Книги, научные публикации
Pages: | 1 | 2 | 3 | -- [ Страница 1 ] --
Российский межвузовский центр гендерных исследований Ивановский государственный университет ГЕНДЕРНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ В СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ ПРОЦЕССАХ СРЕДНИХ ГОРОДОВ РОССИИ (Региональные аспекты) Ма т е р и
а л ы к р у г л о г о с т о л а 14 декабря 2001 года Т.Б. Рябова ГЕНДЕРНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ И ГЕНДЕРНАЯ СТЕРЕОТИПИЗАЦИЯ:
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ Суждения типа политика Ч не женское дело и лу войны не женское лицо, дискуссии о том, не может ли помешать женская слабость или чрезмерная эмоцио нальность достижениям женщины в бизнесе или на политической арене, постоянная апелляция общества к гендерной идентичности человека заставляют задуматься о при чинах гендерной стереотипизации, механизмах влияния гендерных стереотипов на ста тус женщины в обществе, на уровень притязаний и достижений женщин.
В данной статье нам бы хотелось раскрыть природу, функции и важнейшие меха низмы включения гендерных стереотипов в социальное пространство, а также показать перспективные направления изучения гендерных стереотипов российского общества.
Интерес к проблеме гендерных стереотипов российского общества обострился в отечественных гендерных исследованиях лишь в последнее время. Между тем как в за падной науке тема изучается давно и плодотворно Ч и на теоретическом, и на практи ческом уровне. В американских гендерных исследованиях существуют даже несколько специализированных журналов по проблемам гендерных стереотипов и полоролевого поведения (напр., Sex-Roles: A Journal of Research).
Концептуальные основы изучения гендерных стереотипов, основные дефиниции и подходы, анализ содержания гендерных стереотипов и механизмов гендерной стерео типизации в социокультурном пространстве предлагаются в нескольких десятках моно графических исследований. Среди их авторов отметим такие имена, как S. Basow, H. Lips, R. Asmore, F. Del Boca, I. H. Freeze, C. Stoll, G. Fauconnier, S. L. Gilman, K. Deaux, L. Lewis.
Тема гендерных стереотипов поднимается и в работах, посвященных непосредст венно проблемам маскулинности либо фемининности. И если начиная с семидесятых годов появилось множество трудов о стереотипе женственности/фемининности, то в последнее десятилетие, пожалуй, больший интерес вызывают разнообразные аспекты проблемы маскулинности. Среди самых интересных, на наш взгляд, назовем труды R. W Connell, M. A. Messner, M. S. Kimmel, M. B. Zinn, Chaters, M. Raguz.
Гендерные стереотипы касаются социальных образов женственности/фемининности и мужественности/маскулинности. Однако в дефинициях гендерных стереотипов нет единства. Ряд исследователей в своих определениях делают упор на личностные характе ристики мужчин и женщин (лгендерные или полоролевые стереотипы Ч это схематизиро ванный набор представлений о персональных характеристиках мужчин и женщин [Ashmore, Del Boca, p. 222]. В другой группе определений акцент приходится на гендерные отношения;
эти дефиниции, как правило, более сложные и развернутые. Гендерные сте реoтипы Ч это социально конструируемые категории УмаскулинностьФ и УфемининностьФ, которые подтверждаются различным в зависимости от пола поведением, различным рас пределением мужчин и женщин внутри сoциальных ролей и статусов;
и которые поддер живается психологическими потребностями человека вести себя в социально желаемой манере и ощущать свою целостность, непротиворечивость (R.Unger) [Цит по: Basow, p. 17]. Наконец, еще одна большая группа определений берет за основание сами концепты маскулинности и фемининности. Гендерные стереотипы Ч это схематизированные, обобщенные образы маскулинности и фемининности [Renzetti, p. 292]. Добавим, образы социально-разделяемые и имеющие эмоционально-оценочный характер. Эти, наиболее широкие, определения кажутся нам более точными. Во-первых, сюда входят и социальные представления о том, какие качества, свойства атрибутируются мужчине и женщине, а также Ч в более широком контексте Ч мужскому и женскому началу;
и социальные пред ставления о подобающих для мужчины и женщины занятиях и социальных ролях (в обще стве и семье). Во-вторых, они учитывают присутствие в концепте гендер не только со циальной, но и культурно-символической составляющей, предполагающей соотнесение с мужским и женским началами вещей, свойств и отношений, непосредственно с полом не связанных (Рябов). Например, гендеризации Ч феминизации или маскулинизации Ч мо жет подвергаться нация (См. Genderization nation), социальный класс (рабочий и колхозни ца), политический противник (см.: Рябова), элементы ландшафта (женственность водной стихии) и т.д. Ч и этот процесс гендеризации оказывает постоянное влияние на систему гендерных отношений.
Cущностные свойства гендерных стереотипов совпадают со свойствами стереоти пов социальных.
Во-первых, гендерные стереотипы носят эмоционально-оценочный характер.
Оценка заложена в любом гендерном стереотипе Ч женская cлабость, пассивность и мужская отвага, женская чувствительность, эмоциональность и мужское самооблада ние. Причем следует учитывать, что, во-первых, эта оценка отражает прежде всего внутригрупповую систему ценностей и, во-вторых, оценка может иметь разные знаки (мужчины ориентированы на достижение цели Ч мужчины амбициозны;
женщины эмоциональны и чувствительны - женщины капризны), что связано, на наш взгляд, с амбивалентностью представлений о Другом.
Во-вторых, гендерные стереотипы устойчивы и стабильны. К примеру, современ ные представления об особой женской эмоциональности и средневековые воззрения на неспособность женщины контролировать свои чувства (Рябова) выглядят почти иден тичными, равно как не изменились в течение тысячелетия представления о корреляции власти с мужским - разумным, справедливым, не подвергающимся эмоциям Ч нача лом. Налицо также корреляция современных стереотипов мужской независимости, агентивности, ответственности с античными и средневековыми представлениями о том, что мужчина должен нести ответственность за неразумную, безответственную женщи ну. Однако, как и все социальные стереотипы, гендерные стереотипы подвергаются из менению по мере того, как изменяются социальные представления и нормы. Стереотип женщины и мужчины, если мы говорим о женщине и мужчине вообще без какого либо учета возраста, национальности, социального статуса, за последние сто лет, безус ловно, изменился Ч уже нет однозначных и социально разделяемых представлений о мужчине как единственном кормильце и защитнике семьи и о женщине как о слабом и совершенно беспомощном создании. Такие изменения были обусловлены резко воз росшей за этот период ролью женщины на производстве и в обществе. Тем не менее, можно констатировать, что изменения гендерных стереотипов идут гораздо медленнее изменений социальных реалий.
В-третьих, гендерным стереотипам свойственна высокая степень единства пред ставлений. Исследователи признают образы маскулинности и фемининности стерео типными, если они разделяются, по крайней мере, тремя четвертью индивидов в преде лах социальной общности [см., напр.: Ashmore, Del Boca, p. 71-74].
Наконец, гендерные стереотипы Ч нормативны. Поскольку представления о том, какой должен быть настоящий мужчина (например, быть способным защитить жен щину), как должна вести себя в той или иной ситуации женщина, и даже как им оде ваться (мужчина не должен носить юбку), являются социально разделяемыми, реаль ные мужчины и женщины не могут с этим не считаться.
Почему появляются гендерные стереотипы, и почему они так устойчивы?
В гендерных исследованиях существуют несколько теорий. Первая, под названи ем зерно истины, основана на предположении, что гендерные стереотипы имеют под собой некоторую почву - они отражают реальные различия между полами, хотя и пре увеличивают их. Согласно другой, концепции социальных ролей, гендерные стереоти пы возникают в результате различной для мальчиков и девочек социализации, обуче ния их различным социальным ролям по причине исторического разделения труда ме жду полами, связанного с традиционным в патриархатном обществе доминированием мужчины (см. Basow, p. 9-11). Акцент в теории когнитивного развития делается на приобретении детьми осведомленности о мире Ч познавая мир, они выучивают ген дерные стереотипы. А теория гендерной схемы, не оспаривающая содержание двух последних концепций, требует учитывать в приобретении гендерных стереотипов куль турный фактор.
Не отрицая значения для воспроизводства гендерных стереотипов социализации, исто рических и культурных традиций, различий между полами, мы считаем не менее важной причиной гендерной стереотипизации древнейший механизм формирования идентичности социума Ч противопоставление МыЧОни, СвойЧЧужой, Другой. При таком противопоставлении Другой, антитезис себя, выполняет роль фона, на котором конструиру ется собственный идеал. В результате стереотипизации строятся полярные образы групп.
Качества, атрибутируемые мужчинам и женщинам в стереотипных образах, не только не повторяются, не только не описываются в категориях более и менее (женщина более эмоциональна, мужчина более выдержан), но принадлежат к разным сторонам бинарных оппозиций (инициативностьЦбезынициативность, ответственность-безответственность, ре шительностьЦнерешительность, активность-пассивность, рациональность-эмоциональность, сила-слабость, эгоизм-жертвенность, агрессивность-миролюбие, справедливость милосердие, нонконформизм-конформизм и т.д.).
Существует еще одно возможное объяснение полярности гендерных стереотипов Ч в отличие от многих других типов социальных стереотипов они отражают взаимо действие лишь двух групп Ч мужчин и женщин [Lips, p. 2]. В ряде исследований би нарность трактуется как один из базовых принципов осмысления гендерных различий (см., напр.: Deaux). В результате такой полярности неполное соответствие мужчины стереотипу маскулинности ведет за собой не отрицание его мужественности, а атрибу тирование ему женских характеристик.
Отметим, однако, что результаты исследований, проводившихся по другой мето дике (респондентов просили оценить степень наличия у мужского и женского пола тех или иных качеств), показали, что, хотя содержание гендерных стереотипов подтвер ждалось, характеристики мужчин и женщин не были полярными. Например, по шкале от 1 до 10 активность мужчин оценивались как 7,2;
женщин Ч 6.1 [См. LiIps, p. 7].
Противопоставление маскулинности и фемининности служит целям поддержания групповой идентичности, сплочению каждой из этих социальных групп. Укреплению ингрупповых связей закономерно сопутствует нелояльность по отношению к аутгруппе (лсвоим, как правило, приписываются позитивные качества, а чужим Ч негатив ные). Последнее суждение серьезно корректируется в психоаналитических концепциях гендерной стереотипизации. С одной стороны, приверженцы психоанализа поддержи вают биполярную модель восприятия мира Ч начиная с детства ребенок, не имея ре альной линии между собой и объектом, проводит линию воображаемую, делит все на хорошее и плохое, Себя и Других. [см., напр.: Gilman, p. 17-18]. С другой стороны, этот Другой объект может иметь различные оценки - и связано это с теорией проекции.
Человек проецирует себя и плохого, и хорошего на мир. Плохой Другой Ч нега тивный стереотип, хороший Другой Ч позитивный стереотип. Первый - то, чем мы боимся стать, второй - то, чего, мы боимся, не можем достичь. Проецируя нашу тре вожность на мир, мы находим привычные модели, которыми и являются стереотипы.
Каждый человек и каждая социальная группа имеет целый набор образов этого Друго го, в том числе и на основании гендерного признака [Gilman, p. 19-20].
Мы разделяем точку зрения об амбивалентности, двойственности взглядов на Другого. Гендерные стереотипы, совершенно очевидно, включают оценочные сужде ния с разными знаками Ч и негативными, и позитивными. Это подтверждается множе ством источников. Даже в средневековой мизогинической культуре символом женщи ны была не только Ева, погубившая человечество, но и Мария, подарившая жизнь Хри сту. Такая же амбивалентность присутствует и в современных социальных представле ниях о мужественности м женственности (женское неразумие - женская высшая муд рость, женская нелогичность Ч женская интуиция, мужская прямота Ч мужская бес тактность и т.д.).
Помимо функции поддержания групповой идентичности, гендерные стереотипы выполняют когнитивную функцию. В виде схематизированных образов человек полу чает информацию Ч и не только о чужой, но и о своей группе, что помогает ему по нять сложный мир в очень простых категориях. В процессе социализации человек вы учивает множество вещей, которые являются нормативными: Ты девочка, а девочки не дерутся, Ты мальчик, а мальчики не плачут, Ты девочка, поэтому тебе надо уметь готовить обед, Ты мальчик, поэтому учись забивать гвозди. Конечно, в про цессе контактирования с аутгруппой восприятие меняется, характеристики, атрибути руемые представителям аутгруппы, все больше дифференцируются.
Например, установлено, что с возрастом при характеристиках объектов противо положного пола все чаще возрастные, социальные параметры вытесняют гендерные, что объясняется именно опытом гендерного взаимодействия, который не соответствует стереотипным суждениям женщина пассивна, безответственна, мужчина Ч бес страшен и бескомпромиссен и т.д.
Наконец, гендерные стереотипы выполняют и социальные функции - объясняют существующие в обществе отношения гендерной асимметрии, гендерной иерархии, а также поддерживают, воспроизводят эти отношения, гарантируя стабильность соци альных норм.
В структуре гендерных стереотипов можно выделить два уровня: персональный (личные представления) и культурный (социально-разделяемые представления) [См.:
Basow, p. 3]. Последние могут существовать в виде представлений о личностных каче ствах мужчин и женщин, в том числе физических, представлений о гендерной специ фике социальных ролей и занятий.
Kаково непосредственное содержание гендерных стереотипов?
Исследования содержания концептов маскулинности и фемининности проводи лись неоднократно по сходной методике [см., напр.: Ashmore, Del Boca, р. 71-74]. Уча стников эксперимента, как правило, просили атрибутировать, если они считали это возможным, самые различные характеристики мужскому или женскому полу. В резуль тате этих экспериментов и составлялся перечень качеств, приписываемых мужчинам и женщинам.
Глядя на эти списки, мы можем сделать собственный анализ.
В стереотипном образе мужчины, во-первых, присутствуют качества, коррели рующие с деятельностью и активностью: предприимчивость, решительность, настой чивость, стремление к достижению цели и к соревнованию, нонконформизм, стремле ние к приключениям, отвага, самоконтроль, уверенность в своих силах, стремление к оригинальности, умение делать бизнес. Женщине, напротив, отказывается в этих каче ствах Ч ей приписывается пассивность, нерешительность, осторожность, забота о со блюдении норм, конформизм.
Во-вторых, мужскими полностью являются характеристики, обычно соотнося щиеся с позициями власти и управления Ч ум, властность, стремление к лидерству, доминирование, ответственность, объективность, амбициозность, сила, легкость в при нятии решений, реалистичность и т.д. Как женские описываются такие характери стики, как покорность, беспомощность, зависимость, безответственность, слабость, ве ра в то, что мужчины лучше женщин и выше их по статусу, пристрастность.
Обратим внимание на то, что в перечисленных нами группах качеств стереотип ный образ маскулинности, во-первых, намного разнообразнее по содержанию, и, во вторых, в отличие от фемининности, имеет, безусловно, позитивную оценку.
