегчает общение через культурные и возрастные границы.

Хотя инсценировка происходит при участиитерапевта, она может облегчить и его отстранение. Семьи обладают свойствомоказывать сильное влияние на терапевта, побуждая его действовать в соответствиис семейными правилами. Они способны вовлечь его в качестве третьей стороны илизаставить занять центральное место, что лишает его терапевтическойманевренности. Предложить членам семьи разыграть инсценировкуа—аодин из самых простых приемовотстранения. Пока члены семьи заняты друг другом, терапевт можетдистанцироваться от них, вести за ними наблюдение и вновь обрести возможностьтерапевтического воздействия.

Инсценировку можно рассматривать как танец,состоящий из трех фигур. В первой фигуре терапевт наблюдает спонтанныевзаимодействия в семье и решает, какие дисфункциональные области следуетвыделить. Во второй фигуре терапевт создает сценарии, по которым члены семьиисполняют свой дисфункциональный танец в его присутствии. А в третьей фигуретерапевт предлагает альтернативные способы взаимодействия. Последняя фигураможет обозначить перспективы и вселить в семью надежду.

Иллюстрацией этих трех фигур может служитьработа с семьей Кьюнов, которая обратилась в клинику, потому что их дочь,четырехлетняя Патти,а—аУнастоящее чудовищеФ. Она так неуправляема, что родители стали наночь запирать ее в спальне. Иначе она спускается вниз и разжигает огонь в плитеили же убегает на улицу. Родители в отчаянии.

Отец, человек могучего сложения, нодобродушный и скромный, сам вполне способен управляться с Патти. Однако егожена, тихая и мягкая, в этом смысле испытывает большие затруднения.Паттиа—шустрая ивеселая девочка, что поразительно отличает ее от несколько флегматичныхродителей.

Pages:     | 1 |   ...   | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 |   ...   | 47 |    Книги по разным темам