Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 |   ...   | 38 |

Услышав, что он тут, я опрометью бросилась в дрессировочный отдел и увидела белобородого, как дед-мороз, довольно-таки плотного человека с веселыми глазами, вокруг которого толпились завороженные дрессировщики. Я кинулась к нему, бормоча, как я счастлива познакомиться с автором моей любимой книги "Кольцо царя Соломона"*. Лоренц просиял ласковой улыбкой и со словами: "Как жалко, что я не лесной волк и не могу приветствовать вас должным образом", помахал рукой позади себя, точно радостно завилял большим пушистым хвостом.

* Лоренц К. Кольцо царя Соломона. - М.: Знание, 1980.

Так я впервые познакомилась с удивительным умением Конрада имитировать животных. Оно очень оживляло его лекции. Движение руки или головы - и он вдруг становился рассерженным гусем, мышкующей лисицей, обмирающей рыбой-бабочкой. Его шедевром такого рода я считаю то краткое мгновение, когда во время лекции в Гавайском университете он, скосив глаза, свив руки и переплетя ноги, превратился в зримую модель эйнштейновской Вселенной.

В Парке Конрад много времени проводил с Грегори Бейтсоном и целое утро беседовал с дрессировщиками в конференц-зале. Всем нам очень много дал его глубоко научный и в то же время человечный подход к поведению животных.

Например, он упомянул, что его серые гуси "влюбляются", и кто-то из дрессировщиков почтительно спросил:

- Доктор Лоренц, но почему вы, говоря о животных, употребляете такое человеческое выражение Ведь это же антропоморфизм! Конрад ответил:

- Это точный термин, выражающий конкретное явление, для которого не существует другого названия. И на мой взгляд, он приложим к животным любого вида, если, конечно, с ними происходит именно это.

Затем он сообщил нам, что наиболее благоприятна для этого ситуация, когда встречаются гусь и гусыня, знававшие друг друга гусятами, но с тех пор не видевшиеся.

- Ну, вы представляете себе это ощущение: неужели вы - та самая девчушка с косичками и пластинкой на зубах, с которой я когда-то играл Мы засмеялись.

-- Так я познакомился со своей женой, - закончил Конрад.

- "Из моего дневника, 6 апреля 1967 года" Конрад два часа просматривал видеозаписи вертунов, которые сделал Грегори. Потом мы отправились в Бухту Китобойца посмотреть их в натуре. Они играли с полотенцем, а Конрад наблюдал за ними в иллюминатор и сразу же начал называть их всех по именам. "Оно у Хаоле.

А, вот Акамаи. Ого, полотенце перехватил Моки". Он научился различать шестерых дельфинов по видеозаписям! Меня это потрясло. Я хорошо знаю наших вертунов, но все-таки с трудом распознаю их, когда они беспорядочно носятся по бассейну, и уж вовсе не различаю на туманном экране видеомагнитофона.

Гуляя с ним по Парку, я в простом разговоре почерпнула столько, что даже трудно было усвоить за один прием. Поведение рыб, обитающих на коралловых рифах. Обучение.

Игра. Подражание.

"Сознательное подражание чему-то, что не входит в естественный поведенческий репертуар данного животного, - вещь чрезвычайно сложная: это иллюстрация к тому, что Грегори подразумевает под вторичным обучением, или обучением высшего порядка. Конечно, при нормальных обстоятельствах ничего подобного увидеть нельзя. Разве что крайне редко". Браво! А также - ага! Позже я спросила: "Как вы поступаете, если какой-нибудь курьез кажется вам интересным" "Ну, стараюсь сделать так, чтобы он повторился". Как просто, а я-то ломала голову! Потом кто-то из сопровождавших его студентов пожаловался, что надо будет повторить эксперимент с самого начала, чтобы убедить профессора. "Ни в коем случае не жалейте, если вам приходится повторить проделанную работу, чтобы заставить критика замолчать. Когда мне приходилось повторять то, что я считал абсолютно ясным, вот тогда-то я и узнавал больше всего". И еще Конрад сказал мне: "Берегите Грегори. Он ведь один из биологов-теоретиков, которых в мире можно пересчитать по пальцам. И его работа крайне важна". (Мы свыклись с представлением о физиках-теоретиках, но эта мысль была для меня новой и полезной.) Лоренц любезно заглянул в мою книгу о грудном вскармливании младенцев, написанную за несколько лет до нашей встречи, и сразу же выделил проблему, из-за которой я в свое время и взялась за нее.

