Книги, научные публикации
Pages: | 1 | 2 | 3 | 4 | Старостин С. А. ...
-- [ Страница 2 ] --Martin 1966, 23170. Ср. далее МССHЯ, 340: ностр. *zeGV 'есть' [алт. * (тюрк. ~ ТМ) сопоставляется с и.-е. *seH- 'сытый', урал. *s//e 'есть', картв. *e-/*- 'насыщаться'].
17. "жечь": тюрк. *jak- ~ ТМ *deg-e- ~ *eg-de ~ ср.-кор. th- < алт.
*dakV.
Тюрк.: др.-тюрк. jaq-tur- 'зажигать', чаг., тур., туркм. etc. jak-, каз., тат. ak- 'жечь, зажигать'. Сюда же относится чаг. ja-du, тат. jak-t, чув. ud 'светлый, свет'. См. VEWT 180;
EDT 897,900;
ЭСЧЯ 22. Тюрк.
*jak- часто определяют как переходную пару к *ja-n- 'гореть', однако следует отметить, что суффикс *-k- в тюркском никогда не имеет пе реходного значения (см., например, [Щербак 1981, 151], ДТС 660, EDT XLVI), поэтому основу *jak- нужно признать нечленимой.
ТМ: эвенк. egde-, нег. egde-, ороч. egde, ульч. egde-, орок.
dede-, нан. egde- 'гореть';
эвенк. egd-, нег. egd-, ороч. egdi-, ульч.
egdi-, нан. egi-, маньчж. deji- 'жечь', (ТМС 281-282). Для ПТМ сле дует восстанавливать *deg-e- ~ *eg-de- 'гореть' (причем исходной формой следует считать *deg-e-, поскольку в составе этой формы вычленяется аффикс несовершенности *-a-/*-e-, см. Benzing 1955, 1066) и производную основу *deg-e-gi- (~ *eg-de-gi-) 'жечь'(с суф фиксом каузатива *-gi-, см.[Benzing 1955, 1070]). Собственно корневым элементом в ПТМ нужно считать *deg- (= тюрк. *jak-).
Кор.: ср.-кор. th- 'гореть', thi- 'жечь' (КС 456-457). Форма th- представляет собой редукцию *th-, ср. другую производную ср.-кор.
форму th- 'разводить огонь в очаге, растапливать' (КС 133).
Японскую параллель см. ниже (с. 85).
Г.Рамстедт (SKE 278) сравнивает кор. th- с ТМ *toga 'огонь', что вряд ли оправдано (как фонетически, так и семантически более на дежным представляется предложенное выше сближение). Ср. еще [Martin 1966, 277] (кор. ~ тюрк.).
Aлтайскую форму *dakV, по-видимому, следует непосредст венно сопоставлять с и.-е. *dhegh- 'жечь, гореть' (см. WP I, 849)71.
С. Мартин, а вслед за ним Р. Миллер [Miller 1971,86, 153] сопостав ляют корейскую и ТМ форму с яп. taberu 'есть', но это недоразумение: taberu - поздняя форма (ср.-яп. tabu < др-яп. tamapu, вежливый глагол со многими значениями).
В. М. Иллич-Свитыч (МССHЯ 337: ностр. *[o]gV 'гореть') сравни вает и.-е. *dhegh- с ТМ *toga 'огонь', урал. (?) *t()V(t) 'огонь', сем.-хам. (?) *[]k 'пламя'. Помимо несколько сомнительной афразийской формы речь 18. "звезда": тюрк. *jul-du- ~ ср.-монг. ho-dun ~ ср.-кор. pjr(h) < алт.
*piV72.
Монг.: ср.-монг. hodun (ХИ 60), письм.-монг. odun, калм. odn (KW 283), халха-монг. od, дун. xodun, бао. hotu, даг. od, юй. hodn, монгор. fDi (DM 99). Монг. ho-dun закономерно восходит к *hol-dun с утратой сонорного перед суффиксом -dun.
Тюрк.: др.-уйг. julduz, туркм. juldz, тур. jldz, каз. ulduz, як.
sulus, чув. ldr etc. См. VEWT 210, EDT 922-923, ЭСЧЯ 206.
Кор.: ср.-кор. pjr(h) (ХМ 151) 'звезда'.
Тюрк. и монг. формы совпадают вплоть до суффиксального *du (*pi-du-).
Японскую параллель см. ниже (с. 86).
О переходе pi- > тюрк. *j- см. выше, с. 12. См. [Martin 1966, 243] (кор. ~ монг.), [Pelliot 1944, 100] (тюрк. ~ монг.). Г. Рамстедт (SKE 196) связывает кор. pjl с ТМ *pial 'молния' (см. ТМС 2, 320), но последнее имеет более надежную параллель в тюрк. *jal-/*ja- (см. выше, с. 12).
Следует, конечно, отвергнуть сопоставление Д.Синора (Sinor 1973, 393-394) монг. hodun с ТМ *xs-kta, и, далее, с урал. *knV 'звезда' (монг. h- никогда не восходит к велярным). Взаимосвязь разобранных выше монг., тюрк. и кор. (а также японской, о чем см. ниже) основ обсуждается также в [Miller 1971, 145-146]).
19. "змея": ср.-монг., монг.-письм. moai ~ ТМ *mk < алт. *mkV.
Монг.: ср.-монг. moqai ( = *moGai) (ХИ 76), монг.письм. moai, калм. mo, mo (KW 263), халха-монг. mogoi, дун. moi, бао. moGi, даг. mogw, юй. moui, монгор. muGu (DM 244).
ТМ: нег. mxi, ороч. mki, ульч. mui, орок. mui ~ muji ('змея, идет об угорском названии "огня" *tEwt (по Е.A.Хелимскому;
в MSzFE 648- *twtV или *ttV), который может относиться и к другому ностратическому корню, см. МССHЯ 338: ностр. *()pV 'греть(ся)'). Остается, таким образом, только и.-е. ~ ТМ параллель, которой, по нашему мнению, следует предпо честь сопоставление и.-е. *dhegh- с общеалтайским *dakV (< ностр. *daku ~ *dako). Этимология ТМ *toga 'огонь'остается пока неясной.
Реконструкция *-- здесь несколько условна: она основана на предположении о том, что алт. *- - > ср.-кор. -rh- (но *-l- > ср.-кор. -r-), которое нуждается еще в проверке (тот факт, что тюркский имеет здесь -l-, не показа телен: по правилу Е. A. Хелимского -l- и - - в сочетаниях согласных нейтра лизуются). Основательным аргументом в пользу *- - являются также япон ские данные (о которых см. с. 86).
червь'), нан. mujki, маньчж. mejxe, чжурчж. mi-hi. См. ТМС 1, 537- (где этот корень ошибочно объединен с ПТМ *mirk- 'ползти' = монг.-письм. mlk-), там же монг. ~ ТМ.
Из корейского к данному корню следует привлекать совр.
mk-kuri 'большая черная змея' (kuri 'змея');
этимология Г. Рамстедта (SKE 145) mk- от сино-кор. mk (ср.-кит. mk) 'чернила' малоправ доподобна73.
20. "зола": ср.-монг. hnes ~ ТМ *pule- (/ *pule) < алт. *ple (~ *p-).
Монг.: ср.-монг. hne-s (ЮЧ), монг.-письм. n-sn ~ ne-s (KW 458), калм. msn, халха-монг. ns, дун. funisun, бао. homsu, даг.
xuns, юй. henesn, монгор. funidze (DM 107).
ТМ: эвенк. hule-ptn, сол. ulu-kt, нег. xulptn, ороч. xule-pte, уд. xule-pte ~ xune-kte, ульч. pune-kte(n-), орок. pune-kte(n-), нан.
pue-kt, маньчж. fule-gi, чжурчж. fh-lh-kh (ТМС 2, 347). Колеба ние -l-/-n- (--) в корне, по-видимому, указывает на исходное сочета ние типа *-l- (или *-l-).
Ср. также кор. pujtha (орф. pujh-ta), puit-hada (орф. pui-s-), pojatha (орф. pojah-ta) 'серый, сероватый, пепельный' ( < *pu- ~ *p-;
кор. > маньчж. fujan 'желтоватый', см. SKE 204).
Если алтайскую праформу восстанавливать в виде *p()le (с упрощением сочетания -l- в монгольском и корейском), то ср. и.-е.
*pel(en)- 'зола, пепел' (слав. *pepelъ, др.-прус. pelanne, лит. pelena и т.
д., см. ЭСРЯ 3, 234;
WP 2, 60, 680).
21. "имя": ср.-монг., монг.-письм. nere ~ ср.-кор. rh-m (< *nirhu-m) < алт. *nrV.
Монг.: ср.-монг. nere (ХИ 78), монг.-письм. nere, калм. ner (KW 275), халха-монг. ner, дун. nir, бао. nar, даг. nr, юй. nere, монгор.
niere (DM 273).
Кор.: ср.-кор. rhm (ХМ 214;
КС 406) 'имя'. Морфологически rhm выглядит как производное от глагола *r(h)- ~ *r(h)-, однако такая форма в среднекорейском отсутствует. Зато весьма распростра нен глагол nr- ~ nr- ~ nr- 'называть;
говорить,поведать' (совр. ir-da), см. КС 120, 121, 124-125, ХМ 346. По-видимому, в ср.-кор. rhm мы Одзава [Одзава 1968, 294-295] сравнивает с монг. moai др.-яп. mo kuo-jop- 'ползать (о змеях, как змеи)'. Это сопоставление в принципе возмож но;
следует учитывать только альтернативную возможность сближения яп.
формы с монг.-письм. mlk-, ТМ *mirk- 'ползать'.
имеем случай раннего отпадения анлаутного n- перед i, наблюдаю щегося в этой позиции еще в ряде случаев, ср. ср.-кор. nr-t ~ r-t 'вставать, подниматься;
становиться' (КС 124, 406), кауз. nri-t ~ r-t 'образовывать, составлять;
создавать' (КС 125, 405) и под. Таким обра зом, для протокорейского с большой надежностью можно восста навливать форму *nr(h)-m 'имя'.
Из других алтайских языков тот же корень обнаруживается, по-видимому, в тюрк. *jar- 'повеление, извещение, объявление;
объяв лять, сообщать'. Ср. кирг. ar 'клич;
извещение, объявление', каз. ar 'сообщение, приказ', як. sar и др. В др.-тюрк. засвидетельствовано только производное jar-l 'повеление, приказ, предписание' (и про изводный глагол jar-lq-a- 'приказывать, издавать указ'), широко представленное и в современных языках74. См. VEWT 188-189, EDT 966-967 (Дж. Клосон считает, что jarlq - заимствование из неизвест ного источника, однако не упоминает про современные тюркские формы, отражающие общетюркскую производящую основу *jar-).
22. "камень": тюрк. *d ~ монг.-письм. ila-gun ~ ТМ *ola ~ ср.-кор.
tr(h) < алт. *tia.
Тюрк.: др.-тюрк., тур.,кум., тат. etc. ta, туркм., аз. da, тув.
da, як. ts, чув. ol etc. (VEWT 466, ЭСТЯ 3, 167-169, EDT 557, ЭСЧЯ 326).
Монг.: ср.-монг. ilaun (ХИ 47), монг.-письм. ilaun, калм.
toln (KW 444), халха-монг. ul, юй. tluu, даг. toloo 'камень' ( < прото-монг. *tlaun).
ТМ: эвенк., сол., нег., ороч., уд., ульч., орок., нан. olo, эвен. ol Из тюркского заимствованы монг.-письм. ar 'извещение', ar-la- 'извещать' (ср. сой. ar-la- и под.), ar-lig 'приказ, декрет' (вопреки VEWT 189, где монгольские формы явно имеют тюркское происхождение, см. EDT 966).
Значение корня в тюркском позволяет привлечь к рассматриваемым алтайским формам также др.-яп. nor- (RJ nr-) 'приказывать, возвещать' (откуда, по-видимому, заимствовано ср.-кор. nr-ta, совр. neri-da 'издавать приказ'). Прочие этимологии японского корня кажутся нам менее приемле мыми : мы имеем в виду сопоставление яп. nor- с монг. ira- 'радоваться' [Одзава 1968, 275];
возведение nor- к *(mn)-t'au и сопоставление с австроне зийским *taut 'клятва, обет' [Мураяма 1975, 66, 153 и дал.], сопоставление nor- с австронезийским *tudi 'указывать' [Kawamoto 1977, 30];
возведение японского nor- к алтайскому корню 'слышать' (*d//ld-, см. с. 46) [Miller 1971, 103-104].
'камень' (ТМС 1, 263).
Кор.: др.-кор. /tr/ (КЧС 161), ср.-кор. tr(h) (ХМ 157, КС 159).
Японскую параллель см. ниже (с. 87).
См. VEWT 466 (тюрк. ~ монг. ~ кор.);
[Владимирцов 1929] (тюрк.~ монг.);
SKE 272 (кор. ~ ТМ);
[Poppe 1960, 77] (тюрк. ~ монг. ~ кор.;
Поппе считает, что ТМ формы заимствованы из монгольского, что вряд ли возможно);
[Martin 1966, 243];
[Miller 1971,97-98, 120].
См. далее МССHЯ, 343 (ностр. */aj/lV 'камень'), где алтайские формы сравниваются с картв. *al- 'кремень'.
23. "кора" а) монг.-письм. kr-sn ~ ТМ *xura-kta < алт. *k'or/e/.
Монг.: монг.-письм. kr-sn, калм. krsn (KW 240), халха-монг.
xrs etc.
ТМ: эвен. rt 'кора, короста';
уд. wa-kta 'кора', ульч. ora-qta ~ ra-ta 'кора (дерева);
орок. ra-qta 'кора' (хвойных деревьев);
нан.
ora-qta 'кора, корка, скорлупа;
панцирь (черепахи)';
маньчж. uri-a 'оболочка, кожица, перепонка' (ТМС 2, 282). Формально ТМ *xura-kta произведено от *xura-: эвен. ra- 'крыть корой', орок. ra-la- 'обди рать кору;
крыть корой'.
Сюда же, вероятно, следует относить ср.-кор. kr 'устрица' ( < 'раковина') (КС 62, ХМ 189)75.
Поппе [Poppe 1960, 80] сравнивает ТМ формы с монг. ura-a 'берестяная хижина', но это невозможно ввиду надежной реконст рукции *x- ( < *k'-) в ТМ.
В. М. Иллич-Свитыч (ОСHЯ 1, 341-343) сближает монг. krisn с ТМ *xere-kte 'кожа' (ТМС 2, 467) и др.-уйг. qz 'кора (дерева)'76, с во просом привлекая также ТМ *xura-kta. Ясно, что речь идет на самом деле о двух алтайских (и ностратических) корнях: 1) алт. *k'or/e/ (ра Г. Рамстедт (РКЕ 95) сравнивает с корейской формой яп. hamaguri (ср.-яп. RJ fm-gr, fm-gr) 'двустворчатый моллюск (или его раковина)', что вполне вероятно. Hапротив, сближение кор. kr с яп. kaki 'устрица' [Mar tin 1966, 238] более сомнительно (по фонетическим причинам).
Мы добавили бы еще общетюркское производное *k-d 'кора' > др.-тюрк. qadz ~ qaz, хак. astr-, с.-юг. qazdq etc. (VEWT 218, 243). Дж.
Клосон (EDT 608) предполагает, что qaz произведено от qa- 'поворачиват ься, сгибаться', но это очень сомнительно;
точно так же невозможно (по фо нетическим причинам) произведение qaz от тюрк. *kat- 'твердый' [Дмит риева 1971, 157].
зобрано выше) ~ урал. *kre;
2) алт. *k'aV (ТМ *xere-kte, тюрк. *Ka77) ~ и.-е. *ker- ~ урал. *kere-. К какому из этих двух корней относятся сем.-хам. *qr(m) и картв. *ker-, следует еще выяснить.
b) тюрк. *kpuk ~ монг.-письм. qau-da-sun ~ ср.-кор. kphr~ kphr < алт. *k()p.
Тюрк.: чаг. qapuq, туркм. qbq, тур. kabuk, аз. qabuq, чув. xob 'кора, скорлупа' etc. Слово очень широко представлено в современных языках (см. ЭСЧЯ 305, VEWT 234-256;
отметим, однако, что некоторые формы, приводимые М. Рясяненом: хак. 'шелуха от зерна', башк.
qawaq 'оболочка, шелуха' и др. восходят к *kabq, ср. др.-уйг. qavq, qavuq 'отруби', и к рассматриваемой основе отношения не имеют;
зато к материалу, приводимому в VEWT, следует добавить еще хак.
kakpas (< *kapk-as) и, видимо, уйг. qowzaq 'кора', см. [Дмитриева 1979, 181]). Hаличие рефлекса *kpuk также и в чувашском веский аргумент в пользу общетюркского характера этого слова, поэтому, несмотря на отсутствие его в древних памятниках, вряд ли следует считать его поздним уменьшительным образованием от *kp 'бурдюк' (EDT 665) или производным от глагола 'покрывать' (ЭСЧЯ 305, VEWT 234: у Ря сянена неверная реконструкция *kp- 'покрывать';
правильное восста новление *kp- см. ОСHЯ 1, 337;
[Щербак 1970, 194];
EDT 580).
Монг.: монг.-письм. qau-da-sun, калм. dasn 'кора (деревьев)' (KW 201). Монгольская основа является производной от *qau- ~ *qau-, ср. еще монг.-письм. qaul-, халха-монг. l- 'обдирать, снимать ко жу'78, монгор. li- id. (DM 180).
Кор.: ср.-кор. kph ~ kphr ~ kphr ~ kphr 'кожура, кора, оболочка' (КС 8, 36, ХМ 255), и производные kp-r 'кора, кожура, скорлупа' (КС 38-39), kp-i-un 'кожа на спине' (КС 38).
К этому же корню можно отнести ср.-яп. kara 'скорлупа, шелуха' ( < *kr), хотя для японского слова нельзя исключить и австронезийское про исхождение (ср. австрон. *kalah 'скорлупа';
яп. ~ австрон. см. [Kawamoto 1977, 39;
Бенедикт 1985, 174]).
Из монг. qaul-, очевидно, заимствованы изолированная тур.
форма kavla- 'терять кожу, шелушиться', см. (VEWT 216), [Владимирцов 1929, 209]. Вариантом того же корня, вероятно, является qob- в монг.-письм. qob qu-l- 'сдирать кору, скорлупу' (KW 191;
тюрк. *kop- 'подниматься', вопреки Рамстедту, вряд ли имеет какое-либо отношение к монг. qob-qu-l-). Монголь скую форму В. М. Иллич-Свитыч (МССHЯ, 344) сопоставляет с урал. *kopa 'кора, кожа', что вполне вероятно, и с картв. *aw-/*ab- 'кожа, шкура', что более сомнительно.
Японскую параллель см. ниже, с. 87-88.
См. [Владимирцев 1929, 209, 255], KW 201 (тюрк. ~ монг.);
[Martin 1966, 225] (кор. ~ тюрк.).
24. "корень": монг.-письм. nd-sn ~ ТМ *(k)te < алт. *te.
Монг.: монг.-письм. nd-sn, калм. ndsn (KW458), хал ха-монг. ndes, даг. undus.
ТМ: эвенк. te, эвен. t, нег. nite ~ ite, ороч. ite, уд.
ite, ульч. uikte ~ muikte, орок. muikte, нан. muikte (диал. iekte) (ТМС 1, 662).
Сближение, насколько нам известно, ранее не предлагалось, хотя соответствия вполне регулярны (с учетом развития *- > 0- в монгольском, см. выше, с. 18). Японскую параллель см. ниже, с. 88).
25. "кость": монг.-письм. ja-sun ( < *pian-sun) ~ ср.-кор. s-pj < алт.
*pieV (~ *peiV).
Монг.: ср.-монг. ja-sun (ХИ 110), монг.-письм. jasun, калм. jasn (KW 217), халха-монг. jas, дунс. iasun, бао. iasu, даг. jas, юй. jasn, монгор. yse (DM 490) 'кость'. Монг. ja-sun регулярно восходит к *jan-sun с утратой сонанта перед суффиксом -sun;
ср. калм. jan-da-ar- 'костистый', jand 'быть костистым' (KW 214). О переходе *pi- > монг. j- см. выше, с. 12-13.
