Книги, научные публикации
Pages: | 1 | ... | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | ... | 13 | ЧАРЛЬЗ Основания теории знаков Уильям МОРРИС Nemo autem vereri debet ne characterum contemplatio nos a rebus abducat, imo contra ad intima rerum ducet. ...
-- [ Страница 10 ] --а по окончании всего Хожения, как указано выше, приводится Употребление этих восточных слов придает изложению особую длинная молитва на арабском языке. Мотивы, побудившие Афана couleur locale [лместный колорит] и в то же время особую звуко сия Никитина прибегнуть в этих молитвах к восточным языкам, вую экзотичность, а процесс угадывания значения создает особен конечно, были разнообразны. Тут была и потребность обращаться но напряженную установку на словесное выражение. Некоторые к богу не на обычном, понятном для всех языке Ч потребность, фразы Афанасия Никитина производят впечатление какой-то рус отмеченная в психологии религии разных времен и народов. Но была скоазиатской тарабарщины, сквозь которую смысл только просве тут и своеобразная символика религиозного одиночества, симво чивает.
лика особенно своеобразная потому, что символ был, так сказать, Наконец, кроме восточных имен и отдельных слов, Афанасий прямо противоположен символизируемому состоянию. В бытность Никитин вводит в русский текст своего Хожения целый ряд фраз свою на Востоке Афанасий Никитин остро ощущал свое религиоз на арабском, персидском и тюркском языках. В XV веке персидс ное одиночество и, вынужденный прятать свое христианство от кий и арабский языки были известны лишь ничтожному числу рус окружающих, тайно (а может быть, иногда и вслух) молился по-рус ских людей. Несколько более распространено было в то время зна ски, т. е. непонятно окружающим. Теперь, описывая свои странствия ние тюркского, татарского, языка (особенно среди купцов и живо вспоминая это доминирующее состояние своего духовного поволжских городов). Но все же большинству возможных читате.одиночества, он символизирует его тем, что опять молится на язы лей Афанасия Никитина ни арабский, ни персидский, ни тюркский К, непонятном для окружающих. Но так как эти окружающие те языки не были известны. Афанасий Никитин, несомненно, это учи перь Ч русские, то молиться приходится уже не по-русски, а по тывал. Там, где понимание какой-нибудь татарской фразы необхо арабски, по-персидски или по-татарски. Таким образом, перемена димо для понимания общего хода рассказа, Афанасий Никитин снаб окружения вызвала переворачивание наизнанку языковых выраже жает эту фразу русским переводом. Из этого следует, что во всех l\Vl l С/ГЛ Jl У Г Jl НИКОЛАЙ ТРУБЕЦКОЙ ний психического состояния: в Индии языковым символом интим телям, тем не менее бог-то знает, какая вера истинна и какая неис ной, лично-религиозной жизни Афанасия Никитина был русский, в тинна. Опять-таки мелькнула эта мысль по-русски и вслух высказа Хожении же, написанном по-русски и для русских читателей, на не была, при изложении же своих воспоминаний Афанасий Ни таким символом становятся восточные языки. Поэтому на этих язы- китин высказывал эту мысль по-персидски^.
ках Афанасий Никитин пишет теперь такие мысли, которые в Ин Таким образом, фразы на восточных языках в Хожении Афа дии приходили ему в голову по-русски и оставались не высказан насия Никитина имеют свою определенную смысловую сферу, свя ными вслух или скрытыми от окружающих. Замечательно, что заны с определенным психологическим комплексом ассоциаций.
единственная молитва о России, заключающая в себе несдержанное Но эта внутренняя смысловая сторона этих фраз доступна и от проявление горячей любви Афанасия Никитина к родине, приведена крыта лишь самому Афанасию Никитину и очень ограниченному в Хожении по-татарски и без русского перевода-. кругу его читателей. Для большинства же читателей фразы эти ли Но, раз ассоциировавшись с психологическим комплексом со- шены смысловой стороны и в силу именно этой своей бессмыслен кровенности личных религиозных переживаний и с воспоминанием ности в соединении с своеобразием своей акустически-звуковой о духовном одиночестве, употребление восточных языков в Хо- стороны являются только средством повышения впечатления экзо жении захватывает и некоторые смежные психологические комп- тичности описываемых в Хожении диковинных явлений, обыча лексы. Так, мы находим фразы на восточных языках там, где Афа- ев и событий.
насий Никитин вспоминает о своей оскверненности, явившейся следствием долгой жизни среди иноверцев. На татарском языке он признается в том, что, забыв точные сроки православных постов, иногда постился вместе с мусульманами и по-мусульмански и что Рассмотренные здесь формальные особенности Хожения за при этом молился богу о том, чтобы это не зачлось ему как измена три моря Афанасия Никитина присущи исключительно одному вере. Ощущение своей оскверненности особенно сильно высту- этому памятнику. Но, сравнивая Хожение Афанасия Никитина с пало, когда Афанасию Никитину доводилось вступать в половые другими памятниками древнерусской письменности, замечаем, что сношения с черными невольницами и вообще с некрещеными тузем- главные особенности, рассмотренные выше, встречаются Ч прав ками. Поэтому все сведения о проституции в Индии и о платном да, в ином и менее развитом виде Ч в определенной группе произ удовлетворении половых потребностей он сообщает на татарском ведений, именно в древнерусских паломничествах.
языке. Характерно, что за наиболее циничной в этом отношении Так, прием разграничения элементов динамически-повествова татарской фразой непосредственно следует религиозно-лири- тельного и статически-описательного с помещением описания стра ческое отступление, в котором Афанасий Никитин плачется о со- ны в середине, а повествования о путешествии из России и обрат блазнах, окружающих его, и о трудности сохранить религиозную но Ч по краям памятника встречается в большинстве русских чистоту, живя среди иноверцев. О том, что во время поста он воз- паломничеств начиная с конца XIV в. Но ни в одном паломниче держивался от половых сношений, Афанасий Никитин сообщает стве это разграничение двух видов изложения и постепенность тоже по-татарски. переходов от одного вида к другому не проведены с такой после То своеобразное положение, при котором восточные языки в довательностью и не разработаны с таким мастерством, как в Хо рассказе Афанасия Никитина играют ту же символическую роль, жении Афанасия Никитина.
которую русский язык играл в его интимной жизни в Индии, ска- Обычай начинать и кончать произведение молитвами был ши зывается и в других случаях. Некоторые браманские идолы пора- роко распространен в древнерусской литературе, и в частности в зили Афанасия Никитина своей непристойностью: поразила, оче- литературе паломнической. Но Афанасий Никитин разработал и видно, не непристойность сама по себе, а то, что эта непристойность этот прием совершенно оригинально, превратив религиозно-лири придана изображению божества, которому поклоняются. Это Афа- ческий элемент в средство композиционного членения своего про насий Никитин подумал, очевидно, по-русски, но вслух, конечно, не изведения и в средство спайки отдельных его частей Ч чего ни в высказал. Описывая же эти идолы в своем Хожении, он указыва- одном древнерусском паломничестве не наблюдается.
ет на их непристойность по-татарски^. Другой раз, при виде мо- Прием перечисления географических названий (с указанием гущества и военной мощи мусульманских правителей, победонос- расстояний и дней пути) широко распространен в паломнической но воюющих с неверными, у Афанасия Никитина мелькнула литературе, где он выполняет роль предельно схематизированного мысль, что, хотя с виду ислам как будто помогает своим последова- заместителя динамического повествования о путешествии. Но Афа 508 насий Никитин оригинально использовал этот прием для совершенно замечает только то, что гармонирует с его внутренним миром, впи иных целей, именно для создания определенного экзотического тывает все это в себя и в то же время вкладывает свои собственные звукового эффекта. Поэтому он расширил самое применение это- религиозные переживания во все виденное и слышанное. Наоборот, го приема, введя разные мотивировки перечисления географичес- Афанасий Никитин путешествует по странам нехристианским Ч ких названий, далее, аналогичные роды восточных личных имен, мусульманским и языческим, Ч где не только нет христианских вос наконец, бессмысленные (с точки зрения большинства читателей) поминаний, не только царят нехристианские религии, но где эта чу фразы на восточных языках и т. д. жая, нехристианская религиозная стихия выступает на каждом шагу, Наконец, мы видели выше, что в некоторых частях своего Хо- бьет ключом. Между внутренним религиозным миром Афанасия Ни жения Афанасий Никитин применяет прием несистематического, китина и окружающей его обстановкой мусульманской или язычес беспорядочного изложения (мотивированного формой путевых за- кой жизни не только нет гармонии, но есть прямая противополож. меток во 2-м отрезке и ничем не мотивированного в 3-м и 6-м отрез- ность, противоположность постоянно и интенсивно ощущаемая.
ках). Тот же прием широко применяется и в паломнической.литера- В результате вместо того рсмоса между внутренним миром путеше туре (где он обычно мотивирован формой путевых заметок). Заметим ственника и внешним миром окружающей его действительности, вме кстати, что прием этот отнюдь нельзя объяснить пресловутой бес- сто того слияния этих двух миров и растворения внутреннего мира хитростностью или простодушием паломников. Смысл этого при- во внешнем, которое наблюдается у паломника, у Афанасия Никити ема в том, что при таком способе изложения создается иллюзия раз- на должно было получиться как раз обратное, но не менее интенсив нообразия и многочисленности впечатлений, тогда как при ное ощущение своей отдельности, изолированности от внешнего систематическом описании материал кажется более ограниченным и мира, своего религиозного одиночества. Ему приходилось бороться скудным именно оттого, что он становится легко обозримым. как против проникновения внешнего, нехристианского мира в его Таким образом, между Хожением Афанасия Никитина и внутренний мир (ибо проникновение сознавалось как осквернение), древнерусскими паломничествами существует несомненная связь. так и против выявления его внутреннего религиозного мира вовне, Остается только выяснить характер этой связи. ибо такое выявление могло быть опасным для его личной судьбы, Мы уже говорили выше, что как многие паломничества, так и иначе говоря, приходилось замыкаться в себе и тем не ослаблять, а Хожение Афанасия Никитина начинаются и заканчиваются мо- еще усиливать свою духовную изоляцию, свое религиозное одино литвами. Но в то время, как в паломничествах обе молитвы (и на- чество. Это было длительным и напряженным религиозным пережи чальная, и заключительная) Ч церковнославянские и христианские, ванием. В этой-то интенсивно религиозной окраске переживаний, в Хожении Афанасия Никитина заключительная молитва арабс- связанных с путешествием, и заключалась аналогия с паломниче кая, мусульманская. На первый взгляд это создает впечатление ка- ством, несмотря на все различие в самом направлении этих пережи кой-то пародии. Но на самом деле это, конечно, не так. ваний. Как для паломника, так и для Афанасия Никитина воспомина Отношение между Хожением Афанасия Никитина и палом- ние о путешествии было прежде всего воспоминанием о сильном ничествами может быть выражено следующей краткой формулой: религиозном переживании. И именно поэтому как паломник, так и в то время как паломничество есть описание путешествия в святую Афанасий Никитин считали себя обязанными записать эти воспоми землю, Хожение за три моря Афанасия Никитина есть описание нания, поведать их потомству: ибо в Древней Руси в принципе запи сывалось и облекалось в литературную форму только лишь религи путешествия в поганую землю.
Это создает глубокое различие в религиозно-психологической озно ценное, все же религиозно нейтральное в принципе оставалось ситуации. Паломник путешествует по святым местам, переполнен- предметом не письменной, а устной литературы.
ным святынями и представляющим на каждом шагу материальные, Сказанным выше определяется истинный смысл и сущность осязаемые следы ветхозаветных и новозаветных воспоминаний. Он содержания Хожения Афанасия Никитина. Это не есть простое несет в себе самом, в своем сознании особую атмосферу благочес- описание любопытных путевых приключений или диковин, виден тивых чувств, мыслей, настроений и представлений, и окружающий ных в далеких странах, а повесть о том, как несчастный православ мир, внешняя обстановка святой земли действуют на этот внутрен- ный христианин, рабище божие Афанасий, занесенный судьбой ний мир паломника как мощный резонатор, повышая интенсивность в нехристианские страны, страдал от своего религиозного одино всех его переживаний, мыслей и чувств. Оба мира, внешний и внут- чества и тосковал по родной христианской обстановке. Только с этой стороны и можно подходить к Хожению как к литератур ренний, сливаются воедино, и паломник неспособен различать, где ному произведению.
кончается один и где начинается другой: в окружающем он видит и НИКОЛАИ Г Все Хожение проникнуто реальным ощущением религиоз и пришла в голову Афанасию Никитину. Но он подавил ее в себе, ной изолированности Афанасия Никитина среди окружающей его не высказал ее даже и в Хожении, а только отметил формальное нехристианской религиозной стихии. Вместе с тем Афанасий Ни внешнее сходство главного идола парватского храма со статуей китин слишком хорошо знает мусульман и браманистов, чтобы про Юстиниана, описанной русскими паломниками: Бутъ вырЪзанъ сто презирать их. Их религиозный мир отделен от внутреннего ис камени, велми великъ, да хвостъ у него черезъ него, да руку мира Афанасия Никитина непроницаемой стеной. Но Афанасий правую поднялъ высоко да простеръ, акы Устьянъ царь Царяград Никитин знает, что это пусть чужой, но все-таки религиозный мир, скы (336,19Ч21 [18]). Таким образом, даже здесь опять формаль и потому не может ни презирать, ни осуждать тех, кто к этому ный параллелизм двух религиозных миров. Но констатирование миру принадлежит. Даже больше того, Афанасий Никитин чув этого формального параллелизма, конечно, только усиливает впе ствует, что при всем внутреннем, материальном различии между чатление полной внутренней, материальной разнородности этих его собственной русско-православной и чужими, мусульманской миров. Так же спокойно и объективно описывает Афанасий Ники и браманской, религиозными стихиями между ними существует тин и другие подробности религиозной жизни Индии, даже са известный формальный параллелизм, формальная аналогия, кото мые странные и отталкивающие с русско-православной точки зре рую он постоянно подчеркивает. Упоминая мусульманские праз ния (напр., религиозное почитание рогатого скота42 и т. д.). Нигде дники и посты, он всегда указывает, какому православному праз ни тени осуждения, пренебрежения или насмешки: всякий-де ве днику или посту они по времени или по значению своему рует по-своему, других осуждать нечего, а надо самому смотреть, соответствуют: л..на память шиха Аладина, на руськый праздникъ как бы свою веру соблюсти, не отпасть от бога.
на Покровъ святыя Богородица (334,33 [15]);
ла празднують шиху Нелегко было Афанасию Никитину устоять в вере. И не толь Аладину и весн-fe дв-Ь недЬли по Покров^ (335,10 [16]);
Великий ко потому, что как христианин он не пользовался никакими пра День бываеть хрестьяньскы первие бесерьменьскаго багрима за вами и всегда мог подвергнуться притеснениям мусульманских 9-ть день, или за 10 дни (337,20Ч 21 [19]);
на курбантъ баграмъ, вельмож вроде чюнерского правителя Асад-хана;
но главным об а по-русьскому на Петровъ день (341,27Ч28 [26]). О священном разом потому, что он был физически лишен возможности испол городе браманистов, Парвате, Афанасий Никитин говорит: къ нять обряды и предписания всей веры, в то время как вокруг себя Первогв же явдять о великомъ загов-ьйне, къ своему Буту тотъ он видел людей, строго выполняющих свои религиозные обяза ихъ 1ерусалимъ, а по-бесерменьскыи Мякъка, а по-рускы Еруса тельства, живущих благообразным ритуальным бытом, формаль лимъ, а по-индЬйскы Парватъ (337, 7Ч9 [19]). Он отмечает внеш но похожим на его собственное русско-православное обрядовое нее сходство некоторых подробностей браманского ритуала с пра исповедничество. Соблазн был велик: своей веры, своего закона вославным: ла намазъ же ихъ на востокъ, по-рускы (336, 34 [18]);
все равно соблюсти нельзя, а бесермене так благообразно жи ла бутханы (т. е. храмы) же ихъ... ставлены на востокъ, и Буты (т. е.
вут, так твердо стоят в своей вере и соблюдают свой закон, что идолы) стоять на востокъ (337, 3Ч4 [19]), лины ся кланяють по даже зависть берет;
почему бы не перейти в их веру? Ведь бог чериечьскы, обе рукы дотычуть до земли (337, 6Ч7 [19]). Чуж один, только законы разные.