- Мне кажется, вы совершенно правы, что помехой тут стало разрушение преемственности.

В современной семье отсутствует тесное сосуществование разных поколений, и потому преемственность нарушается.

Я объяснила, что, по моим ощущениям, женщина "инстинктивно" стремится перенять эту традицию, кормление грудью, у другой женщины и отказывается от него из-за попыток передавать традиционное поведение через врачей-мужчин.

- Ну, конечно, конечно, - сказал Лоренц почти с нетерпением. - Другой женщине она доверяет.

Идея доверия как врожденного, а не только приобретенного ощущения удивила меня и в то же время показалась поразительно верной.

Встречи с Конрадом помогли нам взглянуть на наших животных и их странные повадки более непредвзятым взглядом: по-прежнему избегая ложных предпосылок, по-прежнему пытаясь не подменять человеческими мыслями реакции животных, но хотя бы без смущения избегая обратного греха - того, что Джозеф Вуд Крач называет "механоморфизмом", который безжалостно сводит всякое поведение любых животных к машиноподобному автоматизму и отбрасывает все, что не поддается измерению. Заблуждение вредное, но, безусловно, модное.

В последний день своего пребывания на Гавайях Конрад пригласил меня на Кокосовый остров посмотреть рыб, которых он собрал, чтобы увезти домой. Я захватила для него подарок: несколько рыбок, которые ему особенно понравились в нашем Аквариуме. Их изловил для меня сачком один из наших аквалангистов. Мы отправились на ловлю к рифу - Конрад и я, хотя от меня было больше вреда, чем пользы; я взбаламучивала ластами ил и вода затекала мне под маску в самые неподходящие моменты. Но Конрад был сама доброта. У него есть удивительный дар заставлять человека чувствовать, что он нужен. А также дар заставлять стыдиться глупых или необдуманных слов. И еще у него есть дар учить - всему и всегда.

"Из моего дневника, 9 апреля 1967 года" Лестер, занимающийся ловлей рыб на Кокосовом острове, отвез меня назад в своей лодке, и я смогла отплатить ему за эту любезность, пересказав все похвалы Лоренца по его адресу. В ответ он с чувством сказал, что очень многому научился у Лоренца: "Я же всю жизнь этих рыб вижу.

Вижу, что они там делают, но до сих пор мне и в голову не приходило: а что они, собственно, делают Из-за Конрада я теперь весь океан по-новому вижу".

Приезд Лоренца принес мне еще одну, уже личную и нежданную радость. Мой отец, Филипп Уайли, как раз опубликовал книгу "Волшебное животное", которая во многом опиралась на труды Лоренца, и я послала ее Конраду, познакомив их, так сказать, по почте. Фил, тронутый ответом Конрада, стал приглашать его к себе - обязательно, когда он в следующий раз приедет в Штаты. Фил не ждал, что это приглашение будет принято. Однако в конце концов Конрад и его жена Гретль провели чудесные две недели в гостях у Фила и Рики Уайли в Морской лаборатории Лернера на Бимини (Багамские острова), наблюдая рыб и обмениваясь всякими историями. Эта дружба, поддерживавшаяся затем перепиской, принесла моему отцу в недолгие остававшиеся ему годы огромную радость, за что я всегда буду благодарна судьбе. Таков был еще один подарок, который я получила от моих дельфинов, хотя и окольным путем.

