Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 29 |

"Порочное удовольствие" - это прекрасныйпример использования переструктурирования для преобразования чувства пассивнойбеспомощности в активное владение ситуацией. Рассказ также показывает, как спомощью переструктурирования можно помочь человеку стать хозяином положения.Несмотря на то, что пациентка подчеркивала свой страх и беспомощность, Эриксонразглядел у нее еще и чувство сильной неприязни к - мужчинам. Он связал эточувство неприязни с потенциальным чувством удовольствия и воспользовалсяпровоцирующей фразой "порочное удовольствие".

Разве после прочтения этой истории мы нестанем более склонны управлять нашими чувствами неприязни и брать на себяответственность Разве мы не сможем после этого лучше владеть теми силами,давление которых мы на себе испытываем, и разве не получим от этогоудовольствие, будучи способными управлять ими и укрощать их

Психотерапевт, использующий рассказыЭриксона, часто сам испытывает снижение своего обычного уровня тревожности.Вследствие этого он сможет лучше сосредоточиться на своих непосредственныхзадачах - помогать своим пациентам быть более открытыми, находить новые решенияи новые подходы. Уже одно обладание набором рассказов может дать терапевтучувство мастерства, владения ситуацией и компетентности. К тому же, когда ончитает или рассказывает Эриксоновские истории, терапевт сам склонен впадать втранс либо благодаря своей связи с Эриксоном, либо благодаря внутреннему"гипнотическому эффекту" историй. Находясь в трансе, терапевт будет не толькоменее тревожным, он будет также более открыт воздействию своих собственныхбессознательных ассоциаций. Поэтому он будет в большей степени способен помочьпациенту утратить его, пациента, тревожность, исследовать его внутренние возможности инаходить новые подходы к ситуациям.

Я обнаружил, чтодля терапевта лучше всего выбирать рассказы с помощью своих собственныхсвободных ассоциаций. Яподразумеваю под этим не только когнитивные свободные ассоциации, но и реакциитела, эмоции, восприятия и особенно образные ассоциации. Вот пример моегоиспользования рассказов Эриксона при работе с двумя разными пациентами.

Первого пациента, тридцатилетнегоеврея-хасида, мне представляла его жена. Она прочитала о методах леченияЭриксона, и чутье подсказало ей, что я могу помочь ее мужу справиться с егонеспособностью просыпаться в нужное время. Эта давно укоренившаяся особенностьобнаружилась, когда он учился в десятом классе Ешивы и не мог проснуться раньше11 или 12 часов дня. Из-за этого он не мог устроиться на работу, хотя и сделалнеплохие успехи в семейном бизнесе. Он был женат уже год, и его жене надоелотратить утром целый час на то, чтобы разбудить его. На первом сеансе пациентрассказал мне, что его уже несколько раз гипнотизировал известныйгипнотерапевт. Гипнотерапевт был удовлетворен тем, что пациента можнозагипнотизировать, сам же пациент удовлетворен не был. Я попробовал на нем стандартные методывызывания гипноза, такие как зависание руки и фиксация взгляда. Он смог достичьневозможности открыть глаза и ощущения тяжести в руке. Однако к концу сеанса онстал утверждать, что не находится в гипнозе и что он просто подыгрывал мне,несмотря на мое предупреждение не подыгрывать. После этого первого сеанса онпозвонил мне. Он рассказал мне, что когда его жена услышала о применявшейсягипнотической процедуре, то она стала сомневаться, что наш подход в достаточноймере "нестандартен", чтобы называть его подходом Эриксона.

На втором сеансе я сразу же сказал пациенту:"Мы уже установили, что вас нельзя загипнотизировать до удовлетворительнойдля вас степени, несмотря нато, что и я, и ваш прежний врач полагали, что вы находитесь в состояниигипноза. Поэтому мы не будем тратить больше время на то, чтобы убедить вас втом, что вас можно загипнотизировать".

Тогда пациент рассказал мне описаниеклинического случая, о котором они читали с женой. Эриксон лечил супружескуюпару, страдавшую энурезом, заставляя их каждую ночь становиться коленками напостель и намеренно мочиться туда. После этого они спали на мокрых простынях.Это, как чувствовал мой пациент, и была настоящая "Эриксоновская" терапия.

Я пустился вдовольно пространные рассуждения о роли бессознательного, во время которыхпациент явно расслабился, закрыл глаза и, казалось, впал в гипнотический транс.Я не подвергал проверкеглубину его транса. Однако, рассуждая, я стал наводить ассоциации с историей обэнурезе и привел комментарий Эриксона, которым он закончил одну из своих другихисторий. Он говорил тогда: "Хотите знать стопроцентный способ прожить долгуюжизнь Просыпайтесь каждый раз утром. И чтобы гарантировать, что выдействительно проснетесь утром, выпейте перед сном побольше жидкости, и тогдавам обязательно придется проснуться - чтобы сбегать в туалет помочиться".