Качества, характеризующие когнитивную сферу человека, также полярны как по содержанию, так и по оценке. Логичность, рациональность, склонность к размышле нию, более быстрый ум, объективность, находчивость приписываются мужчине;
мень шая способность рассуждать, иррациональность, нелогичность, некритичность воспри ятия и даже глупость Ч женщине. Единственно социально-одобряемым атрибутом женщины в когнитивной сфере является интуиция, качество, которое нередко противо поставлялось ограниченности мужского разума, как на уровне философских построе ний, в том числе в трудах теоретиков феминизма (К. Гиллиган), так и на уровне обы денного сознания.
В эмоциональной сфере как маскулинность, так и фемининность содержат харак теристики с разными знаками оценки - и позитивными, и негативными. Мужские, маскулинные характеристики Ч это способность отделить рациональные доводы от эмоциональных, неэмоциональность и невозбудимость, хладнокровие. Женские, фе мининные характеристики Ч это эмоциональность, восприимчивость, внушаемость, чувствительность, легкая смена эмоциональных состояний, склонность к тревожности, жалобам, слезам, ранимость, истеричность, капризность. Поскольку лэмоциональ ность Ч атрибут женщины, содержание этой части женского стереотипного образа богаче. Другое обстоятельство, которое стоит отметить, Ч в этой сфере статусу женст венности приписывается значительно больше социально одобряемых свойств.
Гендерной стереотипизации подвергаются и характеристики, связанные с процес сом межличностного взаимодействия. Здесь баланс позитивной оценки смещается в пользу женственности. Женщине приписываются жертвенность, мягкосердечие, забот ливость, дружелюбие, тактичность, вежливость, чувствительность к эмоциям другого, склонность к проявлению чувств, мягкость, нежность, застенчивость и скромность, любовь к детям. Среди негативных характеристик мы можем увидеть те, которые наде лялись женщине еще средневековой традицией Ч непостоянство, ненадежность, хит рость, болтливость, ворчливость, желание завести семью, трусость, боязливость, сует ливость. В мужском стереотипе присутствуют как прямота, так и коррелирующая с ней бестактность и грубость;
как самообладание, надежность, взвешенность, так и черст вость;
как жизнерадостность, так и развязность;
как самоуверенность, так и бесчувст венность, суровость, отсутствие сантиментов, резкость, эгоизм, агрессивность, жесто кость. Отдельно можно отметить, что стереотипным также является представление о том, что мужчина намного искушеннее женщины в вопросах секса.
Перечисленные атрибуты маскулинности и фемининности отнюдь не исчерпыва ют содержание этих концептов. (К примеру, женщине приписываются также опрят ность, забота о своей внешности, религиозность, мечтательность;
а мужчине Ч неже лание заводить семью, хвастливость и т.д.).
Стереотипизации подвергается и набор социальных ролей. Маскулинность тради ционно связывается с публичной сферой Ч участием в жизни общества, фемининность с приватной сферой Ч семьей, домом, воспитанием детей. Мужчина воспринимается прежде всего как работник и гражданин, а женщина - как жена и мать [cм., напр.:
Fortisha, p. 24-28]1.
Обычно при описании гендерных стереотипов имеют в виду некую среднюю женщину без учета каких-либо других статусных характеристик. Однако женщины Данные пилотажного исследования гендерных стереотипов российских школьников, проведенного E. Шибановой (Иваново, 2001), подтверждают различие содержания стереотип ных образов маскулинности и фемининности. Мужскими качествами респонденты назвали ум, силу, предприимчивость, трудолюбие (соответственно 81,3%, 79,7%, 72%, 53,1%);
женскими Ч красоту, доброту и ласку, ум, хитрость (95,3%, 64,1%, 54,7%, 50%). Заслуживает внимания также следующее гендерное различие Ч девочки в первую очередь приписывали мужчинам силу (84,8%), а мальчики Ч ум (90,3%). Результаты этого исследования также свидетельству ют, что российские школьники имеют и четкие поло-ролевые стереотипы;
к примеру, 92,2% респондентов полагало, что мужчина должен быть ответственным за обеспечение семьи материальными средствами, и 68,3% Ч что женщина должна воспитывать детей и заниматься домашним хозяйством.
вообще и мужчины вообще не бывает. Человек обладает множеством статусных по зиций, многие из которых могут корректировать содержание гендерных стереотипов.
Наиболее исследованным из этих факторов, и прежде всего по понятным причи нам в американской социологии, является влияние на гендерную стереотипизацию ра сового и этнического фактора. Так, чернокожие мужчины воспринимаются как менее компетентные, менее независимые, менее агентивные по сравнению с белыми, а черно кожие женщины, напротив, как более активные, более независимые и менее эмоцио нальные, чем белые [Basow, p. 4;
Lips, p. 16];
последнее связано с исторически более активной ролью чернокожих женщин на рынке труда. Латиноамериканским мужчинам приписывают супермаскулинность [Zinn, р. 25-27] а латиноамериканским женщинам Ч особую женственность, любовь и поддержку мужу, материнство, выносливость [Lips, p. 17]. Есть специфика восприятия француженок и французов, евреек и евреев, а также женщин и мужчин из других национальных групп. Серьезными особенностями облада ет и стереотип русской женщины. Ей атрибутируются не только многочисленные дос тоинства западных и восточных женщин, но и качества, которые в западных культурах суть стереотипа маскулинности: русская женщина красива, добра, сильна, вынослива, трудолюбива, душевна, миролюбива. Такой образ русской женщины неизбежно допол няется образом слабого мужчины (Рябов). И национальный стереотип, который прак тически у всех народов базируется на стереотипах мужчин (Eagly, Kite), в России стро ится на стереотипе женщины. Атрибутирование русской женщине таких качеств, как красота, сила, доброта, душевность, доказывает и ряд социологических и лингвистиче ских исследований (см.: Кирилина, Шилова). Собственное пилотажное социологиче ское иссследование (Иваново, 1999), в ходе которого респонденты соотносили разно образные качества с маскулинностью и фемининностью, не выявило серьезных нацио нальных особенностей в содержании гендерных стереотипов. Однако различия были, они касались меньшей общности представлений о женской пассивности, слабости, бо язливости, меньшей разумности женщины по сравнению с мужчиной и ряда других ка тегорий. С одной стороны, это может объясняться национальной спецификой Ч мень шей андроцентричностью русской культуры (Кирилина). Другое возможное объясне ние такого результата Ч несмотря на большую укорененность гендерных стереотипов именно в молодежной среде, более важным явился фактор студенческой аудитории, в которой девушки отнюдь не играют роль пассивного беспомощного создания и часто не уступают юношам ни в когнитивных умениях, ни в стремлении к лидерству. Часть характеристик (хвастливость, жизнерадостность и ряд других), которые Р. Эшмор и Ф. Дел Boca уверенно атрибутировали мужчине, наши респонденты вообще не смогли с уверенностью отнести к тому или иному полу.
На гендерные стереотипы может влиять возраст. Считается, что наиболее укоре нены гендерные стереотипы в молодежной среде, поскольку с возрастом женщины ста новятся все более агентивными и стереотип женственности корректируется в чертах, связанных с деятельностью, активностью и властью [См.: Lips, p. 20]. Другими воз можными факторами, влияющими на гендерные стереотипы, могут выступать половая ориентация (данные социологов свидетельствуют о совпадении многих характеристик стереотипа женственности и гомосексуальности [Lips, р. 9];
социальный статус (жен щина из низшего класса часто описывается как более безответственная, недружелюб ная, чем женщина из среднего класса) [Basow, p. 4];
кроме того, считается, что гендер ные стереотипы и распространены намного меньше в среде высшего и среднего класса [Lips, p. 20].
Проводниками гендерных стереотипов являются большинство социальных инсти тутов - СМИ, религия, семья, образование, государство, политические и социальные институты. Наиболее влиятельным из всех являются СМИ, и прежде всего ТВ, транс лирующее нормативную информацию о гендерных ролях, о том, что есть настоящая мужественность и женственность, как подобает себя вести в различных ситуациях мужчине и женщине. Как уже отмечалось, этот аспект темы гендерных стереотипов яв ляется самым изученным как в России, так и за рубежом.
Однако человек не только получает информацию о содержании понятий маску линность и фемининность, но и постоянно находит подтверждение этой информа ции в своем жизненном опыте в самых различных сферах: на уровне представлений политика - не женское дело, директором предприятия должен быть мужчина и на уровне своего персонального опыта - когда женщина имеет меньшие шансы на высо кооплачиваемую и престижную работу.
Обозначим возможные последствия влияния гендерной стереотипизации на общество.
Во-первых, гендерные стереотипы являются социально разделяемыми представ лениями. И человек, желая быть социально приемлемым, пытается соответствовать стереотипам, репрезентирует себя в социально приемлемой манере. Так, данные экспе риментов показали, что мужчины и женщины по-разному строят свою линию поведе ния при разговоре с работодателем в зависимости от пола последнего [см.: Lips, p. 27].
Мы замечаем тех, кто не соответствует установленному порядку вещей и, как правило, осуждаем их. Скажем, если мужчина уйдет в декретный отпуск по причине того, что зарплата жены намного больше, то такой поступок вызовет негативную реакцию со стороны общественного мнения. Социально-осуждаемым может быть и выбор профес сий, которые предписаны гендерными ролями, причем для мужчины здесь нормы более жесткие, чем для женщины (мужчина, работающий няней в детском саду, также вызы вает порицание общества в связи с несоответствием этой роли его гендерной принад лежности). И, таким образом, гендерные стереотипы являются мощным рычагом соци ального контроля.
Обратный механизм Ч интерпретация мотивов поведения и результатов деятель ности человека на основании его гендерной принадлежности (социальная каузальная атрибуция). Принадлежности к группе (в нашем случае, к группе мужчин или женщин) достаточно, чтобы объяснить мотивы поведения конкретных мужчин и конкретных женщин. Примеров этому можно найти множество как в истории (например, отказ анг лийской королевы Елизаветы на свое брачное предложение Иван Грозный объяснил неразумностью, слабостью женской природы Члпотому как ты есть пошлая девица, так и сегодня. Например, если политик-мужчина пересматривает свое решение, то это скорее трактуется как мудрость, как политическая хитрость;
если отступает политик женщина, то это намного чаще трактуется как женская слабость и женская неразум ность.
Во-вторых, гендерные стереотипы могут оказать весьма негативное влияние на жизненные притязания и достижения женщин. Дж. Олпорт сформулировал идею о том, что люди, являющиеся жертвами предрассудков, обычно развивают в себе именно те качества, которые соответствуют этим предрассудкам. Многие западные исследователи вслед за Дж. Олпортом называют это само-выполняющимся пророчеством. Если женские характеристики в обществе воспринимаются как негативные, то женщина не только их разделяет, но и программирует себя на неудачу, развивает в себе эти качества [Basow, p. 11]. М. Снайдер и Б. Скрипнек, проводя эксперимент, просили мужчин и женщин выполнить ряд задач, разделив их с партнером. При этом испытуемые не знали пол партнера, который сидел в соседней комнате и подавал лишь звуковые сигналы.
Исследователи установили, что в большинстве случаев выбор задач себе и партнеру имел гендерную окраску. Например, женщины выбирали себе более легкую задачу, ес ли были уверены, что их партнер Ч мужчина [Cм.: Lips, 28].
Не следует думать, что только женщины страдают от заданности своей роли.
Мужчина, в стереотипные черты которого входят такие, например, характеристики, как доминирование, стремление к достижению цели, высокая конкурентоспособность, так же программируют свое поведение в соответствии со стереотипом маскулинности. Од нако в случае своего провала мужчины испытывают больший стресс и понижение сво ей самооценки, чем женщины [Williams, p. 220]. Существование стереотипа эгоистич ного, грубого мужчины также ведет к закреплению гендерного неравенства, как и образ слабой пассивной женщины. Ряд мужских организаций пропагандируют идею о том, что сексизм, угнетение по гендерному признаку заключается не только в угнетении мужчинами женщин, но и в угнетении женщинами мужчин, что проявляется в обязан ности мужчины сражаться и умирать на войне, хотя традиционная мужская роль за щитника умирает (Lips).
Особо подчеркнeм, что общество, социальные институты, группы, политические силы, личности могут и сознательно эксплуатировать гендерные стереотипы с самыми различными намерениями. Один из способов Ч апелляция к гендерной идентичности человека с целью добиться желаемого типа поведения или желаемого типа ориентации.
Такая апелляция устанавливает взаимосвязь между формами поведения индивида и оп ределенными моделями маскулинности/фемининности: Если ты мужчина, ты должен суметь прокормить свою семью. А если тебе это не удается, то какой же ты мужчина! Проиллюстрируем возможность использования гендерных стереотипов в соци альном пространстве на примере политической сферы, мощнейшего ресурса формиро вания и корректировки маскулинности и фемининности, создания гендера (Уэст, Циммерман, 1997). Поскольку в андроцентрической культуре власть традиционно соотносится с мужским началом, а подчинение Ч с женским, то настоящим мужчи ной будет тот, кто обладает властью;
качества же настоящего мужчины оказывают влияние не только на идеал правителя, но и на идеал мужчины, и будут воспроизво диться на всех уровнях и микроуровнях власти. Это Ч один из рычагов сохранения гендерной асимметрии (Рябова). Не случайно, многие исследователи гендерных сте реотипов в США описывали корреляцию качеств, атрибутируемых двум разным груп пам, одна их которых основана на половой, а другая на расовой принадлежности (жен щинам и афро-американцам, чернокожему населению). Как тем, так и другим постоян но атрибутируются такие качества, как некомпетентность, пассивность, чувствитель ность и эмоциональность, неагентивность (Smoll). Кстати, эти же качества нередко входят в стереотипный образ других социально-демографических групп Ч детей и по жилых, а также используются при описании низшего класса [Gilman, p. 37]. Причина проста. Те, кто находится у власти, обычно рассматриваются как более компетентные, а те, кто лишен власти, как более эмоциональные и некомпетентные.
Использование гендерных стереотипов, маскулинизация или феминизация про тивника выступают нередко в качестве приема политической борьбы. При этом в зави симости от цели, преследуемой такого рода приемом, использование гендерных стерео типов может иметь различные модусы: атрибутирование своим, своему лидеру мас кулинных свойств (лнастоящий мужчина) и сомнение в маскулинности противника;
приписывание своим феминных свойств на фоне маскулинизации чужих, причем при описании своих и чужих эксплуатируются различные стороны концептов фе минного и маскулинного. Маскулинность чужих Ч это чрезмерная агрессивность, амбициозность, демонстрация силы мужчин или мужеподобность женщин. Маску линность своих Ч это качества настоящих мужчин, коррелирующие с образом власти (ответственность, надежность, справедливость, рациональность);
эти же качест ва могут приписываться и своим женщинам. Феминизация чужих Ч это сомнение в мужественности противника с целью его дискредитации. Феминизация своих Ч и мужчин, и женщин Ч не несет отрицательного заряда (например, подчеркивание мате ринской заботы, милосердия, человечности).