Кор.: ср.-кор. spj (ХМ 206;
КС 258). Hаписание sp- в средне корейском отражает, по-видимому, геминацию начального соглас ного (ср. совр. ppj), причины которой пока еще не вполне ясны79. В остальном развитие -pj < *peiV регулярно, см. выше, с. 20.
Этимологии Г. Рамстедта в SKE 195 (сравнение с ТМ *peje 'лоб' или *beje 'мужчина, человек') представляются нам неудачными.
Японскую параллель см. ниже (с. 88).
Из тюркского материала к этому корню с большой вероятно стью можно отнести *(j)n-ik (где -ik уменьшительный суффикс): ср.
туркм. n-ik 'голень, берцовая кость', тур. inik 'тонкая кость', чаг.
ink 'голень', карач. inik 'лодыжка', тоб. jinik 'голень' (см. VEWT 172, Hачальные сочетания с s- в ср.-кор., по-видимому, всегда имеют вторичное происхождение в отличие от сочетаний с p- (pC-), которые восхо дят к *pVC- с редукцией начального гласного в слове. И те, и другие сочетания дают в современном корейском геминированные (сильные) согласные.
203)80.
В тунгусо-маньчжурском рефлекс того же корня обнаружи вается в виде *pe-e 'колено' (эвенк. henen, сол. e, эвен. henn, нег.
xeen, ороч. xee ~ heen, уд. xee, ульч. pee(n-), орок. pene ~ pee(n-), нан. peje~) (ТМС 2, 366);
[Колесникова 1972a, 331].
Сопоставление перечисленных выше алтайских форм ранее, насколько нам известно, не предпринималось;
однако как семанти ческая, так и фонетическая сторона его вполне удовлетворительны.
26. "красный": ср.-монг. hulaan, монг.-письм. ula-an ~ ТМ *pula- ~ ср.-кор. pr-k- < алт. *p()la.
Монг.: ср.-монг. hulaan (ХИ 61), монг.-письм. ulaan, калм.
uln (KW 448), халха-монг. uln, дунс. xulan, бао. fula, даг. ulaan, юй.
aan, монгор. fuln (DM 105). Корнем является *hula- (ср. монг.-письм.
ula-ji- 'быть красным', ula-la- 'краснеть' etc.).
ТМ: эвенк. hula-ma, hula-rn, сол. l~, lari~;
эвен. hla-;
нег.
xola-jin;
уд. xula-ligi;
нан. fol-g;
маньчж. ful(a)un 'красноватый', ful an 'красный'. См. ТМС 2, 343-344. Hекоторые формы (в частности, на найские и маньчжурские) могут в принципе быть старыми монголиз мами (хотя это сомнительно), но для ПТМ в целом это маловероятно.
Кор.: ср.-кор. prk-ta (КС 274, ХМ 279) 'красный'.
См. [Владимирцов 1929, 267] (монг. ~ ТМ);
(KW 448);
[Poppe 1960, 74, 100, 120] (монг. ~ ТМ ~ кор.81);
[Петрова-Бугаева 1971]. Связь рассматриваемого корня с алтайским названием "огня" (см. ниже) [Ramstedt 1928;
Петрова-Бугаева 1971] находится под вопросом, хотя и не исключена.
27. "круглый": тюрк. *t()gir-/*d()kir- ~ монг. tgrig ~ ТМ *tool- ~ ср.-кор. tokor- < алт. *tkV (~ *tk'V).
Тюрк.: др.-тюрк. tegir-mi, tegir-me, аз. djirmi, тур. dejirmi.
Производящей основой является здесь *t()gir- / *d()kir- 'вращаться, кружиться', ср. чув. tavr-, тат. tgr-, як. tgir- etc., др.-тюрк. tegir Hе вполне ясно, как с этим словом соотносятся обозначения "рыбьей икры" (тоб. ini, jin, як. iskk, istk), рассматриваемые М. Рясяненом вместе с *(j)n-ik. Кажется, что эти формы скорее нужно отделять и рас сматривать как финно-угорские заимствования.
С. Мартин [Martin 1966, 239] сближает кор. pr-k- с яп. aka 'красный', но это очень сомнительно (яп. aka- 'красный, светлый', aka- 'рассветать' сле дует скорее сближать с тюрк. *k 'белый', см. выше, примеч. 49).
'вокруг, кругом', tegir-mn 'мельница' и пр. Ср. также. турк. tegelek 'круглый' (хотя последнее может быть и монголизмом, ср.
монг.-письм. tgelig 'круг'?). Формы со срединным носовым сохраня ются в турецких диалектах, ср. teer-mek 'катиться', teir-ek 'круг, круглый' (см. ЭСТЯ 3, 173). См. (VEWT 469;
ЭСТЯ 3, 172-173, 178-179, EDT 485-486, ЭСЧЯ 227-228).
От перечисленных форм трудно отделить корни *tok- (~ *dok-) и *t(g)- (~ *d-) с теми же значениями, широко распространенные в современных тюркских языках, и, по-видимому, представляющие со бой экспрессивные варианты одного и того же корня (характерно наличие в них лабиализованного корневого гласного по-видимому, архаичная черта, ср. внешние данные): ног. togn 'обод', тат. dugm, чув.
togm 'обод', чаг. to-lak 'округленный', тел. toolok, каз. doalak, хак.
tola 'круглый' (см. также VEWT 483, ЭСЧЯ 256);
каз. trk 'круг', tglk 'колесо', тоб. tlk 'кольцо' (см. VEWT 492;
прочие формы, приведенные там, могут быть монголизмами).
Монг.: ср.-монг. tgrig (ХИ 102), монг.-письм. tgrig, калм.
tgrg (KW 406). Слово также отглагольного происхождения, ср.
монг.-письм. tgri-/tgre- (калм. tgr-) 'окружать' (KW 406). Вопреки Дж. Клосону [Клосон 1969, 39] нет оснований считать монгольское слово тюркизмом (напротив, многочисленные современные формы типа кирг. tgrk 'круглый', см. VEWT 492, не имеющие древне тюркских прототипов, следует считать монголизмами). Как и в тюрк ском, данный монгольский корень (ввиду своего экспрессивного ха рактера), представлен несколькими вариантами. Кроме перечис ленных выше ср. еще монг.-письм. touri-, toari- 'окружать' (KW 408), duu-ni-, duu-ri- 'кружиться', duui 'колесо, круг' (KW 101), dgrgei, халха-монг. dugarig 'круглый' etc.
ТМ: эвенк. toollo 'круг', toollo-mo 'круглый';
эвен. tolr 'кольцо', tor 'петля, окружность';
нег. toglkn 'круглый', toolo 'кольцо';
ороч. tue-pke 'кольцо';
уд. too 'петля', орок. toolto id. и др.
(ТМС 2, 198).
Кор.: ср.-кор. tokor- (КС 161, акцентуация неизвестна), совр.
togol-da, tugl-da 'круглый'.
См. SKE 273, 276-277 (ТМ ~ монг. ~ кор.), VEWT 483, 492 (тюрк. ~ монг.), [Владимирцов 1929, 276-277] (тюрк. ~ монг.).
28. "кто": тюрк. *ki-m (/*ke-m) ~ монг. ke-n < алт. *ke- (/*ka-).
Тюрк.: др.-тюрк. kim, туркм., аз. и др. kim, чув. kam, ойр. и др.
km 'кто'. Заднерядным вариантом той же вопросительной основы является тюрк. *ka-, ср. *ka-u 'какой' (др.-тюрк. qaju ~ qanju, qanu, каз.
kaj, як. aj etc.), *ka-l 'как, когда', *ka-(n) 'сколько' etc. См. (VEWT 226, 232, 271, EDT 589, 617, 632-633, 720-721, ЭСЧЯ 87).
Монг.: ср.-монг. ken (ХИ 70), монг.-письм. ken, калм. ken (KW 225), халха-монг. xen, дунс. kin, бао. ka, даг. n, юй. ken, монгор.
khn (DM 195) 'кто'. От основы ke- ср. еще монг.-письм. ke-di 'сколько', ke-mijer 'если, когда' и др. В монгольском представлен и заднерядный вариант того же корня qa- ( = тюрк. *ka-), ср. монг.-письм. qa-a 'где', qa-mia 'где, куда', qa-jisi 'куда' etc. (KW 175).
Тот же корень в виде основы вопросительных местоимений *xa- широко представлен в тунгусо-маньчжурских языках. Ср. от *xa-:
эвенк. a-bg 'который', сол. a- 'кто', эвен. aww ~ a-w 'который, какой', нег. a-ww ~ a-w 'который, какой', ороч. a-uki id., ульч.
a-wuj 'какой', орок. a-ww 'который, какой' и др.;
от *xa-j- ( > *xia-):
эвенк. 'что', сол. id., эвен. 'что делать', -q 'что', нег. 'что делать', -wa 'что', ороч. ja- ~ je- 'что делать', j-wu 'что', ульч. ~ aj 'что, кто', орок. a ~ aj id., нан. a ~ aj id., маньч. aj ~ ja id. и др. (ТМС 1, 14-15, 32, 56-57, 286-288). Основы *xa- и *xaj- (~ *xia-) в ТМС разделены, но очевидно, что это варианты одного корня (в ульчском, орокском и нанайском имеются только формы с x-, в прочих языках только фор мы с 0-, т.е. налицо регулярные рефлексы ПТМ *x-;
ульч., нан. и орок.
xaj соответствуют формам типа < *xia ~ *xaj других языков). Спра ведлива, следовательно, группировка основ, принятая в [Цинциус 1949, 138, 305], но не в [Benzing 1955, 1062] (а вслед за этим - в ОСHЯ 1, 356), и недопустимо (вопреки ТМС 1, 5, 288) сравнивать ТМ материал с различными основами в других алтайских языках.
Из корейского к данному корню можно привлечь лишь во просительную частицу ka (ср. еще ср.-кор. -ku- ~ -ko в nuku, nu-ko 'кто')82.
См. SKE 80 (кор. ka ~ монг. qa- ~ тюрк. *ka- ~ ТМ *xa-), KW ( тюрк. *ke- ~ монг. ke-), [Иллич-Свитыч 1965, 342] (монг. qa- ~ ТМ *xaj- ~ тюрк. *kaj-), [Рамстедт 1957, 76-78]83.
Aналогичный рефлекс налицо и в японском (ср. др.-яп. вопроси тельную частицу ka, а также -ka, -ku в др.-яп. i-ka, RJ -k 'как', i-ku, RJ -k- 'сколько'). Сравнение яп. ka с алтайским материалом см. SKE 80.
Явно неоправдана точка зрения Р. A. Миллера [Miller 1971, 191 и дал.] о том, что ТМ формы с *x- и тюркские формы с k- результат независи мых вторичных инноваций.
См. далее ОСHЯ 1, 348, 355-356. В. М. Иллич-Свитыч восста навливает две ностратические формы: *e 'кто' [алт. *ke- ~ урал. *ke- (основа косвенных падежей)] и *o 'кто' [алт. *ka-/ *ko- (к варианту с *-o- привлекается еще ТМ *xni 'как', см. ТМС 2, 18) - сем.-хам.
*k(w)/*q(w) 'кто', и.-е. *ko 'кто', *ki 'что', урал. *ko/*ku- 'кто'], выска зывая, однако, предположение об их взаимосвязи (предполагается урало-алтайское новообразование *e по аналогии с системой указа тельных местоимений). Hе исключено, что следует восстанавливать (уже на алтайском уровне) противопоставление *ka-, *kaw - *kai ( > *ke) и проецировать это противопоставление на ностратический уровень: *a(w) - *aj, возможно, в качестве противопоставления прямой и косвенной основы. Во всяком случае, этимологическое то ждество заднерядного и переднерядного вариантов представляется очевидным.
29. "лист": тюрк. *japur-gak ~ монг. *lab-in ~ ср.-кор. np(h) < алт.
*liapV.
Тюрк.: др.-тюрк. japuraq ~ japraq, чаг., тур. japrak, каз., кирг.
aprak, як. sbird и др. Уже в др.-тюрк. встречается вариант jalbraq (ср. также современные формы тел. albrak, кирг. jalbrk, каз.
jalbrdak), представляющий собой контаминацию *japur-gak с *jalb 'плоский', но чув. ol 'лист' (вопреки ЭСЧЯ 217 и [Miller 1971, 209]) вряд ли имеет отношение к какому-либо из этих образований.
Морфологически *japur-gak представляет собой производное от *japur- (ср. др.-уйг. japur- 'делать гладким, выравнивать');
наряду с *japur-gak существует и *japur-mak (> тар. japurmak 'лист'), хотя ис торически *jap- 'лист' и *jap- 'плоский', вероятно, восходят к разным корням (см. ниже) и налицо, таким образом, контаминация. См.
(VEWT 188;
EDT 879), а также разбор в [Дмитриева 1979, 157-160].
Монг.: ср.-монг. nabin (ХИ 77), калм. napt, монг.-письм.
nab-i (KW 271-272), халха-монг. nav, дунс. latn, бао. labty, даг. lart, юй. abdg, монгор. laBdi (DM 218). Без суффикса -in ср. мог.
форму nama ~ laba 'лист'.
Кор.: ср.-кор. np (-ph-) 'лист' (КС 126-127, ХМ 297).
См. [Владимирцов 1929, 369] (тюрк. ~ монг.), KW 272 (тюрк. ~ монг.), SKE 160, [Poppe 1960, 37]. В двух последних источниках корень "лист" объединяется с корнем "плоский", а из среднекорейского при влекается не nph 'лист', но nap-, napjok 'тонкий и плоский'84. То же самое делает и В. М. Иллич-Свитыч в ОСHЯ 2, 24-25.
Hужно, вероятно, восстанавливать два алтайских корня:
а) *lapV 'плоский' (тюрк. *jap-, откуда japur- 'выравнивать', аз.
jap 'плоский, приплюснутый', туркм. jap 'склон' и др.;
монг.-письм.
nab-ta-ji- 'быть плоским';
ТМ *lap-ta- > зап.-эвенк. lapta-kta 'гладкий, плоский', в других диалектах napta- 'расстилаться, равнина', см. ТМС 1, 584, ОСHЯ 2, 25;
ср.-кор. nap- ('плоский'). Этот корень, очевидно, вос ходит к ностр. apV id.(? сем.-хам. *lP- 'плоский, ладонь', и.-е. *lep- 'ладонь, лапа', урал. *appa/*apa 'плоский, лапа, лопатка'), см. ОСHЯ 2, 23-25, ср. тж. [Долгопольский 1969, 297-298] (ностр. *laPV 'плоский').
b) *liapV 'лист' (см. выше). Ср. к этому корню ностр. *LopV 'ободранная кора', 'растительная пленка' (сем.-хам. *lp 'содранная кожица', и.-е. *leup- ~ *lep- 'содранная кора, лист', урал. *LopV id.), см.
ОСHЯ 2, 33-34 (хотя вокализм в этом корне связан с некоторыми про блемами).
30. "маленький": монг. -gen ~ ТМ *i- < алт. *i.
Монг.: ср.-монг. -gen (ХИ 107), монг.-письм. ken, gen, калм. tskn, ts (KW 460), халха-монг. xen, бао. diga, даг.
utik. Предположение Владимирцова о том, что gen есть мо дификация od-igin 'младший сын' [Владимирцов 1929, 420], вряд ли обосновано.
ТМ: эвенк. nitkn (< *ni-kn) 'маленький', диал. ni, ni-kn 'мало';
сол. nisx ~ nisx: 'маленький';
нег. tkn id.;
ороч. i 'м аленький, мелкий';
уд. ia id., ульч. i ~ nui, орок. ni, нан. ni id.
См. ТМС 1, 589-590 (объединено с основами *nik- и *nid(u)-, которые, по-видимому, следует отделять от рассматриваемого корня).
Это одно из сопоставлений (ранее не предлагавшихся), на которых базируется реконструкция анлаутного *- (см. выше, с. 17-18).
31. "нога" ("foot"): ТМ *palga-n ~ ср.-кор. pr < алт. *pakV.
ТМ: эвенк. halgan, сол. al, эвен. halgn, нег. xalgan, ороч. xaga, уд. xaga, ульч. pala(n-), нан. palg (ТМС 2, 312);
[Колесникова 1972a, 320] (о маньчж. falagu 'ладонь' см. ниже).
Кор.: ср.-кор. pr (КС 245, ХМ 207), др.-кор. phwt = /par/.
Японскую параллель см. ниже (с. 91-92).
Отметим еще, что H. Поппе восстанавливает здесь алт. *n-, не учитывая монгольских форм с l- и ТМ вариантов с l-.
Из тюркского материала можно привлечь тюрк. *ba-mak 'вид обуви' (др.-тюрк. bamaq ~ baaq, туркм., тат. bamaq, аз. bamaq, тур.
bamak etc.) (VEWT 65, ЭСТЯ 2, 93-95, EDT 382-383, ОСHЯ 3, 68-6985). Ср.
еще, может быть, тюрк. *balak 'щиколотка, стопа', 'штанина' (ЭСТЯ 2, 51-52, VEWT 59).
См. SKE 184-185 (кор. ~ ТМ). Далее см. подробный разбор в ОСHЯ 3, 66-70. Однако привлекаемые там монгольские формы (монг.-письм. alqu- 'шагать', alqu 'шаг', ср.-монг. alqu etc.) все же нужно отделять (ввиду отсутствия здесь анлаутного h- <*p-).
Hа основании сравнения алтайских форм с картв. *perq-/*berq- 'нога, ступня, шаг', урал. *p//k 'нога (foot)' восстанавливается ностр.
*paqV 'ступня'.
32. "нос": монг. *qa- ~ ТМ *xoa ~ ср.-кор. k(h-) < алт. *k/u/aa.
Монг.: ср.-монг. qabar (ХИ 85), монг.-письм. qabar ~ qamar, калм. amr (KW 164), халха-монг. xamar, дунс. qawa, бао. xor, даг.
xamr, юй. awar, монгор. awar (DM 165) 'нос'. Данная основа, по всей видимости, восходит к *qa-ba-r- (что объясняет колебание -b-/-m- в инлауте);
ср. еще корень qa- в монг.-письм. qasiar, qosijar 'клюв, нос', также (с выпадением --) в ср.-монг. qoiun, монг.-письм.
qosiu(n) id. От того же корня образован глагол монг.-письм. qa-qul- ~ qanul- 'пахнуть, нюхать'. Из монгольского заимствованы некоторые тюркские формы [в частности, як. sr 'нос', тув. kaar 'носовой хрящ', см. VEWT 232, а также маньчж. qasari, эвенк. (через якутское посредство) kos, см. ТМС 1, 413] (вопреки Владимирцову [Влади мирцов 1929, 251] и Поппе [Poppe 1960, 96], объединяющим мань чжурские и монгольские формы генетически).
ТМ: эвенк. oo 'нос' (лодки), ookto 'нос, ноздря';
сол. onokto 'нос', эвен. ot id., нег. oo 'нос (лодки)', ookto 'нос (человека. жи вотного)';
ульч. xoqo 'нос' (лодки), 'мыс';
нан. qo id. (> маньчж.
onqo 'нос', 'мыс'), on-daa 'переносица';
маньчж. oo-on 'тупоры лый карась' (ТМС 1, 470;
2, 22).
Кор.: ср.-кор. k (kh-) (КС 45, ХМ 202), совр. kho 'нос'.
Из тюркского материала следует привлечь тел. kor 'седло носа', kark 'переносица', як. ar, our id., с.-юг. kark ~ kark ~ Все внутритюркские этимологии этого слова очень сомнительны, но не исключено и заимствование из корейского (или в корейский?) palmak 'вид обуви, которую носят мелкопоместные дворяне', см. SKE 186. В ср.-кор.
это слово не зафиксировано, и его древность определить трудно.
kark 'нос, ноздря' (см. VEWT 232;
эти формы, в отличие от прочих приведенных там же, вряд ли можно считать монголизмами). Из древнетюркского, ср., может быть, qova ( < *qoa?) у Махмуда Каш гарского 'ремень в узде, идущий по носу'. Семантически не вполне ясны др.-тюрк. qaraq 'небо', qorau 'сосцевидный отросток височной кости' (все только у Махмуда Кашгарского).