дость браманского религиозного миросозерцания, конечно, не Это Ч смысл разговора Афанасия Никитина с бесерменином могла не поразить Афанасия Никитина. При описании главного Меликом , который нудил Афанасия Никитина въ вЪру бесермень храма в Парвате он рассказывает без прикрас то, что там видел, и скую стати и укорял его за то, что он от христианства отстал, а к одного этого описания достаточно, чтобы убедиться в совершен мусульманству не пристал. Но Афанасий Никитин устоял. Несмот ной чуждости браманизма: А бутхана же велми велика, есть с ря на все уважение, с которым он относился ко всякой чужой вере, полъ-ТвЪри, камена, да р-Ьзаны по ней дЬяния Бутовыя41, около ея и несмотря на то, что никогда не допускал себя осуждать или пре всея 12 рвзано венцевъ, какъ Бутъ чюдеса творилъ, какъ ся имъ зирать окружающих за их религиозные воззрения, в глубине души являлъ многыми образы: первое человЪческымъ образомъ являл он чувствовал и знал, что истинная вера только его, русская вера, и ся, другое человЪкъ, а носъ слоновъ, третье челов'Ькъ, а виденье за нее он держался крепко, хотя от всех это скрывал, присвоив себе обезьанино, въ четвертые человЪкъ, а образомъ лютаго зв-Ьря, яв для окружающих даже вымышленное бесерменьское имя, хозя лялся имъ все съ хвостомъ, а вырезанъ на камени, а хвость черезъ Исуфъ [Юсуф] Хорасани [17].
него сажень (336, 10Ч14 [17Ч18]). Казалось бы, у всякого рус Так жил он промежу вЬръ, сокрыв от всех свой личный рели ского XV века все эти образы должны были бы вызвать заключе гиозный мир и подавив его внешние проявления. Эту свою жизнь ние, что этот бут есть просто сатана. Возможно, что такая мысль он и описал в своем Хожении. Только время от времени, по слу 33 Семиотик чаю наступления какого-нибудь большого христианского праздника Напр. Ино, братья русьсп и хриспяне! (344, 6 [14]), О благоверный или поста, эта скрытая в глубине его души стихия русско-право хриепяне! (293, 27[23]).
славной веры вздымается в нем, охватывает все его существо, зас Это различие сказывается прежде всего в синтаксисе. Разговорно-де тавляет его остро почувствовать свое духовное одиночество. Тог ловой язык XV века избегал придаточных предложений. В Хожении да он начинает плакать, сокрушаться, тосковать по христианской находим соединения главных предложений (при помощи соединитель обстановке, по благообразному русскому бытовому исповедниче ных союзов а, и, да или без союзов) часто даже в таких случаях, где ству и обращается с молитвой к истинному, христианскому богу.
современный русский язык употребил бы придаточное предложение, Но и тут его религиозная стыдливость и вызванная обстоятельства напр.: л"Бздять на волехъ, да у вола рога окованы мЪдью, да на шие ми жизни скрытность мешают полному проявлению накипевших (у него) колокольцевъ 300, да копыта подкованы, а тЬ волы ачьче зо чувств, и свою молитву он сейчас же скрывает покрывалом арабс вутъ (337, 12 Ч 13 [19]), ла то къ нему неЪтвт, блюдется (т. е. по кого, персидского или татарского языка, этих символов его долго тому что блюдется) (341, 19[26]) и т. д.... Напротив, церковно-сла временного духовного одиночества.
вянский язык всегда охотйо прибегает к придаточным предложениям.
Эти вздымания волны интимно-религиозных переживаний име В Хожении придаточные предложения встречаются (вводимые со ют свою периодичность. Религиозная жизнь человека, выросшего юзами яко, местоимением иже и т. д.) в религиозно-лирических от в религиозной культуре, воспитанного в обрядовом исповедниче ступлениях гораздо чаще, чем в отрезках спокойного изложения. Ис стве, всегда ритмична и периодична. Интенсивность и напряжен ность ее то усиливается, то ослабевает, и усиления эти связаны с, ключительно в религиозно-лирических отступлениях встречаются определенными моментами во дню, с определенными днями в неде- также неупотребительные в разговорном языке XV века деепричас ле, с определенными неделями в году. Настолько, что для такого тия прошед. времени (лвъскликну Махмета, 334, 7[14];
ли разгов^в человека времяисчисление неотделимо от вероисповедания и ста ся съ ними, 343, 9[28]). Неупотребительный в разговорном языке новится категорией религиозной. И именно потому, что сокровен аорист (рекохъ, рече и т. д.) в отрезках спокойного изложения встре ные движения его внутреннего религиозного мира были подчине чается редко (исключение в этом отношении составляет только самый ны определенному ритму и периодичности, у Афанасия Никитина последний отрезок Хожения), а в религиозно-лирических отступ и могла явиться мысль при написании Хожения за три моря ис лениях Ч гораздо чаще.
пользовать поведание о моментах своей религиозной тоски как А язъ пошелъ къ Дербенти, а из Дербенти къ Бакв, гдп> огнъ горитъ средство внутреннего членения рассказа о путешествии и о всем неугасимы, а изъ Бак! пошелъ есми за море к Чобокару (332, 15 Ч виденном и пережитом в далеких странах.
17[11])... А оттуды к Димованту, а из Димованту ко Рею. А ту убили Шаусеня {шаха Хусейна} Алеевыхъ детей и внучатъ Махметевыхъ, и онъ ихъ проклялъ, ино 70 городовъ ся развалило. А изъ ДрЪя к Каше Примечания HF (332, 19Ч 21[11])..., а из Сырчана къ Тарому, а фуники кормятъ жи вотину батманъ по 4 алтыны. А изъ Тарома къ Лару (332, 22 Ч Мы будем пользоваться текстом, напечатанным в VI томе Полного < собрания русских летописей (СПб. 1853), с. 330Ч345 и представляю Султанъ же пришелъ до Меликътучара съ ратию своею 15 денъ по улу щим из себя наиболее полную редакцию Хожения . Другая редакция багрямЬ, а все Кельбергу;
и война ся имъ не удала, одинъ городъ взяли этого памятника (напечатанная там же, с. 345Ч354) сильно искажена и индийской, а людей много изгыбло, а казны много истеряли (343, 10 Ч потому нами в расчет приниматься не будет. В цитатах мы будем ука 12[29]) и т. д.
зывать страницу и строку (считая сверху) помянутого издания*.
А въ Курули же родится ахикъ (сердолик), а ту его двлають и на весь свЪтъ отъкудыва его развозять... оттуды же пондохъ Калики, а ту же В издании, на которое ссылается Трубецкой, опубликован Троицкий список Хо бозаръ велми великъ... а отъ Сури поидохъ к Дабили, пристанище вели жения (XVI в.), переизданный также в серии Литературные памятники : Хоже каго моря Индвйскаго. Дабыль же есть градъ велми великъ, a x тому жь ние за три моря Афанасия Никитина. М.: Изд-во АН СССР, 1948, с. 7Ч32, при Дабили съежщается вся поморья Индъ'йскаа i Ефиопьскаа [29 Ч 30].
чем при переиздании полностью была соблюдена орфография подлинника. Все цитаты из Хожения, приводящиеся в статье Трубецкого, сверены и исправлены Кроме этой общности композиционной функции между переходными по изданию 1948 г. После ссылок на страницу и строку, сделанных Трубецким по отрезками до и после середины Хожения есть и ассоциативная связь.
изданию Полное собрание русских летописей , мы в квадратных скобках указы В отрезке, связующем начало Хожения с серединой по поводу при ваем соответствующую страницу в издании 1948 г. Ч Прим. ред.
514 33* НИКОЛАИ TFУЬЕЦКОИ бытия в Чюнейрь говорится, что тамошний правитель Асад-хан есть бессермены в недвлю, да говгЬль есми ничево скоромнаго;
никакыя ястъ холопъ меликътучяровъ..., а Меликътучаръ сЬдитъ на 20 тмахъ;
а бьется вы бесерменьскыя, а ялъ есми все подвожды днемъ хльбъ да воду, вра с кафары (т. е. с язычниками-туземцами) 20 Ь тъ есть, то его побиють, тыйялъ ять мадымъ [с женщиной связи не имел];
да молился есми богу то онъ побиваеть ихъ многажды (333,10Ч11 [12Ч13]): это замечание вседержителю, кто сътворилъ небо и землю, а иного есми не призывалъ предвосхищает содержание переходных отрезков, связующих середи никоторово имени, богъ олло, бог керимъ, бог рагымъ, богъ худо, богъ ну с концом.
акъ беръ, богъ царь славы, олло варенно, олло рагымелло сеньсень олло Вот все эти случаи:
ты... А от Гурмыза ити моремъ до Голатъ 10 дни, а отъ Калаты до ДЬгу... А) На месте спайки 2-го отрезка с 3-м: А се Ч оло, оло, абрь оло [19Ч20] и т.д.
акъ, оло керимъ, оло рагымъ! А въ томъ Чюнер-Ь хань у меня взялъ же В) На месте спайки 5-го отрезка с 6-м: Месяца маа Великш день взялъ репца, а увЪдалъ, что язъ не бесерменинъ, русинъ, и онъ молвитъ: И же есми в Бедере бесерменьскомъ и в Гондустани;
а в бесермене бограмъ взя репца дамъ да тысячю золотыхъ дамъ, а стань въ вЪру нашу въ МахмЬтъ ли въ среду месяца маа;
а заговЪлъ есми месяца априля 1 день. О бла дени;
а не станешь въ виру нашу в Махметъ дени, и жерепца возму, и говерный христ!яне! Иже кто по многымъ землямъ много плаваетъ, въ мно тысячю золотыхъ на глав-Ь твоей возму. А срокъ учинилъ на 4 дни, въ гыя грЬхы впадаеть и в^ры ся да лишаеть христианскые. Азъ же рабище гов^Ьйно успенш на Спасов день. И господь богъ смиловася на свой чест божие Афонасие и сжалился по вЪрЬ;
уже проидоша четыре великыя гов ный праздникъ, не отстави отъ меня милости своея грешнаго и не по вел-Ь Хвйна и 4 проидоша Великыя дни, азъ же грешный не вЬдаю, что есть Вели погыбнути въ ЧюнерЬ съ нечестивым!;
и канунъ Спасова дни пркЬхалъ кый день, или говЬйно, ни Рождества Христова нЬ в^даю, ни иныхъ празд хозяйочи Махметъ хоросанець, билъ есми челомъ ему, чтобы ся о мнгЬ никовъ не вЪдаю, ни среды ни пятници не нЬдаю;
а книг у меня нЬтъ, коли мя печаловалъ;
и онъ ^здил к хану в городъ, да мене отпросилъ, чтобы мя в пограбили, ини книгы взяли у ме[не], азъ же отъ многыя беды поидохъ до вЬру не поставили, да и жерепца моего у него взялъ. Таково господарево Индъи, занже ми на Русь пойти нЬ с чЪмъ, не осталося товару ничего. Пръвый чюдо на Спасовъ день! Ино, братья русьстш християне, кто хочетъ пойти же Великъ день взялъ есми в Kamrb, другой Великъ день въ Чебукару въ въ ЫндЪйскую землю, и ты остави кЬру свою на Руси, да въскликну Мах Маздраньской земли, третий Великый день в Гурмызй, четвертый Великый мета да пойди въ Гундустаньскую землю. Мене залгали псы бесермена, а день в ИндЬи съ бесермены въ Бедери;
и ту же много плакахъ по в^рЬ по сказывали всего много нашего товару ано нЬтъ ничего на нашу землю;
все хрестьяньской. Бесерменинъ же Меликъ тотъ мя много понуди... (см. ниже товаръ б"БЛо[й] на Бесермьньскую землю, перець да краска, то дешево... прим. 29). Азъ же въ многыя помышления впадохъ и рекохъ себЬ: Горе [ 14] и т.д....
МНБ окаанному, яко отъ пути истиннаго заблудихся и пути не знаю, уже Б) На месте спайки 4-го отрезка с 5-м: От Первати же приехалъ самъ пойду. Господи боже вседержителю, творець небу и земли! Не отвра есми в Бедерь за 15 дний до бесерменьскаго улубагря. А Великого дни, ти лица отъ рабища твоего, яко скорбь близъ есмь. Господи! Призри на мя въскресения Христова не вЪдаю, а по примЬтам гадаю, Великий день бы и помилуй мя, яко твое есмь создание;
не отврати мя, господи, от пути ис ваетъ хрестьяньскый первие бесерьменьскаго багрима за 9-ть день, или ТИННРГО и настави, мя, господи, на путь твой правый, яко никоея же доб за 10 дни. А со мною нЪтъ ничево, никакоя книгы, а книгы есмя взяли съ родЬтели в нужи той сотворихъ тебЪ, господи мой, яко дни своя преплыхъ собою съ Руси;
ино коли мя пограбили, или ихъ взяли и язъ позабылъ все во зЪ, господи мой, олло перводигерь, олло ты, каримъ олло, рагымъ вЬры хрестьяньскыя всея и праздников хрест!аньскыхъ, ни Велика дни, олло, каримъ олло, рагымелло;
ахалимъ дулимо. Уже проидоша 4 Вели ни Рождества Христова не st даю, ни среды, ни пятници не знаю;
а проме кыя дни в Бесерменьской земли, а христианства не оставихъ;
даЬ богъ жу есми вЪръ тангрыдань истремень олъсакласынъ;
олло худо, олло акъ, ведаеть, что будеть. Господи боже, есми на тя уповахъ, спаси мя господи олло ты, олло акъберъ, олло рагымъ, олло керимъ, олло рагымелъло, олло боже мой [23Ч24].
каримелло, танъ танъгрысень, худосеньсень*. Богь единъ то царь славы, Г) На месте спайки 6-го отрезка с 7-м: л...В Гурзыньской земли добро творецъ небу и земли. А иду я на Русь, кетьмышьтыръ имень, уручь туть обильно всЬмъ;
да Турьскаа земля обидна вельми;
да в Волоской земли тым. Месяць март прошелъ, и азъ месяць мяса есмь не ялъ, загов^лъ с обилно и дешево все съЪстное;
да Подольскаа земля обилна ВСБМЪ;
а урусь ерье таньгры сакласынъ;
олло сакла, худо сакла, будоньяда мунукыбить ерь ектуръ;
нечик урус ери бегъляри акай тусилъ;
урусь ерь абаданъ боль Аллах акбар, аллах хакк, аллах керим, аллах рахим (ар.) = бог величайший, сынъ;
расте камъ деретъ. Олло, худо, богъ, богъ данъгры. Господи боже бог-истина, бог благий, бог милосердныйЧ обычные эпитеты бога у мусульман.
мой! На тя уповахъ. Спаси мя господи! Пути [не] знаю, иже камо пойду изъ Тангры в тюрских языках Ч бог;
худо,точнее худа (перс). = бог. Ч Прим. ред.
Гундустана: на Гурмызъ пойти, а отъ Гурмыза на Хоррсанъ пути НЕТ... (см.
516 НИКОЛАИ ТРУБЕЦКОЙ ниже прим. 16). А на Мякъку пойти, ино стати в вЪру бесерменьскую, зань За молитву святыхъ отець нашихъ, господи Icyce Христе, сыне божш, же хриепане не ходятъ на Мякъку въ-ры ДЕЛЯ, что ставять в в^ру. А жити в помилуй мя раба своего грЪшнаго Афонасья Микитина сына [9].
Гундустанв ино вся собина исхарчити, зань же у нихъ все дорого: один есми Милостию же божиею преидохъ же три моря;
дигырь худо доно, олло челов-Бкъ, ино и язъ по полутрет!я алтына на день харчю идеть, а вина есми перводигирь доно [остальное богъ ведает, господь покровитель веда не швалъ, ни сыты... [25Ч26] и т. д. ет]. Аминь [31].
Это Ч обычная мусульманская молитва, так наз. асма-уллаЬ;
только в Вот это место: Приидохъ же в Бедерь о загов-вйне о Филиповт, ис КулонгЬря, и продахъ жеребца своего о Рожеств'Ь, и тутъ быхъ до ве- начале ее рядом с призыванием аллаха Афанасий Никитин вставил при зывание Христа и святого духа (лica рухолло аал!ксоломъ [Иисус и ликого заговейа в Бедери и познася со многыми индЪяны и сказахъ дух божий, мир тебе!]) [31].