Подобные механизмы эксплуатации гендерных стереотипов действуют также и в экономике, и в сфере взаимодействия групп и межличностных связей. Они активно ис пользуются в дискурсе международных отношений (маскулинизация или феминизация нации может служить эффективным приемом политической борьбы на международной арене, поскольку атрибутирование стране женских характеристик обычно сопряжено с представлениями о ее более низкой статусной позиции.
В заключение обозначим наиболее перспективные, с нашей точки зрения, аспекты темы гендерных стереотипов применительно к российскому обществу.
Во-первых, важно изучить культурную специфику гендерных стереотипов и по нять, как коррелируются российские гендерные стереотипы с разными статусными по зициями - национальностью, классовыми различиями, возрастом;
разделяются ли они в равной мере мужчинами и женщинами в разных социальных слоях;
оценить роль, ко торую они играют в существовании гендерной асимметрии в политической и экономи ческой сфере, и влияние, которое они оказывают на статусные характеристики женщи ны и ее социальные роли.
Во-вторых, необходимо исследовать механизмы, формы эксплуатации гендерных стереотипов в социальном, экономическом, политическом пространстве российского общества и обратное влияние экономического и политического дискурса на гендерную стереотипизацию российского общества и ряд других.
Только ответив на эти вопросы, можно понять способы манипулирования общест венным сознанием с помощью гендерных стереотипов и показать пути преодоления гендерных стереотипов, мешающих достижению подлинного равенства полов.
Библиографический список 1. Агеев В.С. Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы.
М., 1990.
2. Айвазова С.Г. Женщина и общество: Гендерное измерение политического процесса в России. М., 1997.
3. Альчук А.А. Метаморфозы образа женщины в русской рекламе // Гендерные исследо вания. 1998. № 1.
4. Барсукова С.Ю. Образ женщины-предпринимателя в средствах массовой информации // ЭКО. 1998. № 2.
5. Барчунова Т.В. Сексизм в букваре // Эко. Новосибирск, 1995.
6. Барчунова Т.В. Вариации в ж-миноре на темы газеты УЗавтраФ // Потолок пола. Ново сибирск, 1998.
7. Воронина О.А. Гендерная экспертиза законодательства в области СМИ. М., 1998.
8. Воронина О.А. Свобода слова и стереотипный образ женщины в СМИ // Знамя. 1999. № 2.
9. Гапова Е. Гендерные политики в национальном дискурсе // Гендерные исследования.
1999. № 2.
10. Грошев И.В. Образ пола в рекламе // Журнал прикладной психологии. 1999. № 1.
11. Данилова О.А. Гендерный аспект дискурса власти // Гендерные исследования в гума нитарных науках: современные подходы: Материалы междунар. науч. конф. Иваново, 15-16 сентября 2000 г. Ч.III. История, язык, культура. Иваново, 2000.
12. Егорова Л.С. Динамика ценностных ориентаций женщин (70 - 90-е гг.) // Женщина в зеркале социологии. Вып.2. Иваново, 1998.
13. Кирилина А.В. Гендер: лингвистические аспекты. М., 1999.
14. Клецина А.А. Гендерная социализация. СПб., 1998.
15. Клименкова Т.А. Женщина как феномен культуры: Взгляд из России. М., 1996.
16. Коврикова О.И. Гендерные стереотипы в наследство и их проявление сегодня // Жен щина в зеркале социологии. Вып.2. Иваново, 1999.
17. Кон И.С. Материнство и отцовство в историко-этнографической перспективе // Со ветская этнография. 1987. № 6.
18. Кон И.С. Психология половых различий // Вопр. психологии. 1982. № 3.
19. Косыгина Л.В. Гендерные стереотипы и профессиональная ориентация молодежи // Российское общество накануне XXI столетья: Материалы всерос. конф. молодых ученых. Ива ново, 1999.
20. Кочкина Е.В. Обзор гендерной экспертизы российского законодательства // Общест венные науки и современность. 2000. № 4.
21. Липовская О.Г. The Mythology of Womanhood in Contemporary УSovietФ Culture // Women in Russia: a New Era in Russian Feminism. L., 1994.
22. Ментальность россиян: Специфика сознания больших групп населения России / Под ред. И.Г. Дубова. М., 1997.
23. Новикова С.Ю., Авилова И.А. Гендерные стереотипы в текстах русской попсы // Российское общество накануне XXI столетья.
24. Паутова Л.А. В каждом рисунке - гендер // Гендерные исследования в гуманитарных науках: современные подходы. Ч.III.
25. Российская социологическая энциклопедия / Под ред. Г.В. Осипова. М., 1998.
26. Рябов О.В. Русская философия женственности (XI - XX вв.). Иваново, 1999.
27. Рябов О.В. Миф о русской женщине в отечественной и западной историософии // Фи лологические науки. 2000. № 3.
28. Рябов О.В., Смирнова А.В. Гендерные стереотипы и образ родины в массовом созна нии советского общества // Гендерные отношения в России: история, современное состояние, перспективы: Материалы междунар. науч. конф. Иваново, 1999.
29. Рябова Т.Б. Маскулинность в российском политическом дискурсе: история и совре менность // Женщина в российском обществе. 2000. № 4.
30. Синельников А.С. В ожидании референта: маскулинность, феминность и политика гендерных репрезентаций // Женщина. Гендер. Культура. М., 1999.
31. Смирнова А.В. Россия как Мать и Россия как мачеха на страницах Интернета // Ген дерные исследования в гуманитарных науках. Ч.III.
32. Стефаненко Т. Этнопсихология. М., 1999.
33. Уэст К., Циммерман Д. Создание гендера / Пер. Е.А. Здравомысловой // Труды ЦНСИ. № 4. СПб., 1996.
34. Ушакин С.А. Видимость мужественности. Знамя. 1999. № 2.
35. Шведова Н.А. Гендерный подход как фактор политической культуры или гендерная политическая культура // Гендерные исследования в гуманитарных науках. Ч.III.
36. Шибанова Л.А. Стереотип маскулинности в массовом сознании российского общест ва // Гендерные исследования в гуманитарных науках. Ч.III.
37. Шилова Т.А. Миф о русской женщине // Там же.
38. Ядов В.А. К вопросу о теории стереотипизации в социологии // Философские нау ки. 1960. № 2.
39. Allport G.W. The nature of prejudice. N.Y., 1958.
40. Ashmore R.D., Del Boca F.K. The Social Psychology of Female-male Relations: A Critical Analysis of Central Concepts. N.Y., 1986.
41. Basow S. A. Gender stereotypes and roles. Pacific Grove, 1992.
42. Ceulemans M. Mass Media: the Image Role and Social Condirions of Woman. P., 1979.
43. Chaters S. Masculine, Feminine or Human? It., 1975.
44. Connell R.W. Masculinities. Berkeley, Los-Angeles, 1995.
45. Current Conceptions of Sex Roles and Sex Typing: Theory and research / Ed. by D.B. Carter. N.Y.;
L., 1987.
46. Deaux K., Lewis L.L. Structure of Gender Stereotypes: Interrelations among Components and Gender Label // Journal of Personality and Social Psyhology. 1984. № 45(5).
47. Forisha B.L. Sex Roles and Personal Awareness. Morristown;
N.Y.
48. Frieze I.H. Women and Sex Roles: a Social Psychological Perspevtive. N.Y.;
L., 1978.
49. Gilman S.L. Difference and Pathology: Stereotypes of Sexuality, Race, Madness. Ithaca;
N.Y., 1975.
50. Lips H. M. Sex and Gender: An Introduction. Radford Univ. press, 1997.
51. Male Myths and Icons: Masculinity in Popular Culture. L.,1989;
The Remasculinization of America: Gender and the Vietnam War. Bloomington, 1993.
52. MenТs lives / Ed. by M.S.Kimmel, M.A. Messner. Boston, 2001.
53. Men, Masculinity and the Media. Newbury Park;
Sage, 1992.
54. Raguz M. Masculinity and Femininity: An Empirical Definition. Nijmegen, 1991.
55. Rentzetti. D.J.Curran. Women, Men and Society. Boston, 1999.
56. The Stereotyping of Women. N.Y., 1983.
57. Stoll C. Male-Female: Socialization, Social Roles, and Social Structure. Iowa, 1974.
58. Tajfel H. Human Groups and Social Categories: Studies in Social Psychology. Cambridge, 1981.
59. Williams K.L. The Glass Escalator: Hidden Advantage for Men in the УFemaleФ Professions.
60. Women and Sex Roles. N.Y.;
L., 1978.
61. Zinn M.B. Chicano Men and Masculinity // MenТs Lives.
Л.С. Егорова ГЕНДЕРНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ В УПРАВЛЕНИИ (По материалам социологического исследования) Эффективность практической деятельности субъекта во многом детерминируется его ориентацией в мире значимостей, целеполаганием и выбором способа целедости жения, норм и ценностей, сложившихся в обществе, воздействием стереотипов, накоп ленных предыдущим опытом.
Под стереотипом понимается упрощенный, схематизированный образ социальных объектов или событий, обладающий значительной устойчивостью. В более широком смысле - это традиционный, привычный образ мышления, восприятия и поведения.
Стереотипы базируются на традициях, своде моральных норм, ценностных ори ентациях и правилах общественного поведения. Отсутствие полной информации о со бытиях и явлениях способствует их распространению и развитию.
Они обозначают укоренение в общественном мнении предвзятых представлений о различных социальных процессах. Базируясь на весьма ограниченном опыте, неверной информации и т.д., стереотипы искажают действительность, образ того или иного субъекта, вызывают предубеждения и тем самым нарушают нормальные взаимоотно шения между людьми.
Через проблему социального стереотипа общество пытается решить одну из глав ных трудностей кризисного периода: чтобы по-другому работать, нужно начать по другому думать.
Исследований проблемы социального стереотипа в советском обществе практиче ски не проводилось. Во многом это связано с тем, что манипулирование массовым соз нанием для достижения социального контроля со стороны правящей элиты целиком приписывалось буржуазному обществу.
В реальности же именно в советском обществе массовому сознанию зачастую на вязывалась система взглядов и идей в форме догм, мифов и стереотипов, имеющих ма ло общего с действительностью.
Формирование стереотипов происходит в контексте отражения объективной дей ствительности и процессе коммуникации. Именно здесь заложены гносеологические и инструментальные возможности манипулирования массовым сознанием. Поэтому со циологический анализ содержания стереотипа предполагает его соотнесение с объек тивным интересом действующего субъекта, включенного в систему общественных от ношений.
Природа социального стереотипа амбивалентна и противоречива: в ней существу ет дифференциация и интеграция одновременно, причем в период социальных дисгар моний момент дифференциации превалирует. Это зачастую выражается во все возрас тающем разрыве между самооценкой и реальным положением вещей, когда социальная незащищенность индивида вносит элемент социальной покорности и безразличия в бы тие субъекта. Поэтому проблема социальных стереотипов, факторов, способствующих их формированию, поддержанию и воспроизводству, весьма актуальна и нуждается в глубоком изучении.
Предметом исследования, проводимого в 2001 году в рамках научно исследовательской программы Гендерные стереотипы в социокультурных процессах российского общества, явились стереотипы в области гендерных отношений. Мы ис ходили из того, что учет гендерного фактора при разработке и принятии решений явля ется необходимым условием построения демократического общества. Инкорпорация гендерного подхода при изучении стереотипов предполагает социологический анализ гендерных стандартов поведения с адекватным учетом особенностей социального по ложения различных групп населения.
Выделение гендерного аспекта данной проблематики составляет особенность всех современных мировых и российских социокультурных процессов. Социологи прогно зируют рост этой тенденции, а вместе с ней радикальное изменение традиционных сис тем ценностей женского населения планеты, которые наполняются во все возрастаю щей степени социально значимым содержанием.
Гендерная проблематика в России стала особым предметом социологического анализа лишь в 90-е годы, поэтому привлечение к эмпирическим исследованиям теоре тических наработок в данной области социального знания способствует более четкому и глубокому пониманию проблемы адаптации в радикально меняющихся социокуль турных условиях и выявлению причин, облегчающих / тормозящих этот процесс, кото рый чаще всего называют ресоциализацией.
В современном российском обществе за последнее десятилетие общее положение и социальный статус женщины имеют явно выраженную негативную тенденцию, что было отмечено и в международных документах. Так, Программа развития ООН (ПРООН) за 1999 год подчеркивала значительное усиление гендерного неравенства в политической, экономической и социальной сферах в России в ходе осуществляю щихся трансформационных процессов1.
Это проявляется в сужении доступа женщин в сферу оплачиваемой занятости, со кращении их доли в законодательных органах власти, традиционном распределении социальных ролей в семье, общей феминизации бедности, возрождении домостроев ских взглядов на роль женщины в обществе.
Изучение социальных стереотипов на основе гендерного подхода дает возмож ность создания таких социальных технологий, которые обеспечат сохранение и повы шение роли женщин в современных преобразованиях в России и помогут сформиро вать их жизненную стратегию, отходящую от традиционных патерналистских образцов и ориентированную на себя, свои способности и потребности в реализации собственно го творческого потенциала.
Успешность всех социально-политических изменений, которые произошли в постсоциалистических странах в течение последнего десятилетия, как показывает со циологический анализ, оказывается напрямую связанной со степенью знания властны ми структурами гендерных стереотипов, заложенных в национальном характере, мен тальности, культурных традициях народов, и учетом их базовых и инструментальных ценностей.
Изучение социальных стереотипов россиян показывает определяющее влияние именно гендерных различий, когда личность на основе гендерной идентификации вы бирает свои жизненные ориентиры и ценностные приоритеты, формирует свои соци альные ожидания от государства и других социальных институтов общества, реализует на практике способы и методы социальной активности.
Гендерные стереотипы рассматриваются нами как часть мотивационного ком плекса индивидов. Тенденции их формирования и изменения у женщин и мужчин, не смотря на внешне одинаковые статусные характеристики (профессия, возраст, семей ное положение), существенно отличаются.
В связи с радикальными переменами, происходящими во всех сферах жизни рос сийского общества, многократно возросла практическая необходимость в социологиче ском знании, адекватно отражающем происходящие социокультурные процессы и дея тельность различных социальных институтов;
знании, на основе которого можно про ектировать осуществление изменений, необходимых для выхода из кризиса и после Human Development Report for Central and Eastern Europe and the CIS. P. 66.
дующего устойчивого развития страны, разрабатывать прогнозы, основанные не на пе решедших к нам из прошлого стереотипных представлений, а на стратегиях XXI века в области социального развития и управления.
В предлагаемом участникам круглого стола материале акцент сделан на исследо вании содержания гендерных стереотипов в области управления социальными и эко номическими процессами. Аналитические данные получены в ходе социологического исследования, проведенного в рамках научного проекта Гендерные стереотипы в со циокультурных процессах средних городов России. Проект осуществлялся в 2001 году при поддержке региональной научно-технической программы Министерства образова ния РФ коллективом ученых ИвГУ (под руководством докт. ист. наук, проф. О.А. Хас булатовой) и ИГТА (под руководством докт. социол. наук, доц. Л.С. Егоровой). В ходе его осуществления анализировались, сопоставлялись и оценивались гендерные стерео типы, бытующие в общественном мнении российской провинции, изучалось их преоб ладание в различных социальных, половозрастных и профессиональных группах.