См. [Владимирцов 1929, 251;
Poppe 1960,96] (тюрк. ~ монг.;
о маньчж. см. выше), KW 190 ( монг. qo-siu ~ кор.), РКЕ 100 (монг.
qosiun ~ кор. ~ тюрк. qova), [Иллич-Свитыч 1965, 343] (ТМ *xoo- ~ монг. ~ тюрк.), [Колесникова 1972а, 283-4] (монг. ~ ТМ). В (SKE 134) кор.
kho сравнивается с маньчж. oforo 'нос', что сомнительно. Подробный разбор алтайских форм, включая японски (но без ТМ!) см.
[Miller-Street 1975, 36].
33. "не": монг. e- ~ ТМ *e- < алт. *e-.
Монг.: монг.-письм. ese 'отрицание при глагольных формах' (наряду с l);
в качестве корня выделяется e-, ср. e-di 'еще не' и др.
(см. KW 128).
ТМ: эвенк., сол., эвен., нег., ороч., уд., орок. eвспомогательный отрицательный глагол;
ульч. -a-si- ~ -e-si- суффикс отрицания;
нан.
-a-si- ~ -e-si- (през.), -a-i- ~ -ei- (прет.) id. (ТМС 2, 432).
См. (KW 128), [Poppe 1960, 65]. Ср. также ОСHЯ 1, 17 (где ал тайская форма сопоставляется с формантами и частицами отрицания:
урал. *e-, драв. -a-/-e-, сем.-хам. *j).
34. "перо": тюрк. *jg ~ ТМ *dek-te < алт. *d/i/gu.
Тюрк.: др.-тюрк. (ДТС) jk, (EDT) jg 'перо', хак., тув. g. Дж.
Клосон (EDT 910) аргументированно показывает, что это - старое на звание "пера", в современных языках вторично вытесненное либо ос новой *tk (/tg), означавшей первоначально "волосы тела", либо ос новой *j, означавшей первоначально "шерсть".
ТМ: эвенк. dekte-nne, сол. dette-le, эвен. det-le, нег. dete-le, ороч.
Из японского материала сюда относится др.-яп. ka 'запах, аромат' /RJ k, ПЯ *k(N) ~ *k(N)/, которое с кор. kho сопоставлял еще Канадзава [Канадзава 1910, 47], и глагол др.-яп. kak- ~ kag-, RJ kg (ПЯ *k(n)k- ~ *k(n)k-) 'нюхать, обонять'. См. [Martin 1966, 242;
Miller-Street 1975, 36 и дал.;
Одзава 1968, 191] (яп. kag- = монг. qa-qul-). Aльтернативная этимология яп. kag- в [Kawamoto 1977, 45] (сравнение с австронезийским *qaus 'сопеть') довольно сомнительна.
dekte(se), уд. dektehe, ульч. dekte-kte, орок. dekte-kte, нан. dekte-ne, маньчж. detxe 'перо' (ТМС 1, 231). В ТМ основа *dek-te 'перо', по-види мому, подверглась влиянию со стороны глагола *deg- 'лететь', имею щего иную этимологию87.
Из монгольского к данному корню следует привлечь ср.-монг.
ir (ХИ 67), монг.-письм. igr ~ iber 'крыло' (с регулярным разви тием i- < *di-).
За исключением некоторых колебаний в вокализме (объяс няемых позднейшими контаминациями), соответствия вполне регу лярны и данное сближение в целом представляется вполне надеж ным.
35. "печень": тюрк. *bagr ~ ТМ *pkin < алт. *pk-.
Тюрк.: др.-тюрк. bar, туркм., аз. bar, як. biar, каз., баш.
bawur, тур. bar, хак. pr, чув. pver etc. (VEWT 55;
ЭСТЯ 2, 17-20;
EDT 317;
ЭСЧЯ 155).
ТМ: эвенк. hkin, сол. x, эвен. hqn, нег. xxn, ороч. xki(n-), уд. xai(n-), ульч. p, орок. pa ~ pqa, нан. p, маньчж. faun. См.
(ТМС 2, 310);
[Колесникова 1972a, 305].
См. [Kotwicz 1939,96], ЭСТЯ 2, 19. Прочие этимологии [тюрк.
*bagr - монг. bagir 'мягкий, хрупкий' (KW 38);
ТМ - к кор. kho-phat 'почки' (SKE 213)] следует признать неудачными.
36. "пить": ТМ *umi~ ср.-кор. m-s< алт. *m-.
ТМ: эвенк. um-;
сол. emu-, ime-, imi-;
нег. om-;
ороч. imi-, umi-;
уд. umi-;
ульч. m-;
орок. umi-;
нан. om-;
маньчж. omi- (ТМС 2, 266).
Кор.: ср.-кор. m-s-t (КС 193;
ХМ 318) 'пить'. В кор. -s - суф фикс вежливости (как в -s-t 'есть', см. выше);
корень m- восходит к *um- с нормальной для корейского редукцией анлаутного гласного ТМ *deg- 'лететь' (см. ТМС 1, 228-229) первоначально имело, по-ви димому, значение 'подниматься > взлетать', ср. монг.-письм. deg-de- 'подни маться, взлетать', dege-re- 'верх, наверху', см. (KW 91);
[Poppe 1960, 58]. Воз можно, оправдано и привлечение сюда др.-яп. taka- 'высокий' [Одзава 1968, 124-125].
От этого же корня в ТМ образовано название "птицы" *deg (см. ТМС 1, 228-229);
оно, по-видимому, было заимствовано в дагурском в виде deg (другим монгольским диалектам и старым памятникам это слово неизвестно).
Одзава [Одзава 1968, 124-125] сравнивает с даг. deg др.-яп. tori 'птица', что явно неоправдано.
перед лабиальным (см. ниже, "рог", "рот" и др.). Г. Рамстедт (PKE 108) возводит masi-ta к mas 'вкус', что очень сомнительно.
Из монгольского материала к этому корню следует привлечь монг.-письм. um-da, un-da, калм. undA, undn 'жажда;
напиток' (KW 449), монгор. nDa-sE- ( = монг.-письм. umda-as-, umda-s-) 'испытывать жажду' (DM 262).
См. (KW 449), [Poppe 1960, 69] (монг. ~ ТМ);
корейский мате риал к этому корню ранее не привлекался. Р. A. Миллер пытается объединить в один корень алт. *m- и *lm- (последний > яп. nom- 'пить') [Miller 1971, 108-109], но это вряд ли оправдано.
37. "полный": тюрк. *dl- ~ ТМ *alu < алт. *lu-.
Тюрк.: др.-тюрк. tol- 'наполняться', tol ~ tolu 'полный', туркм.
dl-, тур., аз. dol-, тув. dol-, кирг., каз. tol-, чув. tol- 'наполняться', як.
tuol- id.;
туркм. dl, тур., аз. dolu, кирг., як. tolu etc. 'полный'. Имеется также вариант *d-, отраженный в др.-уйг. to-, уйг. диал. to- 'напо нять'. См. VEWT 486, ЭСТЯ 3, 257-259, ЭСЧЯ 256, 257, EDT 49188. Из тюркского заимствовано эвен. tol 'полный' и некоторые другие раз розненные ТМ формы (см. ТМС 2, 195).
ТМ: эвенк. alu-m, сол. al, нег. alm, ороч. alum, ульч.
alm, орок. dalum-i, нан. alo-qp, маньчж. alu 'полный'. Произво дящая основа представлена в ТМ *alu- 'наполнять(ся)': эвенк. alu-p-, сол. al-, эвен. al- ('наесться'), нег. al-p-, ороч. alu- (перех.), alu-p-(неперех.), ульч. al-p-, орок. dal-p-t-, нан. alo-p-, маньчж.
alu- (ТМС 1, 247).
К этому же корню следует отнести ср.-кор. r- 'быть доста точным' (КС 412)89.
Данная этимология основывается на соответствии тюрк. *d- :
ТМ *- : кор. - (< алт. *-), см. выше, с. 13-14. В результате отпадает необходимость в некоторых довольно натянутых старых этимологиях (а именно, в соотнесении ТМ *alu- 'полный, наполнять' с *alan 'су Дж. Клосон (EDT 491) без всякого сомнения производит *dl- от to- 'закрывать, преграждать' (ДТС 584: tu-), см. EDT 434. Однако производные от этого to-, а именно tod-, tok-(или *dod-, *dok-) имеют краткий гласный. Hа последнее обстоятельство указывает Э. В. Севортян (ЭСТЯ 3, 258), хотя в це лом он принимает этимологию Дж. Клосона. Hам она представляется крайне сомнительной как по фонетическим, так и по семантическим причинам.
Сюда же следует относить и др.-яп. tar- (ПЯ *tr-) 'быть достаточ ным, полным, хватать', см. [Martin 1966] (яп. ~ кор.).
став' и монг.-письм. ala- 'удлинять, добавлять', см. [Poppe 1960, 28];
в соотнесении тюрк. *dl- с ТМ *dili 'голова, вершина', см. [Долгополь ский 1972, 360]).
38. "рог": монг. eber ~ ср.-кор. s-pr < алт. *epVrV.
Монг.: ср.-монг. eber (ХИ 52), монг.-письм. eber, халха-монг.
ever, калм. ewr ~ wr (KW 129), бао. uer, юй. ewer, даг. xur (с вторич ным x-), монгор. uyer (DM 480).
Кор.: ср.-кор. s-pr (КС 274;
ХМ 308) 'рог'.
В корейском налицо редукция анлаутного гласного перед ла биальным согласным (см. выше "пить" и др.) и усиление анлаутного p- > s-p- (ср. выше "кость" и др.).
С данным монгольско-корейским корнем вполне согласуется фонетически (но несколько хуже семантически) локальный южно-ТМ корень *opora : нан. oporo ~ oforo 'нос', маньчж. oforo 'нос;
мыс (горы);
вершина' (см. ТМС 2, 22), вытеснивший в этих языках обще-ТМ корень *xoa (см. выше, с. 41-42).
См. SKE 209 (альтернативное и приведенное там же сравнение кор. pur, ср.-кор. spr с тюрк. *sbri 'острый' и пр. кажется менее ве роятным).
39. "рот": монг. aman ~ ТМ *am-a < алт. *am/a/-.
Монг.: ср.-монг. ama-n (ХИ 35), монг.-письм. aman, калм. amn (KW 9), халха-монг. am, дун. aman, бао. aman, даг. am, юй. aman, мон гор. ama (DM 5).
ТМ: эвенк. ama, сол. amma, эвен. am, нег. ama, ороч. amma, уд. ama, ульч. ama, орок. ama ~ ama, нан. ama ~ ama, маньчж.
agga. См. ТМС 1, 39.
Из тюркского материала сюда относят тюрк. *am 'vulva, pu denda muliebria' (рефлексы см. в VEWT 18, EDT 155), но семантически это довольно сомнительно.
См. [Poppe 1960, 40, 68] (тюрк. ~ монг. ~ ТМ);
[Колесникова 1972, 73-77] (монг. ~ ТМ;
с сомнением также тюрк.), [Колесникова 1972a, 288-289].
В ряде старых производных этот корень имеет значение 'про бовать на вкус;
вкус', ср. монг.-письм. amu, amu-sun 'название ку шанья', а также:
а) монг.-письм. amsa- 'пробовать на вкус' (KW 10), ср.-монг.
amsa- id. (ХИ 35) (тюркские заимствования см. VEWT 19;
из монг.
также, видимо, маньчж. amsu-la- 'отведывать, вкушать') ~ ср.-кор. ms (КС 203, ХМ 316) 'вкус' < алт. *am(a)sa90;
b) монг.-письм. amta-n, amta-ral и др. 'вкус' (тюркские заимст вования см. VEWT 19) ~ ТМ *am-ta 'вкус, пробовать на вкус' (рефлексы см. ТМС 1, 39) < алт. *am(a)ta-, см. [Poppe 1960, 68] (монг. ~ ТМ;
там же указание на то, что данное образование производно от корня "рот")91.
Рассмотренный корень следует четко отделять от алт. *a/a/ 'дыра, щель' (тюрк. *a-/*- 'быть широко открытым', см. VEWT 21;
монг.-письм. a 'дыра, щель', aa- 'открывать рот' и др., см. KW 11, ТМ *aa 'щель;
дыра;
открывать, разевать', см. ТМС 1, 45;
др.-яп. ana, RJ n 'дыра'). В. М. Иллич-Свитыч (ОСHЯ 1, 244-245) объединяет эти корни, восстанавливая о.-алт. *ama 'рот' и считая его производным от *a-. Hам, однако, представляется более надежной реконструкция *am/a/ (особенно ввиду наличия разобранных выше производных *am(a)sa, *am(a)-ta, и ввиду того, что в ПТМ - вопреки [Benzing 1955,986] - следует все же восстанавливать не *ama, но *am-a). Соответственно, ставится под сомнение связь разобранных алтайских форм с урал.
*aa/e 'рот, разевать рот' (хотя в уральском не исключена и конта минация двух корней), предполагаемая в ОСHЯ 1, 244-245 и [Sinor 1974, 254].
40. "рука" (hand): тюрк. *l, *l-ig ~ ТМ *la < алт. *l.
Тюрк.: др.-тюрк. el, el-ig, туркм., тур. el, аз. l, як. el, il, чув. al etc., см. (VEWT 39, ЭСТЯ 1, 260-261, EDT 140-141, ЭСЧЯ 24).
ТМ: эвенк. le, сол. nla, эвен. l, нег. la, ороч. la, уд., ульч. ala, орок., нан. la, маньчж. ala. (ТМС 1, 656-657). В корне на дежно восстанавливается анлаутный *- (см. выше, с. 17), поэтому альтернативные этимологии тюркской формы (монг.-письм. el-de- 'обрабатывать', см. KW 119,SKE 57, или монг.-письм. ele-, ili- 'ласкать, гладить', см. ЭСТЯ 1, 261) следует, скорее всего, отвергнуть. Hевоз можно также (по фонетическим причинам) предлагаемое Владимир цовым [Владимирцов 1929, 391] и Поппе [Poppe 1960, 24] сближение Г. Рамстедт (SKE 9-10) сближает с монг. amsa- кор. -ams в n-ams 'запах', что гораздо более сомнительно - как по семантическим причинам, так и виду неясности морфологической структуры корейского слова и отсутствия его в ср.-корейском.
Японский язык отражает общеалтайский корень "рот;
вкус" в виде др.-яп. ama-, RJ m- 'сладкий' ( < *'вкусный');
производному *am(a)ta соответ ствует др.-яп. adi > ПЯ *nt 'вкус'.
ТМ *la c монг.-письм. ar 'рука', тюрк. qar 'верхняя часть руки'92;
см.
критику этого сближения в [Колесникова 1972,96;
1972a, 317].
Тюрк. *l 'рука' (вместе с сомнительными корейскими парал лелями, предлагаемыми в SKE 57) В. М. Иллич-Свитыч (МССHЯ, 362) сравнивает с картв. *qel-/*qal- 'рука' (ностр. *qelV). Если учесть рекон струкцию *- в праалтайском, не вполне ясным становится здесь со отношение начальных согласных (хотя рефлексы анлаутного *- в но стратических языках еще нуждаются в уточнении).
41. "семя": тюрк. *uru-k (/*uru-g) ~ ср.-монг. hre < *pr/a/.
Тюрк.: др.-тюрк. uru 'зерно, семя;
род, потомство', туркм.
uruG 'род', узб., уйг. uru 'семя, род', кирг. ur id., тув. uru 'ребенок', як. ur, r 'родня', тур. uruk 'племя', каз. rq 'семя, род', чув. vr 'се мя' etc. Производящая основа здесь *ur(), ср. др.-тюрк. ur 'сын, маль чик, юноша', кирг., каз. ur-paq 'потомство'. См. VEWT 516 (М. Рясянен здесь, по-видимому, ошибочно возводит основу к глаголу ur- 'бить'), ЭСТЯ 1, 604-606, EDT 197, 214-215, ЭСЧЯ 49. Тюрк. uruk(/-g) > монг.-письм. uru 'плод, эмбрион';
'родственники с материнской сто роны' (вопреки Поппе, считающему монгольскую и тюркскую формы исконно родственными [Poppe 1960, 142]).
Монг.: ср.-монг. hre (ХИ 62), монг.-письм. re, калм. rn (KW 459), халха-монг. r, дун. fur, бао. fur, даг. ur, юй. hure, монгор. furi (DM 110-111) 'семя;
потомство'.
Рассматриваемый корень хорошо представлен также в тунгу со-маньчжурских языках, ср. ТМ *pur- в эвенк. hur 'семья', эвен.
hur-k 'беременная (о животных)';
нег. xuj-ket, ороч. x-ne 'самка жи вотного с детенышами' (ТМС 2, 354);
ТМ *pur-kn, *pur-k-kn 'под росток, юноша' (эвенк. hurkkn, сол. ukkx, эвен. hurken, орок. pur ~ purie ~ puree 'молодой', pure-sel 'молодежь', нан. furi(n) na 'мол одой человек', см. ТМС 2, 353-354), а также ПТМ *pur-, представлен ное в маньчж. fur-sun 'приплод, выводок', нан. puri 'семья', puri- 'ро жать (о животных) и *pur-l 'дети' ( > эвенк. huri-l, сол. uri-l, эвен.
hur-l, нег. xuji-l, ороч. x, ульч. puru-l, орок. puri-l, нан. puri-l) (ТМС 2, С тюрк. *qar и монг. ar можно сопоставить др.-яп. kara, RJ kr 'рукоять' (см. [Мураяма 1983, 14];
автор, однако, привлекает вслед за Поппе [Poppe 1960] - и ТМ *la, что вряд ли возможно). Однако фонетически и се мантически более вероятным представляется привлечение сюда др.-яп. kata, RJ kt 'плечо'.
357-358)93.
Корейская параллель : orabi 'брат (по отношению к сестре)' к тюрк. ur в SKE 177-178 ненадежна (как семантически, так и фонети чески - ввиду отсутствия p-).
См. [Pelliot 1925, 237], [Poppe 1960, 11, 126] (монг. ~ ТМ), ЭСТЯ 1, 606 (тюрк. ~ монг. ~ ТМ), [Цинциус 1972, 52-5994, Дмитриева 1979, 180].
Ср. далее МССHЯ, 361 (ностр. *erV 'рождать'), где ТМ формы (без тюркских и монгольских параллелей) сравниваются с и.-е. *per- 'рождать', урал. *perV 'семья, родственники', сем.-хам. *pr- 'потомство, ребенок, плод'.
42. "сердце": ТМ *miwan ~ *iman ( < *miam) ~ ср.-кор. mm < алт.
*miV-m.
ТМ: эвенк. mwan (диал. тж. wan), сол. ('сердце;
грудь'), эвен. mwn, нег. mwan, ороч. mwa(n-) ~ miawa(n-), уд.
mewa(n-), орок. mwa(n)-, нан. miaw, маньчж. aman (ТМС 1, 533-534), [Колесникова 1972a, 299]. Исходную форму несколько за труднительно реконструировать, но, вероятно, это было *miam (с различного рода последующими диссимиляциями).
Кор.: ср.-кор. mm (КС 196, ХМ 203). Тот же корень в стя женном виде представлен, очевидно, в синонимичном средне-корей ском njm-tho 'сердце' (КС 109;
ХМ 203)95.
Сравнение корейской и ТМ форм см. SKE 136. Если исходная Основа единственного числа 'ребенок' должна восстанавливаться в виде *puj-kte ~ *puj-te (но не *pur-kte-, как в [Poppe 1974]! - никаких следов *-r- здесь нет), см. МССHЯ, 360 (ностр. *ojV > ТМ;
урал. *poj-ka 'сын'). Ср. еще *puj(u)- в эвенк. huju-digi, huji-mekn 'младший, младший сын', huju- 'умень шить', huju-tki 'самый маленький' (ТМС 2, 338). К этому же корню нужно воз водить др.-яп. pi- в pi-kuo 'мальчик', pi-mie 'девочка' и, вероятно, pi-to 'человек' = ПТМ *puj-te. Aльтернативная этимология П. Бенедикта [Бенедикт 1985, 203] - возведение яп. pi- в этих образованиях, а также pi 'день, солнце' - к австро тайскому *pi()i 'дух, черт' - совершенно неубедительна.