имъ вЪру свою, что есми не бесерменинъ исаядешеш есть христия Напр.: л...И в Гурмыз-Ь быхъ 20 дни. И зъ Гурмыза поидохъ къ Лари, и нинъ, а имя ми Офонасей, а бесерменьское имя хозя Исуфь Хоросани.
И они же не учали ся отъ меня крыти ни очемъ, ни о ХБствЪ, ни о торгов- быхъ 3 дни. Изъ Лари придохъ къ Ширязи 12 дни, а въ Ширязи быхъ ле, ни о маназу [молитве], ни о иных вещехъ, ни жонъ своихъ не учали дни. А изъ Ширяза поидохъ Верху 15, а въ Вергу быхъ 10 дни. А изъ Вергу поидохъ къ Езъди 9 дни, а въ Езди быхъ 8 дни. А из Езди поидохъ крыти. Да о вЪрЪ же о ихъ распытахъ все, i оны сказывають: веруем... къ Спагани 5 дни, а въ Спагани 6 дни. А ис [С]пагани поидохъ Кашани, а [17] и т. д. Знакомый уже читателю (по концу 2-го отрезка, см. выше в Кашани быхъ 5 дни. А ис Кошани поидохъ к Куму. А ис Кума поидохъ прим. 8А) жеребец Афанасия Никитина упоминается здесь, очевид в Саву. А ис Савы поидохъ въ Султанию. А ис[С]ултанш поидохъ до но, только для того, чтобы вызвать по ассоциации воспоминание о эпи Терьвиза. А ис Тервиза поидохъ въ [о] рду АсанбЪ[г]... (334, 9Ч16[30]).
зоде с чюнерским ханом и о всем примыкающем к этому эпизоду ре Ср. еще 332, 16Ч21, 30Ч33, 333, 6Ч8;
344, 16Ч17, 343, 27Ч30 [11, 12, лигиозно-лирическом отступлении (см. выше прим. 7). Такую же 14, 20, 22, 29].
ассоциацию порождает фраза ли сказахъ имъ вЪру свою, что есми не Напр.: л...Севасть взяли, а Тоханъ взяли да и пожъгли, Амасию взяли, бесерменинъ , напоминающая фразу ла ув'Ьдалъ (чюнерский хан), что и много пограбили селъ, да пошли на Караманъ воюючи (334, 17Ч язъ не бесерменинъ .
18[31]);
ли привозять кони изъ Мисюря, изъ Арабъстани, изъ Хороса Именно:
ни, исъ Туркустани, изъ Негостани (338,15Ч16[21]);
л...на Гурмызъ А) На месте спайки 7-го отрезка с 8-м: Такова сила султана индвйска пойти, а отъ Гурмыза на Хоросанъ пути НБТ, ни на Чеготай пути ггЬтъ, го бесерменьскаго Маметь дени iapia, a растъ дени худо доносить;
а правую ни на Катобагряимъ пути нЬту, ни на Ездъ пути нЪту. То везде булгакъ Bipy богъ в^даеть, а праваа вт^ра бога единаго знати, имя его призываЩ на сталъ(341, 15Ч17[26]);
В Гундустан^ же силнаго вара нт^тъ;
силно всякомъ МБСТБ чисть чисту. Въ пятый же Великый день възмыслилъ ся на варъ в Гурмызт;
да в Катобагряим'Ь, гдъ- ся жемчюгъ родить, да въ Русь. Изыдохъ же из Бедеря града за месяць до улубаграма бесерменьско ЖидЪ, да въ Баки, да въ Мисюр-Ь да въ О[роб]стани, да sAap't;
а въ го. Маметь дени росолялъ, а Велика дни христьаньскаго не вЪдаю, Христо Хоросань-ской земли варно, да не таково;
а въ Чеготани велми варно;
ва въскресешя, а ГОВБЙНО же ихъ говъ'хъ съ бесермены и, разговъ'вся съ ними, а в Ширяз'Ь, да в Езди, в Кашини варно да в^тр бываетъ;
а в Гиляни Великый день взяхъ в Келберху, отъ Бедеря 20 кововъ. Султанъ-же при душьно велми да парищо лихо, да въ Щамах'Ьи паръ лихъ;
да в Вавило шелъ до Меликътучара... [28Ч29] и т. д...
ни варно, да ХумитЬ да в Шам^ варно, а в ЛяггЬ не такъ варно (341, Б) На месте спайки 8-го отрезка с 9-м: л...X тому жъ Дабили съежщает 3Ч9[25]);
Перъвый же Великъ день ъ взялъ есми в КаинЬ (см. выше ся вся приморья ИндЬйскаа i Ефиопьскаа. И ту аканный и язъ, рабище прим. 8 В);
ср. еще 338, 3Ч9;
339, 6Ч2 [20Ч21, 22].
Афанаае бога вышняго, творца небу и земли възмыслихся по кЬрт. по Иногда приводятся параллельно оба имени: л...И тутъ есть море Ин хриепаньской, и по крещение ХристовЬ, и по ГОВ^ЙНБХЪ святыхъ отець ус дейкое, а парьсейскымъ языкомъ и Гондустаньскаа дор!я (332, 24Ч троеныхъ, и по заповедехъ апостольскихъ, и устремихся умомъ пойти на 25[11]), до третьаго моря, до Чермнаго, а парьсьискымъ языком до Русь;
внидохъ же въ таву (т. е. в корабль) и съговорихъ о налон-Ь корабле рия Стимъбольскаа (344, 24Ч 25[31]).
немъ... [30] и т. д.
Напр.: Князей вездЪ выбыли, Яищу мурзу убилъ Узуосанбекъ, а Сол Вот это место: л...И оттуды ити моремъ до Гурмыза 4 мили. А Гурмызъ тамусаитя окормили, а Узуасанъбекъ на Ширязи сЬлъ и земля ся не есть на остров^, а ежедень поимаеть его море по двожды на день.
обронила, а Едигерь Махметъ, а тотъ къ нему не^тЬт, блюдется (341, И тутъ есми езялъ 1-й Великъ день, а пришелъ есми 6 Гурмызъ за че 17Ч19[26]);
Мызамылкъ, да Мекханъ, да Фаратханъ, а тЬе, взяли тыре недели до Велика дни... А въ ГурмызЪ есть варное солнце, че городы великыи (342, 1Ч2[27]);
А из Малханомъ вышло двора его лов^ка съжжеть (332, 25Ч28[12]).
НИКОЛАЙ ТРУБЕЦКОЙ тысячь коныхъ людей, а ГГБШИХЪ шестьдесять тысячь, да 20 слонов на нике, либо нет в памятниках современных Афанасию Никитину или ряжаныхъ. А зъ Бедерьханомъ вышло 30 тысячь конныхъ людей... А съ более ранних: напр, фуртовина шторм, буря на море, болкатый султаномъ вышло... А з Возырханомъ вышло... А с Кутарханомъ выш смуглый, черномазый, вн>дъ колдовство, волшебство, булгакъ ло... (342, 24Ч30[28]).
смута, мятеж, военное время, волосыны созвездие Плеяд, на А привозять все моремъ въ тавахъ, ИНДБЙСКЫЯ земли корабли (333, лохъ плата за путешествие на корабле, фота фата, вшеретный 14[13]);
Вино же у нихъ чинятъ в великыхъ орЪсехъ кози гундустаньс по договору и т. д.
каа (333, 18Ч19[13]);
л...кофары, ни креепяне, ни бесерьмена;
а мо Напр. А ночи жоны ихъ ходять къ гарипомъ да спять съ гарипы, дають лятся каменнымъ болваномъ, а Христа не знають (334,12Ч13[14]);
ла имь олафу (339, 1Ч2), лино ему н-Ьтъ ничево, что пилъ даъ'лъ, то ему ТБ волы ачъче зовутъ (337, 13[19]);
за десять кововъ, в въ ковн> по халялъ (339, 5Ч6) и т. д....
верстъ (341, 29[26]).
Трудно точно локализировать то тюркское наречие, на котором со Напр., выезд бедерского султана упоминается три раза, причем в од ставлены татарские фразы Афанасия Никитина. Рядом с формами се ном месте говорится, что он выезжает на теферичь (араб, тафридж веротюркскими (напр, болсын да будет, болмыш был), встреча развлечение, удовольствие, радость [или Ч тафаррудж прогулка, ется и южнотюркская форма дат. пад. на -а (булара лим). В рукописях осмотр, объезд]) [24], в двух других (335, 20[16] и 342, 5Ч6[27[), что Хожения арабские, персидские и тюркские фразы транскрибиро он выезжает на погЬху. О неприступном городе на горе Бичен-в ваны русскими буквами. Транскрипция эта не всегда последователь гирТэ [Виджаянагар] говорится, что с одной стороны его стоит на: так, напр., гласная д передается то через я, то через е, гласная ф Ч женъгтълъ злый (джунгли), а двумя строками ниже (343, 17(29]) го то через о, то через е;
персидск. и, арабск. а передаются то через а, то ворится, что там стоит деберь златикен (тикенъ Ч тур. дикан ко через о (иногда тем же о передается и персидское д) и т. д. Кроме того, лючка ) [ злая дебрь ].
в рукописях имеется и много описок, так что иногда расшифровать Так можно догадаться, что во фразах лорють да сЬють пшеницу, да арабскую, персидскую или тюркскую фразу довольно трудно. В даль тутурганъ, да ногутъ (333,18[13]), кони кормять нохотомъ... по нейшем мы при передаче этих фраз не будем строго придерживаться рану же даютъ шъшениъ (333, 12(13]) речь идет о кормовых злаках, в правописания рукописей.
фразах лемлють по ДВ-Б шекшени пошлини... а с коней по четыре футы л...Татарове намъ кликал!: качъма! не бЬгайте (331,18[10]);
ли ту лю (336, 17Ч18[18]) Ч о каких-то денежных единицах, в фразе л(родит дие вси въскличаша олло перводшеръ, олло конъкаръ, бизимъ баши ся) перецъ, Ч да зенъзебилъ, да цв'Ьть, да мошкатъ, да калафуръ, да мудна носипъ болмышъти, а по-рускы языкомъ молвятъ: "боже оспо корица, да гвозникы, да пряное коренье, да ядрякъ (338, 19Ч дарю, боже, боже вышний, царю небесный, зде намъ судилъ еси погыб [21]) Ч о каких то пряностях, в фразе за ними... трубников 10, да нути" (344, 4Ч6[30]).
нагарниковъ 10 человъ-къ, да свирЬлниковъ 10 человЪкъ [16] Ч о ка См. выше прим. 7, где приведены все эти развитые религиозно-лиричес ких-то музыкантах (инд. наггара барабан), в фразе ла туть ся ро кие отступления. Встречающиеся в них восточные слова немного дить краска да лекъ (332, 32[12]) Ч о каком-то красящем веществе численны и представляют из себя имена бога и разные эпитеты бога:
(перс, лак лак), а фразе ла ядятъЧ кичири с масломъ (336, араб. АллаЬ (Олло), перс. Худа (Худо), тюрк. Тангры (Богъ);
29[18]) Ч о чем-то съестном и т. д.
араб, акбдр велик, карим милостив, раЬым милосердный, пак Напр.: А въ немъ баба Адамъ на горъ- на высоцЪ (338, 22[21]);
да (лакъ) листинный аЬамду ЧлиллаЬ слава богу: перс, парвардигар девякуши продають в вЪсъ (338, 24 [21]);
(тюрк, давакуш Ч стра (лперводигерь) промыслитель;
тюрк, сан (лсень) ты. Молит ус);
да все въ немъ дербыши живуть ИНД-БЙСКЫЯ (338, 29[21]): да венные восклицания представляют из себя различные комбинации всех обезьянъ на нимъ 100, да блядей 100, а все гаурыкы (335, 21[1-6]) и этих слов, причем иногда в комбинациях участвует и русское слово бог т. д., и т. д.
(лбог керимъ,...богъ акъ беръ [20] и т. д.).
Напр, гарибъ Ч араб, уариб странник, иноземец, татен (предлож Этот переворот символической роли русского и восточных языков осо ный пад. въ татну) в фразе ла брагу чинятъ въ танту[13] Ч тюрк.
бенно ярко выступает в диалоге между Афанасием Никитиным и му таканжбаи корыто и т. д.
сульманином Медиком, В этом диалоге слова Мелика приводятся по Эта установка сказывается и в склонности Афанасия Никитина к ма русски, а слова Афанасия Никитина Ч по-татарски, без русского лоупотребительным и новым русским словам. В его Хожении перевода: Бесерменинъ же Меликъ тотъ мя много понуди в вт>ру бе очень много таких слов, которых либо нет ни в одном другом памят серменьскую стачи. Азъ же ему рекохъ: Господине! Ты намаръ кылар НИКОЛАЙ ТРУБЕЦКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ сенъ менда намазъ киларьменъ, ты бешь намазъ киларьсизъменда 3 ка- ста, суляхъ микунн>тъ (букв, делают оружие, т. е. украшают ору лаременьмень гарипъ асень иньчаи (т. е. ты молишься, и я молюсь;
ты жие) (343, 26[29]);
ла иных (обезьян) учатъ базы миканетъ (букв, де пять раз молишься, а я 3 раза;
я Ч чужеземец, а ты Ч здешний);
онъ лает игру, т. е. играть, показывать фокусы) (335, 9[16]);
новаго же же ми рече: "Истину ты не бесерменинъ кажешися, а хрестьаньства не почка алмазу пЪнечъ чекени, сгя же чаршешкени, а сипитъ екъ тенка знаешь" (340, 5Ч9 [23Ч 24]);
диалог этот вставлен в религиозно-ли-,- (339, 14[22]) (т. е. л...5 кени, черного же Ч 4Ч6 кени, а белого Ч рическое отступление (см. выше прим. 8 В). тенка). Несовсем понятно, почему при описании священного города Эта молитва находится в начале религиозно-лирического отступления Парвата число паломников указывается по-персидски: ла съЬждает между 6-м и 7-м отрезками (341, 11Ч14). Татарский текст ее (Урусь ся... ВСБХЪ людей бистъ азаръ лекъ вахтъ башетъ сатъ азаре лекъ ерье таньгры сакласынъ и т. д. см. выше, прим. 8 Г). Вот ее перевод: [18] (т. е. л20 000 лек, а по временам бывает 100 000 лек). Вероятно, Русскую землю бог да сохранит! Боже сохрани! Боже сохрани! На эти колоссальные цифры (в одном леке считается 100 000!), сооб этом свете нет страны, подобной ей! Некоторые вельможи Русской зем- щенные браманами, показались Афанасию Никитину настолько неве ли несправедливы и недобры. Но да устроится Русская земля!.. Боже! роятными, что он не решился сообщить их по-русски. В двух местах Боже! Боже! Боже! Боже! (из этих пяти призываний имени божьего. ;
текст рукописи настолько искажен, что угадать смысл короткого вос первое Ч по-арабски, второе Ч по-персидски, третье и четвертое Ч точного выражения невозможно л...А моремъ четыре дни ити, аросто по-русски, пятое Ч по-татарски). ходачотом (?) (338,10[20])и ла моремъ месяца аукиковъ (339,23[23]).
31 Именно в религиозно-лирическом отступлении между 4-м и 5-м отрез- В паломничествах более древних этот прием еще неизвестен. Старые ками (см. прим. 8 Б): Тангрыдань истремень олъсакласынъ, т. е. ля новгородские паломничества (Арсения, ок. 1200 и Стефана, ок. 1350) молил бога, чтобы он сохранил меня;
далее А иду я на Русь, кеть- особенно поражают полным отсутствием повествования о путешествии.
В соединении с почти полным затушевыванием всякого автобиографи мышьтыръ имень, уручь тутъ тым, т. е. пропала (моя) вера: я собла ческого элемента, это превращает эти паломничества почти в каталоги дал мусульманский пост [20].
, или путеводители по святыням, т. е. ослабляет их литературную дей Во Индийской земли гости ся ставять по подворьемь, а^сти варять на ственность.
гости господарыни, и постелю стелють, и спять с гостьми, сикишь иле Оригинальный опыт оживления паломничеств этого типа был предпри ресънь ду житель берсень, достурь авратъ чектурь а сикишъ муфутъ нят неизвестным (по-видимому, тоже новгородским) автором Бес ды (т. е. хочешь... давай два шетеля, т. е. две мелкие монеты, не хочешь, о святыняхъ Царяграда (XIV в.). Здесь паломничество вставлено в рам давай один шетель, таково правило;
баб много, а... даром) любять бЬлых людей (333, 24Ч27[13]);
Да все въ немъ (в Келекоте) дешево, да куль ку вымышленного рассказа о том, как какой-то царь при каких-то об стоятельствах (нам, к сожалению, неизвестных, ибо начало рукописи да каравашь письярь хубь с!я, т. е. невольницы очень хороши чер утрачено) встретился с Венединским епископом и, наслушавшись его ные [21].