В опросе участвовало 600 мужчин и женщин. В качестве дифференцирующих признаков были выбраны: профессиональная принадлежность, семейное положение, возраст, пол и уровень образования респондентов. Поскольку на формирование гендер ных стереотипов большое влияние оказывают поколенческие различия и уровень обра зования, респонденты были сгруппированы по возрастному признаку: до 30, 31 - 40, 41 - 50, 51 - 60, свыше 60 лет;
по уровню образования: неполное среднее, среднее, среднее-специальное, высшее.
Эффект стереотипизации показывает, что любой тип общества располагает соб ственным набором экономических, социальных и политических средств формирования той или иной совокупности стереотипов. Содержание этих стереотипов, степень их воздействия на образ жизни людей в значительной степени зависят от семьи как агента социализации.
Поэтому наряду с традиционной классификацией семейного положения, в качест ве детерминанта формирования стереотипов были введены члены семьи респондента:
мать и отец, только мать, только отец, другие родственники. Это дает возможность оценить, кто из членов семьи в большей степени оказал влияние на мировоззренческие установки личности.
Гендерная идентификация личности тесно связана с усвоением и реализацией ро левых стандартов поведения, принятых в обществе и культивируемых в ближайшей микросреде индивида. Поэтому при исследовании гендерных стереотипов респонденты разделялись по полу.
В качестве дифференцирующего признака был избран также род занятий.
На первом этапе исследования ставилась задача определить содержание наиболее распространенных суждений о роли и предназначении мужчин и женщин в общест венном мнении жителей средних городов, выявить степень их устойчивости в зависи мости от гендерной идентичности личности, социальной стратификации и ряда других критериев.
Первая группа вопросов, предлагаемых респондентам, связана с выявлением ген дерных стереотипов в представлениях о профессиональной деятельности, карьере, ин теллектуальных способностях и стиле руководства мужчин и женщин.
Вторая группа вопросов направлена на выявление стереотипов в области политики.
Третья - на формирование стереотипов в области семейных отношений, на выяв ление, под чьим влиянием сформировалось представление респондентов о том, что яв ляется предназначением для мужчин и женщин.
Последний блок - это комплексные данные о респонденте.
Вниманию участников круглого стола предлагаются результаты исследования, характеризующие содержание гендерных стереотипов в сфере управления.
Стереотип первый: мужчина в большей степени, чем женщина, способен на управленческую деятельность.
Результаты исследования показали, что данное суждение достаточно распространено.
16,1% респондентов по всему массиву убеждены в том, что мужчина более спосо бен к управленческой деятельности, еще 50% респондентов склоняются к этому мнению.
Совершенно не разделяют это мнение 12,4% респондентов, в том числе 9,4% женщин и 2,6% мужчин. Сомнения высказали 20,2% респондентов.
Таким образом, почти 67% опрошенных склонны признать наличие у мужчин ка ких-то специфических черт, которые обусловливают более высокую эффективность его работы как руководителя. Полагаем, что данное суждение выступает тормозом в про цессе адаптации личности к новым условиям жизнедеятельности.
Отметим, что безусловное большинство среди этих 67% - мужчины. Эта точка зрения одинаково вредит как мужчинам, так и женщинам. Женщинам - поскольку они заранее занижают свою самооценку, не пытаясь найти возможность для эффективного использования своих управленческих способностей. Мужчины, в свою очередь, заранее ставят себе очень высокую жизненную планку и в случае ее недостижения испытывают депрессию из-за несовпадения собственных притязаний, ожиданий и практического ре зультата.
Примечательно, что чем выше образование респондентов, тем большее их коли чество согласны с мнением, что мужчина более способен к управлению. Так, в той или иной степени это мнение разделяют 32,6% респондентов с высшим образованием.
Это можно объяснить следующими обстоятельствами:
- люди без высшего образования практически не претендуют на руководящие должности, поэтому смотрят на эту проблему со стороны и могут быть более объек тивны;
- зачастую, особенно в советское время, руководитель имел высшее инженерное образование. Поэтому в сознании большинства индивидов стали тождественными поня тия способность работать с машинами и способность руководить, управлять. Мно гие забывают, что управлять можно только людьми, а никак не механизмами. Стерео типное, заложенное с детства восприятие, что мальчики обязательно разбираются в тех нике лучше, чем девочки, формирует убеждение, что, значит, они лучше и руководят.
Однако, чем старше респонденты, тем меньше они разделяют эту точку зрения.
Жизненный и практический опыт вносит свои коррективы.
Стереотип второй: мужчины умнее женщин.
Результаты исследования показали, что большинство опрошенных так не считает.
Категорично согласны с этим утверждением лишь 4,9% мужчин и 1,5% женщин. Одна ко предположительное мнение (скорее, да) высказали 21,7% респондентов, в том числе 15,4% мужчин и 6,4% женщин. 40,8% респондентов (в основном женщины) счи тают это утверждение несправедливым (безусловно, нет).
Получается, что большинство членов общества считают, что мужчины не умнее женщин, однако, безусловно, более способны к руководству и управлению. Это свиде тельствует об устойчивости гендерных стереотипов, их способности функционировать автоматически, нередко вопреки здравому смыслу.
Стереотип третий: карьера - это прерогатива мужчин.
Данное мнение разделяют 45% респондентов обоего пола, 60,6% мужчин, 26,8% женщин. 71,8% женщин высказались по этому поводу отрицательно. Чем выше уровень образования, тем больше сторонников концепции равных прав и равных возможностей для мужчин и женщин в ходе продвижения по служебной лестнице. Мнение, что карь ера - не женское дело, женским социумом уже не принимается, его не разделяют 85,9% опрошенных женщин. Суждения мужчин по этому поводу тоже не однозначны.
Признавая за собой первенство, 40,4% допускают, что женщина может сделать карьеру.
Стереотип четвертый: бизнес - не женское дело. Это мнение разделяют без условно - 11,2%, скорее, да - 18,4% опрошенных. Большинство признают за жен щиной право на управленческую деятельность в сфере предпринимательства.
Стереотип пятый: на стиль руководства значительное влияние оказывает пол руководителя. Такого мнения придерживается большинство опрошенных обоего пола (70,7% по всему массиву, 69,7% мужчин и 71,2% женщин). Здесь мы имеем дело с ин тегративными процессами, когда представления о мужественности / женственности переносятся на характеристику стиля управления: мужской, женский.
Интересно, что общество признает, что возможности для самореализации и муж чин и женщин - руководителей различны. 46,5% мужчин и 65,8% женщин считают, что лобщество более требовательно к результатам работы женщины-руководителя, чем мужчины.
Функционирование обозначенных стереотипов в значительной степени влияет на снижение самооценки женщин, их веры в свои творческие способности и успехи. Ре зультаты наших исследований подтверждают это. С тем, что у женщин занижена само оценка, согласны 29% по всему массиву, каждая пятая женщина.
Таким образом, результаты исследования показывают, что гендерные стереотипы в сфере управления не только существуют, но и достаточно распространены, под их влиянием строят свою жизненную стратегию и мужчины, и женщины. Принимая их в качестве жизненного стандарта, женщины ищут выход своей энергии в других сфе рах. Представления о неспособности женщин к управлению приводят к тому, что они пытаются самореализоваться в организации различного рода женских движений и объ единений. Они начинают искать неформальные способы воздействия на властные структуры, чтобы те обратили внимание на женщин как субъектов управленческой дея тельности.
О.А. Хасбулатова ГЕНДЕРНЫЕ СТЕРЕОТИПЫ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЕ:
СПЕЦИФИКА РОССИЙСКОГО ОПЫТА Проблеме формирования политической культуры, ее взаимосвязи с политическим поведением граждан посвящено обширное количество исследований фундаментального и прикладного характера. Автор разделяет точку зрения ученых, которые представляют политическую культуру как совокупный показатель политического опыта, уровня по литических знаний и чувств, образцов поведения и функционирования политических субъектов, как интегральную характеристику политического образа жизни социальной общности, рельефно отражающуюся в политическом поведении социальной группы и личности.
Являясь частью социокультурной системы, политическая культура впитывает по литические традиции, обычаи, исторический опыт поколений, устойчивые представле ния индивидов о степени политической ангажированности мужчин и женщин.
Не претендуя на всеобъемлемость рассматриваемой проблемы, автор предлагает вниманию участников круглого стола тезисы о степени влияния гендерных стереотипов на политическую культуру общества, основанные на изучении документальных источ ников, а также результатах социологического исследования, проведенного в рамках на учного проекта Гендерные стереотипы в социокультурных процессах современной России, осуществляемого при поддержке Министерства образования Российской Фе дерации.
Под гендерными стереотипами в политической культуре мы понимаем устойчи вые, укоренившиеся в массовом сознании представления о целесообразности домини рования женщин в приватной сфере, а мужчин - в публичной, в том числе политиче ской сфере.
Политическая культура - это прежде всего политический опыт социальных общ ностей, полученный в ходе исторического развития. В предлагаемых тезисах политиче ский исторический опыт рассматривается как одна из детерминант формирования ген дерных стереотипов в политической культуре. Он фиксирует историю развития по литических отношений в политических традициях, обычаях, стереотипах массового сознания, политической идеологии, отражается в политической системе, в определен ной степени усваивается в процессе политической и гендерной социализации. На осно ве исторического политического опыта формируется социальная память общества, ус ваиваются политические ориентиры и образцы политического поведения социальных общностей индивидов.
Для участия в политической жизни женщины и мужчины овладевают политиче скими установками, представлениями, взглядами, ценностями, а также моделями пове дения, характерными для того или иного политического поля. Иными словами, они ус ваивают культуру политического мышления и поведения, типичную для конкрет ного общества на определенном этапе развития.
Чтобы стать полноценным субъектом политической жизни, индивид должен об ладать гендерной идентификацией, осознавать свои специфические интересы, степень их отражения в государственной политике, должен занимать инициативную позицию в ходе избирательных кампаний. Способны ли российские мужчины и женщины на такой тип политического поведения? В какой степени влияют на образ их политический жиз ни гендерные стереотипы? Попытаемся ответить на этот вопрос.
Одним из фундаментальных устоев политического сознания и поведения, харак терного для российского общества, является, как известно, этатистская ориентация.
В течение нескольких столетий в Российской империи власть опиралась не на со трудничество с различными общественными слоями и народами, а на силовые структу ры: армию, полицию, жандармерию, тюрьмы, каторгу, с помощью которых обеспечи валось беспрекословное подчинение всего населения страны воле правителей.
Так складывались и укреплялись автократические традиции. Четыре Государст венные думы, избираемые в начале XX века на неравноправной основе (один голос по мещика был равен 3 голосам городских буржуа, 15 голосам крестьян и 45 голосам ра бочих;
женщины были лишены избирательного права, лишь незначительная часть женщин имела активное избирательное право на основе имущественного ценза) и рас пускаемые по указу императора, не смогли преодолеть пропасть между царской вла стью и народом.
В этот период в массовом сознании уже четко структурировался гендерный сте реотип, что женщина, как существо неполноценное, не способна на управленческую деятельность. Не случайно, добившись избирательных прав в марте 1917 года, три ме сяца спустя женщины смогли завоевать не более 5% голосов на выборах в городские думы [4, с. 108]. Политические партии и население оказались не готовы к признанию за женщинами права на полноценную политическую деятельность.
В 1917 - 1985 гг. вместо монархической автократии в государстве функциониро вала централизованная административная система, поддерживавшая видимость равно правия женщин и мужчин в сфере политики с помощью административных методов.
В 1985 - 1991 гг., с отменой административной разнарядки на представительство женщин в советских органах их доля резко снизилась в законодательных структурах всех уровней. По итогам выборов 1989 года в Верховном Совете СССР трудились 81,5% мужчин и 18,5% женщин [6, с. 21]. Еще ниже был уровень представительства женщин на Всесоюзном съезде народных депутатов.
Следует отметить, что в российском обществе этатизм массового сознания в рав ной степени характерен как для мужского, так и для женского социумов, он постоянно подпитывается государственной политикой по наращиванию и укреплению вооружен ных сил, политическим мифом, что великая Россия должна иметь мощный военный по тенциал. Поэтому военно-промышленный комплекс выступает в прошлых и современ ной политических системах в качестве неконституционного центра власти, заметно влияющего на политику государства. В этих условиях властью и СМИ поддерживается образ главы государства - военного, способного управлять сложной армией и прини мать в случае необходимости жесткие решения. Политическая практика последних лет подтверждает вывод о том, что такой образ положительно воспринимается и муж ским и женским электоратом. (Об этом см. подробнее в статье Т.Б. Рябовой Маску линность в российском политическом дискурсе: история и современность [11]).
Значимой чертой российской политической культуры является патернализм. Кор ни патерналистской традиции в русской культуре, в том числе и политической, следует искать в далеком прошлом, когда основой традиционной культуры великороссов, важ нейшей социальной ячейкой аграрного общества выступала патриархальная семья. Та кая семья насчитывала несколько десятков человек. Во главе ее стоял дед или большак.
Большак в семье был носителем традиционных ценностей векового опыта народа, ав торитет его был непререкаем. Он представлял семейные интересы в сношениях с внеш ним миром, был вправе распоряжаться жизнью домочадцев. В такой ситуации любой член семьи не испытывает потребности чувствовать себя личностью, он перекладывает ответственность за свою судьбу на семью, государство, власть. Данная традиция, вос производившаяся в различных вариантах в течение всего периода развития российской государственности, сформировала экстернальный тип культуры русского человека. В советский период данный тип культуры особенно активно поддерживался государст вом по отношению к женщине. Это привело к тому, что современная российская жен щина стала воспринимать гарантии социальной помощи и защиты как нечто априорное, обязательную функцию власти.
Хотела бы обратить внимание на такой исторический фон эволюции российской политической культуры в XX веке, как исключение из политического поля жен госу дарственных деятелей.
Начиная с 30-х до середины 80-х годов XX века в советском обществе были уста новлены и негласно воспроизводились патриархальные нормы поведения для жен го сударственных деятелей. Складывалось впечатление, что политические лидеры СССР были женаты на государстве. Сегодня издано достаточно много трудов, свидетельст вующих о том, что в период нахождения у власти И.В. Сталина существовал негласный порядок, когда жены государственных деятелей, ведущие социально активный образ жизни, помещались в места заключения, а к женам-домохозяйкам было подчеркнуто уважительное отношение.
В результате в сознании населения утвердился образ политика-мужчины, который все внимание и силы лотдает государству и своему народу, жертвуя личными интере сами и семьей. Лишь однажды за последние 80 лет жена главы государства, Р.М. Горбачева, попробовала заявить о себе как самостоятельная личность, начав вести общественную деятельность. Общество, политическая элита демонстративно не приня ли новый образ жены политического лидера, в полной мере проявив установки патри архальной политической культуры. Учитывая этот лопыт, жены лидеров российского государства постсоветского периода приняли свойственные этому типу культуры нор мы поведения, ограничили свою общественную деятельность рамками международного протокола, поддерживая образ жены - хранительницы домашнего очага. Думается, что в нашем обществе не была бы принята модель поведения Хиллари Клинтон, поскольку она не вписывается в традиционную политическую культуру российского общества.