Hо приводимые там (с. 57-58) тюркские формы (каз. rn 'семя', тув.
ure id., тур. re- 'размножаться, плодиться', башк. r- 'прорастать (о семенах)' и др., по-видимому (прежде всего, ввиду отсутствия древнетюркских данных) должны квалифицироваться как монголизмы.
Hадежная японская параллель к рассматриваемому корню - др.-яп.
mune, RJ mn ( < праяп. *mn-i) 'грудь'. П. Бенедикт [Бенедикт 1985, 193] сравнивает японское слово с тайв. *(m)bu(m)bu() 'сосок, женская грудь' (ка наканабу mumu, атаял. bubu), что весьма сомнительно.
алтайская форма имела также значения "душа, мысль, настроение" (все эти значения - помимо значения "сердце" - имеют место в ко рейском), то не исключено, что ее можно связывать с нос. *manu (*majnu?), см. ОСHЯ 2, 42-43 (сем.-хам. *mn- 'думать, понимать', и.-е.
*men- 'думать', урал. *mano- 'заклинать, отгадывать', (?) драв. *manV 'просьба, слово').
43. "слышать": ТМ *dld- ~ ср.-кор. tt- (-r-) < алт. *d//ld- (~ *t-).
ТМ: эвенк. dld-, сол. dld-, эвен. dold-, нег. dld-, ороч.
dgd-, ульч. dld-, орок. dl-, нан. dl-, маньчж. doni- (ТМС 1, 214-215).
Кор.: ср.-кор. tt-t (tr-) (КС 173;
ХМ 345).
Чередование -t-/-r- в корейской форме указывает на *-d- в протокорейском ( = ТМ *-d-). ТМ сочетание *-ld-, по-видимому, нор мально соответствует кор. *-d- (ср. ТМ *aldan 'промежуток', монг. alda 'сажень' = кор. *dm > ср.-кор. rm 'сажень', см. выше, с. 15), так что фонетически сопоставление ТМ и кор. форм вполне удовлетвори тельно. См. [Miller 1971, 104].
Г. Рамстедт (SKE 269) связывает корейскую форму с эвенк. til- 'понимать';
однако это сопоставление нам представляется менее уда чным, как по фонетическим соображениям (ТМ -l- не может соответ ствовать кор. *-d-), так и ввиду изолированного характера эвенкий ской формы (см. ТМС 2, 180;
не исключено вообще, что это старое заимствование из якутского). Также неудачным представляется сбли жение ТМ формы с монг.-письм. duul- ~ daul- 'слышать, слушать' [Poppe 1960, 139] - поскольку монгольская форма является производ ной от dau, ср.-монг. daun 'звук, голос', и имеет хорошую параллель в тюрк. *dla- 'слушать', *d 'звук' (тюркские формы см. VEWT 478, ЭСТЯ 3, 236-237). Что касается ТМ формы, то в ней, во-первых, отсут ствует ожидаемый --, во-вторых, она, по-видимому, морфологически нечленима96.
44. "собака": тюрк. *t/*it ~ ТМ *inda < алт. *inta.
Тюрк.: др.-тюрк. it ~ t, туркм., тур., аз., кирг., etc. it, як. t, тув.
t, чув. jd и др. (VEWT 174;
ЭСТЯ 1, 385;
EDT 34).
ТМ: эвенк. ina-kin, сол. nina-x, эвен. n, нег. na-xn ~ nna-xn, ороч. ina-ki, уд. inai, ульч. nda, ороч. nnda ~ nda, нан. nda, Заслуживает внимания сравнение Р. A. Миллера [Miller 1971, 104] монг. duul- ( < *duu-l-) с др.-яп. tuga- ( < ПЯ *tunka-) 'сообщать'.
маньчж. inda-un (ТМС 1, 661-662).
Японскую параллель см. ниже (с. 96).
Один из примеров на развитие алт. *- > тюрк. 0- (см. выше, с.
17-18). В инлауте тюркский и ТМ демонстрируют различное развитие исходного праалтайского сочетания *-nt- (упрощение *-nt > -t в аус лауте в тюркском и озвончение *-nt- > *-nd- в ТМ). В целом фонетиче ски сближение вполне приемлемо.
См. VEWT 174, ТМС 1, 662 (тюрк. ~ ТМ) [Hовикова 1979, 60-63] (хотя предлагаемое в этой работе - вслед за [Hовикова 1971, 184-185] - ономатопоэтическое истолкование рассматриваемого корня пред ставляется несколько сомнительным).
45. "солнце": ТМ *sig-n ~ ср.-кор. hi ( < *sgi) < алт. *sgV (~ *-k-).
ТМ: эвенк. sin, сол. 'ig, нег. siun ~ siwun ~ sijun, ороч.
seu(n-), уд. s(n-), ульч. siu(n-), орок. su(n-), нан. si, маньчж. un (ТМС 2, 78).
Кор.: ср.-кор. hi (ХМ 153;
КС 482) 'солнце'.
См. SKE 59 (хотя Г.Рамстедт ошибочно привлекает сюда же и кор. hi- 'белый', о котором см. выше, с. 25). Ср. далее МССHЯ, 366, где ТМ форма (без корейской) сравнивается с и.-е. *seH- 'солнце'97.
46. "соль": тюрк. *d ~ монг. dabu-sun ( < *dabur-sun) < алт. *awVV.
Тюрк.: др.-тюрк. tuz, туркм. dz, аз. duz, тур. tuz, як. ts, чув.
tvar etc. См. VEWT 502, ЭСТЯ 3, 288-289, EDT 570, ЭСЧЯ 234.
Монг.: ср.-монг. dabusun (ХИ 48), монг.-письм. dabusun, калм.
dawsn (KW 80-81), халха-монг. davs, дун. dansun, бао. dabsu, юй.
daabsn, монгор. Dabse (DM 37). Из монгольского заимствованы со временные ТМ слова (эвенк. dawasun, маньчж. dabsun etc., см. ТМС 1, 186), см., например, [Клосон 1969, 40].
Сравнение тюркской и монгольской форм см. [Владимирцов 1929, 258], (VEWT 502). Монг. dabu-sun регулярно восходит к *dabur-sun (с выпадением сонанта перед суффиксом -sun), см. [Pritsak, 1954, 245], и рассматриваемое сближение является весьма надежным Интересно отметить также др.-яп. suora ( < *suara < *suga-ra?) 'небо'.
Сравнение последнего с монг.-письм. sula 'свободный, пустой;
слабый, вялый' [Мураяма 1983, 21] явно неоправдано. То же можно сказать о сравнении с австронезийским *sela 'промежуток' [Kawamoto 1977, 42].
(несмотря на критику в [Joki 1952, 340-341] и ЭСТЯ 3, 289)98.
Из тунгусо-маньчжурского материала мы привлекаем к дан ному корню ТМ *ujar- : эвенк. ri-pu ( < *iari- < *ujari-) 'кислый, горький', эвен. jr 'кислый', нег. ojaj-gd 'кислый, горький', ороч.
ui-si (< *ujir-si) 'кислый', ульч. jr-s ~ r-s 'кислый, противный', орок. dre, dr-si id., нан. ojor-s 'кислый, терпкий', маньчж. uun (< *ur-sun) 'уксус', uu-xun 'кислый, терпкий' (ТМС 1, 254).
Из корейского следует привлечь l-da (орф. jr-ta) 'быть со леным', ri-da (орф. jri-ta) 'солить' (ср.-кор. форма не зафиксиро вана).
Корейско-ТМ сравнение см. SKE 28.
Данный корень является одним из примеров на рефлексы праалтайской слабой аффрикаты *- (см. выше, стр. 13-14)99.
47. "спать": тюрк. *u-, *u-d- ~ монг. noj-ir- ~ ТМ *u/j/a < алт. *ja.
Тюрк.: др.-тюрк. u ~ uv 'сон', ud- ~ u- ~ uju- 'спать';
тур., кум.
uju-, хак. uzu-, тув. udu- 'спать'. Морфологическая структура основы *ud- в тюркском не вполне ясна, поскольку продуктивный суффикс *-d- в тюркском отсутствует. Возможно, *ud- представляет собой вторичный вариант незасвидетельствованной основы *u-d- ("стано виться сонным" = "засыпать, спать"), где был представлен обычный деноминативный суффикс *-d-. От основы *ud- уже в пратюркском было образовано новое производное *ud-q(u) 'сон' (др.-тюрк. udq ~ ujqu, тур. ujku, кирг., узб. ujqu, хак., тув. uju, чув. j, аз. juu etc.;
ср.
тж. туркм. q, чув. диал. i 'сон') и, далее, *ud-q-la- 'спать' (др.-тюрк.
uuqla- ~ uqla-, туркм. qla-, кум. ula-, узб. ul- etc.). См. VEWT 508, ЭСЧЯ 342, ЭСТЯ 1, 579-581, 586-587 (по-видимому, напрасно возводит формы типа туркм. q, qla к *u-k-, *u-k-la;
ввиду др.-тюрк. данных скорее нужно, вслед за [Bang-Gabain 1930, 211] и [Рясянен 1955, 50], возводить их к *ujyq- < *uduk-;
соответственно, неоправдано сближе ние с ТМ *pukl'лежать'), EDT 2, 42-3.
Монг.: ср.-монг. norus- ( < *noj-ru-s-) 'дремать' (ХИ 80), монг. письм. nojir 'сон', nojir-sa- 'спать', калм. nrs- (KW 280), халха-монг.
noirso- 'спать'. Сравнение монгольской формы [Владимирцов 1929, Hапротив, генетическая связь тюрк. *di и монг. *dabur- с эвенк.
turuke 'соль, соленый, солить' (вопреки VEWT 502 и [Иллич-Свитыч 1963, 50]) представляется весьма сомнительной. См. выше, примеч. 13.
Из японского материала сюда целесообразно отнести др.-яп. tura- ( < праяп. *tr-) 'горький,противный'.
271, 370;
Poppe 1960, 49] с тюрк. java 'мягкий' семантически совер шенно неубедительно.
ТМ: ороч. ua- 'спать', уд. ua- ~ uha- id. (ТМС 1, 666). Пред положение о срединном *-j- (который должен был выпасть в ороч. и уд. в данном фонетическом контексте) позволяет связать эти формы с эвенк. a-s- (Подкаменная Тунгуска), nia- (Тит. и др.) 'спать' (см.
ТМС 1, 597, 636) < *(i)ja- < *uja-.
К алт. *ja- можно было бы привлечь и ср.-кор. np-(-v-) 'ле жать', однако эта основа имеет более надежные внешние параллели с анлаутным *n-100.
Японскую параллель см. ниже (с. 96).
К реконструкции анлаутного *- в данном корне см. выше, с.
17. Ввиду несомненной членимости тюркской формы *ud-, видимо, нужно поставить под сомнение сопоставление тюрк. с урал. *oa- 'спать' (см. МССHЯ, 367, там же литература). Сомнительно также от несение тюрк. *u к тому же корню, что и *um- в тюрк. *um-t- 'забы вать', монг. umta- 'спать' etc. (см. SKE 169), поскольку совершенно не ясны причины отпадения -m-.
48."сухой": тюрк. *kr- ~ монг. qaur-, qaur- < алт. *k()awVrV Тюрк.: др.-тюрк. qur, quru ~ quruq 'сухой', qur- ~ quru- 'со хнуть';
туркм. Gr- 'сохнуть', тур. kuru 'сухой', чув. xr, як. qr- 'со хнуть' (VEWT 302;
EDT 642, 646, 652-653).
Монг.: ср.-монг. qoa-sun ( < *qoar-sun) 'сухой' (Ибн Муханна), монг.-письм. qaurai, qaurai id., калм. r (KW 204), халха-монг. xraj, дун. qo-sun, бао. o-su, даг. waarii, юй. uuraa. Ср.-монг. qoa-sun (а также дун. qo-sun, бао. o-su) - один из случаев выпадения сонанта перед суффиксом -sun, так что общемонгольская основа надежно восстанавливается в виде *qaur- ~ *qoar- ( < *kawVr).
Соотношение тюркского и монгольского инлаута однозначно указывает на алт. *-w- (см. выше, с. 18).
Японскую параллель см. ниже (с. 97).
49. "теплый": тюрк. *jl-g ~ монг. dula-an < алт. *dl- (~--).
Тюрк.: др.-тюрк. jl (~ l), каз., тат. l, хак. l etc. 'теплый'.
Производящая основа представлена в др.-тюрк. jl-, тур. l-, кум. jl-, хак. l-, як. sl- etc. 'согреваться' (VEWT 200, EDT 919, 925).
Ср. др.-яп. na- (ПЯ *n-) 'лежать', ТМ *n- 'класть, положить' (ТМС 1, 614-615).
Монг.: ср.-монг. dulaan (ХИ 51), монг.-письм. dulaan, калм.
duln (KW 101-102), халха-монг. duln 'теплый'. Ср. еще монг.-письм.
dul 'безветренный ясный день', калм. dul 'теплый, тепло'.
Из тунгусо-маньчжурского материала сюда относится ТМ *dl-: эвенк. dl- 'пригревать (о солнце)', эвен. dl- id. (но эвен. dln 'тепло', чжурчж. t-l-wn 'теплый' могут быть и монголизмами), см.
ТМС 1, 221.
См. [Владимирцов 1929, 174, 318] (тюрк. ~ монг.), [Poppe 1960, 23, 75], VEWT 200 (тюрк. ~ монг. ~ ТМ)101. См. далее ОСHЯ 1, 221- (ностр. *duli 'огонь'), где алтайская форма сравнивается с урал. *tule 'огонь', драв. *tuV 'сиять, искриться', (?) сем. *dl- 'жечь, гореть'.
50. "тонкий": тюрк. *jub-ka ~ монг. nim-gen ~ ТМ *nem-, *nem-kn < алт.
*n[e]mV, *n[e]m-kV (~ *n[e]bV, *n[e]b-kV).
Тюрк.: др.-тюрк. juva ~ jujqa ~ jupqa ~ juqa ~ juvqa 'теплый', туркм. jqa, кирг., каз. uqa, хак. ua, чув. etc. (VEWT 209, EDT 874, ЭСЧЯ 224).
Монг.: ср.-монг. nimgen (ХИ 79), монг.-письм. nimgen, калм.
nimgn (KW 276), дун. ninkin, бао. niga, даг. nign, монгор.
niGn (DM 271) 'тонкий'.
ТМ: эвенк. nem-kn, сол. neme-k, эвен. nem-kun, нег. nem-kn, ороч. nemi, уд. nem-nese-, neme-e, ульч. nem-de, орок. nem-de ~ nem-e, нан. nem-de (ТМС 1, 621).
См. [Poppe 1960, 114] (монг. ~ ТМ). Отметим, что в ТМ Поппе объединил два корня (*nem- 'тонкий' и *em- 'мягкий', см. ТМС 1, 652-653). Только с последним из них можно сопоставлять тюрк.
*jm--ak 'мягкий' (сюда же монг.-письм. neme-gn ~ nima-un 'мягкий', см. KW 275). Вслед за H.Поппе ту же ошибку повторяет В. М. Ил лич-Свитыч (МССHЯ, 350) (ностр. *mV 'мягкий';
сравниваются все алтайские формы и урал. *mV-k-102). Корни "мягкий" и "тонкий" действительно весьма близки фонетически, а потому могли контами нировать;
не исключено поэтому, что -m- в ТМ и монг. в корне "тон кий" появился вторично (под влиянием */e/mV 'мягкий'). В таком Вопреки мнению Одзава [Одзава 1968, 26] вряд ли можно сравни вать с монг. dulu-an яп. nuru- 'теплый'. Возможно, однако, привлекать к рас сматриваемому корню др.-яп. ju (праяп. *d) 'теплая вода' (см. [Miller 1971, 85;
Мураяма 1985b, 74]). Фантастично возведение яп. ju к австронез. *bulu 'мыть' [Бенедикт 1985, 175] или *an-Duy 'купать' [Kawamoto 1977, 34].
Ср. также яп. namera-ka- 'гладкий, скользкий' = тюрк. *jm--ak.
случае нужно принимать, что архаичный вид сохраняет тюркская основа (*jub-ka < *nub-ka). В любом случае единство рассматриваемых тюрк., монг. и ТМ форм сомнений не вызывает.
51. "тот": монг. te- ~ ТМ *ta- ~ ср.-кор. tj < алт. *ta.
Монг.: ср.-монг. te-re 'тот', te-de 'те' (ХИ 100-101), монг.-письм.
te-re, калм. ter (KW 393), халха-монг. ter, дунс. t-r, бао. t-r, даг. t-r, юй. te-re, монгор. tie (DM 416).
ТМ: эвенк. ta-, tar-;
сол. ta-, tari;
эвен. ta-, taraq;
нег. ta, taj;
ороч.
ta-, tei;
уд. ta-, tei;
ульч. ta, tj;
орок. ta-, tr;
нан. ta-, tej;
маньчж. te-, tere (ТМС 2, 164-167).
Кор.: ср.-кор. tj (ХМ 337, КС 154) 'тот' (вероятно < *t-j).
В тюркских языках имеются окказиональные формы на t- (старокыпч. ti-gi, тат. tg-n-d 'тот ', см. VEWT 479), но ввиду полного отсутствия их в древних памятниках можно думать об их монголь ском происхождении (ср. формы типа монг.-письм. te-gni), хотя Владимирцов [Владимирцов 1929, 126], Рамстедт (SKE 26) предпола гали исконное родство.
См. SKE 26, [Рамстедт 1957, 74]. См. далее ОСHЯ 1, 7 (ностр. * 'этот, тот'), где алтайская форма сравнивается с и.-е. *to-, урал. *t-, драв. *t-, (?) сем.-хам. *tV-, (?) мегр. te-/ti. 52. "ты": тюрк. *s-n ~ ТМ *si < алт. *s.
Тюрк.: др.-тюрк. se-n (Dat. sa-a), тур., узб. sen, аз. s-n, чув. ez etc (VEWT 409;
EDT 831-832;
ЭСЧЯ 346).
ТМ: эвенк. si (sin-), сол. i (in-), эвен. h (hin-), нег. s (sin-), ороч.
si (sin-), уд., ульч., нан., маньчж. si (sin-) (ТМС 2, 72-73).
См. [Рамстедт 1957, 69] (с не очень надежными корейскими параллелями)103.
См. далее ОСHЯ 1, 6: ностр. *Si "местоимение 2-го л.", откуда, кроме тюрк. и ТМ форм, также и.-е. *-s(i) "суффикс 2-го л. ед. ч.", картв.
se-/si- (ср. тж. e-). Hеясно, следует ли (вслед за В. М. Иллич-Свитычем) рассматривать это *si как фонетический вариант местоимения *i 'ты' (урал. *ti-, и.-е. *te-, сем.-хам. *-tV;
сюда же ср.-монг., монг.-письм. i 'ты'). Hо во всяком случае, на алтайском уровне монг. i нельзя считать В др.-яп. имеется архаичная местоименная форма 2-го л. si (см.
[Ямада 1954, 75-76]), встречающаяся, однако, только в условных предложени ях (см. [Miller 1971, 159], где японская форма сравнивается с алтайским *s).
Крайне сомнительно сопоставление др.-яп. si с австронезийским местоиме нием 3-го л. (!) мн. числа *tsida [Бенедикт 1985, 184].
закономерно соответствующим тюркскому *s-n и ТМ *si.
53. "ухо": тюрк. *kul-kak (/*kul-gak) ~ ср.-кор. ki < алт. *kjlu (~ *klju).
Тюрк.: др.-тюрк. qul-qaq ~ qul-aq, чаг. qulaq, qula, туркм.
Gulaq, тур. kulak, як. qul, чув. xla etc (VEWT 298, EDT 621, ЭСЧЯ 291).
Кор.: др.-кор. kw = /kuj/ (КСЧ 167), ср.-кор. ki (КС 64, ХМ 202) 'ухо'104.
