Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 |   ...   | 104 |

По существу, ЕДИНСТВЕННАЯ ВЕЩЬ, которую вы должны неустанно делать, -- говорила она учителям, -- это учить их познавать самих себя и выбирать собственную судьбу... Учить их исследовать себя, понимать себя И ХОТЕТЬ СЕБЯ. Это гораздо важнее, чем учить их истории земли или даже происхождению земли. А ученикам она все повторяла и повторяла: Вы здесь для того, чтобы стать представителями новой расы. Все зависит от вашей воли и вашей искренности. Если вы больше не хотите принадлежать к обычному человечеству, если вы больше не хотите быть только развитыми животными, если вы хотите стать новыми людьми, реализующими супраментальный идеал Шри Ауробиндо, если вы хотите жить новой и высокой жизнью на обновленной земле, тогда вы найдете здесь всю помощь, необходимую для продвижения Человечество не является последней ступенью земного творения.

Эволюция продолжается, и человек будет превзойден. Каждому предоставлено решать, хочет ли он участвовать в приключении нового вида.

Маленькое окно души "Да, но все же", -- возражают мудрые ученые мужи, -- "они должны немного научиться истории и географии, а также химии и тригонометрии, и затем...". Полный список, прямо до самой смерти. Достаточно лишь простого, маленького, микроскопического "да, но все же", и мы незаметно оказались привязанными к нашему трупу (который, более того, не принадлежит нам; он находится в законном владении похоронного бюро). И это факт, что Мать учила их химии (в великолепных лабораториях, организованных Павитрой), географии и всему прочему -- но иным путем. Все заключается в том "другом пути". "Любым избранным методом", говорил Шри Ауробиндо. Супраментал будет просачиваться любым образом, даже через тригонометрию, только мы должны помнить, что это все средства... к чему-то иному. С самого начала мы должны понять, что это просто "упражнения", как гантели для накачки "мускул сознания" и что сознание является рычагом -разум это просто инструмент для формирования материи, для проникновения в эту субстанцию и насыщения этой субстанции, которая наследует механическую инерцию протоплазмы. Мы думаем, что разум предназначен для творения евангелий, философий или марксизма, но все это просто переходные эволюционные ступеньки, предназначенные для того, чтобы притягивать все больше и больше сознания в материю. Вот цель, скрытый ключ, причина всего этого движения. Разум поистине является выдающимся мучителем, он не оставляет нас в покое ни на минуту; ничто другое не подходит лучше для того, чтобы препятствовать нашей дремоте в блаженстве природной эволюции. Если мы перепутаем химическую валентность и упустим степень доктора гарвардского университета, что же, это наше неправильное представление как "развитых животных". К счастью, намерения эволюции гораздо более чудесные.

И поэтому она учила их "иным путем".

По вечерам, после партии в теннис, она приходила на Плэйграунд, изящная, спокойная, белая, одетая в японские геты, длинные панталоны, ками, цвет которых зависел ото дня -- потому что и цвета имели свое значение, представляя специфические мощности и центры сознания -- и с головным убором белого муслина, чтобы защититься от ветра. Хотя она должна была подрезать свои длинные волосы. И "зимой" маленькая шелковая накидка покрывала ее уже ссутулившиеся плечи. Ей было семьдесят три года. Этот Плэйграунд поистине был ее особой лабораторией.

Они делали там гимнастику -- массу -- упражнения на бревне, дзюдо, асаны хатха-йоги, все мыслимое, бокс и скачки с препятствиями, и чего там только ни было. Девочки опоясывали головы белыми платками и носили шорты -шорты в Индии, в 1950 г.

это скандал, позор! -- и они были в группах вместе с мальчиками, а группы отличались цветом шорт: были группы в красных шортах, в голубых шортах, в шортах цвета хаки; зеленые шорты носили самые маленькие, белые шорты носили восемнадцатилетние, были и серые шорты -- все цвета радуги.