В этой связи хотелось бы выдвинуть тезис о доминировании в российской поли тической культуре черт и признаков, основанных на гендерной идентификации муж чин. Следует отметить, что источником возникновения и воспроизводства гендерных стереотипов в политике могут стать деятельность, высказывания профессиональных политиков и идеологов, которые по роду своих занятий постоянно генерируют стандар ты политического сознания и поведения для их массового распространения. Данная тенденция в полной мере характерна для российской политической культуры. В каче стве примера приведу цитаты из речей, трудов лидеров СССР, важных политических документов, принятых в различные периоды истории в течение 1917 - 2000 гг., кото рые носят методологический характер для поддержания в общественном сознании ген дерных стереотипов в сфере политики.
Выступая на IV Московской общегородской беспартийной конференции работ ниц 23 сентября 1919 г., В.И. Ленин отмечал: л...Мы создаем образцовые учреждения, столовые, ясли, которые освободили бы женщину от домашнего хозяйства. И здесь именно на женщин ложится эта работа по устройству всех этих учреждений...
...Нам нужна организаторская работа в миллионном масштабе, которая дает воз можность трудиться и женщинам... Женщина может трудиться также и в области про довольственной - по распределению продуктов и улучшению массового питания, раз витию тех столовых, которые так широко теперь поставлены в Петрограде. Вот в каких областях деятельность женщины-работницы приобретает настоящее организаторское значение... И женщина-работница вполне может подойти к делу надзора за распределе нием продуктов, и надзора за тем, чтобы продукты легче доставались. Эта задача впол не посильна для беспартийной женщины-работницы...
...В Советской республике для женщин-работниц открывается политическая дея тельность, которая будет состоять в том, чтобы своим организаторским уменьем жен щина помогала мужчине... (курсив наш. - О.Х.) [8, с. 201].
Таким образом изначально вождь пролетариата отводил женщинам в качестве по ля для самореализации социальную сферу: распределение продуктов питания, устрой ство столовых, детских садов и больниц. Это был тот тыл, который обеспечивал мужчинам свободу действий в большой политике. Так начал конструироваться стерео тип о равноправной советской женщине, для которой главной сферой применения сил продолжала выступать семья, ее жизнеобеспечение, а в политике отводилась роль по мощницы мужчины.
Для понимания сущности гендерных стереотипов в политической культуре совет ского периода методологическое значение имеют высказывания И.В. Сталина. В От четном докладе XVII съезду ВКП(б) он объяснял необходимость повышения уровня образования и общественной активности женщин следующим образом: л...женщины составляют половину населения нашей страны, они составляют громадную армию тру да, и они призваны воспитывать наших детей, наше будущее поколение, т.е. нашу бу дущность. Вот почему мы не можем допустить, чтобы эта громадная армия трудящих ся прозябала в темноте и невежестве! Вот почему мы должны приветствовать расту щую общественную активность трудящихся женщин и их выдвижение на руководящие посты. (Продолжительные аплодисменты) (курсив наш. - О.Х.) [12, с. 339]. Таким об разом, мы видим, что государство рассматривало женщин прежде всего как средство достижения важной цели - воспитания молодого поколения советского типа. Именно для решения этой задачи предлагалось дать женщинам образование и приобщить их к общественной деятельности.
В период нахождения у власти Н.С. Хрущева позиция государства по участию женщин в политике была закреплена в Программе КПСС, где отмечалась необходи мость создания всех социально-бытовых условий для сочетания счастливого материн ства со все более активным и творческим участием женщин в общественном труде и общественной деятельности, в занятиях наукой, искусством.... Для этого предлагалось л...предоставить женщинам относительно более легкие и в то же время достаточно оп лачиваемые работы, обеспечить условия для облегчения труда в домашнем хозяйстве, расширить сеть общественного питания, предоставить каждой семье возможность бесплатного содержания детей в детских учреждениях [10, с. 97].
Не трудно сделать вывод, что, работая на более легкой работе, женщина не смо жет реализовать себя в политике и управлении.
Данный подход не претерпел изменений и в следующий исторический период, ко гда Генеральным Секретарем ЦК КПСС был Л.И. Брежнев. В докладах на партийных съездах настойчиво звучала мысль, что женщинам необходимы дополнительные льго ты для выполнения функции материнства: продолжительные оплачиваемые отпуска по уходу за ребенком, неполный рабочий день, приближение службы быта к месту работы и т.д. [9, с. 55] Таким образом в партийных документах, официальной идеологии, сред ствах массовой информации поддерживался стереотип, что главное предназначение женщины - семья и дети.
Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев, предлагая обществу концепцию перестройки, писал в своей книге Перестройка и новое мышление для нашей стра ны и для всего мира: л...Женщина получила все возможности для получения образо вания, служебной карьеры, участия в общественной и политической деятельности.
Но в череде наших трудовых будней мы как бы упустили из виду специфические права и потребности женщины, связанные с ее ролью матери, хозяйки семьи, ее неза менимой функцией по воспитанию детей. У женщины... просто не стало хватать време ни на самые житейские дела...
И потому сейчас у нас остро и страстно обсуждается в печати, в общественных организациях, да и повсюду - на работе и дома - вопрос о том, как в полной мере вер нуть женщине ее истинно женское предназначение (курсив наш. - О.Х.) [3, с. 117].
Таким образом, в конце ХХ века произошло возвращение в историю - истин ным предназначением женщин вновь названы семья и воспитание детей.
Из документов постсоветского периода целесообразно выделить Указ Президента РФ от 30 июня 1996 года О повышении роли женщин в системе федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов Российской Фе дерации, исполнение которого было фактически проигнорировано и федеральными, и региональными властными структурами того периода.
В целом изучение российской политической практики в ХХ столетии убеждает в том, что содержащиеся в партийных документах и речах государственных деятелей ме тодологические посылы о второстепенной роли женщины в политике были достаточно успешно адаптированы к социокультурным традициям российского общества, положе ны в основу гендерных стереотипов советского периода и перешли в XXI век.
Нередко приходится слышать, что женщины в советский период избирались и в Верховный Совет, и на руководящие должности. Да, такое было. Но уместно еще раз напомнить, что 30%-ное представительство женщин в Верховном Совете СССР стало традицией с конца 30-х годов, когда была введена партийная разнарядка на это пред ставительство. До этого периода доля женщин в составе советов не превышала 11% [7, с. 17]. Но и здесь мы имеем дело с политическим манипулированием. Женщины пред ставляли в Верховном Совете всегда рабочий класс, крестьянство, изредка интеллиген цию, но не руководящую элиту. На первых должностях, включая руководство страны, они всегда отсутствовали.
Возвращаясь к вопросу о гендерной идентификации личности как субъекта поли тики, хотелось бы сформулировать тезис о том, что в российском обществе отсутствует ценностный фундамент для гендерной самоидентификации женщин в сфере политики.
В их сознании не укоренились такие ценности, как права человека, демократия, лично стная самореализация, право на равноценное участие в управлении и т.д. (Об этом см.
подробнее в новой работе С. Айвазовой и Г. Кертмана Женщины на рандеву с россий ской демократией [1]).
Современный этап российской государственности не дает пока оснований для обозначения новых тенденций в отношении властных структур и населения к гендер ной асимметрии в политике.
Если в политических ценностных установках населения мы наблюдаем ориента ции на демократию и автократию, видим различия в установках и поведении молодого и старшего поколения, то для всего социума, мужчин и женщин, остается пока едино душной ориентация на мужскую власть.
Данный вывод подтверждают результаты социологического исследования, прове денного в 2001 году коллективом ученых ИвГУ и ИГТА под руководством автора в рамках научной подпрограммы Министерства образования РФ в области гендерных исследований. Выборочная совокупность составила 600 человек (280 мужчин и женщин), проживающих в городах Иванове, Кинешме, Шуе, Фурманове (областном центре и городах областного подчинения численностью до 100 тысяч человек). В каче стве критериев дифференциации выборки избраны сфера профессиональной деятель ности, семейное положение, возраст, уровень образования и доходов.
Исследование показало, что в массовом сознании жителей средних городов Рос сии, мужчин и женщин, присутствуют стереотипы, основанные на гендерном измере нии ценностных предпочтений в политике. Более 80% респондентов (35,4% - безус ловно) обоего пола делят сферы деятельности на мужские и женские. При этом за мужчинами закреплены такие сферы, как военная, дипломатическая, управленческая деятельность и политика, за женщиной - социальная сфера, сфера услуг и культуры.
Мнение, что политика более подходит мужчинам, разделяют 56,7% респондентов (по всему массиву), 70,7% мужчин и 41,6% женщин. 31,5% признают право на профессио нальную политическую деятельность за обоими полами, но это мнение разделяют в большей степени женщины (43,6%), чем мужчины (19,2%). Мнение, что дипломатиче ская работа - это прерогатива мужчин, преобладает в сознании мужчин (57,6%) и за нимает достаточно высокие позиции у женщин (38,3%).
При изучении материалов исследования мы исходим из целесообразности вычле нения гендерной компоненты в политических установках и предпочтениях мужчин и женщин. Но оказалось, что по ряду принципиальных позиций их мнения совпадают.
Так, 66,1% респондентов по всему массиву (63,3% от числа мужчин и 49,8% женщин) разделяют мнение, что лесли женщина будет заниматься политикой, то интересы семьи будут ущемлены. Единодушны они и в суждении о том, что мужчины могут полно стью посвятить себя работе, а женщины выбирают приоритеты между работой, карье рой и семьей (такого мнения придерживаются 62,6% мужчин, 65,8% женщин).
В ходе исследования выявлена ориентация мужчин и женщин на мужскую власть как более эффективную. Так, на вопрос: Считаете ли Вы, что для выхода страны из кризиса для России будет полезно, если президентом изберут мужчину? да ли ответ безусловно, да и скорее, да 74,4% респондентов обоего пола, 76,8% муж чин и 69,8% женщин. Надежда на женщину-лидера невелика: ее испытывают 12,1% по всему массиву, 8,1% мужчин и 17,1% женщин.
Что касается участия женщин и мужчин в профессиональной политической и управленческой деятельности, то здесь также прослеживаются устойчивые представле ния о гендерной иерархичности этих социальных сфер. Так, право на работу в органах государственного управления за женщинами признают 41,6% опрошенных жителей средних городов России, в том числе 36,4% мужчин и 53,7% женщин. Менее половины считают целесообразным избрание и выдвижение женщин в органы государственной власти, 34,4% от числа опрошенных мужчин и 53,7% общего числа участвовавших в опросе женщин. Каждый четвертый респондент считает не эффективным избрание большего числа женщин (до 30%) в местные органы управления.
40,2% опрошенных мужчин и женщин положительно относятся к избранию жен щин на должность губернаторов и глав местной администрации. За участие женщин в управленческой деятельности на низовом уровне положительно высказались 73,7% респондентов.
Анализ результатов исследования показал различную мотивацию ориентаций мужчин и женщин на участие женщин в политике. Женщины в большей степени (втрое больше, чем мужчины) считают, что участие женщин в политике смягчит политиче ский курс правительства в направлении достижения стабильности и согласия внутри страны. Вдвое больше женщин, чем мужчин, придерживаются мнения, что при осу ществлении государственной политики должны быть учтены интересы всех членов общества. По мнению каждого третьего респондента, женщина лучше знает социаль ные проблемы, проблемы семьи, женщин и детей. Причем так считает вдвое больше женщин, чем мужчин.
Однако при благоприятном в целом общественном мнении об участии женщин в политике наблюдается низкий для начала XXI века уровень гендерной идентификации женщин. Воздействие гендерных стереотипов и социально-экономических условий так велико, что только 18% опрошенных женщин средних городов убеждены в том, что без участия женщин будет реализовано декларируемое, а не фактическое равнопра вие. Склонны разделить эту точку зрения еще 32,2%. Таким образом, каждая вторая респондентка не рассматривает политическое участие как компоненту гендерного ра венства, как право и мужчины и женщины на равноценное участие во всех сферах жиз недеятельности общества.
Среди причин, обусловливающих разное представительство полов во властных структурах, мнение респондентов разделилось следующим образом:
Х 59,2% от числа опрошенных считают, что политика и управление - источник высоких доходов, поэтому мужчины не допускают женщин в эту сферу (среди при держивающихся этой точки зрения женщин больше, чем мужчин);
Х 78,7% единодушны в мнении, что политика - не женское дело (28,1% убеж дены в этом, 50,6% скорее убеждены, чем не убеждены. Примечательно, что так счита ет примерно равное количество мужчин и женщин);
Х 89,5% полагают, что женщина в значительно большей степени, чем мужчина, занята семьей, домашним хозяйством, поэтому не может активно участвовать в поли тической жизни. Это мнение в равной степени разделяют и мужчины, и женщины;
Х 74,5% согласились с мнением, что предназначение женщины - быть матерью, женой, хозяйкой дома (31,8% - безусловно, да, 42,7% - скорее, да). Этого мнения придерживаются в большей степени мужчины, чем женщины;
Х 29% отметили, что сдерживающим фактором участия женщин в политике яв ляется заниженная самооценка. Эта точка зрения характерна для обоих полов.
Обозначенные тенденции осложняют формирование гендерной идентичности личности. Более того, женщины свыкаются с мыслью, что формирование государст венной политики, участие в ней - не женское дело, и начинают транслировать этот сте реотип независимо от конкретной социокультурной ситуации. Поскольку женский электорат в основной своей массе признает, что норма, свойственная для мужчин, является нормой для всего общества, представляется достаточно сложным выделить в российской политической культуре гендерные субкультуры.
Образно говоря, общество в целом относится к женщине в политике, как коман да к женщине на корабле.
Таким образом, есть основания утверждать, что процесс реформирования полити ческой системы Российского государства не изменил стереотипные представления со циальных общностей о роли мужчин и женщин в политике. В политической культуре россиян автоматически воспроизводятся и функционируют гендерные стереотипы, предписывающие мужчине в полной мере, без каких-либо оговорок реализовать свой потенциал в сфере государственного и политического управления, женщине - строить свою профессиональную карьеру и жизненную стратегию с учетом выполнения функ ций матери и хранительницы семейного очага.
Женщины как социально-демографическая группа осознают свои специфические интересы преимущественно в семейно-бытовой, несколько меньше - в профессиональ ной сфере, и гораздо реже - в сферах политики и социального управления.
В этих условиях правомерно дать характеристику политической культуры совре менного российского общества как культуры переходного типа, не имеющей значимых гендерных различий, принимающей и распространяющей на все общество гендерную политическую культуру мужского социума. Несмотря на становление многопартийно сти, реформирование избирательной системы, структурирование новых центров поли тической власти, многообразие мнений в средствах массовой информации, у нас пока нет оснований утверждать, что общество начинает избавляться от части гендерных сте реотипов. Вместе с тем нельзя не сказать и о новых тенденциях в российской полити ческой культуре - формировании эгалитарной политической культуры в среде женщин - политиков, ученых, активисток женского движения. Обозначенная социальная группа пока еще не велика по численности, но по своему интеллектуальному и энергетическо му потенциалу она способна вывести на политическую арену новое поколение молодых женщин - политиков и государственных деятелей и внести коррективы в социокуль турные установки населения по проблеме политического участия женщин.