Я рассказалпациенту эту историю, а затем предложил ему каждый раз за час до сна выпиватьне менее литра с небольшим жидкости и каждую ночь в течение двух недельложиться спать на полчаса раньше. Он ложился спать около трех утра, апросыпался около 11 дня. Япредложил, чтобы он ложился спать около двух ночи, потом в половине второго, вчас и, наконец, в полночь, когда ложилась спать его жена. Я также сказал ему, чтобы он не впадал вразмышления, лежа в постели. Кровать должна ассоциироваться либо со сном, либос любовью. Если он не засыпает и продолжает оставаться в бодрствующемсостоянии, то он должен встать с постели и отправиться в комнату читать илисмотреть телевизор. Затем ему нужно будет выпить не менее литра с небольшимводы перед тем, как отправиться спать. Я уверил его, что в этом случае его мочевой пузырь будет полнымчерез шесть-восемь часов и ему придется встать с кровати, чтобы сходить в туалет.

Помочившись, он должен будет принять душ,сделав его к концу процедуры возможно более холодным. Затем он должен будетодеться, позавтракать и приступить к работе, не возвращаясь в постель.

Пациент возразил, что он не любит приниматьдуш по утрам, а обычно делает это ночью. Я снова настаивал, чтобы он принимал душутром - по крайней мере до тех пор, пока он не справится с проблемой утреннегопробуждения. Он обещал, что выполнит это и через две-три недели позвонит мне искажет, как сработал этот план. Через две недели он позвонил мне и сказал, чтоу него больше нет проблемы со сном и пробуждением.

На следующий день я принимал образованную,интеллигентную женщину, которая уже приходила ко мне с острым болезненнымциститом и расстройством сна. В начале сеанса мое сознание не было занято еемочевым пузырем. Я знал, чтона прошлой неделе она ходила в суд, чтобы закончить дело о разводе, но, входя вмой офис, она казалась вполне спокойной и обаятельной. Я знал, что она интересоваласьтерапевтическими подходами Эриксона, и рассказал ей случай с евреем-хасидом.Я рассказал ей, какпосоветовал ему пить воду перед сном, и закончил добавлением комментарияЭриксона, которым он обычно завершал свои истории. Это звучало так: "Мы всеначинаем умирать с того момента, когда рождаемся. Одни делают это быстрее, чемдругие. Единственное, что мы можем сделать, это уметь радоваться своей жизни".

Моя пациентка залилась слезами. Я спросил, не хочет ли она рассказатьмне, почему она рыдает. (Меня интересовало, не было ли это связано с ассоциациями,затрагивавшими ее проблемы с мочеиспусканием и моими разговорами об этом.) Онасказала, что разговор о смерти заставил ее почувствовать, что ее жизнь кончена.Это мнение уже имело определенную историю своего развитая. Она чувствовала, чтонесмотря на свои профессиональные успехи, несмотря на то, что она сумела хорошовоспитать двоих детей, у нее больше не было смысла жить.

Она связывала это чувство с тем фактом, чтоее родители никогда не оформляли развода, несмотря на то, что они расстались,когда ей было одиннадцать лет. Мать запрещала ей иметь что-либо общее с ееотцом. Это было бы воспринято как неповиновение матери. Поэтому пациенткачувствовала, что ее лишили отношений с отцом. Она чувствовала, что если бы ееродители оформили развод, то она могла бы свободно видеться с отцом. Ее отецимел бы право встречаться с ней, и у них были бы свои взаимоотношения.Вследствие этого она ассоциировала развод со свободой своих собственных детей.И в то же время она чувствовала, что теперь, когда она завершила это дело, еежизнь кончилась.

Это навело меня на мысль об одной истории,которую я ей и рассказал. После того, как я в первый раз работал с Эриксоном, яувидел сон. Во сне появились слова: "Ты никогда ничего не заканчиваешь". Спустясемь лет, когда в Фениксе я слушал некоторые записи Эриксона, меня осенило:"Кто сказал, что тебе нужно что-либо заканчивать Ничто по-настоящему незаканчивается, пока мы живем".

Я рассказалпациентке эту историю и предложил попробовать смотреть на свою жизнь, как напродолжение жизни ее родителей, а на жизнь своих детей, как на продолжение еесобственной жизни. И тогда этот процесс будет продолжаться столько, сколько наЗемле будет существовать человечество. Она нашла эту мысль утешительной.

Суть этого довольно длинного эпилога о часахработы с двумя различными пациентами состоит в том, что мой выбор историй неопределялся какими - либопредвзятыми мнениями, а вытекал из моих собственных свободных ассоциаций,связанных с моим жизненным опытом и отточенных тридцатью годами клиническойпрактики. Важно также подчеркнуть, что весь процесс протекал в атмосферехороших терапевтических отношений.

Пациенты сами выбирали в историях то, чтоотносится к ним. Это не обязательно были те части рассказов, которые, как ядумал, они выберут. Но они были полезны.

Опасность использования этих историй, как илюбых продуктов воображения, состоит в том, что воображаемый опыт может статьзаменителем реального жизненного опыта. Если человек почувствует, что он ужеудовлетворил необходимые потребности, то тогда не будет необходимости вставатьутром с кровати. Конечно, если психотерапевт исповедует философию активизма,как это делал Эриксон, то он никогда не будет поощрять "растительный" типсуществования. Те, кто слушает его истории, не склонны уходить от жизни.