рассказов о святынях Царьграда, отказался от своего царского досто Въ ИндЪе же какъ пачекътуръ, а учюзе-дерь: сикишь иларсень ики ши инства и простым паломником отправился в Царьград. Описание свя тель;
акечаны иля атырьсеньатле жетель берь;
булара досторъ: а кулъ тынь Царьграда таким образом имеет форму диалога, причем епископ каравашь учюзъ чар фуна хубъ бемъ фуна хубесия;
капкара амь чюкъ рассказывает систематично, а царь только изредка подает ему малосо кичи хошь (т. е. проституток много, и они дешевы: хочешь... Ч 2 ше держательные реплики, композиционный смысл которых состоит в том, теля, хочешь сорить деньгами Ч 6 шетелей, таково их правило;
а не чтобы расчленить систематическое описание Царьграда на главы. Бла-, вольницы дешевы: за 4 фуна Ч хорошая, за 5 фунов Ч хорошая черная;
годаря этому, паломничество, в данном случае, и без повествования о а черненькая маленькая очень приятно) (337, 16Ч18[19]).
реальном путешествии перестает быть простым каталогом и приобре Вратыйялъ ятъ мадымъ, т. е. с женщиной не ложился [20] (см.
тает литературность . Однако, этот искусственный прием не привился.
выше, прим. 8 Б).
Несмотря на то, что перечисления географических названий играют А иныя Буты нагы, нЬт ничего, котъ ачюкъ (т. е. задница голая) у Афанасия Никитина совершенно другую роль, перечисления эти (336,22[18]);
заметим, что в других местах Афанасий Никитин называ самой формой своей явно свидетельствуют о влиянии паломничес ет части тела своими (русскими) именами без смущения.
кой литературы. В маршрутных перечислениях географических Маметь дени iapia, a растъ дени худо доносить (343,4Ч5 [28]).
названий Афанасий Никитин весьма часто употребляет формы аори Восточных фраз, не связанных с этими комплексами, очень немного.
ста (поидохъ быхъ, ср. напр, приведенную выше цитату, прим. 15);
Это Ч технические выражения, напр.: в Курыли же алмазъниковъ три i jc/гл l УГЫ принимая во внимание, что в отрезках спокойного изложения тот же РОМАН Поэзия грамматики и Афанасий Никитин предпочитает аористу обычный в разговорном языке перфект (пошелъ есми, былъ есми), приходим к заключе ЯКОБСОН грамматика поэзии нию, что аорист в маршрутных перечислениях обусловлен влия нием традиции паломнической литературы, церковнославянской по языку.
Знакомство Афанасия Никитина с паломнической литературой с пол ной очевидностью явствует из упоминания в его Хожении статуи им ператора Юстиниана (336. 21 [18]). Так как Афанасий Никитин сам в Константинополе не был, то об этой статуе он мог знать только из древ И глагольных окончаний колокол нерусских паломничеств, во многих из которых оно, действительно, Мне вдали указывает путь.
описывается.
Слово бут по-персидски значит лидол . В данном случае речь идет, по- О. Мандельштам видимому, о божестве вишнуитского культа, о Вишну или о Кришне.
Напр.: А перет Бутом же стоить воль велми великъ, а вырезанъ ис I. ГРАММАТИЧЕСКИЙ камени ис чернаго, а весь позолоченъ, а цЬлуютъ его въ копыто, а сып- ПАРАЛЛЕЛИЗМ лутъ на него цв4ты, и на Бута сыплютъ цвЪты (336, 32Ч25[18]);
Ин дЬяне же вола зовуть отцомъ, а корову матерью, а каломъ ихъ пекутъ На склоне тридцатых годов редакторская ра хЪбы и-вству варять coot, а попеломь тЬмъ мажуться по лицу по челу, бота над сочинениями Пушкина в чешском пе и по всему тЬлу ихъ знамя (337, 13Ч15[19]), реводе наглядно показала мне, как стихи, ду малось бы, тесно приближающиеся к тексту русского подлинника, к его образам и звуко вому ладу, зачастую производят сокрушающее впечатление глубокого разрыва с оригиналом в силу неумения или же невозможности вос произвести грамматический строй переводи мого стихотворения. Становилось все ясней: в поэзии Пушкина путеводная значимость мор фологической и синтаксической ткани сплета ется и соперничает с художественной ролью словесных тропов, нередко овладевая стихами и превращаясь в главного, даже единственно го носителя их сокровенной символики. Соот ветственно в послесловии к чешскому тому, пушкинской лирики нами было отмечено, что с обостренным вниманием к значению связа на яркая актуализация грамматических проти вопоставлений, особенно четко сказавшаяся в пушкинских глагольных и местоименных фор мах. Контрасты, сходства и смежности различ ных времен и чисел, глагольных видов и зало гов приобретают впрямь руководящую роль в композиции отдельных стихотворений;
выдви нутые путем взаимного противопоставления ЮМАН ЯКОБСОН грамматические категории действуют подобно поэтическим обра- солгать Ч согрешить), жецы (или живые или гущие) Ч греш зам;
в частности, искусное чередование грамматических лиц ста- пики (или грешны или грешат), жец (и т. д.) Ч грешник (и т. д.).
новится средством напряженного драматизма. Едва ли возможно Различна только форма подачи. Суждение, тожественное пс сыскать пример более изощренного поэтического использования сути дела, может оперировать названиями либо действующих лип флективных средств [I, с. 263].
во множественном или обобщенном единственном числе (лжецы, В частности, опыт семинария по Медному всаднику и его грешники или жец, грешник), либо самих действий (лгать, гре инославянским переводам позволил нам охарактеризовать после шить), и действия могут быть изображены как бы независимыми, довательное противопоставление несовершенного вида Ч совер отвлеченными (лганье, прегрешенье), даже овеществленными шенному в Петербургской повести, как выразительную грамма (ложъ, грех);
наконец, они могут выступать в роли свойств, припи тическую проекцию трагического конфликта между беспредельной сываемых субъекту (грешен и т. п.). Части речи, наряду с другими мощью, навеки данной державцу полумира, и роковой ограни- грамматическими категориями, отражают, согласно Сепиру, преж ченностью всех деяний безличного Евгения, дерзнувшего заклина- де всего нашу способность укладывать действительность в разно тельным Ужо тебе! объявить предел чудотворному строителю видные формальные образцы.
[2, с. 20;
3, с. 15Ч18]. Вопросы соотношения между грамматикой и Бентам впервые вскрыл многообразие лязыковых фикций, ле поэзией настоятельно требуют систематического освещения. жащих в основе грамматического строя и находящих себе в языке Сопоставляя такие примеры, как матъ обижает дочъ и кошка широкое и обязательное применение. Эти фикции не следует при ловит мышъ, мы, согласно Эдуарду Сепиру, линстинктивно, без ма- писывать ни окружающей действительности, ни творческому во лейшего поползновения к сознательному анализу, чувствуем, что оба ображению лингвистов, и Бентам прав в своем утверждении, что предложения в точности следуют одинаковой модели: в действитель- лименно языку, и только языку они обязаны своим невероятным и в ности перед нами одно и то же основное предложение с различием то же время неизбежным существованием [5, с. 15].
в одной лишь материальной утвари. Иначе говоря, тожественные Необходимая, принудительная роль, принадлежащая в речи реляционные понятия выражены в обоих случаях тожественным об- грамматическим значениям и служащая их характерной отличитель разом [4, гл. V]. Обратно, мы можем изменить предложение или ной чертой, была обстоятельно показана языковедами, особенно его отдельные слова в чисто реляционном, нематериальном пла- Боасом [6, с. 139Ч145], Сепиром (гл. V) и Уорфом [7]. Если дискус не, не задевая материальных аксессуаров. Изменениям могут сия о познавательной роли и ценности грамматических значений и быть подвергнуты синтаксические отношения (ср. матъ обижает о степени отпора научной мысли против давления грамматических дочь и дочъ обижает матъ) или же одни только морфологические шаблонов все еще остается открытой, одно несомненно: из всех отношения (матъ обидела дочерей с модификацией времени и вида областей речевой деятельности именно поэтическое творчество в глаголе и числа во втором имени). наделяет лязыковые фикции наибольшей значимостью.
Несмотря на существование пограничных, переходных обра- Когда в заключении поэмы Хорошо! Маяковский пишет Ч зований, язык отчетливо различает материальные и реляционные u жизнь I хороша, || и жить хорошо ||, то едва ли следует искать понятия, находящие себе выражение одни в лексикальном, а дру- какое-либо познавательное различие между обоими сочиненны гие в грамматическом плане речи. Научное языкознание переводит ми предложениями, однако в поэтической мифологии языковая действительно наличные в речи грамматические понятия на свой функция субстантивированной и тем самым опредмеченной дея технический метаязык, не навязывая наблюдаемой языковой си- тельности вырастает в образ процесса самого по себе, жизни как стеме произвольных или иноязычных категорий. таковой, деятельности, метонимически обособленной от деяте Нередко разница грамматических значений не находит себе лей, лабстрактное взамен конкретного, как в тринадцатом веке соответствия в реальных явлениях, о которых трактует речь. Если определил такую разновидность метонимии англичанин Гальф один говорит, что матъ обидела дочъ, a другой одновременно ут- ред в замечательном латинском трактате о поэзии [8]. В отличие верждает, что дочъ была обижена матерью, нельзя обвинить обо- от первого предложения с его именем существительным и согла их свидетелей в разноречивых показаниях, несмотря на противо- сованным именем прилагательным женского рода, легко подда положность грамматических значений, связанную с залоговым и ющегося персонификации, второе из двух сочиненных предло падежным различием. Одну и ту же фактическую подоплеку ото- жений с инфинитивом несовершенного вида и сказуемостной бражают предложения: ложъ (или ганье) Ч грех, ложь греховна, формой безличного, среднего рода дает протекающий процесс ганье греховно, гать грех (или грешно), гать Ч грешить (или без всяких намеков на ограничение или овеществление и с на 526 ЮМАН ЯКОБСОН --r л. l У Г Dl Я Катерина Васильевна, ты Катерина Семеновна;
вязчивой возможностью предположить или подставить датель У меня кошелек с деньгами, у тебя кошелек с деньгами;
ный деятеля.
У меня сорока узорчатая, у тебя сорока узорчатая;
Повторная грамматическая фигура, которую, наряду с зву У меня сарафан с хазами, у тебя сарафан с хазами и т. д.
ковой фигурой, Джеральд Гопкинс, гениальный новатор не толь ко в поэзии, но и в поэтике, рассматривал как основоположный [16, с. 393] принцип стиха [9, с. 84Ч85, 105Ч109, 267], особенно наглядно про В русской повести и песне о Фоме и Ереме оба злополучны;
является в тех стихотворных формах, где грамматический парал брата служат юмористической мотивировкой для цепи парны:
лелизм, объединяющий смежные строки в двустишия, а факульта фраз, пародирующих параллелизм, типичный для русской народ тивно в группы большего охвата, близок к метрической константе.
ной поэзии, обнажающих его плеоназмы и дающих мнимо различи Вышеприведенное сепировское определение всецело применимо к тельную, а в действительности тавтологическую характеристику таким параллельным рядам: в действительности перед цами одно двух горе-богатырей путем сопоставления синонимичных выраже;
и то же основное предложение с различием в одной лишь матери ний или же параллельных ссылок на тесно смежные и близко схО' альной утвари.
жие явления (ср. обзор вариантов у Аристова) [17, с. 359Ч368]:
Среди монографий, посвященных литературным примерам ре гулярного параллелизма, например, вопросу парных словосочетаний Ерему в шею, а Фому в толчки!
в древнеиндийской поэзии [10], в китайском [11] и в библейском сти Ерема ушел, а Фома убежал, хе [12], ближе всего подошли к лингвистической проблематике па Ерема в овин, а Фома под овин, раллелизма труды Штейница [13;
ср. 212, с. 10] и Аустерлица [14] по Ерему сыскали, а Фому нашли, финно-угорскому фольклору, а также новейшая работа Поппе о па Ерему били, а Фоме не спустили, раллелизме в монгольской устной поэзии [15, с. 195Ч228], тесно свя Ерема ушел в березник, а Фома в дубник.
занная с подходом Вольфганга Штейница. Книга последнего, пол ная новых наблюдений и выводов, поставила наблюдателям ряд новых Различия между сопоставляемыми выступлениями обоих бра принципиальных вопросов. Подвергая анализу те фольклорные сис тьев лишены значимости, эллиптическая фраза Фома в дубник темы, которые с большей или меньшей последовательностью пользу вторит полной фразе Ерема ушел в березник, оба героя одинако ются параллелизмом как основным средством вязки стихов, мы уз во бежали в лес, и если один из них предпочел березовую рощу, а наем, какие грамматические классы и категории способны друг другой Ч дубовую, то только потому, что Ерема и березник Ч рав другу соответствовать в параллельных строках и, следовательно, но амфибрахии, а Фома и дубник Ч оба ямбы. Такие сказуемые, расцениваются данным языковым коллективом как близкие или эк как Ерема не докинул, Фома через перекинул, в свою очередь ока вивалентные. Изучение поэтических вольностей в технике парал зываются, по сути дела, синонимами, сводясь к общему знаменате лелизма, подобно разбору правил приблизительной рифмовки, дает лю Ч не попал. В терминах синонимического параллелизма опи объективные показания о структурных особенностях данного языка саны не только братья, но и все, что их окружает: Одна уточка (ср., напр., замечания Штейница о нередких сопоставлениях алла белешенька, а другая-то что снег. Наконец, там, где синонимия спа тива с иллативом и претерита с презенсом в парных карельских стро дает, вторгаются паронимические рифмы: Сели они в сани, да по ках и, обратно, о несопоставимых падежах и глагольных категори ехали сани.
ях). Взаимоотношение синтаксических, морфологических и В великолепной севернорусской балладе Василий и Софья (ср.
лексических соответствий и расхождений, различные виды семан ряд вариантов у Соболевского [18, Н. 82Ч88] и Астаховой, а также тических сходств и смежностей, синонимических и антонимичес ее перечень прочих записей [19, с. 708Ч711]) бинарный граммати ких построений, наконец, типы и функции холостых строк Ч все ческий параллелизм становится пружиной драматического действия.
эти явления требуют систематического обследования.
Церковная сцена в завязке этой сжатой былины сопоставляет в тер Многообразно семантическое обоснование параллелизма и его минах антитетического параллелизма молитвенное воззвание всех роль в композиции художественного целого. Простейший пример:
прихожан Господи Боже! с кровосмесительной обмолвкой герои в бесконечных путевых и рыболовных песнях Кольских лопарей два ни Ч Васильюшко, братец мой! Вмешательство матери-лиходейки смежных лица совершают одинаковые действия и служат как бы открывает цепь двустиший, которые связывают обоих любовников стержнем для автоматического, бессюжетного нанизывания таких строгим соответствием между каждой строкой о брате и последую самодовлеющих парных формул:
34 Семиотика РОМАН ЯКОБСОН '1'Jf АТУРЫ щей строкой о сестре: мать на гривенку купила зелена вина (для круг поэтических произведений и школ, для которых такая граница Василия), на другую купила зелья лютого (для Софьи). Сцепление действительно существует.
судеб брата и сестры закреплено повторным хиазмом: В диалоге О происхождении красоты (1865), ценнейшем вкла де в теорию поэзии, Гопкинс отмечает, что при всем нашем знаком Ты, Васильюшко, пей да Софеи не давай, стве с каноническим параллелизмом библейского образца, мы в то А Софеюшка, пей, Василью не давай, же время не отдаем себе отчета в той важной роли, которую играет А Васильюшко пил и Софеи подносил, параллелизм и в нашем поэтическом творчестве: Когда она будет А Софеюшка пила и Василью поднесла.
впервые показана, мне думается, каждый будет поражен [9, с. 106].