Библиографический список 1. Айвазова С., Кертман Г. Женщины на рандеву с российской демократией. М., 2001.
2. Гендерный калейдоскоп: Курс лекций / Под общей ред. М.М. Малышевой. М., 2001.
3. Горбачев М.С. Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира.
М., 1988.
4. Женский вестник. 1917. № 9/10.
5. Женский вопрос в Государственной Думе: (Из стенографических отчетов о заседани ях Государственной Думы). СПб., 1906.
6. Женщины в СССР: Стат. материалы. М., 1990.
7. Крупская Н.К. Женщина - равноправный гражданин СССР. М., 1937.
8. Ленин В.И. Речь на IV Московской общегородской беспартийной конференции ра ботниц 23 сентября 1919 г. // ПСС. Т. 39.
9. Материалы XXI съезда КПСС. М., 1982.
10. Программа КПСС. М., 1976.
11. Рябова Т.Б. Маскулинность в российском политическом дискурсе: история и совре менность // Женщина в российском обществе. 2000. № 4.
12. Сталин И.В. Отчетный доклад XVII съезду ВКП(б) // Собр. соч. Т. 13.
13. Шведова Н.А. Гендерный подход как фактор политической культуры // Гендерный калейдоскоп.
Т.Б. Котлова, Т.Б. Рябова БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ ОБЗОР ИССЛЕДОВАНИЙ ПО ПРОБЛЕМАМ ГЕНДЕРНЫХ СТЕРЕОТИПОВ Социокультурные стереотипы находятся сегодня в центре внимания ученых са мых разных специальностей - социологов, психологов, политологов и т.д. В последние годы эта тематика разрабатывается не только западноевропейскими, американскими, но и российскими учеными.
Библиографический обзор научных работ функционирования социокультурных стереотипов охватывает результаты исследований американских, западноевропейских и отечественных ученых последних десятилетий. Однако он построен в большей степени не по территориальному принципу (страна издания), а по проблемно-тематическому (направленность, концептуальные основы изучения).
Авторы не претендуют на всеобъемлющий характер обощения, поскольку про цесс изучения влияния гендерных стереотипов на жизнедеятельность общества чрезвы чайно динамичен и непрерывно обогащается новыми исследованиями. В предлагаемом обзоре ставится задача выявить основные направления и концептуальные основы дан ной проблемы.
Начало формированию теории стереотипизации положили американские ученые.
В 1922 году вышла книга Уолтера Липпмана Общественное мнение, которая ввела в научный оборот понятие стереотип. Стереотипы, - писал У. Липпман,- это предвзя тые мнения, которые решительно управляют всем процессом восприятия. Они мар кируют определенные объекты как знакомые или незнакомые, так что едва знакомые кажутся хорошо известными, а незнакомые - глубоко чуждыми. Они возбуждаются знаками, которые могут варьировать от истинного индекса до неопределенной анало гии [144].
Теория стереотипа рождалась в условиях обострившегося внимания исследователей к изучению массового сознания. В отличие от традиционного, чисто философского подхо да к сознанию, Липпман выдвинул функциональную проблему влияния уже имеющегося, содержащегося в сознании знания о предмете на восприятие самого предмета. Главным для него была устойчивость стереотипа, которую Липпман объяснял функцией защиты социальных ценностей соответствующей социальной группы. Тезис о взаимосвязи устой чивости стереотипа с его функцией социально-психологической и идеологической защиты объекта, представляющего ценность для данной социальной общности, а также объясне ние эмоционального заряда стереотипа этой же функцией имели важное научное значе ние [103, с. 168], однако у автора теории не получили должного развития.
Теория американского ученого была с интересом воспринята не только в США, но и в Западной Европе. Уже в 60 - 70-е годы выявилось несколько научных проблем в изучении социальных стереотипов. В связи с активизацией феминистского движения и развитием женских, а затем и гендерных исследований, в центр внимания социологов, психологов, философов были выдвинуты социополовые аспекты стереотипизации об щественного сознания.
Еще в 1957 году американские ученые Дж. Мак Ки и А. Шеррифс заключили, что типично мужской образ - это набор черт, связанный с социально не ограничивающим стилем поведения, компетенцией и рациональными способностями, активностью и эф фективностью. Типично женский образ, напротив, включает социальные и коммуника тивные умения, теплоту и эмоциональную поддержку. При этом чрезмерная акцентуа ция как типично маскулинных, так и типично феминных черт приобретает уже нега тивную оценочную окраску: типично отрицательными качествами мужчины признают ся грубость, авторитаризм, излишний рационализм и т.п. Те же авторы пришли к выво ду, что в целом мужчинам приписывается больше положительных качеств, чем женщи нам [148]. Причем чаще всего речь идет о воспринимаемых, а не о действительно суще ствующих различиях между полами. Сегодня ученые все активнее ставят задачу выяс нить, насколько стереотипы соответствуют действительности, в какой мере они оши бочны или верны.
В советское время российские ученые могли познакомиться с выводами зару бежных исследователей в основном через обзорные статьи, публиковавшиеся в цен тральных изданиях. Одной из первых публикаций на интересующую нас тему стала статья В.А. Ядова, вышедшая в журнале Философские науки в 1960 году [112].
Позднее проблематика социальных стереотипов с точки зрения западной науки осве щалась в работах В.С. Агеева [1, 2, 3], Т.А. Репиной [78], П.Н. Шихирева и др. [103, 104]. В 90-е годы работы американских и европейских ученых стали доступны более широкому кругу читателей. Результаты исследований зарубежных коллег являются ос новой, на которую опирается в этих вопросах современная российская наука.
Заметным явлением в исследовании процесса структурирования гендерных сте реотипов стала вышедшая в 1974 году работа Е. Маккоби и К. Джеклин Психология половых различий, которая оказалась своеобразной революцией в психологии поло вых ролей. На огромном фактическом материале авторы доказали, что, по существу, нет фундаментальных врожденных различий в психологических особенностях мужчин и женщин во многих областях, где раньше эти различия признавались;
те же различия, которые имеются у маленьких детей, по крайней мере, недостаточны, чтобы обосно вать традиционное неравенство гендерных ролей, существующее в западном обществе [145].
Эти выводы актуализировали результаты исследований американской ученой антрополога Маргарет Мид. Еще в 30-е годы XX века она показала, что считающееся мужским в одном обществе, в другом может восприниматься как женское. В соци альной иерархии изученных ею обществ по-разному определялись роли матери и отца, позиции мужчин и женщин. Она приводит данные исследования, проведенного ею в Новой Гвинее в трех разных племенах, в двух из которых преобладал феминный, либо маскулинный тип воспитания детей обоего пола, в третьем же племени роли мужчин и женщин были противоположны традиционным европейским ролям [65].
Многогранность, сложность феномена стереотипа определили исключительную разноречивость его характеристик в науке. Однако уже на начальном этапе американ ские социологи пытались выделить некоторые характерные черты, которые не потеря ли актуальность и по сей день: Когда о понятии говорят как о стереотипе, то подразу мевается, что оно: 1) скорее простое, нежели сложное или дифференцированное;
2) скорее ошибочное, нежели точное;
3) что оно было усвоено скорее от других, нежели получено в непосредственном опыте с действительностью, которое оно предположи тельно представляет;
4) оно устойчиво к воздействию нового опыта [103, с. 169].
Американский ученый У. Вайнэки, изучая стереотип, также подметил, что он от личается от других видов знания тем, что соотносится главным образом не с соответст вующим объектом, а со знаниями других людей о нем. Стереотип - знание стандарт ное, в этом его главная отличительная особенность, подчеркивал исследователь в своей статье Стереотипы как социальная концепция, опубликованной в 1957 году в Journal of Social Psychology [165].
Комментируя теорию американского ученого, российский психолог П. Шихирев подметил, что главное в стереотипе - не сама истинность, а убежденность в ней, при чем отличительной особенностью убежденности, сопутствующей стереотипу, является ее устойчивость, прочность [104, с. 116].
В конце 70-х годов американский ученый Г. Тэшфел суммировал основные выво ды в области изучения социального стереотипа: л1. Люди с легкостью проявляют го товность характеризовать обширные человеческие группы (или социальные категории) недифференцированными, грубыми и пристрастными признаками <Е> 3. Социальные стереотипы в некоторой степени могут изменяться в зависимости от социальных, поли тических и экономических изменений, но этот процесс происходит крайне медленно <Е> 5. Они усваиваются очень рано и используются детьми задолго до возникновения ясных представлений о тех группах, к которым они относятся [цит. по: 1, с. 95].
Сегодня все большее число ученых соглашается с представителями новой психо логии пола [117, 145], которые считают, что основную роль в формировании психиче ского пола и гендерной роли играют социальные ожидания общества, которые возни кают в соответствии с конкретной социально-культурной матрицей и находят свое от ражение в процессе воспитания. Причем пол психический, социальный, который ус ваивается прижизненно, играет большую роль, чем пол биологический [78, с. 159].
В патриархатном общественном сознании приватная сфера всегда занимает вто ричное, подчиненное положение. Е. Маккоби и К. Джеклин подчеркивали, что никакой стереотип полоролевого поведения так не прочен, как представление о том, что жен щины зависимы. Вместе с тем они указывали, что эта черта в раннем возрасте харак терна для детей обоего пола, но закрепляется она, главным образом, в поведении дево чек и становится устойчивой чертой личности, так как поддерживается социальными ожиданиями окружающих людей [145].
Начиная с 60-х годов, большую популярность приобретают исследования стерео типных представлений о способностях мужчин и женщин, их компетентности в раз личных сферах деятельности и причинах профессиональных успехов. Так, П. Голдберг обнаружила известную долю предубежденности женщин против самих себя в сфере научной деятельности, а именно: студентки колледжей более высоко оценивают статьи, написанные мужчинами, нежели женщинами.
Делая обзор результатов исследований западноевропейских и американских уче ных, посвященных специфике гендерных стереотипов, Т. Виноградова и В. Семенов приводят данные, которые свидетельствуют, что на ранних этапах онтогенеза (при мерно до 7 лет) девочки в своем интеллектуальном развитии опережают мальчиков [18, с. 64]. В дальнейшем эти различия сглаживаются, и взрослые мужчины и женщины по усредненным показателям интеллектуального развития не отличаются.
Интересны данные, касающиеся математических способностей женщин и муж чин. Среди учеников начальной школы, по данным психометрических исследований, различий в уровне математических способностей не обнаруживается, они начинают проявляться в подростковом возрасте и касаются в основном сложных форм мышле ния;
с годами различия в уровне математической одаренности возрастают. Эти данные, опубликованные в работе Д. Виссера, были подвергнуты резкой критике со стороны Е. Феннема, по мнению которого, женщины под влиянием определенных социальных и психологических факторов редко выбирают математику и смежные с ней дисциплины в качестве предпочитаемых курсов, и поэтому вывод о том, что мужчины обладают более выраженными математическими способностями, был сделан на основе исследований, где фактически сопоставлялись не мужчины и женщины, а люди с более высокой и более низкой математической подготовкой [166, 129].
Причиной отставания женщин в математике, таким образом, служат усвоенные стереотипные половые роли. Если успех в той или иной области не соответствует стандартам женской половой роли (как это имеет место в случае занятий математикой), то у женщин может актуализироваться так называемый мотив избегания успеха, - счи тает Синглтон, автор работы Половые роли в познании [156].
Дж. Боулинг и Б. Мартин полагают, что основную причину, препятствующую на учной и изобретательской деятельности женщин, следует искать в традициях и уста новках, глубоко укоренившихся в современном обществе. По их мнению, в науке, как и в обществе, царит патриархат - социальные отношения, которые поддерживают кол лективное доминирование мужчин практически во всех наиболее важных и престиж ных областях [цит. по: 18, с. 68].
Зарубежные авторы, тщательно проанализировав исследования о степени актив ности мальчиков и девочек, их стремлении к достижению цели и доминантности, также отрицают наличие психологических различий в этих сферах, утверждая, что девочки не менее активны в своей деятельности, чем мальчики, но сферы их активности могут от личаться [см.: 78, с. 161].
Половая стереотипия существует в любом обществе, хотя ее содержание не явля ется неизменным. Т.В. Виноградова и В.В. Семенов, опираясь на результаты норвеж ских ученых, подчеркивают, что в современном обществе мальчики более стереотипи зированы по отношению к половым ролям, чем девочки [18, с. 69].
Формированию стереотипных гендерных ролей способствует дифференцирован ное отношение преподавателей к учащимся разного пола. Исследования, проведенные в школах разных стран, показали, что мальчикам уделяется больше внимания (учителя в среднем отводят девочкам на 20% времени меньше, чем мальчикам);
мальчиков чаще привлекают к демонстрации различных опытов в классе, девочек же обычно сажают писать протокол;
учителя ожидают от мальчиков более высоких результатов, особенно там, где требуется абстрактное мышление, и более высоко оценивают их работу [161].
Зарубежные ученые, анализируя пути формирования стереотипов, обратили вни мание на содержание учебников и учебных пособий. Выяснилось, что женщины ученые в учебниках практически не представлены, даже те, которые получили извест ность;
если же женщины и девушки появляются на страницах учебников, то в наиболее традиционных ролях и сферах деятельности. Другими словами, учебная литература пишется мужчинами и для мужчин [157].
Проблема структурирования и функционирования гендерных стереотипов в сис теме дошкольного воспитания и общего среднего образования активно исследуется со временными российскими учеными. Интерес представляют результаты исследования коллектива мурманских ученых под руководством Л.В. Штылевой. В монографии Гендерный подход в дошкольной педагогике: теория и практика, опубликованной в 2001 году, подробно анализируется процесс гендерной социализации детей в современ ном российском обществе и место в нем дошкольного образовательного учреждения, показывается, как патриархатные стереотипные представления о ролях мужчин и жен щин, закладываемые в сознание ребенка, ограничивают возможности самореализации личности во взрослой жизни [22].
Феномену лисчезающей одаренности девочек по мере их взросления посвящены исследования московского психолога Л.В. Поповой. На основе конкретных социологи ческих исследований, обширных научных обобщений она делает вывод о том, что ори ентированность девочек в процессе социализации на обслуживание семьи в определен ной степени предопределяет их будущий заниженный социальный статус [71].
В статье Гендерная социализация в детстве Л.В. Попова подробно анализирует процесс конструирования полоролевых различий на протяжении детства. На обширном социологическом материале она убедительно показывает, что конструирование ген дерных компонент личности идет на протяжении всего дошкольного возраста [70, с. 46].