Царила здоровая, веселая, как бы праздничная атмосфера. Помимо прочего, было забавно и интересно подготавливать новый вид. И без родителей -- она не хотела никаких родителей, эти родители ужасны. Они немедленно втискивали вас в старую атавистически-кулинарную колею со всеми своими хлопотами об общих холодных и "хороших манерах". Есть дети, которые приходят ужасно хорошо воспитанными -- такими учтивыми, с такими хорошими манерами, они отвечают тебе так вежливо... они производят впечатление маленьких полуживых марионеток -прямо отполированные, хорошо причесанные, хорошо ухоженные -- но это снаружи, а внутри: пустые. Она хотела отклика изнутри. Она хотела огня внутри. Когда ты смотришь на кого-либо, кто сознает свою душу и живет в своей душе, ты чувствуешь, что спускаешься, идешь глубоко, глубоко, глубоко в этого человека, далеко, далеко, далеко вовнутрь... и тогда ты чувствуешь... маленький отклик, очень спокойный... нечто теплое, тихое, богатое по содержанию и очень спокойное, очень полное, как бы мягкое, нежное это душа. И иногда встречаются глаза, в которые ты не можешь войти, они как закрытые двери: два черных экрана. И также бывают глаза, которые открыты, ты входишь и сразу же под поверхностью встречаешь нечто, что вибрирует и даже временами сияет; оно вибрирует. Ты можешь быть сбит этим с толку и можешь подумать: "О! у него живая душа". Но это не так: это его витальное. Очаровательный маленький водоворот. Она принимала всех, кроме "черных экранов". Она погружала свой алмазный взгляд, смешанный с мягкостью или смехом или иронией, она опускалась до самых глубин, как будто пронзая болота, какие-то утолщения, слой за слоем темных хороших манер, и она тянула, вытягивала вперед, как бы из глубин шахты, маленькое чистое пламя существа, нечто волнующееся поначалу, нечто странное, неизвестное, нечто как бы вытягивающее шею, как только что оперившийся птенец, что наполняет все совершенно новой и совсем неожиданной жизнью -- и вам хочется танцевать и смеяться или даже рыдать, как если бы старые стены были внезапно разрушены, и вы внезапно очутились бы в мире, залитом солнечным светом, больше не могли бы узнать себя. И было чудесно сбросить ношу той старой, абсурдной неразберихи, в которой ты жил в течение десяти или двадцати лет как хорошо-ухоженный маленький робот.

Старые привычки отпадали. Появлялся иной способ дыхания.

Внезапно жизнь обретала смысл. Другой смысл. И все становилось возможным. Но иногда люди пасовали перед этим взглядом: болото внутри них не могло этого вынести. Это и к лучшему == автоматическая отсортировка. Как чудесно было бы, сказала она однажды, протягивая мне цветок, брать сознание человека, как берут цветок, и поскольку ты смотришь на него с вибрацией Всевышней Любви, то он раскрывается, обретает форму и становится изумительным! "Да это как раз то, что ты делаешь!", ответил я. И она рассмеялась как озорной ребенок. Она так хотела всех и каждого, все существа открыть к настоящей жизни, их настоящей жизни -- которая так просто и тихо кроется за теми абсурдными слоями. Первое маленькое окошко, выглядывающее в другую эволюцию. Первый шаг нового вида. "Нечто" сокрытое в самом сердце материи, освобожденное от своих старых человеческих путей. Всегда кажется, что эволюция как бы отводит назад: обнаруживаешь то, что было там с самого начала. Как бы вспоминаешь. Я только закладываю в вас необходимость истины-сознания, а все остальное вырабатывается автоматически.

Мать брала закрытый бутон розы и держала в своих руках: роза распускалась. О, как бы она хотела открыть розу мира! И через то маленькое окошко открывалось иное восприятие мира. Это маленькое окошко такое простое, оно почти всегда открыто или готово открыться в детях. Но мы налепливаем на него всевозможные законы, страхи, опасения, семейных докторов, смертельные идеи и манеры, все эти "ты должен" и "ты не должен", "ты можешь" и "ты не можешь"; затем мы отправляем детей в школу, чтобы заполнить то, что было блокировано за дверью: завалить ложной географией, ложной историей, ложным законом жизни. Все же все было там, открытым, непосредственным, досягаемым через маленькое окошко, это мир непосредственно на кончиках наших пальцев, непосредственная география, история всего: великая История, текущая беспрепятственно, безо всяких дат, позволяющая нам понять всю историю и все существа. Она учила их великой Истории, по вечерам, после их упражнений. Она садилась под большую рельефную карту Индии, висевшую на стене карту единой Индии, той, которая никогда не была усечена Великобританией или изначальной ложью истории -- а рядом с ней стояла настольная лампа. Она выглядела белоснежной, и, самое главное, можно было видеть ее глаза, которые казались огромными под маленькой тюлевой повязкой, низко опущенной на ее бу. Они усаживались на землю, полукругом возле нее, учителя вместе с учениками, уже почти тысяча человек. Она читала несколько страниц из "Синтеза Йоги" или, возможно, последние главы из "Жизни Божественной": "Человек и Эволюция". Философия становилась простой -- она оказывалась живым переживанием, тем, которое видишь и к которому прикасаешься, когда открывается внутренняя дверь, это эволюция прямо перед самыми нашими глазами: ты видишь это, поэтому ты становишься этим.

Переживание у тебя внутри, поэтому ты в нем повсюду, ты вступаешь в этот мир так, как входишь в собственный дом, ведь мир в тебе. И все там. Все все, что ты можешь пережить и неизмеримо большее, что ты не можешь пережить... Знание, кажущееся приходящим к тебе снаружи -- это просто предлог, чтобы вынести на поверхность то знание, которое находится внутри тебя. В этой школе эволюции учителя нужны были не для того, чтобы "формировать", а чтобы информировать, -говорила она. Нечему учить! Вы должны только выявить то, что уже там, это все. Мы являем собой необъятную тотальность прямого знания, которое было позабыто... в уголке мозга.