Несмотря на единичные рекогносцировочные рейды в область по Тесно смежные образы парных стихов внешне приближаются этической грамматики [см., напр., 21;
22;
23], роль грамматической к стереотипным конструкциям лопарского плеонастического сло- фигуры в мировой поэзии всех времен по-прежнему остается сюр воплетения: призом для литературоведов, хотя первое указание было сделано Гопкинсом без малого сто лет тому назад. В античных и средневе Васильюшко говорит, что головушка болит, ковых опытах различения между лексическими тропами и грамма а Софея говорит: ретиво сердце щемит. тическими фигурами, правда, есть намеки на вопрос поэтической Они оба вдруг переставились грамматики, но и эти робкие начатки оказались в дальнейшем за и оба вдруг переславились. быты. Между тем словесный параллелизм, сопоставляющий мать, Василья несут на буйных головах, наказывающую дочь, либо в порядке изоколона (парисосиса) Ч с А Софею несут на белых руках. кошкой, ловящей мышь, или же с машиной, моющей белье, либо в Василья хоронили по праву руку, форме полиптотона Ч с матерью, наказавшей дочерей, продолжает А Софею хоронили по леву руку. в утонченных и прихотливых обликах владеть стихами.
Согласно формулировке, предложенной в наших недавних ра В отдельных вариантах былины возвращается крестообразное зысканиях о поэтике в свете лингвистики [24, с. 431Ч473;
25, с. 350Ч построение два дерева выросли на могилах: верба (женского 377], поэзия, налагая сходство на смежность, возводит эквивален рода) Ч на могиле брата, кипарис (мужского рода) Ч на сестриной тность в принцип построения сочетаний. Симметричная повтор ность и контраст грамматических значений становятся здесь худо могиле: тема связи героев и их судеб переходит по смежности и сходству на оба дерева: жественными приемами.
В связи с настоящим докладом было подвергнуто подробному На Васильи выростала золота верба, анализу несколько характерных и ярких образцов поэзии различ ных эпох и народов: знаменитый гуситский хорал, сложенный в На Софеи выростало кипарис-древо.
Они вместо вершочками свивались начале двадцатых годов XV века, стихи замечательных английских и вместе листочками слипались. лириков Филипа Сидни (XVI в.) и Эндрю Марвелла (XVII в.), два классических примера пушкинской лирики 1829 г., одно из вершин В других вариантах хиазм отсутствует: мужское дерево рас- ных достижений славянской поэзии на склоне XIX столетия Ч Прошлое (1865) Норвида, последнее стихотворение (1875) вели тет на братниной могиле, а женское на сестриной. Та же мать, что Софею извела да Василья извела, Ч чайшего болгарского поэта Христо Ботева, а из творчества первых десятилетий нынешнего века Ч Девушка пела в церковном хоре (1906) Александра Блока и Возьми на радость из моих ладоней Кипарично деревцо она повырубила, (1920) Осипа Мандельштама. Когда непредвзятое, внимательное, золотую вербу она повырвала.
подробное, целостное описание вскрывает грамматическую струк туру отдельного стихотворения, картина отбора, распределения и Заключительное сочетание парных предложений, таким обра соотношения различных морфологических классов и синтаксичес зом, метафорически и метонимически вторит мотиву гибели любов ких конструкций способна изумить наблюдателя нежданными, ра ников. Ученые усилия провести точную границу между метафори кой и фактической обстановкой в поэзии [ср., напр., 20] едва ли применимы к этой балладе, да и вообще весьма и весьма ограничен Эти опыты вошли в монографию [26].
34* l\yi 1 Г/ГЛ ЮМАН ЯКОБСОН зительно симметричными расположениями, соразмерными постро ванное стихотворение Марвела или насыщенные тропами стансь ениями, искусными скоплениями эквивалентных форм и броскими Пушкина Что в имени тебе моем, контрастирующие в этом отно контрастами. Характерны также радикальные ограничения в репер шении со стихами Я вас любил, хотя оба послания были написа туаре использованных грамматических категорий: с изъятием од ны в том же году и, по-видимому, оба были одинаково посвящень них остальные выигрывают в поэтической доходчивости. Действен Каролине Собаньской [28, с. 289Ч292]. Нередко метафорический ность подобных приемов не подлежит сомнению, и любой чуткий план стихотворения оказывается противопоставлен его фактичес читатель, как сказал бы Сепир, инстинктивно ощущает художествен кому плану путем четко сопутствующего контраста между грамма ный эффект этих грамматических ходов, без малейшего пополз тическим составом обоих рядов: именно на таком контрасте пост новения к сознательному анализу, и в этом отношении поэт не роено Прошлое Норвида.
редко оказывается схож с таким читателем. Привычный слушатель Стихи Я вас любил... неоднократно цитировались литерату или исполнитель народной поэзии, основанной на более или менее роведами как выпуклый, пример безобразной поэзии. Действитель константном параллелизме, соответственно улавливает отклонения но, в их лексике нет ни одного живого тропа, и мертвая, вошедшая от этой нормы, хотя и неспособен подвергнуть их анализу, точно в словарный обиход метафора Ч любовь угасла, разумеется, не так же, как сербские гусляры и их среда замечают и нередко осуж в счет. Зато восьмистишие насыщено грамматическими фигурами, дают всякий уклон от силлабической схемы эпических песен и от но именно этой существенной черте его фактуры не было уделено постоянного места так называемой цезуры, отнюдь не будучи в надлежащего внимания.
состоянии определить, в чем же состоит ошибка.
Часто контрасты в грамматическом составе оттеняют строфи Я вас любил;
любовь еще, быть может, ческое членение стихотворения, как в вышеупомянутом гуситском В душе моей угасла не совсем;
хорале Кто вы, божьи воины..., или же они самостоятельно рас Но пусть она вас больше не тревожит;
членяют произведение на композиционные части;
например, посла Я не хочу печалить вас ничем.
ние Марвела То His Coy Mistress состоит из трех грамматически Я вас любил безмолвно, безнадежно, несходных частей, в свою очередь подразделяющихся на три ха То робостью, то ревностью томим;
рактерных единицы, и каждая из таких составных единиц Ч зачин, Я вас любил так искренно, так нежно, основа и концовка Ч наделена на протяжении всего стихотворе Как дай вам бог любимой быть другим.
ния своими отличительными грамматическими чертами.
В числе грамматических категорий, используемых для соответ Стихотворение поражает уже самым отбором грамматических ствий по сходству или контрасту, в поэзии выступают все разряды форм. Оно содержит 47 слов, в том числе всего 29 флективных, а из изменяемых и неизменяемых частей речи, числа, роды, падежи, вре них 14, то есть почти половина, приходится на местоимения, 10 на мена, виды, наклонения, залоги, классы отвлеченных и конкретных глаголы и только пять остальных на существительные отвлеченно слов, отрицания, финитные и неличные глагольные формы, опреде го, умозрительного характера. Во всем произведении нет ни одно ленные и неопределенные местоимения или члены и, наконец, раз го прилагательного, тогда как число наречий достигает десяти.
личные синтаксические единицы и конструкции.
Местоимения явственно противопоставлены остальным изменяе мым частям речи, как насквозь грамматические, чисто реляционные слова, лишенные собственно лексического, материального значе ния. Все три действующих лица обозначены в стихотворении един П. ПОЭЗИЯ БЕЗ ОБРАЗОВ ственно местоимениями: я in recto, a вы и другой in obliqua. Стихот ворение состоит из двух четверостиший перекрестной рифмовки.
По свидетельству Вересаева, ему иногда казалось, что лобраз Ч Местоимение первого лица, всегда занимая первый слог стиха, только суррогат настоящей поэзии [27]. Так называемая безоб- встречается в общем четыре раза Ч по одному случаю на каждое разная поэзия, или поэзия мысли, широко применяет грамма- двустишие: в начальной и четвертой строке первого станса, в на тическую фигуру взамен подавляемых тропов. И боевой хорал чальной и третьей второго. Я выступает здесь только в именитель гуситов, и пушкинское Я вас любил... являются наглядными об- ном падеже, только в роли подлежащего, и притом только в сочета разчиками монополии грамматических приемов, тогда как приме- нии с винительной формой вас. Местоимение вы, появляющееся ром сложного соучастия обеих стихий может послужить вышеназ- единственно в винительном и дательном (т. е. в так называемых направленных падежах), фигурирует во всем тексте шесть раз, по дай вам бог любимой быть другим (с местоименным полиптотоном:
одному случаю в каждом стихе, кроме второй строки обоих стан вас Ч вам). Здесь впервые звучит подлинный контраст между дву сов, причем каждый раз в сочетании с каким-либо другим место мя моментами драматического развития: оба рифмующихся друг с имением. Форма вас, прямое дополнение, всегда находится в зави другом стиха схожи и синтаксически Ч каждый заключает сочета симости (прямой или опосредствованной) от местоименного ние страдательного залога с творительным Ч ревностъю томим Ч подлежащего. Таковым в четырех примерах служит я, а в одном ^любимой быть другим, но авторское признание другого противо анафорическое она, то есть любовь со стороны первого лица, меж- речит прежней томительной ревности, а отсутствие члена в рус ду тем как дательный вам, приходящий в конечном, синтаксически ской речи позволяет не ответить на вопрос, к разным ли другим подчиненном стихе на смену прямому объекту вас, оказывается или к одному и тому же относится ревность в прошлом и нынешнее связан с новой местоименной формой Ч другим, и этот перифери благословение. Две повелительные конструкции в стансах Ч Но & ческий падеж, творительный производителя действия при равно пусть она вас больше не тревожит и Как дай вам бог любимой периферической дательной форме [ср. 29, з 445;
217, с. 131],'вводит быть другим Ч как бы дополняют друг друга. Впрочем, послание в концовку заключительной строки третьего участника лирической заведомо оставляет открытым путь для двух разнородных интер драмы, противопоставленного номинативному я, с которого начи- претаций последнего стиха. Он может быть понят как заклинатель нается вступительный стих. ная развязка послания, но с другой стороны, окаменевшее речение Шесть раз обращается к героине автор восьмистрочного по- дай вам бог, несмотря на императив, причудливо сдвинутое в слания, и трижды повторяется узловая формула я вас любил, от- придаточное предложение [30, с. 119], может интепретироваться крывая сперва начальный станс, а затем первое и второе двусти- как своего рода нереальное наклонение, означающее, что без шия заключительного станса и внося в двухстрофный монолог сверхъестественного вмешательства другую такую любовь герои традиционное троичное членение: 4+2+2. Трехчленное построение не встретить едва ли еще приведется. В последнем случае заключи развертывается все три раза по-разному. Первый станс развивает тельное предложение стансов может быть сочтено примером под тему предиката: этимологическая фигура подставляет взамен разумеваемого отрицания, согласно толкованию и термину глагола любил отвлеченное имя любовь, давая ему видимость не- Есперсена [31, гл. XXIV], и входит в круг разнообразных примеров зависимого, самостоятельного бытия. Вопреки установке на про- отрицания в этом стихотворении. Помимо нескольких отрицатель шедшее время в развитии лирической темы послания ничто не по- ных конструкций, прошедшее время глагола любить составляет казано завершенным. Здесь Пушкин, непревзойденный мастер весь репертуар финитных форм в данном произведении.
драматических коллизий между глагольными видами, избегает изъя- В числе склоняемых слов здесь Ч повторим Ч господствуют вительных форм совершенного вида, и единственное исключение Ч местоимения, тогда как существительных мало, и все они принад ^любовь еще, быть может, В душе моей угасла не совсем, Ч соб- лежат умозрительной сфере, характеризуя Ч за вычетом заклина ственно, подтверждает правило, потому что окружающие служеб- тельного воззвания к богу Ч психический мир первого лица. Наи ные слова Ч еще, быть может... не совсем Ч сводят на нет фик- более частым и закономерно расположенным в тексте словом тивную тему конца. Ничто не завершено, но взятию под сомнение является вы: только оно выступает в вин и дат. падежах, и притом совершенного вида с другой стороны отвечает, вслед за противи- только в этих падежах. Тесно сопряжено с ним второе по частоте тельным но, отрицание настоящего времени и самого по себе (я не Я, употребляемое единственно в роли подлежащего и единственно хочу), и в составе описательного императива (Но пусть она вас в начале стиха. Часть сказуемых, сочетающихся с этим подлежа больше не тревожит). Вообще в стихотворении нет положитель- щим, наделена наречиями, а побочные, неличные глагольные фор ных оборотов с финитными формами настоящего времени. мы сопровождаются дополнениями в творительном падеже, ^печа Начало второго станса, повторив узловую формулу, развивает лить бас ничем;
То робостью, то ревностью томим;
^любимой тему субъекта. И приглагольные наречия, и инструментальные фор- быть другим. Прилагательных и вообще приименных форм в стан мы при побочном страдательном сказуемом, отнесенном к тому же сах нет. Почти вовсе отсутствуют предложные конструкции. Зна подлежащему Я, распространяют и на прошлое те, явно или внут- чимость всех этих перераспределений в составе, численности, вза ренне (латентно) отрицательные термины, которые в первом стан- имной связи и расположении различных грамматических категорий се окрашивали настоящее в тона бездейственного самоотречения. русского языка настолько отчетлива, что едва ли нуждается в под Наконец, вслед за третьим повторением начальной формулы, робных семантических комментариях. Достаточно прочесть пере заключительный стих посвящен ее объекту: ^ вас любил... * вод Юлиана Тувима Ч Kocha-tern partly Ч i mtfosci mojej // Moze sic 534 РОМАН ЯКОБСОН i ИКА ЛИТЕРАТУРЫ вила, грамматические законы... В этом отношении грамматика напо jeszcze resztki w duszy tla^ [32, I, c. 198], чтобы воочию убедиться, минает геометрию, которая дает свои законы, абстрагируясь от кон что даже такой виртуозный мастер стиха, лишь только он посту кретных предметов, рассматривая предметы, как тела, лишенные кон пился грамматическим складом пушкинских стансов, не мог не све кретности, и определяя отношения между ними не как конкретные сти на нет их художественную силу.
отношения каких-либо конкретных предметов, а как отношения тел вообще, лишенные всякой конкретности [33]. Абстрагирующая ра бота человеческого мышления, лежащая, с точки зрения обоих ци III. ГРАММАТИКА И ГЕОМЕТРИЯ тируемых авторов, в основе геометрии и грамматики, налагает про стые геометрические фигуры поверх живописного мира частных предметов и поверх конкретной лексической лутвари словесного Принудительный характер грамматических значений заставляет искусства.
поэта считаться с ними: он либо стремится к симметрии и придер Существенная роль, Которую играют в грамматической фак живается этих простых, повторных, четких схем, построенных на туре поэзии разнообразные классы местоимений, обусловлена бинарном принципе, либо он отталкивается от них в поисках лорга именно сплошь грамматическим, реляционным характером, отли нического хаоса >>. Если мы говорим, что у поэта принцип рифмовки чающим местоимения от всех прочих автономных слов. Отноше либо грамматичен, либо антиграмматичен, но никогда не аграмма ние местоимений к неместоименным словам неоднократно срав тичен, то это положение может быть распространено и на общий нивалось с отношением геометрических тел к физическим [34, подход поэта к грамматике. Здесь наблюдается глубокая аналогия с. 323;
35, с, 17].
между ролью грамматики в поэзии и живописной композицией, Наряду с общераспространенными приемами в грамматической базирующейся на явном или скрытом геометрическом порядке или фактуре поэзии появляются дифференциальные черты, типичные на отпоре против геометричности. Если в принципах геометрии для словесности данного народа или для ограниченного периода, (скорей топологической, чем метрической) таится прекрасная не для определенного литературного течения, для индивидуального обходимость для живописи и прочих изобразительных искусств, поэта или, наконец, для отдельного произведения. Так, например, согласно убедительным выкладкам искусствоведов, то схожую изощренная грамматическая композиция агитационного воинско лобязательность для словесной деятельности лингвисты находят го хорала гуситской революции, чуждого декоративной орнамен в грамматических значениях.
тальности, легко поддается интерпретации на общем фоне готичес Сравнение между обеими сферами завоевывает себе место в кой эпохи. Обозначим каждую строфу соответствующей римской опыте синтеза, написанном в 1941 году, незадолго до смерти, про цифрой, а каждый член строфы надписанной арабской цифрой.