Из монгольского к данному корню привлекается обычно монг.-письм. qulqu, калм. ulA 'ушная сера' (KW 196);
ср. еще монг.-письм. qulqu-r (~ qulu-r) 'с висящими ушами, вислоухий').
Из тунгусо-маньчжурского можно привлечь ТМ *xl- 'раз даваться (о звуке, эхо)' (если принимать исходное значение "слышать"), ср. эвенк. l-ta 'раздаваться (эху), откликаться, отзываться';
эвен. l-d- 'звучать, раздаваться, отдаваться (об эхо)';
нег. ol-bn- 'раздаваться (об эхо)';
ульч. old'звучать';
орок. l-bn- 'раздаваться (об эхо)', l-i 'эхо';
нан. l-- 'звучать, раздаваться, отдаваться' (ТМС 2, 263)105.
См. KW 196, [Poppe 1960, 18] (тюрк. ~ монг.), AКЕ 11 (кор. ~ тюрк.). Ср. далее МССHЯ, 366 (ностр. */iw/lV 'слышать'), где алтай ские формы сравниваются с и.-е. *leu-, урал. *kle-, драв. *k- 'слы шать', (?) сем.-хам. *wl- id., картв. *ur- 'ухо'.
54. "хвост": тюрк. *kuduruk ~ ТМ *xrg ~ ср.-кор. s-kr < алт. *kudu rgi.
Тюрк.: др.-тюрк. qudruq ~ quruq, як. quturuq, хак. uzuru, тур. kujruk, туркм. Gujrq, чув. xre etc. (VEWT 296, EDT 604, ЭСЧЯ 313).
Hадежной японской параллелью (несмотря на неточное соответ ствие акцентуации) к данному корню является др.-яп. kik-, RJ kk 'слышать' ( < *kil-k- < *kujl-k-). Японско-корейское сравнение предложено еще в [Канад зава 1910, 47] (автор привлекает также яп. kowe 'голос', что более сомнитель но).
A. В. Дыбо (устное сообщение) предлагает усматривать рефлекс данного алтайского корня в другой ТМ форме, а именно, ТМ *xoji-pun ~ *xoji ka 'серьги' (эвен. ojw.un, уд. waiga ~ oiga, ульч. opo(n), нан. ojp), см. ТМС 2, 8. Предпочесть ту или иную этимологию можно будет только после уточне ния рефлекса в ТМ алтайского сочетания *-jl- (*-lj-);
о наличии в исходной форме такого сочетания говорит корейская форма ki < *kljV.
ТМ: эвенк. irgi, сол. iggi ~ irgi, эвен. irg, нег. i ~ ijgi, ороч. iggi, уд. igi, ульч. xuu, орок. xudu, нан. xujgu, маньчж. une-xen (ТМС 1, 325).
Кор.: ср.-кор. s-kr (КС 50, ХМ 302) 'хвост'. Hачальный s- здесь, как и в других случаях (см. выше s-pj, spr и др.), видимо, передает экспрессивную геминацию.
Из монгольского к данному корню относят обычно монг. письм. qudura 'подхвостник', см. [Владимирцов 1929, 322, 337], KW 195, VEWT 296, [Poppe 1960, 16], но весьма вероятно, что это тюркизм (ср. зафиксированное уже у Махмуда Кашгарского тюрк. quurun 'подхвостник' при quruq 'хвост'). С другой стороны, в монг.-письм.
имеется синонимичное слово qudu-sqa (KW 195), откуда, вероятно, ряд современных тюркских форм (кирг. qujuqan, тур. kojakan etc., см.
VEWT 297).
ТМ ~ тюрк. сравнение см. ОСHЯ 1, 328, [Цинциус 1984, 114] (с указанием на регулярность выпадения -d- перед -rв ТМ, ср. тж. выше, примеч.35). В. М. Иллич-Свитыч ([Иллич-Свитыч 1965, 340];
ОСHЯ 1, 328) привлекает к сравнению кор. hugri 'подхвостник', что, по на шему мнению, мало обосновано фонетически. С другой стороны, ср.-кор. s-kr вполне регулярно может восходить к *korri < *kodri (см.
выше, с. 15, о развитии *-d- в корейском) и хорошо соответствует прочим алтайским формам.
Aлтайские формы В. М. Иллич-Свитыч (ОСHЯ 1, 327-328, ностр. *udi 'хвост') сравнивает с картв. *wad-/*ud- 'хвост' (и с боль шим сомнением с изолированным лат. cauda 'хвост' и чад. *kt-r/*gt-r id.).
55. "холодный": монг.-письм. kji-tn ~ ТМ *xi < алт. *k'ui- (~ *k'iu) Монг.: ср.-монг. kji-ten (ХИ 73), монг.-письм. kji-tn, калм.
ktn (KW 234), халха-монг. xjten, дун. kuitin, бао. kita, даг. kuitu, юй. kyyten, монгор. kuDin (DM 210).
ТМ: эвенк. i 'иней', ii-ni-pu 'холодный';
сол. ini-gi-gdi 'холо дно', эвен. ii- 'заморозить', i- 'холодный';
нег. ini- ~ ii- 'заморозить', ini-nigdi ~ ii-ni-gdi 'морозный, холодный';
ороч. ii-i-si 'холодный';
уд. iinihi id., ульч. siu(n-) id.;
орок. si- 'замораживать';
нан. sgu- 'остыть', sim 'прохладный' ( > маньчж. sia, siejen 'холод, стужа') (ТМС 1, 321).
Данное сближение, насколько нам известно, ранее не пред лагалось, хотя соответствия между монг. и ТМ здесь вполне регуляр ны. Aбсолютно неприемлемо предположение Г. Рамстедта (SKE 55) о том, что ТМ формы заимствованы из кор. gi-da 'загустевать' (кото рое, ввиду анлаутного 0-, вообще не может иметь сюда никакого от ношения).
56. "мужчина": тюрк. *r ~ монг. ere < алт. *re.
Тюрк.: др.-тюрк. er, туркм. r, аз. r, тур. er, хак. ir, чув. ar etc.
'муж, мужчина'. Также распространено производное er-kk (видимо, с вторичным сужением анлаутного гласного) > др.-тюрк. erkk, туркм.
erkek, аз. erkk etc. 'мужчина, самец'. См. VEWT 46, ЭСТЯ 1, 321-322, 297-298, EDT 192, 223 (Дж.Клосон считает, что *er-kk не имеет отно шения к *r), ЭСТЯ 30.
Монг.: ср.-монг. ere (gn) (ХИ 55), монг.-письм. ere, калм. er (KW 123), халха-монг. er, дунc. r, бао. er, даг. r, юй. ere, монгор. r (DM 313).
См. [Владимирцов 1929, 324];
(KW 123), [Poppe 1960, 79, 106], [Клосон 1969, 40], [Цинциус 1972, 45-48]. Ср. далее ОСHЯ 1, 247- (ностр. *Her 'самец'), где алтайская форма сравнивается с драв. *er- 'самец', и.-е. *h'er-s- id.106.
57. "червь": тюрк. *kr-t ~ монг. qor-qai < алт. kirA.
Тюрк.: др.-тюрк. qurt, туркм. Grt, тур. kurd, каз., кирг. qurt, хак. urt, чув. xort etc. 'червь'. См. VEWT 303, EDT 648, ЭСЧЯ 309. О суффиксе -t в тюркском см. [Рамстедт 1957, 200].
Монг.: ср.-монг. qoro-qai (ХИ 90), монг.-письм. qorqai, qoruqai, калм. or (KW 188), халха-монг. xorxoj, дунс. Gui, бао. GorGi, даг.
orugw, юй. oroGui, монгор. xorGu (DM 173) 'червь, насекомое'.
Бессуфиксальная основа сохраняется в калм. or 'личинки слепня' (KW 187).
Долгопольский [Долгопольский 1965, 261] привлекает к дан ному корню также ТМ *xirga 'овод': эвенк. irga-kta, эвен. rg.-t, нег.
jga-kta, уд. iga, ульч. sa-qta, орок. s-qta/sr-qta, маньчж. ia (ТМС 324-325). Лучше, вероятно, привлекать ТМ *(x)re 'дождевой червь' (см.
с. 269).
См. KW 188, VEWT 303-304, [Rsnen 1955, 18] (привлекается к сравнению также фин. kurmu, имеющее, вероятно, индоиранское Японские параллели, приводимые Р. A. Миллером [Miller 1971, 122, 153] - яп. aru 'некто' (атрибутивная форма глагола ar- 'быть'!) и are 'он, тот' (корень a- 'тот') явно неприемлемы.
происхождение, см. SKES 264). См. далее ОСHЯ 1, 358 (ностр. *orV 'червь'), где тюрк. и монг. формы сравниваются с и.-е. *kur-mi- 'червь';
[Долгопольский 1965, 261] (привлекает также ТМ форму, а также, вслед за [Rsnen 1955], фин. kurmu).
58. "черный": тюрк. *kara ~ монг. qara < алт. *k()ara (~ *--).
Тюрк.: др.-тюрк. qara, туркм. Gara, як. ara, чув. xora etc. См.
VEWT 235, EDT 643-644, ЭСЧЯ 306.
Монг.: ср.-монг. qara (ХИ 88), монг.-письм. qara, калм. arA (KW 168), халха-монг. xar, дунс. qara, бао. ra, даг. ar, юй. xra, мон гор. ara (DM 158). Дж. Клосон считает, что монг. < тюрк., но для этого как будто бы нет оснований (хотя и исключать возможность заимст вования тоже нельзя). Из монгольского заимствованы (в качестве ко неводческих терминов) эвенк. kara: 'черный (о масти), карий', сол. xara:
'черный, вороной', маньчж. qara 'чисто-черный, вороной' (см. ТМС 1, 379), а также ср.-кор. kara-, kr- в kara-mr, krmr 'лошадь темной масти' (см. SKE 96).
Японскую параллель см. ниже (с. 98).
См. KW 168, VEWT 235 (монг. ~ тюрк.). См. далее ОСHЯ 1, 337-338 (ностр. *ar// 'черный',откуда, кроме алт. *k()ara, также и.-е.
*ker(s)-, драв. *kar/*kr/*k 'черный, темный').
59. "что": монг. ja-Gun ~ тюрк. *n < *ia-.
Монг.: ср.-монг. jau, jaun (ХИ 110), монг.-письм. ja-un, калм.
jn (KW 221), халха-монг. j, дунс. ian, бао. ia, даг. joo, монгор. jn (DM 487) 'что?'. Ср. также основу ja- в монг.-письм. ja-aki- 'что делать?', ja-akin 'как?', jauma 'вещь, нечто', ja-mar ~ ja-mbar 'какой, что за?' Тюрк.: др.-тюрк. ne, тур., аз., чаг. n 'что?' etc. (VEWT 352, EDT 774-775). Поскольку в тюркском в принципе не допускается анлаут ный *n-, пратюркская форма *n обычно выводится как результат вторичной ассимиляции - из более древней формы типа *j-n (см., например, [Рамстедт 1957, 76]). Возможно, однако, что в данном слу чае наблюдается нерегулярное сохранение исконного носового ( < алт.
*-) в местоименной морфеме.
Японскую параллель см. ниже (с. 99).
В данной вопросительной основе обычно (см. [Рамстедт 1957, 76-77], SKE 74, KW 221, [Poppe 1960, 32]) восстанавливается алт. *j-.
Однако делается это на основе сравнения с маньчж. ja 'что', которое, как мы видели выше (см. с. 39) восходит к ТМ *xaj- (~ *xia-) и не имеет никакого отношения к рассматриваемому здесь тюрко-монгольскому корню. Из ТМ сюда, несомненно, нужно привлекать совершенно другую вопросительную основу, а именно ТМ * 'кто' > эвенк., сол.
n-x, эвен. ~, нег. n ~, ороч., уд. n, ульч. ui ~ uj, орок. u(j)i, нан. ui ~ uj, маньчж. we (ТМС 1, 660-661)107.
Данной форме точно соответствует ср.-кор. nu-, n- 'кто' (ХМ 338;
КС 114, 116). Таким образом, мы имеем здесь дело с рефлексами общеалтайского *-, сохранившегося в ТМ, перешедшего в n- в ко рейском и (в виде архаизма) в тюркском и давшего j- перед после дующим восходящим дифтонгом в монгольском. Что касается вока лизма, то надо полагать, что ТМ и кор. формы восходят к праалтай ской суффигированной форме *ia-u (ср. ср.-монг. jau).
Обычную алтайскую этимологию и реконструкцию *ja при нимает В. М. Иллич-Свитыч (ОСHЯ 1, 277-278). Далее он сравнивает сем.-хам. *ja/aj 'какой, что', картв. *ja- 'кто', и.-е. *o- 'который (относ.)', урал. *jo- 'который, какой-то (относ. и неопред.)', драв. *j- 'какой, что (вопрос.)'. Поскольку ностратические соответствия алтайскому *- пока не выяснены, то сейчас неясно, относится ли к этому нострати ческому корню разобранный выше алтайский.
60. "шея": тюрк. *boj()n ~ ТМ *moa-n ~ ср.-кор. mjk < алт. *mj(u)a.
Тюрк.: др.-тюрк. bojn ~ bojun, туркм., тур., аз. bojun, тув., як.
mojun, каз., хак. mojn, як. m, mj, чув. mj etc. (VEWT 80, ЭСТЯ 2, 180-182, EDT 386, ЭСЧЯ 129). Из тюркской производной формы *boj()nak (ср. каз. mojnaq, кирг. mojnoq, як. mojno) заимствованы монгольские формы - монг. mojino, бур. bojnok 'подгрудок, гривенка' - приводимые Поппе [Poppe 1960, 34, 140] в качестве исконно родст венных. Также вряд ли имеет отношение к тюрк. *boj()n монг.-письм.
bojimi 'петля аркана' (см. [Владимирцов 1929, 277]).
ТМ: эвенк. moon 'шея, горло, воротник';
нег. moon 'шея, воротник';
ороч. moo(n-) id.;
уд. moo-li 'воротник';
ульч. moo(n-) 'шея';
орок. mogo(n-) id., нан. mo 'шея, горло';
маньчж. moon 'шея (передняя часть)' (ТМС 1, 546);
[Колесникова 1972a, 292-293].
Кор.: ср.-кор. mk (ХМ 199), mjk (КС 213) 'шея'. Корейская Г. Рамстедт [Рамстедт 1957, 77] совершенно ошибочно предпола гает для данного ТМ местоимения исходную форму *ke-, которое, "видимо, через ge- перешло в e-, i, i, диалектное ni 'кто'", пытаясь, таким образом, свести его к исходной основе *ka- ~ *ke-. Такое фонетическое развитие аб солютно исключено для ТМ языков.
форма, по-видимому, восходит к *mj-k с суфиксом -k, ср. с другим оформлением ср.-кор. m-i 'ярмо, хомут, упряжь' (сравниваемое с тюркскими формами в VEWT 80).
См. [Poppe 1960, 34, 140], (VEWT 80) (тюрк. ~ ТМ ~ кор. me;
но приводимые там финно-угорские формы - фин. povi и др. вряд ли сюда относятся). Корейскую форму mjk М.Рясянен (VEWT 180) срав нивает с другим материалом (др.-тюрк. jaqa 'воротник', эвенк. ekam 'шея' etc.), но это фонетически невозможно108.
Ср. далее и.-е. *mono- 'шея' (WP 2, 3-5;
[Иванов-Гамкрелидзе 1984, 666-667, 815]).
61. "этот" а) тюрк. *k// (~ *g//) ~ ср.-кор. k- < алт. *k().
Тюрк.: чув. ko, с.-юг. ko 'этот', см. VEWT 273. В прочих тюрк ских языках (и в др.-тюрк.) представлено местоимение *bu 'этот' (см.
VEWT 85). Однако внешние данные и наличие в чувашском иной ос новы говорят о том, что *bu - сравнительно поздняя инновация (воз можную этимологию *bu см. [Рамстедт 1957, 75]). Предположение Г.
Рамстедта (ibid.), что чув. ko соотносится с глаголом *kr- (*gr-) 'смотреть', представляется довольно сомнительным.
Кор.: ср.-кор. k- (КС 76) 'этот' (средней степени дальности, о более или менее отдаленных предметах).
Японскую параллель см. ниже (с. 99).
К этому же корню Г. Рамстедт (SKE 114) привлекает монголь скую дейктическую клитику k (ene k 'вот этот', tere k 'вон тот' и т.
п.).
См. SKE 114 (тюрк. ~ кор. ~ монг.), [Рамстедт 1957, 75-76]. Далее интересно обратить внимание на индоевропейскую указательную основу *ko- ~ *ke- 'этот' (см. WP 1, 452).
b) монг. e-ne ~ ТМ *e- < алт. *e-.
Монг.: ср.-монг. e-ne 'этот', e-de 'эти' (ХМ 52, 54), монг.-письм.
e-ne, e-de, калм. en, ed (KW 117, 122), халха-монг. e-ne-, дунс. n, бао.
en, даг. n, юй. ene, монгор. nie (DM 272).
ТМ: эвенк. e-, e-r, сол. e-, er ~ eri;
эвен. e-, er;
нег. e-, ej;
ороч. e-, ei;
уд. e-, eji;
ульч. e-, ej;
орок. e-, er ~ eri;
нан. e, ej;
маньчж. e-, ere (ТМС 2, 460-462).
См. [Poppe 1960, 142] (ТМ ~ монг.), (SKE 166), [Рамстедт 1957, 74]. Г. Рамстедт привлекает к данному корню также кор. i (ср.-кор. ) Довольно сомнительно также сравнение кор. mok, mjk с яп. muk- 'быть обращенным (в какую-л. сторону)' (см. [Martin 1966, 233]).
'этот' и некоторые периферийные тюркские дейктические формы на i- (як. inj, койб. in 'вот так', idi 'так' и под.), противопоставленные формам на а- (последние хорошо представлены в составе сложной основы a-n- уже в др.тюрк., ср. an-a 'так', an-da 'такой', an - косвенная основа указательного ol 'тот' etc.). Скорее всего, эти формы не имеют отношения к рассматриваемому местоимению *e, но представляют собой остатки самостоятельной дейктической пары *i '(вот) этот' - *a '(вон) тот'109.
В. М. Иллич-Свитыч (ОСHЯ 1,8) рассматривает ностратиче ские именные основы *i и *e совместно, однако они противопостав лены друг другу в алтайском (*i : *e), урал. (*i/*e), драв. (*/), и.-е.
(*h'ei-/*h'e-) и картв. (*(h)i/*(h)e), поэтому целесообразно, видимо, востанавливать оба ностратических корня - хотя точную реконструк цию их значения и употребления пока, конечно, сделать затрудни тельно;
ясно лишь, что оба они служили для указания на ближайший предмет и противопоставлялись указательным местоимениям *a, *, * 'он, тот', служившим для указания на более отдаленные объекты (см. ОСHЯ 1, 7-8).
62. "я": тюрк. *b- ~ монг. bi ~ ТМ *bi < алт. *b-.
Тюрк.: др.-тюрк. be-n, ср.-тюрк. men, аз. mn, тур. ben, узб. men, чув. e-b etc. (VEWT 333, EDT 346, ЭСЧЯ 345).
Монг: ср.-монг. bi (ХИ 40), монг.-письм., калм. bi (KW 44), дунс.
bi, бао. b (~ b), даг. bii, юй. b, монгор. Bu (DM 30).
ТМ: эвенк., сол., эвен., нег., ороч., уд., орок., маньчж. bi (min-), нан. mi (min-) (ТМС 1, 79).
Японскую параллель см. ниже (с. 99-100).
См. [Рамстедт 1957, 59];
см. также подробный разбор (с лите ратурой) в ОСHЯ 1, 65 (там же ностратические параллели: и.-е. *me-, картв. *me/*mi, урал. *mi).
От того же корня произведены и формы множественного числа "мы":
тюрк. *bi- : др.-тюрк. biz, туркм., тур., аз. biz, чув. e-bir etc.
(VEWT 77, ЭСТЯ 2, 129-130, EDT 388, ЭСЧЯ 345);
монг.: ср.-монг. bi-da 'мы' (incl.), ba 'мы' (excl.) (ХИ 38, 41) (позднее различие между эксклюзивом и инклюзивом стирается, см.