Проблеме формирования андрогинных качеств у ребенка, успешно сочетающих в себе традиционно определенные обществом как мужские и женские, посвящена работа Н.А. Коноплевой Одаренность и гендер. Ученая исследовала психологию художест венно одаренных детей и пришла к выводу, что мальчики проявляют заботливость, чувствительность, мятежность, эстетическую утонченность, пассивность, эмоциональ ность, богатое воображение - то есть те качества, которые в обществе традиционно считаются женскими. В то же время девочки проявляют смелость, уверенность, аг рессивность, независимость, самоутверждение, честолюбие - качества, которые припи сываются обществом мужчине. Н.А. Коноплева обозначила тревожную тенденцию:
общество, ориентированное на жесткие представления о том, что есть мужское и женское, нередко отвергает и подавляет одаренность именно по причине нарушения правил поведения, предписанных биологическому полу человека, в данном случае ре бенка [52].
Здесь уместно упомянуть исследование американской ученой С. Бем, которая, об суждая проблемы жизнеспособности маскулинного и фемининного типов личности, выявила, что наиболее приспособленным к жизни является достаточно распространен ный андрогинный тип, имеющий черты и того, и другого пола [115].
Концептуальные основы гендерной социализации мальчиков и девочек рассмат риваются в работах Н.Л. Пушкаревой Гендерная асимметрия современной социализа ции и перспективы гендерной педагогики, Сексизм в литературе для детей и пути его преодоления [76, 77]. Анализируя гендерные концепции в психологии и социологии, ученая формулирует общественные факторы, влияющие на различные пути усвоения норм полового поведения, среди них традиции и культура данного общества в целом, поведение родителей и педагогов [76, с. 30]. К исключительным по значимости вну шения гендерным стереотипам автор относит традиционные и авторские детские сказ ки. Анализируя тексты русских сказок, Н.Л. Пушкарева приходит к выводу, что в большинстве своем они УконструировалиФ сильного, доминирующего мужчину и сла бую, зависимую, пассивную женщину, способствуя воспроизведению патриархатно го сознания [77, с. 57].
Отечественные психологи, занимающиеся исследованием социальных стереоти пов [1, 2, 3, 6, 18, 33, 34, 35, 78, 109, 110, 111], фактически единодушны в том, что по ловозрастные закономерности формирования представлений и установок мужественно сти/женственности лявляются прежде всего закономерностями усвоения и присвоения, интериоризации существующих в культуре полоролевых стереотипов, проявляющихся в непосредственном поведении людей [35, с. 54]. Эту же идею подтверждают Ю.Е. Алешина, А.С. Волович, которые отмечают, что результаты работ, проведенных за последние 15 лет, дают все больше доказательств в пользу социокультурной детер минации половых различий [6, с. 74].
В статье Проблемы усвоения ролей мужчины и женщины те же авторы показы вают специфику социализации мальчиков и девочек и влияние на этот процесс гендер ных стереотипов. По их мнению, в современном обществе девочки с раннего детства через семейный опыт, через средства массовой информации усваивают необходимость совмещать женскую роль с профессиональной, причем вопрос об их иерархии остает ся открытым. В то же время мужская и профессиональная роли представлены как тож дественные, так как никакие иные мужские проявления практически нигде не описы ваются. В итоге женская роль выглядит не только второстепенной, но и более тяжелой, с двойной нагрузкой. Авторы подчеркивают противоречие, которое они видят в со временной социокультурной ситуации: существующие стереотипы толкают мальчиков на пассивность, а девочек - на гиперактивность и доминантность, хотя им предстоит жить в обществе, ориентированном на традиционные полоролевые стандарты [6, с. 79].
Эмпирические данные исследований, проведенных российскими учеными, под тверждают обобщения Г. Тэшфела о том, что социальные стереотипы формируются очень рано. В литературе высказывались предположения, что процессы групповой иден тификации и усвоения групповых стереотипов идут рука об руку и обусловливают друг друга [1, с. 100].
В отечественных гендерных исследованиях прочно утверждается и такое направ ление исследования процесса формирования и воспроизводства гендерных стереоти пов, как гендерный анализ текстов учебной литературы для общеобразовательной шко лы [14, 29, 45, 56].
Значительная часть зарубежных исследований посвящена выявлению функций гендерных стереотипов. К наиболее важным большинство исследователей отнесли оп равдание и защиту существующего положения вещей, в том числе фактического нера венства между полами. Нередко для обоснования оправдательной функции данных сте реотипов в обществе обращались к далекому прошлому, пытаясь понять существую щую асимметрию на основе культурно-исторического опыта. Так, анализируя образ женщины в истории, Дж. Хантер пришла к выводу, что процесс женской эмансипации с античности однозначно связывался с деструктивными социальными последствиями, с распадом морали и разрушением семьи. Например, одной из главных причин падения Римской империи назывался далеко зашедший процесс женской эмансипации.
Дж. Хантер считает также, что на содержание современных полоролевых стереотипов большое влияние оказала христианская традиция, рассматривающая женщину как ис точник зла;
не случайно именно женщины и составили основной контингент жертв ин квизиции [139]. В.С. Агеев справедливо замечает, что эти и другие факторы культурно исторического порядка повлияли на то, что С. Бем назвала бессознательной идеологи ей о естественном месте женщины в обществе [2, с. 154]. В зарубежной науке подвер гаются анализу и другие функции стереотипов - регулятивная, объяснительная, транс ляционная.
В последние годы все более популярными становятся исследования ретрансляци онной функции социополовой стереотипизации. В частности, обсуждаются важные во просы о том, каким образом различные социальные институты, литература, искусство, средства массовой информации и другие каналы коммуникации способствуют (или препятствуют) формированию и распространению гендерных стереотипов. И это не случайно. Массовая культура предоставляет возможность манипулировать сознанием людей, поэтому и властным структурам, и ученым очень важно изучить механизмы стереотипизации сознания.
Этой проблеме посвящены многочисленные работы отечественных исследовате лей. Методологические основы изучения роли гендерных стереотипов в создании муж ских и женских образов в средствах массовой информации заложены в трудах О.А. Ворониной [19, 20]. В сборнике Женщина и визуальные знаки в центре внима ния ученых - образ женщины, внедряемый в массовое сознание посредством рекламы, кино, фотографии, массмедиа, периодической печати [29]. Использование гендерных стереотипов в рекламе анализируется в работах О.А. Ворониной [19], М.В. Томской [92], Е.А. Шибановой [100], Н.Ю. Каменецкой [37], Е.В. Машковой [64], И.В. Грошева [27], О.В. Туркиной [93], А. Юрчак [108], А. Альчук [7] и др.
Значительное количество научных статей связаны с исследованием процесса воспро изводства гендерных стереотипов в российской культуре и искусстве [100, 73, 114, 36].
Особую группу исследований составляют теоретические труды, в которых рас сматривается функционирование гендерных стереотипов в сферах языкового сознания, философии, историософии. Это работы А.В. Кирилиной, О.В. Рябова, Г.А. Брандт и других авторов [39, 40, 41, 80, 81, 15].
Ряд исследователей (С.Г. Айвазова, З.А. Хоткина, О.М. Здравомыслова) анализи руют влияние гендерных стереотипов на сегрегацию в общественном производстве и патриархатное разделение труда в семье [5 98, 32]. Так, известный ученый С.Г. Айвазова отмечает, что в массовом сознании советского общества прочно бытовали стереотипы, сводившие женскую индивидуальность либо исключительно к материнству, либо к роли передовой труженицы. Но и эта роль увязывалась с нуждами и потребностями семьи, ее благом [5, с. 299].
Изучая традиционные представления о мужских и женских ролях, В.С. Агеев об ращает внимание на динамику формирования и изменения социальных стереотипов на различных уровнях межгруппового взаимодействия: чем больше размер групп, чем выше уровень межгруппового взаимодействия, чем длительней история и опыт меж групповых отношений, тем ригиднее, консервативнее, устойчивее будут со ответствующие межгрупповые представления-стереотипы [1, с. 101].
В американской литературе в 60-е годы XX века стереотип оценивался, как прави ло, отрицательно, как установка, почти не поддающаяся влиянию нового опыта. Однако более поздние исследования показали, что это ее свойство относительно. Нельзя не со гласиться с мнением В.С. Агеева, который считает, что рассмотренный с психоло гической точки зрения процесс стереотипизации не релевантен этической антиномии Ухорошо или плохоФ. Сам по себе этот процесс не плох и не хорош. Он выполняет объек тивно необходимую функцию, позволяя быстро, просто и достаточно надежно категори зировать, упрощать, схематизировать ближайшее и более отдаленное социальное окру жение [1, с. 98].
Интерес представляет недавно вышедшая монография М.М. Малышевой Совре менный патриархат, где отражены процессы функционирования гендерных стереотипов в экономике, семейных моделях поведения, стратегиях реализации прав женщин [63].
Значительный вклад в изучение и развитие теории стереотипизации внес извест ный российский ученый И.С. Кон. Проблема социокультурных стереотипов затрагива ется практически во всех его крупных исследованиях. В статье Психология половых различий он одним из первых в советской психологической науке подчеркнул необхо димость учета гендерного фактора в научных исследованиях: Епроблемы психологии половых различий и половой дифференциации не нашли достаточного отражения в отечественной психологии. Тогда как исследователям, занимающимся вопросами фор мирования личности, необходимо иметь в виду, что все или почти все онтогенетиче ские характеристики являются не просто возрастными, но половозрастными, а самая первая категория, в которой ребенок осмысливает собственное УяФ, - это половая при надлежность [49, с. 47]. Ученый отмечал, что теоретическая недооценка такой биосо циальной категории, как пол, приводит к тому, что традиционно мужские свойства и образцы поведения невольно принимаются и выдаются за универсальныеЕ, что меша ет пониманию специфических проблем женской половины человечества и противоре чит принципу равенства полов, которое утверждает социалистическое общество [49, с. 47]. Теоретико-методологическая статья И.С. Кона Психология половых различий была одной из первых отечественных научных работ по данной проблематике, ее появ ление знаменательно, так как фактически автор признавал отставание советской науки в изучении гендерной проблематики во всех сферах знания, так или иначе связанных с изучением пола, - социологии, сексопатологии, медицине.
Половая идентичность основывается, с одной стороны, - писал И.С. Кон, - на со матических признаках (образ тела), а с другой - на поведенческих и характерологиче ских свойствах, оцениваемых по степени их соответствия или несоответствия норма тивному стереотипу маскулинности или фемининности. Причем, как и все прочие са мооценки, они во многом производны от оценки ребенка окружающими. Все эти харак теристики многомерны и зачастую неоднозначны. Уже у дошкольников часто возника ет проблема соотношения полоролевых ориентаций ребенка, т.е. оценки им степени своей маскулинности - фемининности, и его полоролевых предпочтенийЕ [49, с. 49].
Автор ставит важнейший с точки зрения методологии вопрос о том, какие психологи ческие различия между полами установлены строго научно, в отличие от ходячих мнений и стереотипов массового сознания. Изучив труды западных ученых, И.С. Кон соглашается, что различий между мужчинами и женщинами значительно меньше, чем принято думать, следовательно, полоролевые предписания, гендерные стереотипы имеют социокультурное происхождение.
В статье Материнство и отцовство в историко-этнографической перспективе И.С. Кон обращает внимание на еще одну малоисследованную проблему - институт отцовства. Мысль о слабости и неадекватности Усовременных отцовФ - один из самых распространенных транскультурных стереотипов общественного сознания второй по ловины XX в. [46, с. 33]. Ученый отмечает, что представления о положении и функци ях отца в советской литературе в ряде случаев совпадают с представлениями, господ ствующими в США. В обеих странах публицисты констатируют рост безотцовщины, частое отсутствие отца в семье;
незначительность и бедность отцовских контактов с детьми по сравнению с материнскими;
педагогическую некомпетентность, неумелость отцов;
их незаинтересованность и неспособность осуществлять воспитательные функ ции, особенно уход за маленькими детьми. Сходные тенденции отмечают многие за падноевропейские и японские авторы. И.С. Кон фактически доказывает, что идея о снижении роли отца в воспитании детей является кросскультурным стереотипом, кото рый мало соответствует реальности: По количеству контактов с детьми современные отцы не только не уступают прежним поколениям, но даже превосходят их, особенно в семьях, основанных на принципе равенства полов <Е> Почему же людям кажется, что отцовский вклад в воспитание детей снижается?
Помимо других причин тут сказывается ломка традиционной системы половой страти фикации, - делает вывод ученый. Нельзя не согласиться с утверждением, - пишет И.С. Кон, - что сила отцовского влияния в прошлом коренилась прежде всего в том, что он был воплощением власти и инструментальной эффективности. В новых услови ях отец стал более доступен для детей, более демократичен, чаще подвергается критике со стороны жены, в результате его авторитет, основанный на внесемейных факторах, снижается. Принципиально важно, что ученый подчеркивает социокультурное проис хождение родительских реакций человека: Родительские реакции человека являются преимущественно результатом наученияЕ экспериментально доказано, что психологи чески подготовленные отцы охотно любуются новорожденными, испытывают физиче ское удовольствие от прикосновения к ним Еи практически не уступают женщинам в искусстве ухода за ребенком [46, с. 36]. Таким образом, традиционное жесткое разде ление отцовских и материнских функций, как и других гендерных ролей, не является абсолютным биологическим императивом, это результат длительного исторического социокультурного развития общества.
Последние работы И.С. Кона посвящены проблемам мужской общественной жиз ни, изучению парадигм маскулинности и мужских ролей [47, 48]. Ученый подчеркива ет, что в отличие от эволюционной биологии и психоанализа, склонных рассматривать маскулинность как нечто единое и объективно данное, психология, социология и ан тропология чаще видят в ней продукт истории и культуры, считая Умужские свойстваФ производными главным образом, а то и исключительно, от существующей в обществе системы половых / гендерных ролей, которые ребенок усваивает в процессе социализа ции. Место имманентного Умужского характераФ занимают исторически изменчивые Умужские ролиФ [47, с. 202]. По мнению И.С. Кона, маскулинности, как и сами муж чины и характерные для них стили жизни, неоднородны, многомерны и множественны, стереотип Унастоящего мужчиныФ имеет смысл только в определенной системе взаимо связанных социальных представлений [47, с. 206].
В последние годы проблема стереотипов находилась также в поле внимания этно графов [89, 107]. В 1991 году в издательстве Наука вышел сборник статей Этниче ские стереотипы мужского и женского поведения, в котором на широком этнографи ческом материале рассматриваются вопросы символизации мужского и женского в раз ных этнических средах, конкретные стандарты мужского и женского поведения у ряда народов Европы, Азии, Африки, Америки, Австралии. Книга явилась первым в совет ской этнографии опытом комплексного изучения социально-культурной дифференциа ции полов.
В предисловии к сборнику И.С. Кон отмечал, что понятие Уэтнические стереоти пы мужского и женского поведенияФ многозначно и включает по меньшей мере три ас пекта: 1) половой символизм, образы маскулинности и фемининности в культуре, идеологии и обыденном массовом сознании;
2) социально-структурную половую стра тификацию, дифференциацию мужских и женских ролей, деятельности и статусов;
3) индивидуальные поведенческие различия, соответствующие или не соответствую щие нормативным представлениям и ролевым ожиданиям [107, с. 4].