никновенным языковедом В. Л. Уорфом: противопоставив общие 1 2 3 1 2 3 1 Песня из трех трехчленных строф (I +I +I +II +II +II +III +III + абстрактные схемы структуры предложений индивидуальным III ) характеризуется в своем грамматическом строе сложной сис предложениям и словарю как несколько рудиментарной и неса темой симметрических соответствий, которые могут быть условно мостоятельной части языкового строя, он выдвигает идею гео 1 2 обозначены как три ряда вертикальных соответствий (I ЧI ЧI и метрии формальных принципов, лежащих в основе каждого язы 1 1 т. д.) и три ряда горизонтальных соответствий (I ЧII 'ЧIII и т. п.), ка (7, с. 257). Подобное сравнение, но в более развернутой и 1 2 3 3 две диагонали Ч нисходящая (I ЧII ЧIII ) и восходящая (I ЧII Ч настойчивой форме дано было десять лет тому назад Сталиным в 1 1 2 1 2 3 III ), далее две нисходящих (I ЧII ЧIII и I ЧII ЧIII ) и две вос его замечаниях об отвлеченном характере грамматики: Отличи 2 1 2 3 2 ходящих (I ЧII ЧIII и I ЧII ЧIII ). Те же характерные черты Ч тельная черта грамматики состоит в том, что она дает правила об геометрическую соразмерность, ступенчатое членение, игру соот изменении слов, имея в виду не конкретные слова, а вообще слова ветствий и контрастов Ч исследователи (в частности, П. Кропачек) без какой-либо конкретности;
она дает правила для составления обнаруживают в чешской живописи гуситской эпохи [36]. И нако предложений, имея в виду не какие-либо конкретные предложения, нец, все композиционные принципы, нашедшие себе полноценное скажем, конкретное подлежащее, конкретное сказуемое и т. п., а выражение в грамматической организации этого хорала, глубоко вообще всякие предложения, безотносительно к конкретной фор коренятся в историческом развитии этого хорала, глубоко коренят ме того или иного предложения. Следовательно, абстрагируясь от ся в историческом развитии всего готического искусства и схолас частного и конкретного, как в словах, так и в предложениях, грам тической мысли, блестяще сопоставленных в труде Эрвина матика берет то общее, что лежит в основе изменений слов и соче Пановского [37].
таний слов в предложениях и строит из него грамматические пра ЮМАН ЯКОБСОН Чешский пример позволяет нам подойти к увлекательной про Оно на памятном листке блеме соответствия между функциями геометрии в изобразитель Оставит мертвый след, подобный ных искусствах и грамматики в поэтическом творчестве. Наряду с Узору надписи надгробной феноменологическим вопросом внутреннего родства между обо- На непонятном языке.
ими факторами, здесь встает задача конкретных исторических ра зысканий о конвергентном развитии и о взаимовлиянии словесно- Что в нем? Забытое давно го и изобразительного искусства;
далее, анализ поэтической В волненьях новых и мятежных, грамматики бросает новый свет на проблематику художественных Твоей душе не даст оно школ и традиций. В частности, исследователь должен спросить себя: Воспоминаний чистых, нежных.
как поэтическое произведение применяет для новых целей тради ционный инвентарь художественных средств и переоценивает их Но в день печали, в тишине, в свете сменившихся задач? Как из богатого фонда готических ху- : Произнеси его тоскуя, дожественных форм походный хорал гуситской революции унас- Скажи: есть память обо мне, ледовал обе разновидности грамматического параллелизма Ч в Есть в мире сердце, где живу я.
терминах Гопкинса, сравнение ради сходства и сравнение ради несходства (с. 106) Ч и как искусное сочетание обоих граммати- Здесь в отличие от стихов Я вас любил местоимения, общим ческих ходов дало поэту возможность смело осуществить гармони- числом 12, уступают в численности как существительным (20), так и чески связный, убедительный переход от вступительной духовной прилагательным (13), но все же продолжают играть капитальную песни через воинствующую аргументацию второй, дидактической роль. Они составляют три из четырех самостоятельных слов пер строфы к военным приказам и боевым кличам в заключительной ча- вого стиха: Что в имени тебе моем? В авторской речи все подле сти хорала?
жащие главных предложений чисто грамматичны, будучи выпол 1 2 5 нены местоимениями: Что, Оно, Оно, Что. Однако взамен личных местоимений вышерассмотренного стихотворения здесь преобладают формы вопросительные и анафорические, тогда как IV. ГРАММАТИЧЕСКОЕ СВОЕОБРАЗИЕ местоимение второго лица как личное, так и притяжательное в пер вом и третьем стансе послания появляется единственно в датель ном назначении, оставаясь лишь адресатом, а не непосредственной В грамматическом разрезе может и должен быть поставлен насущ 1 п темой послания ( тебе, Твоей душе), и только в последнем стан ный литературоведческий вопрос об индивидуальности и сравни се категория второго лица выступает в глаголах, а именно в двух тельной характеристике поэм, поэтов и поэтических школ. При всей парных формах повелительного наклонения: ^Произнеси, Скажи.
общности грамматического уклада пушкинской поэзии, каждое его Оба стихотворения и начинаются, и кончаются местоимения стихотворение индивидуально и неповторимо в художественном ми, но в противоположность восьмистишию Я вас любил... адре отборе и использовании грамматического материала, и, например, сант этого послания не означен ни личным местоимением, ни глаго стансы Что в имени тебе моем..., близкие по времени и обстанов лами первого лица, а только притяжательным местоимением, ке к восьмистишию Я вас любил..., в то же время обнаруживают отнесенным, однако, единственно к авторскому имени, да и то, что немало отличительных черт. Попытаемся на немногих примерах бы поставить под сомнение какой бы то ни было смысл этого имени показать, в чем же сказывается это необщее выражение, а с дру для адресата стихов: Что в имени тебе моем? Правда, местоиме гой стороны, противопоставить альбомные стансы Пушкина, нераз ние первого лица обнаруживается за одну строку до конца стансов рывно связанные с поэтическими исканиями отечественного и за сперва в косвенной, опосредствованной форме Ч ^естъ память падного романтизма, инородному и далекому готическому канону, обо мне, и наконец, в последнем, гиперкаталектическом слоге зак просвечивающему в хорале соратников Яна Жижки.
лючительного стиха впервые дает себя знать остро противопостав ленное предыдущим неодушевленным и неопределенным субъек Что в имени тебе моем?
там (что да оно] неожиданное подлежащее первого лица с Оно умрет, как шум печальный соответствующим глагольным сказуемым: Естъ в мире сердце, где Волны, плеснувшей в берег дальний, живу я, тогда как Я вас любил, наоборот, начинается с Я. Но и это Как звук ночной в лесу глухом.
538 СЕМИОТИКА ЛИТЕРАТУРЫ РОМАН ЯКОБСОН конечное самоутверждение принадлежит отнюдь не автору, а под- ся вся лексика стихотворения на прежние термины умрет, мерт сказано автором адресату: заключительное я навязано героине по- вый, надгробный героиня призвана ответить: Есть в мире сердце, слания, тогда как автор дан до конца в безликих терминах либо ме где живу я'с намеком на традиционную парономасию неумирающе 1 тонимических С в имени), либо синекдохических ( естъ> в мире го мира. Четвертый станс возражает первым трем: для тебя мое имя сердце) или в повторных анафорических ссылках на брошенную мертво, но да послужит оно тебе живым знаком моей неизменной 5 п метонимию ( оно] и во вторичных метонимических отображени памяти о тебе. Согласно позднейшей формулировке: И шлешь от ях (не самое имя, а его мертвый след ">на памятном листке) или вет;
Тебе ж нет отзыва... (1831).
же, наконец, в метафорических репликах на метонимические обра- О том лее имени первый станс пророчил Ч он умрет, как шум 2 6 зы, развернутых в сложные уподобления ( как... *Как... подоб- печальный... Как звук ночной, и именно к этим образам возвраща ный...). Обилием тропов это послание существенно отличается, ется последний станс. Но в ночь, когда звук исчезает, в лесу глу подчеркиваю снова, от стихов Я вас любил.... Если там граммати- хом, согласно словарной метафоре, воскрешенной Пушкиным, а 13 ческие фигуры несут на себе всю нагрузку, то здесь художествен- $ день печали, и не под шум волны, я в тишине должно прозву ные роли грамматически разделены между поэтической граммати- чать забытое имя. Символична не только замена ночи днем и шума кой и лексикой. тишиной, но и грамматический сдвиг в последнем стансе. Недаром Принцип пропорционального сечения, с такой неуклонной пос- вместо прилагательных первого станса Ч печальный и ночной Ч в ледовательностью проведенный в гуситском хорале, явственно вы- последнем стансе функционируют существительные Ч $ денъ пе ступает и здесь, но в куда более сложном и причудливом облике. чали, в тишине. Вообще в противоположность обилию определя Текст делится на два восьмистишия, каждое с тем же вступитель- ющих прилагательных и причастий, характерному для первых трех ным вопросом, как бы реагирующим на приглашение вписать имя в стансов (по пяти в каждом), в четвертом их нет вовсе, так же как 1 памятный альбом ( Что в имени тебе моем? Ч Что в нем), и с нет их в стихах Я вас любил, где, с другой стороны, вдоволь наре ответом на свой же вопрос. Вторая пара стансов переходит от ох- чий при почти полном их отсутствии в исследуемом стихотворе ватной рифмовки первых двух четверостиший к рифмам перекрес- нии. Заключительное четверостишие порывает с обстановочным, тным, вызывая непривычное столкновение двух разнорифменных украшенным слогом первых трех стансов, совершенно чуждым тек мужских стихов (...^языке и... давно). Из метафорического плана сту Я вас любил....
первых двух стансов последние два переносят развитие лирической Итак, антитезис послания, последний станс, введенный проти темы в плоскость буквальных, прямых значений, и соответственно вительным но, единственным сочинительным союзом на протяже п отрицательная конструкция Ч не даст оно Воспоминаний Ч сме- нии всего стихотворения, существенно отличается своим грамма няет утвердительные построения метафорического порядка. Лю- тическим строем Ч повторным императивом, противопоставленным бопытно, что начальному стансу, сравнившему имя поэта с умира- неизменно изъявительному наклонению трех первых четверости ющим шумом волны, вторит в третьем стансе сродная, но стертая ший, приглагольным деепричастием, контрастирующим с прежни словарная метафора волнений новых и мятежных, которым, ка- ми приименными причастиями;
в отличие от предыдущего текста залось бы, суждено поглотить обессмысленное имя. он вносит чужую речь, двукратное предикативное есть, первое лицо Но в то же время все стихотворение подвергнуто иного рода подлежащего и сказуемого, полное придаточное предложение и, сечению, в свою очередь дихотомическому: заключительный станс наконец, несовершенный вид глагола вслед за вереницей перфек по всему своему грамматическому составу выразительно противо- тивных форм.
поставлен начальным трем. Изъявительному наклонению траурных Несмотря на количественную несоразмерность первой, инди перфективных глаголов непрошедшего (по значению будущего) кативной, и второй, императивной, частей (двенадцать начальных времени, господствующих над первыми тремя стансами, Ч умрет, стихов против последних четырех), обе одинаково образуют три ^Оставит мертвый след, не даст... воспоминаний Ч заключи- дальнейших ступени подразделений на паратактические пары не зависимых синтаксических групп. Первая, трехстансовая часть тельный станс противопоставляет императив двух в свою очередь обнимает две синтаксически параллельных вопросо-ответных кон перфективных глаголов говорения (^Произнеси, Скажи), пред струкции опять-таки неравного протяжения (восемь начальных сти писывающих прямую речь, а эта речь упраздняет все пригрезивши хов против четырех строк третьего станса). Соответственно вто еся утраты конечным утверждением непрестанной жизни, проти рая часть стихотворения, его заключительный станс, содержит два вополагая заслушанной авторской тираде первую в стихотворении параллельных предложения, тематически тесно смежных. Вопро глагольную форму несовершенного вида. Соответственно меняет РОМАН ЯКОБСОН ЛИТЕРАТУРЫ намек на поиски объекта. Второй станс, заменивший имя его.пись со-ответные конструкции первой части обе состоят из одинаково менным отображением, вводит переходную форму Оставит... след, го вопросительного предложения и ответа с одним и тем же ана но эпитет мертвый при прямом дополнении возвращает нас к теме форическим подлежащим. Этому вторичному членению первой ча бесцельности, развернутой в первом стансе. Дательным сравнения сти соответствует в следующей части бинарный характер второго открывается метафорический план второго станса (подобный Узо императивного предложения, заключающего в себе прямую речь и ру), и как бы подготавливается появление дательного в его основ распадающегося таким образом на вводящую ремарку (скажи:) и ной роли: третий станс приносит имя существительное в датель самое цитату (есть...). Наконец, первый из ответов распадается ном назначения (Твоей душе), но снова контекст, на этот раз на два параллельных предложения метафорического склада и тес отрицательное не даст, сводит назначение на нет.
но смежной тематики, оба с переносом (enjambement) посреди стан Звукопись последнего станса перекликается с диффузными са (I Оно упрет, как шум печальный \ Волны..., II Оно... Оставит гласными начального станса, а тематика четвертого станса возвра мертвый след, подобный] Узору...). Такова последняя из трех кон щается от письменного отображения к звучащему имени первого центрических форм паратаксиса в первой части стихотворения, станса. Затихавшим звуком имени начиналась повесть, его звуком чему во второй части соответствует разделение цитируемой речи в тишине она кончается. Соответственно в звукозаписи стихотво на параллельные, тематически схожие предложения (Есть па рения перекликаются приглушенные, диффузные гласные обоих мять...;
Есть... сердце).
крайних стансов. Однако развязка существенно видоизменяет роль Если последний станс заключает в себе столько же независи имени. На не названное, но явствующее из контекста приглашение мых паратактических пар, сколько все три предыдущих четверос вписать в альбом свое имя поэт отвечает владелице альбома призы тишия, вместе взятые, то обратно из шести зависимых групп (трех вом: Произнеси его тоскуя. На смену номинативу оно, отсылавше союзных обстоятельственных предложений и трех латрибутивно 2 1 му к имени в каждом из первых трех стансов (I, II, III ), приходит предикативных определений, как их называет Шахматов, з 393 ел.) аккузатив того же анафорического местоимения (IV ) при втором три группы принадлежат первому, наиболее насыщенному метафо лице императива, направленного к героине, которая таким образом рикой стансу (..., как...,..., плеснувшей... \..., как...), тогда как на из бездеятельного адресата тебе превращается, по воле автора, в три остальных четверостишия регулярно приходится по одному действующее или, точнее, призванное действовать лицо.
примеру гипотаксиса (II..., подобный...: III Забытое...: IV..., где...).
Вторя троекратному оно первых трех стансов и звуковой вари В результате всех этих размежеваний наиболее остро высту ации вокруг этого местоимения в третьем стансе Ч четырехкрат пает многосторонний контраст между первым и последним стан ному сочетанию и с о и с последующим или предшествующим в, сом, то есть завязкой и развязкой лирической темы, при одновре четвертый станс, упразднив это подлежащее, каламбурно начина менной близкой общности между ними. Как контраст, так и ется с того же сочетания:
общность находят себе выражение и в звуковой фактуре. Среди ударных гласных под иктом темные (лабиализованные) преоблада Что в нем? Забытое &авно ют в первом стансе, число их последовательно падает в дальней В волненьях новых и мятежных, ших стансах, достигая минимума в четвертом стансе (I : 8;
II : 5;
Твоей душе не даст оно III : 4;
IV : 3). Между тем, максимальное число ударных диффуз воспоминаний чистых, нежных.
ных (узких) гласных (у и и) приходится на оба крайних станса Ч Но в день печали, в тишине...
первый (6) и четвертый (5) Ч и противопоставляет их обоим внут ренним стансам (II : О, III : 2).
Имя, на протяжении первых трех стансов поданное в полном Проследим вкратце ход темы от завязки до развязки, явствен отрыве от бесчувственного окружения, влагается в уста героине но сказывающийся в трактовке грамматических категорий, особен вместе с речью;
которая, правда, всего лишь эмблематически, но но падежей. Как дают понять начальные стансы, поэту было пред все же впервые заключает ссылку на обладателя имени: Есть в ложено вписать свое имя в памятную книгу. Внутренний диалог, мире сердце... Любопытно, что авторское ля не названо в сти чередующий вопросы и ответы, служит отповедью на это подразу хотворении, и когда последние строки последнего станса нако меваемое предложение.
нец прибегают к местоимению первого лица, оно входит в прямую Имя отзвучит бесследно, умрет, согласно непереходной кон речь, навязанную героине авторскими императивами, чтобы обо струкции первого станса, где только в метафорическом образе вол значить не автора, а героиню. Утрате воспоминаний обо мне Ч ны, плеснувшей в берег далъный, предложный аккузатив бросает РОМАН ЯКОБСОН авторе здесь противостоит в антонимическом обрамлении незыб есть... Есть...) и на относительно-вопросительное Ktoz, кото лемая память обо мне Ч беспамятной владелице памятного лис рым открывается чешская песня:
тка.