Aналогичная пара, по-видимому, существовала и в японском, ср.
др.-яп. i 'этот' (архаическая форма, уже в древних памятниках малоупотре бительная) vs. a- (a-no, -re) 'тот'.
[Рамстедт 1957, 71] и др.);
ТМ *bu(e) 'мы' (excl.), см. ТМС 1, 98, [Benzing 1955, 1056], *m-n-ti ~ *m-n-si (< *b-n-) 'мы' (incl.), см. ТМС 1, 539, [Benzing 1955, 979, 1056].
Hе вполне ясна ситуация в корейском языке. Здесь исконное местоимение 1-го л. ед.ч. *b отсутствует,а вместо него имеем ново образование - ср.-кор. n, совр. na110. Во множественном числе имеем форму ср.-кор. r 'мы', которую можно было бы сопоставлять с алт.
*b-V (как это делает Г. Рамстедт [Рамстедт 1951, 70]) - но только предположив нерегулярное развитие *b-V > *wuri > uri (в против ном случае в корейском было бы *puri).
См. [Рамстедт 1957, 70-71], а также подробный разбор в ОСHЯ 2, 52-56 (там же ностратические параллели: сем.-хам. *m(n) 1-е л. pl.
incl., картв. *m "показатель объекта 1-го л. pl. (incl.?)", и.-е. *me-s 1-е л.
pl., урал. *m-/me- 1-е л. pl., драв. *m- основа местоимений 1-го л. pl.).
63. "язык": монг. kele(n) ~ ТМ *xil- ~ кор. hj < алт. *kli.
Монг.: ср.-монг. kelen (ХИ 70), монг.-письм. kele(n), калм. keln (KW 224), халха-монг. xel, дунс. kilin, бао. kala, даг. xlj, юй. kelen, монгор. kilie (DM 203). Формально основа является производной от ср.-монг. kele- (ХИ 70), монг.-письм. kele- etc. 'говорить'.
ТМ: эвенк. inni (диал. ili), сол. ii, эвен. ien-, нег. ini ~ ii, ороч. i()i, уд. ii, ульч. siu, орок. sinu, нан. simu ~ sirmu, маньчж.
ilegu (ТМС 1, 316-317), [Колесникова 1972a, 291].
Кор.: ср.-кор. hj (КС 487, ХМ 201) < *hlj, см. выше (с. 20).
Весьма интересно написание в др.-кор. (КЧС 167): t = /har/. Воз можно, здесь отражена особая диалектная форма с иным развитием общекорейского *hlj (с сохранением плавного, но с утратой конеч ного слога).
Из тюркского материала сюда можно привлечь др.-уйг. kel - 'слово' (Махмуд Кашгарский), чув. kala- 'говорить', карач. kele-i 'посол, сват' и др. (тюрк. *Kl-) (VEWT 248, ЭСЧЯ 85-86);
в (EDT 716) Дж. Клосон отрицает связь с монг. kele- и считает kel иностранным Эту основу Г. Рамстедт [Рамстедт 1951, 70] сопоставляет с na- в ср.-монг., монг.-письм. na-ma- (основа некоторых косвенных падежей от bi 'я').
Hе исключено, что это - алтайские реликты старого ностратического место имения 1-го л. мн. ч. эксклюзива (nV, см. ОСHЯ 1, 7), представленного в драв.
(*n-m - с вторичной инклюзивной функцией), и.-е. *ne-/*no-, картв. *naj-, *n-, сем.-хам. *na-nu, *n-.
словом неизвестного происхождения: это очень сомнительно.
См. SKE 61 (кор. ~ ТМ), VEWT 248 (тюрк. ~ монг.111), [Ил лич-Свитыч 1965, 340]. См. далее ОСHЯ 1, 346 (ностр. */lH/ 'язык'), где алтайские формы сравниваются с урал. *kle 'язык'.
64. "яйцо": тюрк. *jumurtka ~ монг. mdege-n ~ ТМ *umkta < алт.
*omu(r)-tkV.
Тюрк.: др.-тюрк. jumurta ~ jumurqa, туркм. jumrtqa, каз.
umurtka, як. smt, чув. marda etc. (VEWT 211, EDT 938, ЭСЧЯ 207).
Монг.: ср.-монг. mdegen (ХИ 84), монг.-письм. mdegen ~ ndegen, калм. ndgn (KW 296), халха-монг. ndg, дунс. ndi, бао.
ndgi, даг. ndugw, монгор. nDiGe (DM 263).
ТМ: эвенк. umkta, сол. matta, эвен. mt, нег. omokta ~ omkta, ороч. umukta, ульч. omuqta ~ mqta, нан. omoqta, маньчж.
uma(n) (ТМС 2, 269). Формально в ТМ налицо производное от *um- 'нести яйца' (ср. эвенк. um- etc., ibid.).
См. [Владимирцов 1929, 370] (тюрк. ~ ТМ;
но из монгольского явно ошибочно привлекается монг.-письм. im ~ nim "testiculi"), VEWT 211 (тюрк. ~ ТМ).
В тюркском вторичный *j-, очевидно, по аналогии с тюрк.
*jum- 'круглый' (см. VEWT 210).
Словообразовательная структура в ТМ позволяет предполо жить, что перед нами древнее производное от глагола *om- (> ТМ *um-) 'нести яйца'112. Поэтому вопрос о связи алт. *omu(r)-tkV с но стратическими формами (урал. *mua 'яйцо', драв. *muai, и.-е. > слав.
*mdo, см. ОСHЯ 2, 72: ностр. *mua 'яйцо') пока (до выяснения сло вообразовательной структуры данной основы в прочих ностратиче ских языках) остается открытым.
65. "новый": тюрк. *ja/*ji ~ монг. sine ~ ср.-кор. si < *za(i)i.
Тюрк.: др.-тюрк. ja ~ jei, кирг. aa, хак. n, як. saa, saa, тур.
jni, аз. jeni, чув. n etc.(VEWT 185, EDT 943, ЭСЧЯ 211). Выведение тюркского *ja из *jn 'сторона' + *ki "адъективный суффикс", пред лагаемое М. Рясяненом, весьма неудовлетворительно семантически и М. Рясянен связывает тюркскую форму с эвен. kl- 'просить', хотя это, очевидно, монголизм (как и другие ТМ формы в ТМС 1, 447) - но вряд ли тюркизм, как это предполагал В. М. Иллич-Свитыч (ОСHЯ 1, 346).
Весьма вероятной представляется связь данного глагола с др.-яп.
um-, RJ m (ПЯ *m-) 'рождать'.
не очень удачно фонетически (в *jn 'сторона' имеем долгий *--, а в *ja 'новый' - краткий ). Из тюркского заимствовано монг.-письм.
agi 'новость' (KW 470, [Poppe 1960, 72], VEWT 185).
Монг.: ср.-монг. ini (ХИ 97), монг.-письм. sine, калм. in (KW 358), дунс. ni, бао. in, даг. ik, юй. n, монгор. eni (DM 375).
Предположение Г. Рамстедта (KW 358) о том, что монг. sine заимст вовано из китайского, довольно сомнительно по общим соображе ниям;
скорее (ввиду надежной фиксации слова в ср.-монг. и монг. письм. и явном его общемонгольском характере) налицо случайное совпадение.
Кор.: ср.-кор. si (КС 295) 'новый'. Корейское si регулярно восходит к *si с утратой срединного --113.
Сближение данных тюркской, монгольской и корейской форм, насколько нам известно, ранее не предлагалось (но см. ЭСЧЯ 211). Оно представляется вполне вероятным, если принять соответ ствие "тюрк. *j- : монг., ТМ, кор. s-" (< алт. *z), о котором см. примеч.
25.
Hа основании предложенной выше этимологической инфор мации мы можем теперь перейти к самой процедуре лексикостати стического анализа. Попарное сравнение пратюркских, пратунгусо маньчжурских и среднекорейских лексем дает следующие результа ты:
а) пратюркский и прамонгольский имеют 20 совпадающих слов в пределах стандартного 100-словного списка: "весь" (*Kop : *qou < *kopu);
"вода" (*sub : *u-sun < *su-sun < *suwA);
"длинный" (*u : *u-tu < *uA);
"дым" (*tt-n : *uta-an < *tuta-an;
< *tutV);
"звезда" (*ju-du- < *piul-du- : *hol-dun < *piV);
"камень" (*d : *ila-un < *tia);
'кора' (*kpu-k : *qau-da- < *k()p);
"круглый" (*t()gir-/*da()kir : *tgrig < *tkV);
"кто" (*ki-m ~ *ke-m : *ke-n < *ke-);
"лист" (japur-gak : *lab-i-n < *liapV);
"семя" (*uru-k : *hre < *pr/a/);
"сухой" (*kr- : *qaur- < *ka wVrV);
"теплый" (*jl-g : *dula-an < *dl-);
"мужчина" (*r : *ere < *re);
"черный" (*kara : *qara < *k()ara);
"что" (*n : *ja-un < *ia-);
"новый" (*ja : *sine < *za(i)i);
"я" (*b- : *bi < *b-);
"мы" (*bi- : *bi-da < *b//-);
"яйцо" (*jumurtka < *umurtka : *mdege-n < *omu(r)-tkV)114.
Aльтернативное сравнение ср.-кор. si с др.-яп. sara(ni) 'снова, еще раз, кроме того' [Martin 1966, 237] также не исключено, но менее вероятно.
Дж. Клосон [Клосон 1969]) оценивает тюркско-монгольские сов падения следующим образом.
Совпадения личных местоимений (др.-тюрк. ben - монг. bi, др.-тюрк.
biz - монг. bida, ba) он считает "непоказательным" на том основании, что "имеются фонетические сходства между личными местоимениями в языках, которые совершенно не связаны друг с другом, например, между англ. mine, нем. mein и формой род. падежа в тюркских meni и монгольских min". Он забывает при этом, что отсутствие родства между индоевропейскими языка ми, с одной стороны, и тюркскими и монгольскими языками, с другой сто роны, необходимо доказать. Игнорируется, таким образом, базисный прин цип сравнительно-исторического языкознания: любая этимология может быть отвергнута только в том случае, если мы можем показать, что соответ ствия между сопоставляемыми словами нерегулярны (или если у нас есть веские аргументы в пользу того, что один из сравниваемых языков заимство вал данное слово из другого, или оба заимствовали его из некоторого третьего языка). Следовательно, отвергнуть какое-либо схождение мы можем только после того, как установлена система регулярных соответствий (или же после доказательства того, что между двумя рассматривваемыми языками такую систему установить невозможно). Если же нам известна система соответствий между тюркскими и монгольскими языками, то отвергать совпадение ме стоимений ben - bi и bi-z - bi-da - значит поступать приблизительно так же,как если бы мы отвергали связь русск. ты и нем. du 'ты' на том основании, что сходные местоимения имеются также в латинском (tu) и древнеиндийском (tvm) языках.
Ряд очевидных тюрко-монгольских схождений Дж. Клосон объясня ет заимствованиями в монг. из тюркского (а именно: il 'год', ila-un 'камень', tgrig 'круглый'). Это возможно (хотя и маловероятно, см. выше) в случае с il, но, по-видимому, совершенно исключено в двух других случаях (ввиду абсолютно различного морфологического оформления основ в тюркском и в монгольском).
Hаконец, большинство реально имеющихся схождений Дж. Клосон просто не замечает. Это объяснимо в тех случаях, когда схождения нетриви альны и соответствующие этимологии в алтаистической литературе отсутст вуют или мало распространены (таковы пары *sub - *usun 'вода', *tt-n - *uta-an 'дым', *jul-du- - *ho-dun 'звезда', *uru-k - *hre 'семя', *ja *sine 'н овый', *(j)umurtka - *mdege-n 'яйцо';
этимологическое обоснование тожде ства этих пар см. выше). Однако совершенно непонятно игнорирование тра диционных этимологий "длинный" (др.-тюрк. uzun : монг. ur-tu), "кто" (др.-тюрк. kim : монг. ken), "лист" (др.-тюрк. japur-ak : монг. nab-in), "что" (др.-тюрк. ne : монг. ja-), "червь" (др.-тюрк.qurt : монг. qoro-qaj), "соль" (др.-тюрк. tiz : монг. dabusun). Мы упоминаем здесь только этимологии внутри 100- (или 110-) словного списка, который разбирается в настоящей работе. Дж. Клосон имел дело с 200-словным списком, и мы сейчас не будем касаться качества разбора в его работе остальных 90 слов (заметим лишь, что По списку С. Е. Яхонтова ( из которого исключены 10 слов:
"весь, течь, ноготь, кора, кусать, лежать, мы, перо, семя, теплый", и добавлены "близкий, ветер, год, далеко, змея, короткий, соль, тонкий, тяжелый, червь") для пратюркского и прамонгольского мы получаем также 20 совпадающих единиц;
отбрасываются: "весь, кора, мы, семя, теплый";
добавляются: "ветер" (тюрк. *jel : монг. *sal-kin < *zelV);
"год" (*jl : *il < *dla);
"соль" (*d : *dabur-sun < *awVV);
"тонкий" (*jub-ka :
*nim-gen < *n[e]b-kV);
"червь" (*kr-t : *qora-qai < *kirA).
С. Е. Яхонтов (в письменном сообщении) предложил проце дуру лексикостатистической оценки степени родства сравниваемых языков. Для этого он разбил 100-словный список на два: 35-словный и 65-словный, причем к 35-словному отнесены наиболее устойчивые слова. 35-словный список С. Е. Яхонтова выглядит следующим обра зом: "ветер, вода, вошь, глаз, год, дать, два, знать, зуб, имя, камень, кость, кровь, кто, луна, новый, нос, огонь, один, полный, рог, рука, рыба, собака, солнце, соль, ты, умереть, ухо, хвост, что, этот, я, язык, яйцо". Если два языка действительно родственны, то процент совпа дений в пределах списка 35 слов должен быть выше, чем процент совпадений в пределах остальной части 100-словного списка. Если же процент совпадений одинаков (или процент совпадений в пределах 65-словного списка больше, чем процент совпадений в пределах слов) - то сходство между языками случайное (т. е. налицо либо слу чайные совпадения, либо результат активных контактов и заимство ваний). Эта процедура хорошо работает во многих известных нам случаях;
в частности, она позволяет констатировать, что между ки тайским и тайскими языками исконное родство отсутствует, несмотря на довольно большое количество совпадений в пределах 100-словного списка.
Если приложить эту процедуру к тюркско-монгольским схо ждениям, то мы получим 28, 6% совпадений в 35-словном списке ( слов "ветер, вода, год, камень, кто, новый, соль, что, я, яйцо") и 15, 4% совпадений в 65-словном списке (остальные 10 слов), что вполне удов летворяет требованиям исконного родства.
b) пратюркский и пратунгусо-маньчжурский имеют 18 сов падающих слов в пределах стандартного 100-словного списка: "весь" общий уровень анализа в пределах этих 90 слов такой же).
Hеудивительно, поэтому, что годными для лексикостатистических целей Дж. Клосон признал только пары др.-тюрк. er : монг. ere 'мужчина', др.-тюрк. qara - монг. qara 'черный' и др.-тюрк. sar : монг. ira 'желтый'.
(*kop : *kupu- < *kop'u), "волос" (*kl : *xi-a < *k'lV), "есть" (*j- : *e- < *-), "жечь" (*jak- : *deg-e- < dakV), "камень" (*d : *ola < *tia);
"круглый" (*t()ir : *tool < *tkV), "перо" (*jg : *dek-te < *d/i/gu);
"печень" (*bagr : *pkin < *pk-);
"полный" (*dl : *alu < *lu-);
"рука" (*l : *la < *l);
"собака" (*t : *inda < *inta), "спать" (*u- : *uja < ja);
"ты" (*s : *si < *s);
"хвост" (*kuduruk : *xrg < *kudu-rgi);
"шея" (тюрк. *boj()n : *moan < *mj(u)a);
"я" (*b : *bi < *b);
"мы" (*bi- :
*bu(e) < *b-);
"яйцо" (*jumurtka : *umkta < *omu(r)tkV)115.
В тюркском и тунгусо-маньчжурском, за исключением совпадения личных местоимений и, возможно, слова "есть" (тюрк. je- : маньчж. e-;
но вероятность родства этих корней Дж. Клосон почему-то считает "весьма не значительной"), Дж. Клосон не обнаружил вообще никаких совпадений (см.
[Клосон 1969, 38])! Этот поразительный факт объясняется отчасти тем, что Дж.
Клосон пользовался только маньчжурским списком, а в этом языке сохра нились, естественно, не все исконные тунгусо-маньчжурские корни. Hо пре жде всего неудача Дж. Клосона в изыскивании тунгусо-маньчжурских па раллелей объясняется, конечно, тем обстоятельством, о котором мы говорили выше (с. 24): полным игнорированием как сравнительной тунгусо-маньчжур ской, так и сравнительной алтайской фонетики.
Реально древнетюркский и маньчжурский языки имеют следующие совпадения в 100-словном списке:
1) "есть" (др.-тюрк. je- : маньчж. e-) (см. выше, с. 33-34;
Дж. Клосон без всяких на то оснований объявляет здесь сходство "почти наверняка случай ным");
2) "жечь" (др.-тюрк. jak- : маньчж. deji- < *degi- (см. выше, с. 34).
Здесь вместо обычного маньчж. deji- в списке Дж. Клосона фигурирует не ясное tufada-. В имеющихся у нас источниках мы такого слова не обнаружили (возможно, имеется в виду какая-то производная форма от манчж. tuwa, совр.
tuaa "огонь";
ср. еще совр. манчж. tiav- (DSM 22) "зажигать"). Здесь таким образом, соответствие не обнаружено из-за неточности, допущенной при со ставлении списка;
3) "перо" (др.-тюрк. jg : маньчж. detxe < *dek-te) (см. выше, с. 42).
Здесь вместо обычного маньчж. detxe "перо (вообще)" Дж. Клосон вставил в список манчж. fugaxa-n "перо (мелкое), пух". Таким образом, и здесь соот ветствие не обнаружено из-за неточности списка;
4) "печень" (др.-тюрк. bar : маньчж. faxun < *pkin (см. выше, с. 43).
Дж. Клосон проходит мимо этого сближения без всяких комментариев;
5) "полный" (др.-тюрк. tolu : маньчж. alu) (см. выше, с. 43). Это сближение ранее не предлагалось, и обосновывается только в настоящей ра боте;
Дж. Клосон его не замечает;
6) "рука" (др.-тюрк. elig : маньчж. gala < *la /не gaia, как у Клосона!/) По списку С. Е. Яхонтова получаем 16 совпадающих единиц (отбрасываются: "весь, жечь, мы, перо", добавляются: "близкий" (*jag-uk : *daga < *daka), "тонкий" (*jub-ka : *nem-kn < *n[e]b-kV).
В результате процедуры разбиения списка получаем 22,9% совпадений в пределах 35-словного списка (8 слов: "камень, полный, рука, собака, ты, хвост, я, яйцо") и 12, 3% совпадений в 65-словном списке (остальные слова).
c) пратюркский и среднекорейский имеют 17 совпадений в пределах стандартного списка: "белый" (*sr-g : hi- < *sir-);
"весь" (*bt-n : mtn), "голова" (*ba() : mr < *maV);
"дождь" (*jag- : p < (см. выше, с. 45). Тот же случай, что и предыдущий;
7) "собака" (др.-тюрк. t : маньчж. inda-xun < *inda) (см. выше, с.
46-47). И это совпадение (отмечавшееся в литературе) Дж. Клосон игнориру ет;
8) "ты" (др.-тюрк. se-n : маньчж. si ) (см. выше, с. 50). Совпадения личных местоимений Дж. Клосон считает "непоказательными" (см. об этом выше) и игнорирует;
9) "хвост" (др.-тюрк. kuruk : маньчж. une-xen < *xrg) (см. выше, с.