Иногда мои пациенты замечают, что несмотря навосхитительные сеансы в кабинете психотерапевта, несмотря на фантазии ивоображаемые успехи в разрешении конфликтов, переноса представлений в реальнуюжизнь не происходит. Они жалуются, что "во мне не произошло никаких перемен.Вне стен этого кабинета я все еще поступаю по-другому". Иногда в таких случаяхдля пациента лучше всего просто молча и расслабившись слушать, как ярассказываю Эриксоновскую историю. Это может быть длинная, нудная история оразвитии ребенка. В конце сеанса пациент может сказать, что эта встреча былахуже, чем предыдущие, и выразить пожелание, чтобы они проходили активнее. Онможет сказать, что ему было скучно. Тогда я напомню ему, что работа, которую мыпроводим, идет на подсознательном уровне и что совершенно безразлично, чемзанять в это время наше сознание. В дальнейшем он сможет сообщить о важныхпеременах в своей жизни. Например, он стал более уверенным в общении, появилисьновые взаимоотношения или сменилась работа. Иными словами, его активностьначала проявляться вне стенкабинета. На сеансах ответственность за эту активность беру на себя я.

Конечно, некоторые пациенты не захотят, чтобыим рассказывали историю, которую придумал кто-то другой кроме их терапевта. Онимогут предпочитать более личный подход. Тем, кто захочет воспользоваться общимипринципами Эриксона при создании своих собственных метафор, может помочь"Терапевтическая метафора" Дэвида Гордона или другие книги, вдохновленные тем,как с метафорами работал Эриксон.

Конечно же, простое чтение одной илинескольких историй не приведет к изменениям. Трансформация более вероятнатогда, когда реципиент, а возможно и сам индуктор (я буду так называтьтерапевта) находятся в состоянии восприимчивости, "настроены на прием". Как ужеговорилось ранее, это состояние восприимчивости наиболее часто и легкодостигается путем погружения в гипнотический транс. Оптимальные терапевтическиеотношения - это не то, что обычно называется "позитивным переносом". Скорее этосостояние, в котором возникает "раппорт" между терапевтом и пациентом. И тогдабессознательное пациента и бессознательное терапевта наиболее полно реагируютдруг на друга. Если читать эти истории в так называемом бодрствующем состоянии,то их можно просто отбросить как "стандартные", "банальные" или "занятные, ноне просвещающие". Иное дело гипнотическое состояние, в котором все, что говориттерапевт, будь то одно слово или рассказ, повышается в своем значении, и вкотором может быть вызвано мини - САТОРИ: в Дзене этим словом называетсяпросветление.

2. МОТИВИРУЮЩИЕ ИСТОРИИ

Эриксон часто пользовался описаниями развитияребенка в раннем детстве - как он учится узнавать свою собственную руку,вставать, ходить и говорить - для того, чтобы вызвать у пациента ощущениепроцесса его собственного развития. Когда он рассказывал мне истории,возвращавшие меня к моему самому раннему опыту научения, то я в состояниитранса мог пережить заново колоссальные усилия и частые неудачи, сопровождающиерешение новой задачи или приобретение нового навыка. В то же время я прекрасноосознавал, что мне удалось приобрести эти навыки. Практический вывод состоял втом, что я могу научиться преодолевать другие трудности в моей сегодняшнейжизни.

Как пишет Джей Холл в своей "Нестандартнойтерапии", у Эриксона был четкий и ясный взгляд на нормальное развитие. Это незначит, что он стремился подогнать всех людей под один образец, скорее онсчитал, что у каждого человека есть нормальное, здоровое ядро, нечто подобноетому, что Хорни называла "реальным "я". Он знал, что рост и развитие могут бытьискажены и направлены по ложному пути множеством способов, но он чувствовал,что задача терапевта в том и состоит, чтобы вернуть человека на его собственный"истинный путь".

В этой связи он рассказал историю о лошади,которая забрела во двор его дома, когда он был молодым человеком. У лошади небыло характерных примет, по которым ее можно было бы опознать. Эриксонпредложил вернуть лошадь хозяевам. Чтобы сделать это, он просто сел на нееверхом, выехал на дорогу и предоставил лошади самой выбирать путь. Онвмешивался только тогда, когда лошадь сходила с дороги, чтобы попастись илипобродить по полям. Когда лошадь, наконец, пришла во двор соседа, жившего внескольких милях пути, сосед спросил Эриксона: "Как вы узнали, что лошадьпришла отсюда и что она наша"

Эриксон ответил "Я не знал, а вот лошадь знала. Все, чтомне нужно было сделать, так это не дать ей сойти с дороги".

Начиная курс терапии или обучения, частобывает полезно вернуться к началу настоящего пути. Пример того, как это бывает,можно найти - в обучающем рассказе Эриксона "Научитесь вставать".

Научитесь вставать

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 29 |    Книги по разным темам