Ее самоутверждение путем апелляции к имени автора, именно A s tiem vesele kriknte автором ей предписанное, подготовлено тою же игрой на колеба rkuc: Na ne, hr na ne!, ниях и сдвигах падежных значений, которую все это стихотворе bran sv rukama chutnajte, ние так интенсивно использовало. К его многочисленным предлож Boh pan ns, kriknte!
ным конструкциям следует применить пытливые замечания Бентама (с. 62) о тесном соприкосновении и взаимном проникновении двух Однако именно на фоне этой общности особенно наглядны раз языковых сфер Ч материальной и абстрактной, проявляющемся, личия в основах поэтической грамматики, в частности пушкинское например, в колебаниях таких предлогов, как в, между собствен скольжение между соположенными грамматическими категориями, ным, материальным, локализационным значением, с одной сторо напр., различными падежными или разными комбинаторными зна ны, и бесплотным, отвлеченным Ч с другой. Именно перебой меж чениями одних и тех же падежей, словом, непрерывная смена ра ду обеими функциями сочетаний местного падежа с предлогом в и курсов, которая отнюдь не снимает проблемы грамматического па на в каждом из первых трех стансов подан Пушкиным в нарочито раллелизма, но ставит ее в новом, динамическом разрезе.
заостренной форме. В первом грамматической рифмой связаны строки Что в имени тебе моем? и Как звук ночной в лесу глухом.
Один и тот же предлог наделен отвлеченным значением в первой Литература из этих строк, конкретно-локализационным во второй из них. Про тивопоставленный охватному в внеположный предлог на, в соот ветствии с переходом от звучащего имени к его письменной фор [1] P u s k i n A. S. Vybran Spisy/ Ed. A. Bern, R.Jakobson. Praha, 1936.
ме, в свою очередь выступает в двух параллельных, связанных [2] J a k o b s o n R. Socha v symbolice Puskinov // Slovo a slovesnost, 1937, грамматической рифмой стихах второго станса Ч первый раз с III.
локализационным значением (на памятном листке), второй раз в [3] J a k o b s o n R. The Kernel of Comparative Slavic Literature.// Harvard отвлеченной роли (на непонятном языке), причем семантическое Slavic Studies, 1953, 1.
противопоставление обеих рифмующих строк находит себе калам [4] S a p i r E. Language. New York, 1921 (русский перевод: Сепир Э. Язык.
бурное заострение: оно на памятном Ч на непонятном. В третьем M., 1930).
стансе сопоставление двух сочетаний с предлогом в следует, в об [5] О g d e n С. К. Bentham s Theory of Fictions. London, 1939.
щем, схеме первого станса, но эллиптическое повторение вопроса [6] Jakobson R. Boas' View of Grammatical Meaning // American Antro Что в нем? открывает возможность двоякой интепретации ЧХ от pologist, 1959, 61.
влеченной (Что он для тебя значит?) и подлинно локализационной [7] W h o r f B. L. Language, Thought and Reality. New York, 1956.
(Что же оно в себе заключает?). Соответственно с этим сдвигом, [8] F a r a 1 E. Les Arts potiques du XIIe et du XIIIe sicle. Paris, 1958.
четвертый станс клонится к собственному значению того же пред [9] H o p k i n s G. M. Journals and Papers. London, 1959.
лога (в тишине;
Есть в мире). На вопрос начального стиха Ч Что [10] G o n d a J. Stilistic Repetition in the Veda. Amsterdam, 1959.
в имени тебе моем?Ч героине стансов предложено подать репли [ l l j Tschang Tscheng- mi ng. Le Paralllisme dans le vers du Chen King.
ку, подсказанную самим автором и троекратно одаряющую охват- Paris, 1937.
ный предлог его первичным материальным значением: в имени, под [12] Ne wma n L., Popper W. Studies in Biblical Parallelism. University of писанном для нее, а ею в ответ призывно произнесенном, заключено California, 1918;
1923.
свидетельство, что в мире есть человек, в сердце которого оно про [13] S t e i n i t z W. Der Parallelismus in der finnisch-karelischen Volksdichtung.
должает жить. Переходу от ночного оно умрет к дневному живу я Helsinki, 1934.
вторит постепенная смена темных гласных светлыми.
[14] A u s t e r l i t z R. Ob-Ugrie Metrics. The Metrical Structure of Ostyak and Любопытно, что и стансы Пушкина, и гуситский хорал одина Vogul Folkpoetry. Helsinki, 1858.
ково заканчиваются двойным императивом, подсказывающим вто [15] P o p p e N. Der Parallelismus in der epischen Dichtung der Mongolen// рому лицу двойную реплику, синтетический ответ на начальное Ural-Altaische Jahrbcher, 1958, 30.
вопросительное Что пушкинского послания (Произнеси... Скажи:
[16] Ха р у з ин H. Русские лопари. M., 1890.
544 35 Семиотика СЕМИОТИКА ЛИТЕРАТУРЫ r [17] А р и с т о в Н. Повесть о Фоме и Ереме // Древняя и новая Россия, 1876, 4.
[18] Соболевский А. Великорусские народные песни, т. 1. С.-Петер бург, 1895.
[19] Ас т а х ов а А. Былины Севера, т. 2. М.ЧЛ., 1951.
[20] Br ook e-R ose С h. A Grammar of Metaphor. London, 1958.
[21] D a v i e D. Articulate Energy. An Inquiry into the Syntax of English Poetry.
London, 1955.
[22] Ber r y F. Poets' Grammar. London, 1958.
[23] Поспелов Н. Синтаксический строй стихотворных произведений Пушкина. Москва, 1960.
[24]Jakobson R.Poetykawswietlejzykoznawstwa//PamitnikLiteracki, v 1960, 51, 2.
[25] Ja k o b s o n R. Linguistics and Poetics// Style in Language/ Ed. T. A. S e b e o k, New York, 1960 (русский перевод в сб.: Структурализм: за и против. М.: Прогресс, 1975).
СЕМИОТИКА [26] Jakobs on R. Poetry of Grammar and Grammar of Poetry. The Hague, 1961.
[27] B e p e с a e в В. В. Записи для себя // Новый мир, 1960, № 1.
ИНТЕРТЕКСТА [28] Цявловская Т. Дневник А. А. Олениной// Пушкин. Исследования и материалы, вып. 11, Л., 1958.
[29] Ша х ма т ов А. А. Синтаксис русского языка. Л., 1941.
[30] Слонимс кий А. Мастерство Пушкина. М., 1959.
[31] Jes per s en О. The Philosophy of Grammar. LondonЧNew York, (русский перевод: Есперсен О. Философия грамматики. М., 1958).
[32] Т u w i m J. Z rosyjskiego. Warszawa, 1954.
[33] Ст а лин И. В. Марксизм и вопросы языкознания. М., 1950.
[34] Виног ра дов В. В. Русский язык. М., 1947.
[35] Зарецкий А. О местоимении// Русский язык в школе, 1940, № 6.
[36] Kr op6cekP. Malirstvi doby husitsk. Praha, 1946.
[37] Panof s kyE. Gothic Architecture and Scholasticism. New York, 1957.
35* ПАТРИК Анализ дискурса во СЕРИО Французской школе* [Дискурс и интердискурс] Множественность и разнообразие значе ний слова дискурс. [...] С конца 60-х годов ситуация значительным образом изменилась.
В то время как А. Д. в этот период, опираясь на лингвистику и психоанализ Лакана, борется за внедрение новой проблематики на территории, которая еще в широком масштабе подвластна контент-анализу и филологии, в начале 90-х го дов наблюдается быстрый рост исследований, относящих себя к ланализу дискурса , что зат рудняет установление границ между А. Д. и дру гими научными подходами с тем же названием.
Следует признать при этом, что сам термин дискурс получает множество применений"*. Он означает, в частности:
Г эквивалент понятия речь в соссюров ском смысле, т. е. любое конкретное высказы вание;
Из статьи Как читают тексты во Франции в сборнике:
Квадратура смысла. Французская школа анализа дискурса. Ч М.: Прогресс, 1999, с. 25Ч40;
подзаголовок придан редактором наст, книги. Ч Ред.
Мы воспроизводим здесь представление значений слова дискурс , которое дается в книге: Dominique Maingueneau.
L'analyse du discours. Introduction aux lectures de 1 archive.
Paris: Hachette, 1991, p. 15. Можно также сослаться на различные определения слова дискурс во французском структурализме, приводимые в словаре И. П. Ильина, см.
сб.: Структурализм, за и против. М.: Прогресс, 1975, с. 453Ч 454. См. также статью Дискурс в Лингвистическом эн циклопедическом словаре (М.: Советская энциклопедия, 1990), где даются 2-е, 3-е и 5-е значения.
СЕМИОТИКА ИНТЕРТЕКСТА ПАТРИК СЕРИО 2 единица, по размеру превосходящая фразу, высказывание в ированный) объект, который побуждает к размышлению об отно глобальном смысле;
то, что является предметом исследования грам шении между языком и идеологией. Понятие дискурса открывает матики текста, которая изучает последовательность отдельных трудный путь между чисто лингвистическим подходом, который ос высказываний;
новывается на признанном забвении истории, и подходом, кото 3 в рамках теорий высказывания или прагматики дискурсом рый растворяет язык в идеологии.
называют воздействие высказывания на его получателя и его вне сение в высказывательную ситуацию (что подразумевает субъек Специфический предмет исследования А. Д. А. Д. оказывает та высказывания, адресата, момент и определенное место выска ся в ситуации значительно менее комфортной, чем в начале своего зывания);
существования, когда развитие исследований по прагматике и грам 4 при специализации значения 3 дискурс обозначает бесе матике текста было еще столь ограниченным, что А. Д. мог действо ду, рассматриваемую как основной тип высказывания;
вать на территории, почти не занятой. А теперь, когда эта террито 5 у Бенвениста дискурсом называется речь, присваиваемая рия стала одной из самых популярных для гуманитарных наук во говорящим, в противоположность повествованию, которое раз Франции, А. Д. вынужден точнее эксплицировать границы своего ворачивается без эксплицитного вмешательства субъекта высказы распространения.
вания;
Предмет исследования А. Д. составляют, таким образом, в ос 6 иногда противопоставляются язык и дискурс (langue/discours) новном высказывания, т. е. тексты в полном смысле этого термина:
как, с одной стороны, система мало дифференцированных вирту Ч произведенные в институционных рамках, которые накла альных значимостей и, с другой, как диверсификация на поверхно дывают сильные ограничения на акты высказывания;
стном уровне, связанная с разнообразием употреблений, присущих Ч наделенные исторической, социальной, интеллектуальной языковым единицам. Различается, таким образом, исследование эле направленностью.
мента в языке и его исследование в речи как дискурсе.
Имеются в виду, следовательно, высказывания, сложный и от 7 термин дискурс часто употребляется также для обозначе носительно устойчивый способ структурирования которых облада ния системы ограничений, которые накладываются на неограничен ет значимостью для определенного коллектива, т. е. анализируются ное число высказываний в силу определенной социальной или иде тексты, которые содержат разделяемые убеждения, вызываемые или ологической позиции. Так, когда речь идет о феминистском усиливаемые ими, иными словами, тексты, которые предполагают дискурсе или об ладминистративном дискурсе, рассматривается позицию в дискурсном поле. Корпус текстов при этом рассматрива не отдельный частный корпус, а определенный тип высказывания, ется не сам по себе, а как одна из частей признанного социального который предполагается вообще присущим феминисткам или ад института, который лопределяет для данной социальной, экономи министрации;
ческой, географической или лингвистической сферы условия дей 8 по традиции А. Д. определяет свой предмет исследования, ствия актов высказывания".
разграничивая высказывание и дискурс.
Основной метод А. Д. имеет целью привести к позиционному Высказывание Ч это последовательность фраз, заключенных единству рассеянное множество высказываний. При этом А. Д. от между двумя семантическими пробелами, двумя остановками в ком личается от других дисциплин характером принципа, который кла муникации;
дискурс Ч это высказывание, рассматриваемое с точки дется в основу этой перегруппировки. Для А. Д. действенным явля зрения дискурсного механизма, который им управляет. Таким об ется не формальный критерий, в частности типологического разом, взгляд на текст с позиции его структурирования в языке порядка, но отношение к месту акта высказывания, позволяющее определяет данный текст как высказывание;
лингвистическое ис выявить то, что вслед за лархеологией знания М. Фуко получило следование условий производства текста определяет его как дис название дискурсной формации. Не проповеди как проповеди и курс".
не политические листовки как политические листовки интересуют А. Д. В А. Д. исследуется совокупность проповедей или листовок в В силу этого дискурс для А. Д. отнюдь не является первичным и том смысле, в котором они указывают в социальном плане на опре эмпирическим объектом: имеется в виду теоретический (констру деленную идентичность в процессе высказывания, исторически очерчиваемую. Чаще всего дискурсная формация соответствует не " G u e s p i n L. Problmatique des travaux sur le discours politique// Langages, 1971, № 23, p. 10.
Foucaul t M. L'Archologie du savoir. Paris: Gallimard, 1969, p. 153.
ПАТРИК СЕРИО СЕМИОТИКА ИНТЕРТЕКСТА Формулировать указанный принцип не просто, ибо за утверж одному-единственному жанру, а объединяет несколько жанров (ли дением его неизменности скрываются различные толкования. Оче стовки, манифесты, газетные статьи...).
видно одно, данный принцип исключает непригодную для интер Перегруппировка высказываний, производимая А. Д., соответ дискурсности форму, каковой является сравнение, т. е. контрастное ствует определенной концепции точки зарождения акта выска соположение дискурсных формаций, рассматриваемых независи зывания. Эта точка понимается не как субъективная форма, а как мо одна от другой. Предметом исследования А. Д. служит не позиция, в которой на уровне, интересующем А. Д., субъекты выс столько сама по себе дискурсная формация, сколько границы ее об казывания могут быть взаимозаменяемы. Фуко объясняет данное разования. Идентификация дискурсных формаций не является за положение следующим образом:
данной, она образуется в процессе, осуществление которого про исходит одновременно с возникновением и стабилизацией некоего Описать высказывание Ч не означает анализировать отношения между очертания высказывания Процесс высказывания не развивается по автором высказывания и тем, что он сказал (или хотел сказать, или сказал, не % линии намерения, замкнутого на своем собственном желании, как желая);
это означает определить, какова позиция, которую может и должен это утверждалось бы в прагматике или в персоналистском толко занять любой индивид, чтобы быть субъектом данного высказывания*.
вании высказывания, он насквозь пронизан угрозой смещения смыс ла. И это невидимое и одновременно назойливое присутствие по Постулировать, что высказыватель дискурсной формации не стоянно удваивает нормальное высказывание с самого момента его говорит лот своего имени, что он не может основывать свою речь возникновения. Невозможно было бы, таким образом, отделить ин на субъективности, Ч это означает предполагать, что он имеет ста традискурсность от интердискурсности, поскольку отношение к тус субъекта высказывания, который определяется той дискурсной другому является разновидностью отношения к самому себе, формацией, в которую он попадает. Сказанное не означает, что для которое никогда не может быть абсолютно замкнутым.
каждой дискурсной формации должна была бы существовать одна, Отсюда возникает определенная концепция смысла. Семантичес и только одна, законная позиция в процессе высказывания, посколь кая единица не может образовываться как постоянная и однородная ку совокупность высказываний, соотносимых с одной и той же по проекция коммуникативного намерения, она образуется скорее как зицией, может распределяться по нескольким дискурсным жанрам.
некий узел в конфликтном пространстве, как некоторая, всегда нео Но если аналитик должен принимать во внимание это разнообра кончательная стабилизация в игре разнообразных сил. За опреде зие, он обязан понимать его следующим образом: разнообразие ленной семантической единицей необходимо восстанавливать дви жанров дискурсной формации отнюдь не является случайным воз жение высказывания, которое под двойным нажимом уже сказанного никновением при наличии ядра с устойчивым смыслом, оно способ и говоримого должно учитывать требования и языка и интердискур ствует определению его характеристики.