50-51). Дж.Клосон не обращает внимания на это сближение из-за внешней несхожести слов;
однако достаточно проследить историю маньчжурского слова (зная, что ТМ *х- > маньчж. 0-, ТМ *-rg- > маньчж.- n- ~ -n-, и зная род ственные слова : эвенк. irgi, нан. xujgu etc.), чтобы убедиться в надежности данного сопоставления (имеющегося в литературе по данному вопросу);
10) "я" ( тюрк. ben : маньчж. bi ) ( cм. выше, с. 54). Это сближение от вергается Дж. Клосоном на том же сомнительном основании, что и No 8 ("ты");
11) "мы" (др.-тюрк. bi-z : маньчж. be) (см. выше, с. 54-55). Тот же слу чай, что и предыдущий;
12) "яйцо" (др.-тюрк. jumurta : маньчж. umxa-n < *umkta) (см. выше, с. 55). Hа это сближение (имеющееся в литературе) Дж. Клосон внимания не обращает.
(Заметим, что если мы приложим к этому списку процедуру С. Е.
Яхонтова, мы получим соотношение 7 слов /т.е. 20%/ (полный, рука, собака, ты, хвост, я, яйцо) из 35-словного списка к 2 словам /т.е. 3,08%/ (есть, печень) из 65-словного списка - при наличии регулярных соответствий, явно указываю щее на генетическое родство и хорошо согласующееся с цифрами - соответ ственно 22,9% и 12, 3% - для пратюркско-пратунгусо-маньчжурских словар ных сближений).
Aналогичный критический разбор можно провести и для дополни тельных 100 слов (из 200-словного списка, приводимого Дж. Клосоном), но, по-видимому, сказанного выше достаточно для того, чтобы считать его вы воды недействительными.
*pig), "есть" (*je- :
- < *-);
"жечь" (*jak- : t- < *dakV);
"звезда" (*juldu : pjrh < *piV);
"камень" (*d : trh < *tia);
"кора" (*kpu-k :
kpr < *k()p);
"круглый" (*t()gir: tokor- < *tkV);
"лист" (*japur-gak : nph < *liapV);
"ухо" (*kul-gak : ki < *kjlu);
"хвост" (*kuduruk : s-kr < *kudu-rgi);
"шея" (*boj()n : mj-k < *mj(u)a);
"этот" (*k// : k < *k());
(?) "мы" (тюрк. *bi- : r < *b-V);
"новый" (тюрк. *ja : si < * za(i)i).
По списку С. Е. Яхонтова получаем 13 совпадений (после от брасывания слов "весь, жечь, кора, мы"). Из них 5 слов относятся к 35-словному списку ("камень, новый, ухо, хвост, этот") (14, 2%), а 8 ос тальных - к 65-словному списку (12, 3%), т. е. опять-таки процент сов падений в 35-словном списке превышает процент совпадений в 65-словном (хотя и не так значительно, как в предыдущих случаях).
d) прамонгольский и пратунгусо-маньчжурский имеют 23 со впадения в пределах стандартного списка: "весь" (*qou : *kupu- < *kopu);
"глаз" (*ni-dn : *i-sa < *i), "грудь" (*kk-n : *kuku-n < *kok-);
"два" (*iw-rin : *uwe(r) < *diwV);
"дерево" (*mo-dun < *mor-dun : *m < *mr/u/);
"зола" (*hne-su-n : *pule- < *ple), "ка мень" (*ila-un : *ola < *tia);
"кора"(*kr-sn : *xura-kta < *kor/e/);
"корень" (*nd-sn : *(k)te < *te);
"красный" (*hula-an : *pula- < *p()la-);
"круглый" (*tgrig : *tool- < *tkV);
"маленький" (*-gen : *i- < *i);
"нос" (*qa-bar : *xoa < *k/u/aa);
"не" (*e- :
*e- < *e-);
"рот" (*aman : *am-a < *am/a/-);
"тот" (*te- : *ta- < *ta), "хо лодный" (*ki: *xi-- < *kui-);
"этот" (*e- : *e- < *e-);
"я" (*bi : *bi < *b-);
"мы" (*bi-da : *bu(e) < *b//-);
"язык" (*kele-n : *xil- < *kli);
"яйцо" (*mdegen : *umkta < *omu(r)-tkV);
"волос" (*h-sn : *pue- < *pV).
По списку С. Е. Яхонтова получаем 21 совпадение (отбрасы ваются "весь, кора, мы";
добавляются: "змея" (*mogai : *mk < *mkV), "тонкий" (*nim-gen : *nem-kn < *n/e/bkV). Из них 8 слов ("глаз, два, камень, нос, этот, я, язык, яйцо") относятся к 35-словному списку (22,9%);
остальные 14 слов составляют 21% 65-словного списка. И здесь, таким образом, процентные соотношения сохранившихся слов в бо лее устойчивом и менее устойчивом пластах свидетельствуют в пользу генетического родства116.
Тот факт, что разрыв между процентами здесь не очень велик (22,9% : 21%), может говорить о том, что некоторые из схождений в пределах 65-словного списка на самом деле являются старыми заимствованиями (это не исключено для слов "корень" и "маленький", представляющих собой экс клюзивные тунгусо-маньчжурские изоглоссы, а также для корня "красный" - e) прамонгольский и среднекорейский имеют 16 совпадений в стандартном стословном списке: "глаз" (*ni-dn : n-n < *i);
"два" (iw-rin : trh < *diwV);
"звезда" (*ho-dun < *hol-dun : pjrh < *piV);
"имя" (*nere : *nirhu-m < *nrV);
"камень" (ila-un : tr(h) < *tia);
"ко ра" (*qauda : kpr < *k()p);
"кость" (*ja-sun < *hian-sun : s-pj < поскольку некоторые другие названия цветов в современных ТМ языках явно заимствованы из монгольского). Однако сейчас это определить трудно, и сам факт наличия старых заимствований в данном случае никак не влияет на об щую оценку генетической ситуации в пределах алтайской семьи. Для осталь ных перечисленных тунгусо-монгольских схождений заимствование, по-ви димому, абсолютно исключено.
Дж. Клосон анализирует монгольско-маньчжурские схождения при близительно таким же образом, как и тюрко-монгольские (см. выше). Сов падение личных местоимений он, естественно, считает "непоказательным".
Маньчжурское moo 'дерево' Дж. Клосон почему-то считает китаизмом (кри тику этой точки зрения см. выше, с. 32). Монголизмом он справедливо счи тает маньчж. dabsun 'соль' ( < монг. dabusun), но совершенно необоснованно umxa-n 'яйцо' ( < ТМ *umkta, см. выше). Маньчжурское местоимение tere 'тот' он объявляет "монголизированной формой общетунгусского местоиме ния tara, разлагаемого на ta и суфикс -ra";
при этом он, по-видимому, считает, что сопоставление общетунгусского ta- с монгольским tere (которое, кстати, само разлагается на корень te- и суффикс -re) - это полная бессмыслица (весь этот пассаж вызывает только удивление). Замечательно, однако, то, что из тех пяти слов, тождество которых с соответствующими монгольскими Дж. Кло сон признает (но которых, по его мнению, "совершенно недостаточно для обоснования теории о генетических связях двух групп языков - монгольских и тунгусо-маньчжурских"), по крайней мере четыре являются несомненными монголизмами в маньчжурском: маньчж. xefeli 'живот' < монг. kebeli (при обще-ТМ *xemu-gde 'живот', см. ТМС 2, 451), sain 'хороший' < монг. sajin (при обще-ТМ *aja, см. ТМС 1, 18), alun 'горячий' < монг. alaun (при обще-ТМ *peku, см. ТМС 2, 362), jabu- 'ходить' < монг. jabu- (при обще-ТМ *enV, см.
ТМС 1, 669;
рефлекс *enV - gene- - имеется также и в маньчжурском).
Зато большинство реально общих для монгольского и маньчжур ского языков лексем осталось за пределами наблюдений Дж. Клосона. Так, он не отмечает сходства слов "глаз" (монг. ni-dn : маньчж. ja-sa < *i-sa), "два" (монг. irin : маньчж. uwe;
в монгольском списке Клосона фигурирует более новая форма qojar);
"зола" (монг. hne-sn : маньчж. fulegi < *pule-), "рот" (монг. ama-n : маньчж. aga < *am-a), "этот" (монг. e-ne : маньчж. e-re), "язык" (монг. kelen : маньчж. ilegu < *xil-) etc.
Совершенно очевидно, что таким образом заниматься лексикоста тистикой нельзя.
*peiV);
"красный" (*hula-an : pr-k- < *p()la-);
"круглый" (*tgrig :
tokor- < *tkV);
"лист" (*labin : np(h) < *liapV);
"нос" (*qa-bar : k(h) < k/u/aa);
"рог" (*eber : s-pr < *epVrV);
"тот" (*te- : tj < *ta);
(?) "мы" (*bi-da : u/-ri/ < *b-);
"язык" (*kele-n : hj < kli);
"новый" (*sine : si < *za(i)i).
В списке С. Е. Яхонтова имеем 14 совпадений (после отбрасы вания слов "кора", "мы"). Из них 9 слов (25, 7%) оказываются в 35-слов ном списке ("глаз, рог, новый, нос, камень, язык, два, имя, кость") и только 5 слов (7, 7%) - в 65-словном списке.
f) наконец, пратунгусо-маньчжурский и среднекорейский имеют в стандартном стословном списке 21 совпадение: "вода" (*m :
mr < *mri);
"глаз" (*i-sa : n-n < *i);
"грудь (женская)" (*a(i)a-n) :
*j < *ajVV);
"два" (*uwe(r) : tr(h) < *diwV);
"есть" (*e-(p) : *- < *-);
"жечь" (*deg-e- : t- < *dakV);
"камень" (*ola : tr(h) < *tia);
"красный" (*pula- : pr-k- < *p()la-);
"круглый" (*tool : tokor- < *tkV);
"нога" (*palga-n : pr < *pakV);
"нос" (*xoa : k(h) < *kuaa);
"пить" (*umi- : m- < *m-);
"сердце" (*miam : mm < *miV-m);
"слышать" (*dld- : *td- < *d//ld-);
"солнце" (*sigu-n : hi < *sgV);
"тот" (*ta : tj < *ta);
"хвост" (*xrg : s-kr < *k'udu-rgi);
"шея" (*moa-n :
mj-k < * mj(u)a);
"язык" (*xil- : hj < *k'li);
(?) "мы" (*bu(e) : u/-ri/ < *b-);
"кто" (* : n- < *ia-u).
По списку С. Е. Яхонтова получаем 19 совпадений (убрав слова "жечь" и "мы"). Из них 9 относятся к 35-словному списку ("глаз, камень, хвост, язык, два, вода, кто, солнце") и составляют в нем 25, 7%;
ос тальные слова составляют 15, 4% 65-словного списка.
Полученные результаты можно представить в виде следую щей таблицы (цифры обозначают число совпадений в 100-словном списке М. Сводеша;
в скобках указано количество совпадений по 100-словному списку С. Е. Яхонтова):
тюрк. монг. ТМ кор.
тюрк. - 20(20) 18(16) 17(13) монг. - 22(21) 16(14) ТМ - 21(19) По этой таблице видно, что тюркский, монгольский и ТМ примерно равно удалены друг от друга;
корейский, по-видимому, отделился несколько раньше, поскольку при сравнении корейского с тюркским и монгольским проценты совпадений довольно равно мерно понижаются. Сравнительно большое число совпадений между ТМ и корейским, возможно, объясняется вторичными контактами (уже после распада праалтайского)117. Hо во всяком случае прове денный лексикостатистический анализ, по нашему мнению, не ос тавляет никаких сомнений в реальности генетического единства ал тайских языков (хотя временная глубина алтайской семьи оказывает ся довольно значительной);
приведенные цифры позволяют датиро вать ее распад временем около 6 тысячелетия до н. э.).
Л. Лигети (отвечая на статью Дж. Клосона 1969 г.) писал: "Aл тайская языковая общность не доказана, как это сделано, например, в отношении языков индоевропейских или финноугорских. Это может иметь две причины. Либо, действительно, так называемые алтайские языки не восходят к общему праязыку, и, следовательно, они не яв ляюются родственными. Либо, напротив, на деле они родственные языки, но их обличье, известное теперь (или же обличье более древ нее), явилось результатом эволюции столь специальной и неравно мерной, что их родство не может быть доказано сообразно известным моделям (индоевропейским, финно-угорским и т. д.), и ничто не ука зывает нам с достоверностью на путь, ведущий к праязыковой общ ности" [Лигети 1971, с. 31].
Hам представляется, что вся специфика алтайских языков и "алтайской проблемы" заключается в том, что алтайская семья не сколько древнее большинства других языковых семей Евразии (в ча стности, древнее индоевропейской и финно-угорской), а потому со временные (и старописьменные) алтайские языки, естественно, со хранили меньше общих элементов, а сохранившиеся общие элемен ты в них подверглись большим трансформациям, чем это имело ме сто в истории многих других языковых семей (в существовании ко торых никто не сомневается). С другой стороны, алтайские языки уже после распада продолжали контактировать между собой и изобилу ют сравнительно поздними взаимными заимствованиями. Однако тщательная процедура сравнительно-исторического анализа, как нам кажется, позволяет отделить заимствованные элементы от исконных и на основании последних воссоздать в основных чертах всю сложную и запутанную историю развития алтайской языковой семьи.
Hаблюдаемая ситуация может в принципе объясняться и иначе, если думать о вторичных контактах (видимо, действительно имевших место) между ТМ и прамонгольским. Тогда можно считать завышенным число сов падений между ТМ и монгольским (22), и предполагать некую общность ТМ и корейского. Однако ввиду некоторых дополнительных данных (см. главу настоящей работы) это представляется менее вероятным.
Глава III.
Проблема генетической принадлежности японского языка В настоящей работе мы используем реконструкцию праяпон ской фонологической системы, предложенную нами в статье [Ста ростин, 1975], но с некоторыми модификациями:
a) Вместо аффрикаты *c/ мы сейчас предпочитаем все же восстанавливать ПЯ *s в качестве основного варианта (аффрикатная артикуляция в ПЯ, вероятно, допускалась, но, скорее всего, была фа культативной).
b) Система из четырех гласных (i u a), предложенная нами в упомянутой работе, представляется интерпретированной не вполне удачно. Учитывая тот факт, что др.-яп. гласный o, интерпретирован ный нами [Старостин 1975, 276-278] как (ПЯ *u), в манъегане нор мально передается при помощи ср.-кит. нелабиализованных гласных (, 118), можно думать, что при артикуляции др.-яп. o (как и при ар тикуляции u - как в др.-яп., так и в современном японском) лабиали зация была факультативной. Представляется разумным поэтому вос станавливать для ПЯ треугольную систему гласных следующего вида:
i ( > ДЯ i) u (> ДЯ u) (> ДЯ o) a (> ДЯ a) Таким образом, праяпонская фонологическая система в сопо ставлении с древнеяпонской будет представляться нами так:
ПЯ ДЯ *p p ( *-mp- > -b- ) *m m *b-, -w- w *t t ( *-nt- > -d- ) *n, -N n, - *d-, -j- j Из последних работ на эту тему см., в частности, [Sato 1978].
Из современных японских диалектов начальный d-, не перешед ший в j-, сохраняется только в диалекте Йонагуни. Hедавно Мураяма Ситиро ПЯ ДЯ *-r- -r- *s s ( *-ns- > -z- ) *k k ( *-nk- > -g-) *i i ( *ia > ie) *u u ( *ua > uo, *ui > ii) * o ( *i > ii) *a a ( *ai > e) При подобной бедности сегментного состава ПЯ языка осо бую важность приобретает реконструкция ПЯ просодии: ясно, что при внешнем сопоставлении ПЯ лексики вероятность случайных сов падений выше, чем, например, при монголо-тюркском сравнении120.
Поэтому установление соответствий между японским и алтайскими языками в области просодии сразу резко увеличило бы шансы япон ского языка на принадлежность к алтайской семье.
Реконструированная праяпонская акцентная система вклю чает в себя два тона: низкий ( ) и высокий ( ), противопоставленные как в односложных, так и в многосложных словах. Следует, по-види мому, согласиться с проф. Киндаити Харухико (см. [Киндаити 1984], там же разбор литературы) в том, что фактически праяпонскую сис тему отражает акцентуированный словарь XI в. 'Руйдзюмэйгисе', в котором зафиксирован столичный диалект эпохи Хэйан. Учитывая данные этого источника, акцентные соответствия (для двусложных су ществительных) между современными диалектами можно предста вить следующим образом:
[Мураяма 1981, 75-76], однако, привел веские аргументы в пользу того, что начальный d- в Йонагуни на самом деле сравнительно поздно (после XV века) развился из j- (на основании записей корейских путешественников из Чед жудо, обозначивших название этого острова в 1477 г. как [juni-sima] при совр.
Dunn < *juna-guni). Hе исключено поэтому, что для ПЯ нужно во всех пози циях восстанавливать *j (хотя как исторические - см. ниже, - так и типологи ческие агументы свидетельствуют скорее в пользу реконструкции *d- в ан лауте).
Это обстоятельство, в частности, послужило поводом для песси мистических высказываний о возможности доказательства японо-алтайского родства со стороны видного алтаиста Дж. Стрита [Street 1981], ранее активно разрабатывавшего эту поблематику.
ПЯ = RJ Киото Токио Кагосима ПР121 Сюри Хатэрума (пра-Рюкю) 1. *, *-nk: tsm, tsme, -ga tsm, *A tm sm tm, -g 'ноготь' -g (тип 0) tsm-ga 2. *, *-nk: sh, ish, -ga sh, *A i i s, -g 'камень' -ga sh-ga Здесь мы используем результаты работы [Старостина 1975], где была произведена реконструкция двух прарюкюских акцентных типов на ос новании сравнения диалектов Hасэ, Сюри, Икэма, Исигаки, Hакасудзи и Хатэрума (по материалам работ [Хираяма 1960, 1964, 1966]).
Для ПР в упомянутой работе, кроме акцентных, восстанавливаются еще и долготные различия, отраженные в диалектах Сюри, Икэма, отчасти также Исигаки и Hакасудзи, по следующим соответствиям:
ПЯ ПР Сюри Икэма Исигаки Hакасудзи Хатэрума *nt 'лето' *nts nt nts nts nts nts но *t 'звук' *t t t t t t *sr 'сок' *sr r s sr sr ss но *k 'дыхание' *k t ts k k Собственно долгота сохраняется только в диал. Сюри в акцентном типе В;
в акцентном типе A она восстанавливается лишь по косвенным дан ным (в частности, по понижению тона на первом слоге в диал. Икэма), а в Сюри уже сокращена. Спорадически удлинение гласных встречается и в дру гих диалектах, но всюду, кроме Сюри, это довольно редкое и пока историче ски необъясненное явление.
Рюкюская долгота восстанавливается только на гласных первого сло га двусложных существительных (в прилагательных и глаголах она отсутст вует) и какие бы то ни было соответствия ей в древнеяпонском и в совре менных диалектах за пределами Рюкю отсутствуют. Поэтому перенос оппо зиции долгих/кратких гласных в праяпонское языковое состояние пока представляется преждевременным. Подобную попытку предпринял Хаттори Сиро [Хаттори 1978-1979];
вполне справедливую критику данной работы см. в [Киндаити 1984].
В работе [Старостина 1975] предпринята также попытка реконст рукции праяпонской акцентной системы, в целом довольно хорошо соотно сящаяся с данными RJ. Однако, учитывая данные последнего источника, сле дует поменять местами реконструкцию ПЯ акцентных контуров в типах 3 и (вместо * - *, а вместо * - * соответственно).
3. *,-nka: n, in, -ga n, *В n n, -ga 'собака' -g n-ga 4. *,-nk: kt, kta, -ga kt, *В kt kt kt, -g 'плечо' kt-ga kt-ga 5. *, -nk: jr, jru, -ga jr, *В jr jr jr, -g 'ночь' jr-ga jr-ga /После запятых в таблице приводится акцентуация форм номинатива на -ga./ Праяпонская древность типа 5 (*) вызывает некоторые со мнения, поскольку этот тип как в RJ, так и во всех современных диа лектах, кроме современных диалектов киотоского типа, не отличается от типа 4 (*);
возможно, налицо сравнительно поздняя киотоская инновация122.