Но как можем мы прикоснуться к этому прямому знанию Возможно, простенький обычный пример, взятый из моего личного опыта, может помочь лучше понять эту необычайную физическую и даже физиологическую точность }rncn прямого познания. Однажды кто-то принес мне фотографию совершенно незнакомого мне человека, живущего в шести тысячах миль отсюда; я взглянул на нее... невозможно объяснить. Нахлынула вся совокупность одновременного восприятия, охватывающая все уровни существа -все вибрации, колебания, противоречия этой личности -- как можно выразить это на ментальном языке Наш язык плоский, как фотография, абстрактный, пустой, он описывает грехи и добродетели, длинные и короткие носы, но не описывает ничего из тех живых, колышущихся и переплетенных глубин, которые составляют существо. Так как невозможно было дать какойлибо комментарий по поводу этой фотографии, я вдруг непроизвольно сделал некий жест, абсурдный жест, как если бы я перетасовывал колоду карт! "Но это точно его манера! Когда он говорит, то всегда делает так!". Так оно и есть: оказываешься в человеке, находящимся за шесть тысяч миль от тебя, не только в его голове, но и в его теле, перенимая его манеры и физиологические рефлексы. Точно знаешь, вплоть до вибраций (не всегда приятных). И все здесь. Ты в булыжнике, в луже, в шестой египетской династии или в распускающемся цветке на краю тропы -- это более приятно. В присутствии Матери раскрывался весь мир, будущее, прошлое, осязаемая эволюция, чудесная Возможность; обыденное настоящее внезапно озарялось глубинным смыслом, как если бы вернулись все мировые династии и тысячелетняя История, чтобы напомнить о себе в тривиальном жесте и наделить его смыслом для будущего земли. Было так, как если бы в сознании распахивались двери, как если бы ее слова несли переживание, передавали его: с ней мы видели, мы прикасались, мир становился реальным целым, открытой книгой. И это было так. Растворялись маленькие индивидуальности, и мы оказывались сразу же повсюду, начинали чувствовать во всем, воспринимать во всем, жить во всем, что живет "где-то там" и прямо здесь и повсюду. Это было просто, все становилось ОДНИМ.

Вы можете понять или знать что-то только потому, что оно неким образом в вас или вы в нем. Оставались отдельные одухотворенные "мешки из кожи", но просто для того, чтобы все не смешалось вместе как каша, это некий эволюционный трюк, чтобы вылепить индивидов, но за сценой, или внутри, свободно струилось великое Сознание, текло без барьеров, без законов -- и раз уж вы схватывали тот Закон, тогда... Тогда все становилось возможным, тогда вы уже оказывались в следующей эволюции, вы входили в новый вид с его великим Сознанием, полным и ЕДИНЫМ как солнце:

Если бы мы были распростерты повсюду, если бы все вибрации, приходящие к нам или выходящие из нас, выражали бы нужду слиться со всем, расшириться, вырасти, разрушить наши собственные границы, оставить позади свои пределы и в конечном итоге отождествиться со всем, то нам нечего было бы терять, потому что мы имели бы все. Только мы не знаем этого. И поскольку мы не знаем этого, то не можем сделать это. Вместо этого мы начинаем накапливать, накапливать, накапливать -- но это невозможно, мы не можем накапливать: мы должны отождествиться. Поэтому то малое, что мы имеем, мы стремимся вернуть назад: мы выдаем хорошую мысль и ожидаем ее признания;

мы выказываем нежные чувства и ждем того же самого... потому что у нас нет способности всегда иметь благие мысли, у нас нет способности питать хорошие чувства ко всему и любить все. Мы ощущаем себя такими, какими мы и являемся, ограниченными и отрезанными от остального, так что мы боимся потерять все, мы боимся потерять то, что имеем, потому что думаем, что ослабеем.

Тогда как если вы способны отождествиться со всем, тогда вам больше не нужно брать. Чем больше вы расширяетесь, тем больше имеете. Чем больше вы отождествляетесь, тем больше вы становитесь. И вместо того, чтобы брать, вы даете. И чем больше вы даете, тем больше растете...

Она учила их настоящему Единству с миром -- не тому, которое все сокрушает и низводит на "благо масс"; а тому Единству, которое охватывает все и входит во все и относится должным образом к безграничной сложности составляющих элементов, потому что оно находится во всем, что движется, чувствует, живет и, будучи во всем, оно знает настоящую потребность каждой вещи и правильное движение в каждый момент.

Она заставляла их прикоснуться к Спонтанности великого Точного Сознания: ни планов, ни предвидений, которые всегда проваливаются, а единство с великим Течением, заставляющее вас делать в каждое мгновение необходимый жест. И весь Ашрам так и развивался, незапланированно, экспромтом, в некотором спонтанном росте. Казалось, что работал другой закон. Прямой ключ, который не нуждается ни в какой усложняющей науке, чтобы выразить себя.

Если бы те дети оставались верными своему стремлению достаточно долгое время, то, возможно, сегодня там было бы довольно необычный уголок мира, подобие модели следующего способа бытия на земле -- но потерпел бы это остальной мир...

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 |   ...   | 104 |    Книги по разным темам