Указанные положения предполагают наличие специфических са. В то время как лингвистика имеет дело с неговоримым (l'indicible) институтов производства и распространения дискурсов. Под лин- в форме невозможного (неграмматического), А. Д. имеет дело с н е ститутами надо понимать не только такие наиболее типичные высказываемым (l'innonable), с тем, что не может быть выска структуры, каковыми являются армия или Церковь, но и любой орга- зано в определенной высказывательной позиции. Речь идет о специ низм, который накладывает ограничения на действие высказыва- фических ограничениях, которые уменьшают выбор того, что можно тельной функции;
это может быть статус субъекта высказывания и сказать. С учетом примата интердискурса невысказываемое опреде статус адресата, это могут быть типы содержания того, что можно ляется как то, что постоянно отсутствует в дискурсной формации и и должно говорить, а также обстоятельства акта высказывания, позволяет при этом очертить ее границы, то, что отделяет в вообра законные для той или иной позиции. жении данную дискурсную формацию от целого.
Интердискурс. В проблематике А. Д. дискурсная формация тем А. Д., история и лингвистика. Социальная история в концеп не менее не занимает всеобъемлющую часть исследовательского поля. ции школы Анналов, занимавшая почти господствующее положе Сторонники этого положения утверждают примат интердискурсно- ние в конце 60-х годов, сильной стороной которой был количествен сти, отвергая тем самым другой научный подход, рассматривающий ный анализ, не выдвигала тем не менее проблемы собственно дискурсную формацию как совершенно замкнутое целое. текстуализации, которую она создавала, и еще меньше ее заботило значимое измерение корпусов исследования. Эта история была слепа к непрозрачности языка.
Fouc a ul t M. Op. cit., p. 126.
J-jJLWj J.
ПАТГИК. bJC,Jf MU Начиная с 1968 года некоторые историки, как, например, Ре Эта ситуация имеет несколько парадоксальные последствия: в то жин Робен, обратились к поискам новых приемов чтения текстов, время как А. Д. никогда, по сути дела, не вторгается в поле лингви позволявших охватить большое количество документов, среди ко стики, он в то же время требует от занимающихся им разнообраз торых можно было бы вычленить повторяемость, вариантность, ных и довольно точных знаний функционирования языка в массиве сходство и т. д. Эти историки пытались найти у лингвистов методы текстов, которые предполагается исследовать.
работы с текстами, способные дать ответы на поставленные ими В А. Д. невозможно механически применять лингвистические вопросы.
понятия и методы. Изучая тексты, аналитик не имеет никаких осно Несмотря на активное сопротивление со стороны профессио ваний для преимущественного рассмотрения одного явления в ущерб нальных историков, исследователи, занимающиеся формами мыш какому-либо другому. Если аналитик изучает определенный способ ления и формами представления, в частности Роже Шартье, Робер именной суффиксации, или определенную синтаксическую опера Мандру, Мишель Вовель, а также исследователи политической ис цию, или определенный лексический корпус, то он исходит при этом тории, как, например, Антуан Прост, стали мало-помалу проявлять только из гипотез, основанных одновременно на точном знании осо интерес к работам по политическому дискурсу. Становилось все бенностей своего предмета и возможностей, которые, по его мне более очевидным, что при анализе дискурса следовало принимать нию, a priori может предоставить рассмотрение данных элементов во внимание фактор материальности языка.
языка. Чтобы быть эффективной, конкретная процедура анализа в Вот почему А. Д. постоянно определял свой метод исследова А. Д. предполагает выработку строго определенных гипотез, кото ния со ссылкой на лингвистику. Методологический аппарат А. Д.
рые последующее исследование позволит подтвердить или отверг обогатился благодаря знакомству с трудами Ролана Барта, Эмиля нуть. В противном случае возникнет риск получить ничего не знача Бенвениста и Жерара Женетта еще до расцвета эпохи теории выс щий вывод: слепо применяя какой-либо лингвистический метод казывания в середине 70-х годов. Стало понятным, что в дискурсе анализа к различным текстам, исследователь достигает результата, представляет большой интерес изучение лцитации, повторяемос о котором можно сказать только, что это результат применения дан ти чужой речи, ее отклонения, ее изменения, равно как и изучение ного анализа к данным текстам... Лингвистика привлекается в таком аргументационных стратегий эксплицитного или имплицитного случае только как доказательство научности исследования, с ее по характера.
мощью не создается реальных знаний о предмете.
Однако недостаточно констатировать, что некий текст состо Этот опосредованный характер отношения исследователя к ит из слов, чтобы из этого сделать вывод о том, что изучение тек своему предмету проявляется через не-эмпирическую трактовку ста в первую очередь имеет отношение к лингвистике, а не к какой предполагаемых текстуальных данных. Установление границ либо другой дисциплине.
архивного документа не происходит, разумеется, само по себе, оно Для А. Д. всегда существует опасность обращения к социальным требует дискурсного и экстрадискурсного знания. В зависимости и психологическим категориям, непосредственно извлекаемым из от поставленных целей исследователь может извлечь различные интерпретации текстов, минуя хитроумный анализ различных тон корпусы из дискурсной поверхности (корпус слов, корпус фраз того костей языка. Обращение к лингвистике означало, что с ее помо или иного типа и т. д.) и подвергнуть их определенным манипуля щью можно лучше воспринимать дискурсные процессы в соответ циям и обработке. Расчленение этих корпусов на части зависит от ствии с целями, которые ставил перед собой А. Д. Таким образом, выбранного метода анализа. Постепенно все большую значимость если в момент становления А. Д. обращение к лингвистике казалось для определения этих методов в А. Д. стали приобретать критерии, очевидным (разве лингвистика не играла в то время роль ведущей являющиеся внутренними по отношению к дискурсу. Элементы, ка науки?), то впоследствии возникла необходимость уточнений, ибо завшиеся a priori важными по причинам социоисторического ха задачи А. Д. стали намного превосходить задачи лингвистики. Как рактера, оказывались на самом деле незначимыми для изучаемого это справедливо подчеркивал Ж.-Ж. Куртин, в А. Д. надо быть лин текста. Отнюдь не выступая последовательно одно за другим, раз гвистом и одновременно перестать им быть.
личные знания о тексте, на которые опирается А. Д., должны быть С одной стороны, дискурсность архива определяет собствен соединены, взаимно корректируя друг друга, по мере развития ис ный порядок, отличный от материальности языка, с другой сторо следования. При отсутствии этого результат анализа может ока ны, этот порядок реализуется в языке. Нестабильная ситуация, заться простой проекцией изначальных экстрадискурсных гипотез.
которая не позволяет А. Д. покинуть пространство лингвистики, не Как бы то ни было, существенными при этом остались два мо позволяет ему и замкнуться в тех или иных собственных пределах.
мента: интерес к языковым проявлениям субъективности, кото 11A \_JL_1VJ..Fi \ Г1И L JL/JT Л рый был отодвинут на второй план в исследовании Соссюра, а В трудах M. Пешё и его группы постепенно пересматривалась также критика языковой семантики с ее универсалистскими тен- идея полного, без срывов и осечек, подчинения субъекта: если денциями. субъект так сильно подчинен, если лэто всегда так, то как следует представлять подавляемые идеологии и сопротивление?
А. Д. в школе Мишеля Пешё* Вопрос о дискурсе явился под- В исходных позициях этого подхода главное было сохранено:
линным узловым пунктом сплетения фундаментальных вопросов об три основных понятия Ч интердискурс, преконструкт и интрадис курс, Ч которые утверждали мысль о том, что дискурс образуется отношениях между языком, историей и субъектом.
Попытаемся представить движение теоретической мысли, кото- из дискурсного всегда-уже-здесь существовавшего, что лоно го рая зародилась во Франции в обстановке 60-х годов под знаком сты- ворит всегда до, вне, независимым образом и что неутверж ковки, как это тогда называлось, трех китов: Лингвистики, Исто- денная предикация предшествует и господствует над утвержден ной предикацией.
рического материализма и Психоанализа. Смелые дерзания мысли, великие интеллектуальные замыслы казались возможными в эпоху, М. Пешё в строгом смысле слова не создал школы. Однако он способствовал выработке понятий и процедуры анализа новой дис когда структурализм торжествовал, когда лингвистическая наука добилась решительных успехов, когда альтюссерианский марксизм циплины во Франции и в других странах, в частности в Латинской потрясал тяжеловесные основы коммунистической ортодоксально- Америке. Парадоксально, что при этом впоследствии во Франции А. Д. стал чем-то обыденным, он утратил значение взрыва, кото сти, обновив размышление об идеологии, и позволял открыть вы ход на психоанализ (см. статью Альтюссера Фрейд и Лакан, 1964). рым обладал при своем возникновении. Тем не менее осталась про блематика, которая при дальнейшем разрабатывании с позиций Понятие дискурса и связанный с этим понятием анализ зародились М. Пешё направлялась на создание дискурсных объектов под трой в обстановке теоретической мысли собственно французского содер ным напряжением: системности языка, историчности и интердис жания и создали условия для возникновения как бы поперечного курсности. В более глубоком смысле М. Пешё был по своей иссле по отношению к общему направлению научного подхода.
довательской манере современником М. Фуко, Ж. Лакана и Опишем это интеллектуальное созидание со всеми его пере Ж. Деррида. Его труд отражал идеи всех тех ученых, которые за делками, изгибами, критическими поправками и с его наивысшей нимались речевой деятельностью и проблемой языка в его отноше точкой, которой стала книга Мишеля Пешё Les vrits de La Palice нии к субъекту и истории.
(Прописные истины), вышедшая в свет в 1975 году.
Интеллектуальное движение, о котором идет речь, на полном Основные этапы А. Д. во Франции. В 1969 году выходит в свет ходу столкнулось с крутым переломом в теоретической мысли Фран книга М. Пешё с провокационным названием: Автоматический ции (ее зарождение следует отнести к 1975 году), который в свою анализ дискурса . Речь идет о первоначальном наброске фундамен очередь связан с разрывом единой программы левых сил. Этот пе тальной работы над текстами, их прочтением и смыслом. Размыш релом тесно сочетался с обесценением политической сферы, с от ляя, как и философы Г. Кангилем и Л. Альтюссер, над вопросами ступлением в сферу частного, с возвращением субъекта.
истории наук и идеологии, М. Пешё разрабатывает критику гума В книге Прописные истины М. Пешё, опираясь на работу нитарных и общественных наук. Деятельность Пешё проходит в Альтюссера, затрагивал параллелизм между очевидностью смысла эпоху широкого распространения наук, которые называют гума и очевидностью субъекта. Вопрос о субъекте дискурса оказался нитарными, особенно социальной психологии. М. Пешё главным связанным с вопросом об обращении субъекта в идеологии и с на образом оспаривает право называть наукой дисциплины, которые, стойчивым поиском соотношения с субъектом бессознательного.
будучи сосредоточены на психологическом субъекте, не признают Теория дискурса в рамках теории идеологий формировалась так или не хотят признавать их связи с идеологией и которые к тому же, как теория материальности смысла, которая стремилась обо же претендуют на прерогативы научности, заимствуя методики у сновать феномен необходимой иллюзии субъекта, воображающе статистики и лингвистики. Введение в книгу Пешё открывается кри го (себе), что он является властелином своей речи и источником того, тикой указанных методик, имеются в виду подсчеты частотности и что он говорит.
варианты контент-анализа, в нем же подвергается критике приме нение структурализма в самых разнообразных областях знаний.
Здесь многие конкретные данные об А. Д. взяты из статьи Д. Мальдидье: M a l В противовес всему этому предлагаемое исследование М. Пешё дол d i d i e r Denise. (Re) lire Michel Pcheux aujourd'hui / / PcheuxM. L'inquitude du discours. Paris: Editions des Cendres, 1990, p. 7Ч91. жно стать, по мнению автора, машиной для чтения, которая ос СЕМИОТИКА ИНТЕРТЕКСТА ПАТРИК СЕРИО вободит процесс чтения от субъективности. Разрабатывается, та К началу 70-х годов становится очевидным, что проблематику ким образом, теория дискурса, способная стать общей теорией про высказывания уже нельзя игнорировать. Речь идет не о той ее пси изводства эффектов значения, связанной с теорией идеологии и с хологизирующей форме, которая преобладала в прагматике, при теорией бессознательного.
которой субъект считался властелином своих коммуникативных Три имени появляются с этого момента в работе Пешё, объеди намерений, вступающим в контакт с другими субъектами при вер няемых под шутливым названием Тройственное согласие: Маркс, бальном взаимодействии, имелось в виду, напротив, рассуждение Фрейд и Соссюр.
о стирании субъекта высказывания. Это рассуждение противо И с этого времени дискурс определяется как понятие, которое стояло любой возможной типологии, поскольку оно вскрывало нельзя смешивать ни с эмпирической речью, производимой субъек способность идеологических дискурсов к подражанию научному том, ни с текстом: это понятие ниспровергает всякую узкокоммуни дискурсу. В это время также выдвигается тезис об оппозиции ут кативную концепцию языка. Становится понятным при этом, почему вержденной и неутвержденной предикации, которая лежит в ос так важно отношение А. Д. к Соссюру. В отличие от социолингвис нове главного положения о примате интердискурса над интрадис тических проблематик дискурс, созданный Пешё, ни в коей мере не курсом.
является преодолением соссюровской дихотомии язык/речь.
В 1971 году в статье Семантика и соссюровский перелом: язык, Основа положения, которое в терминах эпистемологии того речевая деятельность, речь Пешё совместно с Кл. Арош и П. Анри времени Пешё называет соссюровским переломом, кроется в вступает в область лингвистики, в частности посредством критики представлении языка как системы. И когда он излагает свою кон наивных очевидных истин семантики, будто бы находящейся внут цепцию значения, он имеет в виду соссюровскую значимость. Но ри системы языка. Он также задается вопросом о неоднозначной симметрия соссюровской дихотомии язык/речь, по мнению Пешё, роли ведущей науки, которую играет лингвистика для ряда других является ложной. Все происходит, Ч пишет он, Ч как если бы на дисциплин. Предположение о неоправданности и метафоричности учная лингвистика (имея своим предметом язык) отбрасывала в ка расширения лингвистических понятий на другие науки делает за честве ненужного остатка научное понятие свободного субъекта, кономерным обращение к работе Соссюра, а именно к фундамен мыслимого в качестве обязательной изнаночной стороны, необхо тальному вопросу о том, что может дать лингвистика, когда речь димого коррелята системы. Пешё представляет дискурс как новое идет о значении?
формулирование соссюровской речи, освобожденное от субъектив Пешё полагал, что основой соссюровского эпистемологичес ных импликаций. С этого момента вырабатывается основное поло кого перелома является подчинение значения значимости. Из двух жение, которое не будет подвергаться изменениям: следует посто терминов, соотношение между которыми не очень ясно представ янно придерживаться точки пересечения языка, рассматриваемого лено у Соссюра, Пешё связывает первый, значение, с речью и с в строго соссюровском понимании системы, и ограничений, несво субъектом, а второй, значимость, Ч с языком. Вопреки привычно димых к лингвистическому порядку, как и к психологическому, кар му для того времени прочтению Соссюра Пешё выделяет понятие тезианскому, свободному субъекту.
значимости. Это прочтение отрывает язык от субъективных про Ограничением при производстве дискурса является все то, что блематик. Тем не менее текст Курса общей лингвистики позво помимо языка делает некий дискурс определенным дискурсом;
та ляет в силу своей неоднозначности вернуться назад;
в частности, ким образом, имеется в виду формирующая дискурс социально например, когда речь идет о роли аналогии, которая, несмотря на историческая ткань. Текст, целостность которого отсылает к эле усилия Соссюра соединить ее с языком, возвращает назад к речи и менту, связанному с одним каким-либо субъектом или с одним к индивидуальному субъекту.
каким-либо институциональным организмом, оказывается распы Критикуя распространение структурализма на всю совокуп ленным. Текст обладает значением только в соответствии с усло ность гуманитарных и общественных наук, Пешё отвергает уни виями его производства, а также и в соответствии с условиями его версальный метод всестороннего анализа человеческого духа, толкования. Текст, вопреки обычным представлениям, не форми Науку наук, которая игнорирует главное: общественные отноше руется связующими его элементами. Здесь, таким образом, впер ния. Взамен этому предлагается дискурсная семантика. Значение, вые формулируется мысль, которая станет центральной в разви предмет семантики, превосходит компетенции лингвистики, науки тии А. Д., мысль о том, что не-высказанное, имплицитное является о языке. Семантика не выводится только из лингвистики. Новое составным во всяком дискурсе. Эта мысль приведет к выработке понимание основывается на глубинном интуитивном представле понятия линтердискурс.
Pages: | 1 | ... | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | ... | 13 | Книги, научные публикации