Авторам сборника удалось показать противоречивость, историчность полороле вых стереотипов, опровергнуть упрощенный, биологизаторский подход к гендерным различиям и стереотипам. В статье И.И. Лунина и Г.В. Старовойтовой Исследование родительских полоролевых установок в разных этнокультурных средах подчеркнута мысль, что структура стереотипных представлений обусловлена не только этнокуль турным своеобразием человеческого коллектива, но и исторической стадией развития соответствующего общества, уровнем его урбанизированности [62, с. 7]. На основании исследования, проведенного среди ленинградских родителей, авторы сделали вывод о том, что порицание неадекватного полового поведения чаще и в более жесткой форме адресуется мальчикам, чем девочкам. Этот факт согласуется с тем особым значением, которое в архетипах традиционного сознания придается мужскому началу [62, с. 16].
Методологическое значение имеет статья Т.Б. Щепанской Женщина, группа, символ (На материалах молодежной субкультуры), посвященная семиотическим ас пектам повседневного поведения. Обычно эти проблемы обсуждались на материалах так называемых архаических обществ. Автор статьи использовала те же подходы в ис следовании молодежной субкультуры современного города [106].
В настоящее время российские ученые все чаще обращаются к проблеме функ ционирования гендерных стереотипов в политической сфере. Над этой проблематикой работают С.Г. Айвазова, Е.В. Кочкина, А.Темкина, Т.В. Барчунова, Н.А. Шведова, О.А. Хасбулатова и др. [4, 58, 59, 90, 13, 99, 97]. Обосновывается тезис о том, что в рос сийской политической культуре функционируют стереотипы, основанные на гендерной идентификации мужчин.
Как видим, краткий библиографический обзор показывает, что проблематика, связанная с исследованием гендерных стереотипов в социокультурных процессах со временной России, достаточно обширна, динамично развивается и охватывает многие сферы жизнедеятельности общества. Однако это лишь начало многогранной научной работы по изучению процессов влияния гендерных стереотипов на сознание и поведе ние различных социальных общностей, проживающих в крупных мегаполисах, средних городах России, в сельской местности. Заслуживают дальнейшей разработки техноло гии преодоления стереотипов в процессе социализации ребенка в детском учреждении и школе, в сферах политики и управления, на рынке труда и в средствах массовой ин формации. Есть основания полагать, что результаты этих исследований могут пред ставлять значительный интерес для социальной практики.
Библиографический список 1. Агеев В.С. Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы.
М., 1990.
2. Агеев В.С. Психологические и социальные функции полоролевых стереотипов // Вопросы психологии. 1987. № 2.
3. Агеев В.С. Психологическое исследование социальных стереотипов // Вопросы психологии. 1986. № 1.
4. Айвазова С.Г. Женщина и общество: Гендерное измерение политического процесса в России. М., 1997.
5. Айвазова С.Г. Контракт работающей матери: советский вариант // Гендерный ка лейдоскоп: Курс лекций / Под ред. М.М. Малышевой. М., 2001.
6. Алешина Ю.Е., Волович А.С. Проблемы усвоения ролей мужчины и женщины // Вопросы психологии. 1991. № 4.
7. Альчук А.А. Метаморфозы образа женщины в русской рекламе // Гендерные иссле дования. 1998. № 1.
8. Аргер Дж. Половые роли в детстве: структура и развитие // Детство идеальное и на стоящее. Новосибирск, 1994.
9. Аргунова В.Н. Гендерные проблемы в школьных учебниках истории // Гендерные отношения в России: история, современное состояние, перспективы: Материалы междунар. на уч. конф. Иваново, 1999.
10. Арутюнян М. Кто я ?: Проблема самоопределения юношей и девушек подростков // Женщины и социальная политика: (Гендерный аспект). М., 1992.
11. Балабанов С.С., Татарченко А.Ф. Возрастные особенности гендерной идентичности // Женщины России на рубеже XX - XXI веков: Материалы междунар. науч. конф. Иваново, 1998.
12. Барсукова С.Ю. Образ женщины-предпринимателя в средствах массовой информа ции // ЭКО. 1998. № 2.
13. Барчунова Т.В. Сексизм в букваре // ЭКО. 1995. № 3.
14. Барчунова Т.В. Вариации в ж-миноре на темы газеты Завтра // Потолок пола. Но восибирск, 1998.
15. Брандт Г.А. Природа женщины. Екатеринбург, 2000.
16. Буракова М.В. Влияние маскулинности - фемининности на восприятие и оценку женской прически // Российское общество накануне XXI столетия: Материалы всерос. конф.
молодых ученых. Иваново, 1999.
17. Бутовская М.Л., Артемова О.Ю., Арсенина О.И. Полоролевые стереотипы у детей Центральной России в современных условиях // Этнографическое обозрение. М., 1998. № 1.
18. Виноградова Т., Семенов В. Сравнительные исследования познавательных процес сов у мужчин и женщин: роль биологических и социальных факторов // Вопросы психологии.
1993. № 2.
19. Воронина О.А. Гендерная экспертиза законодательства в области СМИ. М., 1998.
20. Воронина О.А. Свобода слова и стереотипный образ женщины в СМИ // Знамя.
1999. № 2.
21. Гапова Е. Гендерные политики в национальном дискурсе // Гендерные исследова ния. 1999. № 2.
22. Гендерный подход в дошкольной педагогике: теория и практика: В 2 ч. / Под ред.
Л.В. Штылевой. Мурманск, 2001.
23. Головятинская М.Д. К вопросу о стереотипах восприятия женщины в студенческой среде // Женщины России на рубеже XX - XXI веков.
24. Голод С.И. XX век и тенденции сексуальных отношений в России. СПб., 1996.
25. Городникова М.Л. Гендерный фактор и распределение социальных ролей в совре менном обществе // Гендерный фактор в языке и коммуникации. Иваново, 1999.
26. Грошев И.В. Гендерные исследования в психологии // Гендерные исследования в гуманитарных науках: современные подходы. Материалы междунар. науч. конф. Иваново, 2000. Ч.I.
27. Грошев И.В. Образ пола в рекламе // Журнал прикладной психологии. 1999. № 1.
28. Данилова О.А. Гендерный аспект дискурса власти // Гендерные исследования в гу манитарных науках. Ч. III.
29. Женщина и визуальные знаки / Под ред. А. Альчук. М., 2000.
30. Зверева Г. Формы репрезентации русской истории в учебной литературе 1990-х го дов: Опыт гендерного анализа // Пол, гендер, культура. М.;
Фрайбург, 1999.
31. Здравомыслова Е., Герасимова Е., Троян Н. Гендерные стереотипы в дошкольной детской литературе // Преображение. 1998. № 6.
32. Здравомыслова О.М. Российская семья в 90-е годы: жизненные стратегии мужчин и женщин // Гендерный калейдоскоп.
33. Каган В.Е. Половые аспекты индивидуальности // Психологические проблемы ин дивидуальности. М., 1984. Вып. 2.
34. Каган В.Е. Семейные и полоролевые установки у подростков // Вопросы психоло гии. 1987. № 2.
35. Каган В.Е. Стереотипы мужественности и женственности и образ Я // Вопросы психологии. 1989. № 3.
36. Кайдаш С. О женской культуре // Феминизм: Восток. Запад. Россия. М., 1993.
37. Каменецкая Н.Ю. Феномены массовой культуры или визуальность гендерных реалий // Семья, гендер, культура: Материалы междунар. конф. 1994 - 1995 гг. М., 1996.
38. Кирилина А.В. Гендер: лингвистические аспекты. М., 1999.
39. Кирилина А.В. Гендерные аспекты этнических представлений: (По результатам пи лотажного исследования) // Гендерный фактор в языке и коммуникации.
40. Кирилина А.В. Гендерные стереотипы, речевое общение и пол говорящего // Жен щина в российском обществе. 1999. № 2.
41. Кирилина А.В. Мужественность и женственность с точки зрения лингвиста // Жен щина в российском обществе. 1998. № 2.
42. Клецина И. Гендерная социализация. СПб., 1998.
43. Клименкова Т.А. Женщина как феномен культуры: Взгляд из России. М., 1996.
44. Коврикова О.И. Гендерные стереотипы в наследство и их проявление сегодня // Женщина в зеркале социологии. Иваново, 1999. Вып. 2.
45. Коломейская Н. Школа делает из мальчиков и девочек лунисекс // Сегодня. 1998.
5 февр.
46. Кон И.С. Материнство и отцовство в историко-этнографической перспективе // Со ветская этнография. 1987. № 6.
47. Кон И.С. Меняющиеся мужчины в меняющемся мире // Гендерный калейдоскоп.
48. Кон И.С. Мужские исследования: меняющиеся мужчины в изменяющемся мире // Введение в гендерные исследования: В 2 ч. Харьков, 2001. Ч. I.
49. Кон И.С. Психология половых различий // Вопросы психологии. 1981. № 2.
50. Кон И.С. Ребенок и общество. М., 1988.
51. Кондратенко Г. Об особенностях стереотипизации // Вестник МГУ. 1968. № 1.
52. Коноплева Н.А. Одаренность и гендер // Женщина в российском обществе. 2000. №1.
53. Константинова В. Власть и женщина, женщины во власти: Реализация права женщин на политическое участие и представительство на уровне принятия решений // Права женщин в России: Исследование реальной практики их соблюдения и массовое сознание. М., 1998. Т. 2.
54. Коростылева Н.Н. Социальный статус женщин и мужчин накануне третьего тысяче летия: конфликт ролей // Женщины России на рубеже XX - XXI веков.
55. Косыгина Л.В. Гендерные стереотипы и профессиональная ориентация молодежи // Российское общество накануне XXI столетия.
56. Котлова Т.Б., Смирнова А.В. Гендерные стереотипы в учебниках начальной школы // Женщина в российском обществе. 2001. № 3/4.
57. Котовская М.Г. Мужские и женские образцы поведения в традиционном обществе // Гендер и этнические стереотипы. М., 1999.
58. Кочкина Е.В. Обзор гендерной экспертизы российского законодательства // Обще ственные науки и современность. 2000. № 4.
59. Кочкина Е.В. Разработка феминистской политологической концепции: изменяющаяся роль женщины и пересмотр теории политики // Женщина и культура. М., 1998.
60. Лейвен-Турновкова И. ван. Структура оппозиции левого как женского и правого как мужского в европейском ареале // Гендер: Язык, культура, коммуникация. М., 1999.
61. Липовская О.Г. The Mythology of Womanhood in Contemporary УsovietФ Culture // Women in Russia: a New Era in Russian Feminism. L., 1994.
62. Лунин И.И., Старовойтова Г.В. Исследование родительских полоролевых установок в разных этнокультурных средах // Этнические стереотипы мужского и женского поведения.
М., 1991.
63. Малышева М.М. Современный патриархат: Социально-экономическое эссе. М., 2001.
64. Машкова Е. Отчет по сюжетному анализу передач телевизионных каналов: Мате риалы межрегион. фестиваля Женская тема. Набережные Челны, 1998.
65. Мид М. Культура и мир детства. М., 1988.
66. Мишель А. Долой стереотипы! Преодолеть сексизм в книгах для детей и школьных учебниках. Париж, 1986.
67. Нечаевский Д.Л. Изучение стереотипов маскулинности / фемининности у школьни ков: (Опыт социологического исследования) // Гендерные исследования в гуманитарных нау ках. Ч.II.
68. Новикова С.Ю., Авилова И.А. Гендерные стереотипы в текстах русской попсы // Российское общество накануне XXI столетия.
69. Паутова Л.А. В каждом рисунке - гендер // Гендерные исследования в гуманитар ных науках: современные подходы. Ч.III.
70. Попова Л.В. Гендерная социализация в детстве // Гендерный подход в дошкольной педагогике: теория и практика. Ч. I.
71. Попова Л.В. Некоторые тенденции в целостных ориентациях девочек и мальчиков млад шего подросткового возраста // Женщина в российском обществе. 1996. № 4.
72. Попова Л.В. Проблемы самореализации одаренных женщин // Вопросы психологии.
1996. № 2.
73. Потолок пола / Под ред. Т. Барчуновой. Новосибирск, 1998.
74. Прихожан А.М. Анализ содержания образа Я в старшем подростковом возрасте у учащихся массовых школ и школы-интерната // Возрастные особенности психического разви тия детей. М., 1982.
75. Прихожан А.М. Изучение образа Я у подростков и юношей в аспекте их подго товки к семейной жизни // Психолого-педагогические проблемы воспитания детей в семье и подготовки молодежи к семейной жизни. М., 1980.
76. Пушкарева Н.Л. Гендерная асимметрия современной социализации и перспективы гендерной педагогики // Гендерный подход в дошкольной педагогике: теория и практика. Ч. I.
77. Пушкарева Н.Л. Сексизм в литературе для детей и пути его преодоления // Там же.
78. Репина Т.А. Анализ теорий полоролевой социализации в современной западной психологии // Вопросы психологии. 1987. № 2.
79. Рубчак М. Миф женственности: эволюция феминистского сознания в Украине и России // Гендерные исследования: Феминистская методология в социальных науках. Харьков, 1998.
80. Рябов О.В. Миф о русской женщине в отечественной и западной историософии // Гендерные отношения в России.
81. Рябов О.В. Русская философия женственности (IX - XIX вв.). Иваново, 1999.
82. Рябов О.В., Смирнова А.В. Гендерные стереотипы в образах родины в массовом сознании советского общества // Гендерные отношения в России.
83. Рябова Т.Б. Женщина в истории западноевропейского средневековья. Иваново, 1999.
84. Рябова Т.Б. Маскулинность в российском политическом дискурсе: история и совре менность // Женщина в российском обществе. 2000. № 4.
85. Рябова Т.Б. Материнская любовь в русской средневековой традиции // Женщина в российском обществе. 1996. № 1.
86. Семашко И. Механизмы воспроизводства этнокультурных традиций в семье // Женщина и свобода: пути выбора в мире традиций и перемен. М., 1994.
87. Синельников А.С. В ожидании референта: маскулинность, феминность и политика гендерных репрезентаций // Женщина. Гендер. Культура. М., 1999.
88. Смирнова А.В. Функционирование социального стереотипа матери в советской массовой культуре: (На примерах советской песни) // Российское общество накануне XXI сто летия.
89. Стефаненко Т.Г. Социальные стереотипы и межэтнические отношения // Общение и оптимизация совместной деятельности. М., 1987.
90. Темкина А. Женский путь в политику: гендерная перспектива // Гендерное измерение социальной и политической активности в переходный период // Труды ЦНСИ. СПб., 1996. № 4.
91. Темкина А., Здравомыслова Е. Социальное конструирование гендера как феминист ская теория // Женщина. Гендер. Культура.
92. Томская М.В. Гендерный аспект социального рекламного дискурса // Гендер: язык, культура, коммуникации: Докл. междунар. науч. конф. 25 - 26 ноября 1999 года. М., 2001.
93. Туркина О.В. Пип-шоу: (Идиоадаптация образа женщины в российской телерекла ме) // Семья, гендер, культура.
94. Ушакин С. Видимость мужественности // Знамя. 1999. № 2.
Pages: | 1 | 2 | 3 | Книги, научные публикации