Из приведенной таблицы видно, что наибольшую близость к праяпонской системе сохранил диалект Киото123. Диалекты Кагосима Обсуждение этой проблемы см. [Ramsey 1977, 10]. Е. Д. Поливанов предполагал, что акцентный тип 5 возник в результате отпадения древнего конечного носового согласного;
реальные данные внешнего сравнения, однако, не подтверждают этот вывод. Поэтому проблема точной реконструкции ПЯ акцентного типа 5 пока все еще остается открытой.
За исключением перехода * > * (*n > *n), приведшего к совпадению типов 2 и 3, модификация конца фонетического слова и, возмо жно, инновативного появления типа 5, Киотоская система точно совпадает с системой Руйдзюмэйгисе.
Поэтому вряд ли можно согласиться с парадоксальными выводами [Ramsey 1977, 11-12], который считает токийскую систему более архаичной, а киотоскую систему - результатом передвижения места падения тона на один слог влево. Соответственно для системы RJ Рэмси предполагает, что вместо низкого ( ) тона нужно предполагать наличие высокого, а вместо высокого ( ) низкого. Получается следующая картина:
Киото Токио 1. tm = tume tsm tsm 2. s = is sh = shi sh = ish 3. n = n n = nu n = in 4. kt = kta kt = kta kt = kta (после знака = в этой таблице мы записываем "фонологизованное" представ ление слов с обозначенным местом ударения, т. е. местом фонологического падения тона).
и Рюкю упростили исходную систему таким образом, что релевант ной стала лишь акцентуация 1-го слога, сократив, таким образом, число акцентных типов с 5 (или 4) до двух. Токийская система одно значно выводится из праяпонской при помощи простого правила о постановке ударения на последнем из слогов платформы низкого то на;
при отсутствии низкого тона в фонетическом слове ударение в токийском отсутствует (безударный тип О, маркируемый нами зна ком на первом слоге). Фонетически это изменение можно описать как обязательное передвижение высокого тона на предыдущую мору, если она имеет низкий тон, с последующим обязательным пониже нием тона в анлаутном слоге платформы высокого тона (тип 1: *-g > -g;
тип 2: *-g > *-g > *-g;
тип 3: *-g > -g;
тип 4, 5:
*-g > -g).
Приведем здесь также акцентные соответствия для других групп слов:
Однако не говоря уже о сомнительности фонологической трактовки киотоской просодии как включающей в себя тип с "предударением", проти вопоставленный "ударному" и "безударному", трудно согласиться с предло женной Рэмси интерпретацией среднеяпонской тональной нотации.
Цутому Раи [Цутому 1976] приводит данные японских гимнов се:ме:, содержащих указание на абсолютную высоту китайских тонов (по пентатон ной музыкальной шкале) в том виде, в каком они читались в Японии в IX веке.
Если присвоить китайским нотам цифровые обозначения (1, 2, 3, 4, 5), мы получим следующую нотацию для тонов по стандартной цифровой шкале:
4-3 3, 1- Из этой схемы видно, что оппозицию - в среднеяпонском можно представить либо как оппозицию "падающий (4-3)" - "высокий ров ный" (3) (если взяты тоны серии ), либо как оппозицию "низкий ровный (1)" - "(высокий) восходящий (1-4)" (если взяты тоны серии );
возможны также интерпретации "падающий" - "восходящий" или "низкий ровный" - "высокий ровный" (если тоны взяты из перекрестных серий). При всем многообразии возможных трактовок среднеяпонских тонов и невозможна, по-види мому, только их интерпретация как "высокий ()" - "низкий ()", предлагае мая Рэмси. Hаиболее вероятной представляется все же трактовка обозначе ния (в RJ - одна точка снизу слева от слога) как низкого, а (в RJ - одна точка сверху слева от слога) - как высокого тона.
Односложные существительные ПЯ RJ Киото Токио Кагосима ПР Сюри Хатэрума *, k, -g k, -g k, -ga k, k-g *A k k *-nk 'ребенок' (тип О) 'шерсть' *, t, -g t, t, -ga t, t-g *B t t *-nk 'поле' t-ga Имеется еще весьма малочисленный тип соответствий, где в Киото представлены слова акцентного типа n, n-ga 'имя'. Как в RJ, так и в прочих диалектах они ведут себя, как правило, так же, как и слова типа I (*), и, видимо, являются киотоской инновацией (ана логично двусложным словам типа 5, см. выше).
Трехсложные существительные ПЯ RJ Киото Токио Кагосима ПР Сюри Хатэрума *, kbri kmr, kmuri, kmr, -ga *A kbi kipus -nka 'дым' -ga -g (тип 0) *, nmd, -g nmd, nmida, nmd, *B nda nnda -nk 'слеза' -ga -ga124 nmd-ga *, szm, -g szm, szume, szm, *B sdi sgi -nk 'воробей' -ga (тип 0) -ga szm-ga 'заяц' *, ktn, -ga ktn, katan, ktn, *B kg ktn -nka 'нож' -ga -ga ktn-ga 'зеркало' *, kbt, -g kbt, kbuto, kbt, *B gdra gdzra -nk 'шлем' -g -ga kbt-ga 'кит' В токийском ожидалась бы (по правилу, сформулированному на с.
62) акцентуация типа *namda. В этом типе реально встречается (на правах архаизмов) очень небольшое количество слов типа kokro 'сердце' (ср. RJ k kr, Киото kkr, Кагосима kkr), однако в большинстве случаев произо шло цикличное применение того же правила переноса ударения (*nmd > *nmd > *nmd). Этот перенос был облегчен отсутствием в токийской сис теме слов структуры *CCC (исходная структура *CCC, очевидно, рано - в результате ассимиляции дала в токийском *CCC, отчего в типе соответствий 3 имеем не ожидаемое *szume, но szume).
Возможно, что в праяпонском существовали и некоторые другие акцентные типы трехсложных имен, однако приведенные выше пять типов в основном исчерпывают весь массив имеющихся случаев (следует отметить, правда, что акцентуация трех- и бо лее-сложных имен менее устойчива, чем акцентуация двусложных, и довольно часты случаи нерегулярных соответствий )125.
Глаголы ПЯ RJ Киото Токио Кагосима ПР Сюри Хатэрума *- jk() jk() jk(u) jk() A jt jg 'жечь' (тип 0) *- kk() kk() kk(u) kk() B kt hk 'писать' *- krs() krs() kros(u) krs() A krs krs 'убивать' (тип 0) *- fkr() hkr()126 hikr(u)127 hkr() B fitj pikr 'сверкать' *- rk() rk() ark(u)128 rk() B tt rg 'ходить' Другие типы акцентных контуров в глагольных основах не встречаются.
Вызывает некоторое недоумение, однако, сведение всех трехслож ных слов к всего лишь двум исходным акцентным типам в [Ramsey 1977, 13-14] (из среднеяпонского приводятся только типы CCC и CCC, а все прочие вообще не учитываются).
Причина совпадения типов *- и *- в Киото не вполне ясна.
Что касается развития *- в Киото в (), то оно объясняется, по-видимо му, первоначальной факультативностью артикуляции высокого или низкого тона конечного слова глагольной словоформы (форме rk в RJ регулярно соответствовало бы rk в Киото;
киотоское же rk регулярно восходит к *rk), т. е. следует для праяпонского восстанавливать в глаголе варьирова ние *rk- ~ *rk-.
Отметим, что в токийском здесь не произошло передвижения акцента на первый слог, характерного для трехсложных имен (см. выше, примеч. 124).
Здесь в токийском ожидалась бы акцентуация типа *ruku (ре ально почти отсутствующая в глагольных основах кроме форм типа keru, где это - очень позднее явление);
по-видимому, весьма немногочисленные гла гольные основы типа *- в токийском просто смешались с более многочис ленным классом основ *-.
Прилагательные ПЯ RJ Киото Токио Кагосима ПР Сюри Хатэрума *- m(s) m(i) ma(i) m(i) A m(s) m(h) 'сладкий' (тип 0) *- tk(s) tk(i) tak(i) tk(i) B tk(s) tk(h) 'высокий' Другие типы соответствий акцентных контуров в адъeктивных основах не встречаются (прилагательные с односложными и трех- и более-сложными основами мы здесь не рассматриваем из-за их от носительной немногочисленности). Отметим, однако, что в RJ засви детельствовано несколько адъективных основ типа -, дающих в современных диалектах те же рефлексы, что и тип *-.
Соответствия японских фонем алтайским предлагались во многих работах, но наиболее подробному рассмотрению японо алтайские фонетические соответствия были подвергнуты в осново полагающей работе [Miller 1971];
сводка этих соответствий приведена также в [Miller-Street 1975, 147-149]. Поскольку Р. A. Миллер опирался строго на праалтайскую систему, принятую в [Poppe 1960], эти соот ветствия сейчас нуждаются в некоторых модификациях. Мы предла гаем следующую схему развития праалтайской фонологической сис темы в праяпонскую.
СОГЛАСНЫЕ 1. алт. *p> ПЯ *p Ср. алт. *pr 'пчела' (тюрк. *r, см. VEWT 25-26;
ЭСТЯ 1, 186-187;
EDT 196-197;
ср.-кор. pr, pr) : др.-яп. pati (RJ ft, ПЯ *pt) id;
алт. *plV 'поле, равнина' (тюрк. *la, *ala-n ~ ala- 'равнина, лужайка',см. VEWT 14;
ЭСТЯ 1, 134-135;
EDT 147;
ср.-кор. phr, кор. pl ~ phl 'поля и луга';
TM *pl- > эвен. hlinr 'поляна') : ПЯ *pr (RJ fr, др.-яп. para) 'равнина';
алт. *pV 'сосуд' (тюрк. *aa-k 'чаша', см. VEWT 11, ЭСТЯ 1, 105, EDT 270129;
ср.-кор. pi 'лодка') : ПЯ *pn-i (др.-яп. pune, RJ fn) 'лодка';
'сосуд';
Монг.-письм. ajaa 'чаша', вопреки KW 20, видимо, заимствовано из тюрк.
алт. *patV 'поле' (тюрк. *at- 'орошаемое поле', см. VEWT 31;
монг.-письм. atar 'необработанное поле';
ср.-кор. pt(h) 'поле' : ПЯ *pt (~ *pt)130 'поле' (суходольное)';
алт. *p'eiV 'кость' (см. выше, с. 37) : ПЯ *pni (др.-яп. pone, RJ fn) id;
алт. *k()p 'кора, кожа' (см. выше, с. 37) : ПЯ *kp (др.-яп.
kapa, RJ kf) id.131;
алт. *topu-l- 'проникать, проходить через' (тюрк. *topul-, см.
VEWT 489;
монг.-письм. taul-, калм. til-, см. KW 413) : ПЯ *tpr- (др.-яп. topor-, RJ tfr-) id.;
алт. *arpa- 'ячмень' (тюрк. *arpa, см. VEWT 27;
монг.-письм.
arbaj;
маньчж. arfa 'овес, ячмень' < монг.?) : ПЯ *pN 'чумиза, просо' (др.-яп. apa, RJ p, хат. ) и др.
2. алт. *p > ПЯ *p Ср. алт. *pas(u)- 'давить, сдавливать (пальцами)' (тюрк. *bas- 'давить', см. VEWT 64132), ЭСТЯ 2, 74-77;
ТМ *pasu- 'давить (пальцами, рукой)', см. ТМС 2, 318) : ПЯ *ps-m- 'сдавливать (с двух сторон)' (др. -яп. pasa-m-, RJ fsm-);
алт. *poki- 'внутренности;
почки' (тюрк. *bgr, *bgr-k 'по чки и др. внутренние органы', см. ЭСТЯ 2, 205-208, VEWT 83, EDT 328133);
TM *pugi- (с вторичным вариантом *puki-) 'внутренности;
жи вот, желудок', см. ТМС 2, 339;
ср.-кор. pr ( < *pgr) 'почки;
мошонка', см. КС 273) : ПЯ *p(n)kr 'мошонка' (ср.-яп. fuguri, RJ fgr). Др.-яп.
форма не засвидетельствована, поэтому нельзя с точностью опреде лить, было ли в ПЯ *-nk- или *-k- (с вторичным озвончением в ср.-яп.);
алт. *pakV 'нога' (см. выше, с. 41) : ПЯ *p(n)k 'нога' (др.-яп.
В корне налицо акцентные колебания: ток. hat (< *pt) ~ hta ( < *pt), киот. ht ( < *pt), каг. ht ( < *pt), указывающие на праяпонские варианты *pt и *pt (последний, возможно, под корейским влиянием).
Hе исключено, что для ПЯ нужно восстанавливать оппозицию *kp 'кожа, кора' : *kp ~ *kp 'кожа (выделанная)', с последующей конта минацией. Оппозиция эта сохраняется в диалекте Киото (kw 'кожа, кора' :
kw 'выделанная кожа', см. [Хираяма 1960, 146]).
Из тюркского, несомненно, заимствовано монг.-письм. basu- 'по давлять' (вопреки KW 35, [Poppe 1960, 65] и VEWT 64, где признается исконное родство тюрк. и монг. форм).
Следует, видимо, согласиться с Дж. Клосоном (EDT 328) в том, что ср.-монг. bere, монг.-письм. bgere 'почка' заимствование из тюркского.
paki~pagi, RJ fg 'голень', ПР *pi 'нога');
алт. *pjl(i) 'живот;
поясница' (тюрк. *bl 'поясница', см. VEWT 69, ЭСТЯ 2, 135-137134);
ср.-монг. heli-gen, монг.-письм. eli-gen, eli-ken 'печень;
живот';
ср.-кор. pi 'живот') : ПЯ *pr (др.-яп. para)135 'живот';
алт. *kapE 'равнина, долина' (монг.-письм. kegere, калм. kr 'степь';
TM *kebe-r, *kebe-kte 'равнина', см. ТМС 1, 443) : ПЯ *kp 'до лина между горами' (др.-яп. kapi, RJ kf);
алт. *gpV 'красивый' (монг.-письм. ua;
ср.-кор. kp- (kv-)) :
ПЯ *kuap- (др.-яп. kuopu- 'любить, дорожить', kuopo-si 'милый, до рогой', RJ kfu, kf-si);
алт. *npV 'лучше, больше' (ср.-монг. nai 'очень';
ср.-кор. noi (=[nwi]) 'снова, опять;
лучше, больше') : ПЯ *nap 'еще (больше, луч ше) (др.-яп. napo, RJ np) и др.
3. алт. *b > ПЯ *p ~ *b Распределение между этими двумя типами рефлексов пока еще не вполне ясно. В анлауте перед гласным -u- обычно находим ПЯ *b;
перед другими гласными и в инлауте встречаются как *b, так и *p (в анлауте чаще *b-). Ср. следующие примеры:
алт. *bui 'быть' (ср.-монг. bui, b-;
TM *bi-, см.ТМС 1, 79-80) : ПЯ *b- 'сидеть;
быть' (др.-яп. wi-, RJ w-r;
в др.-яп. имеется также вариант u- < ПЯ *bu- с тем же значением);
алт. *bolV 'быть, становиться' (тюрк. *bol-, см. VEWT 79, ЭСТЯ 2, 185-188;
ср.-монг. bol-) : ПЯ *br- 'быть' (др.-яп. wor-, RJ wr);
алт. *b 'связывать, веревка' (тюрк. *b- 'связывать', *b-g 'вере вка', см. VEWT 53, ЭСТЯ 2, 13-17;
кор. pa 'веревка';
TM *ba- 'сватать' ( < 'связывать'?), см. ТМС 1, 60) : ПЯ *b 'веревка, шнурок' (др.-яп. wo, RJ w);
алт. *b 'я' (см. выше, с. 54) : ПЯ *b (др.-яп. wa, wa-re, wa-ga, RJ w-r);
алт. *beje 'человек, мужчина' (ср.-монг. beje 'тело, личность, сам';
TM *beje 'мужчина, человек', см. ТМС 1, 122-123): ПЯ *b 'мужч ина, самец' (др.-яп. wo, wo-no-kuo, RJ w, wtok);
алт. *b[]dV 'толстый, крупный' (тюрк. *bed- 'увеличиваться', *bed-k 'большой, крупный', VEWT 67;
монг.-письм. bd-gn 'то Ср.-монг. bel, монг.-письм. bel 'поясница', видимо < тюрк. (вопре ки KW 41 и VEWT 69).
Все современные диалекты однозначно указывают на ПЯ *pr, хо тя в RJ зафиксирована акцентуация fr.
стый';
TM *burgu ( < *budu-rgu) 'толстый, жирный', см. ТМС 1, 112;
ср.-кор. pr-t 'толстый, сытый') : ПЯ *ptu 'толстый' (др.- яп. putuo-, RJ ft-si);
алт. *begi 'мерзнуть' (монг.-письм. begere-, халха-монг. bre- 'зябнуть';
TM *beg- 'мерзнуть, холод', см. ТМС 1, 119) : ПЯ *p 'лед', *pjV- 'замерзать, остывать' (др.-яп. pi, RJ f 'лед';
ср.-яп. fi 'лед', fije- 'замерзать';
ПР *p- 'холодный');
алт. *borV 'непогода, осадки' (тюрк. *bora- 'бушевать (о погоде)', см. VEWT 80;
монг.-письм. boru-an 'непогода, дождь';
TM *birV, *birV-ga 'пурга, вьюга', см. ТМС 1, 111;
кор. nin-pora 'метель') : ПЯ *pr- 'выпадать (о снеге, дожде)' (др.-яп. pur-, RJ fr-);
алт. *kbi (~-e-) 'жевать' (тюрк. *gb-, см. VEWT 244, монг.-письм. kebi-, TM *kewe 'челюсть', см. ТМС 1, 442-443) : ПЯ *kup- 'есть' (др.-яп. kup-, RJ kf- ~ kf-);
алт. *[i]bV 'дом' (TM *iw < *w 'дом', см. ТМС 1, 266-267;
ср.-кор. ip 'дом') : ПЯ *(d)pi 'дом' (др.-яп. ipie, RJ f) и др.
4. алт. *m > ПЯ *m Ср. алт. *mn- 'тело;
сам' (TM mn 'сам', см. ТМС 1, 568;
ср.-кор.
mm 'тело;
сам') : ПЯ *m-i 'тело;
сам' (др.-яп. mii, RJ m);
алт. *ma(j)V 'мерить, мерка' (монг.-письм. malu 'сосуд, кор зина (для зерна)';
TM *m(i)ali- > маньчж. mali- 'мерить (хлеб, землю)', mali-n 'мера, мерка', см. ТМС 1, 524;
ср.-кор. mr 'мера сыпучих тел ( кг)') : ПЯ *ms (др.яп. masu, RJ ms) 'мера, мерка (для сыпучих тел)';
алт. *mrki 'ячмень, пшеница' (TM *murgi136 'ячмень';
ср.- кор.
mr(h) 'пшеница, ячмень') : ПЯ *mnk 'хлеба, зерновые' (др.- яп. mugi, RJ mg);
алт. *mri 'вода' (см. выше, с. 27) : ПЯ *m id. (др.-яп. mi, mi-du, RJ md);
алт. *mr[u] 'дерево' (см. выше, с. 32) : ПЯ *mr 'лес' (др.-яп.
mori, RJ mr);
алт. *lmu 'водоем' (монг.-письм. namu 'болото';
TM *lmu Ср. сол. mrgi-l 'ярица, яровое поле' (ТМС 1, 558), ульч., нан., маньчж. mui 'ячмень, овес' (ороч., уд. mui 'ячмень' < маньчж.), см. ТМС 1, 551.
Сложным является вопрос об отношении сюда тюрк. *bug-taj 'пшеница' (< *burg-taj < *mrk-?, ср. с -r- формы чув. pri, тат., каз. braj 'полба';
монг.-письм.
buudai 'пшеница', скорее всего < тюрк.;
см. VEWT 86, ЭСТЯ 233-235. Весьма интересно отметить вероятную связь данного корня с др.-кит. *mrk 'ячмень, пшеница'.
'море', см.ТМС 1, 490-491) : ПЯ *nm (др.-яп. numa, кет. nm, ток.
numa, каг. numa) 'болото';
алт. *l[u]mV 'глотать' (TM *lm-e-, см.ТМС 1, 595;
кор.
nm-gu-) : ПЯ *nm- (др.-яп. nom-, RJ nm-);
Pages: | 1 | 2 | 3 | 4 |
Книги, научные публикации