"8. Работа в открытом море" В 1963 и 1964 годах военно-морское ведомство занималось выяснением того, с какой скоростью способны плыть дельфины. Рассчитав, какую мощность они способны развивать и сопротивление воды, которое испытывает предмет, имеющий форму дельфина, инженеры получили теоретическую предельную скорость от 15 до 18 узлов, то есть чуть меньше 33 километров в час. Однако было немало сообщений о том, что дельфины в океане подолгу плыли гораздо быстрее, чем позволяют законы природы. Так, дельфины неоднократно сопровождали эсминцы, шедшие со скоростью 30-35 узлов. Они не отставали от корабля, а офицеры и матросы клялись, что много раз видели, как дельфины проплывали мимо борта от кормы к носу и обгоняли эсминец, развивший полный ход.

Если дельфины действительно способны плыть со скоростью до 35 узлов, значит, им известно о законах гидродинамики что-то такое, чего не знают военно-морские инженеры и что было бы очень полезно узнать. Прежде всего следовало ответить на вопрос, с какой скоростыо способен в действительности плыть отдельно взятый дельфин.

Сотрудники военно-морской станции по испытанию оружия (НОТС) в Калифорнии провели под руководством доктора Томаса Лэнга, специалиста по гидродинамике, ряд экспериментов с дрессированными дельфинами в маленьких и больших бассейнах, но ничего сенсационного не обнаружили. Кен Норрис, к которому обратился доктор Лэнг, решил летом 1964 года провести с каким-нибудь животным нашего Парка специальные исследования скорости дельфинов.Жорж 24 марта поймал дельфина, который, как мы затем убедились, представлял собой почти идеальный объект для дрессировки, - полувзрослого самца афалины. Афалина-подросток это общительное, любопытное и практически бесстрашное существо. Он не склонен к истерикам, как глупенькая маленькая Леи, наша юная кико, и в отличие от взрослых самцов, вроде Макуа, его не занимают вопросы, связанные с престижем. Наш новый дельфиненок, которого назвали Кеики ("детка" по-гавайски), прямо-таки без памяти влюбился в дрессировочный отдел и во все, что там происходило, а мы все без памяти влюбились в Кеики. Я помню, как заглянувший к нам дрессировщик из "Маринленда" просто позеленел от завести, когда Кеики чуть ли не влез к нему на колени, чтобы исследовать его карманы - и все из чисто дельфиньего дружелюбия.

- Идеальное животное! - сказал этот дрессировщик. - Он будет делать все, что вы от него потребуете.

А нам пришлось потребовать от Кеики очень многого. Кен выбрал Кеики для экспериментов по изучению скорости дельфинов. Предполагалось, что животные НОТС плыли не в полную силу, так как им было тесно в бассейнах. У Гавайского университета была лаборатория примерно в пятнадцати километрах к северу от Парка, в бухте Канеохе на Кокосовом острове. Там вдоль берега была отгорожена узкая длинная полоса моря, представлявшая собой отличную "беговую дорожку". Узкий вход в эту искусственную лагуну перегораживался сетями, чтобы животное не могло ускользнуть в бухту. Длиной полоса была в несколько сотен метров, шириной не меньше 15 метров, а глубиной около трех метров - уж, конечно, достаточное пространство, чтобы дельфин чувствовал себя привольно. Кен объяснил, как нам следует дрессировать Кеики для его целей, и мы принялись готовить нашего малыша к командировке на Кокосовый остров.

Кеики, в частности, обладал тем достоинством, что не предпочитал одного какого-то дрессировщика остальным - ему нравились мы все. Я приучила его к свистку, Дотти - к рукам, Дэвид - подплывать на сигнал подводного зуммера, а сам Кен Норрис добился, чтобы Кеики заплывал на носилки и спокойно разрешал вынимать себя из воды, так что транспортировка его не доставляла лишних хлопот. Первые недели на Кокосовом острове мы все участвовали в дрессировке Кеики вместе со студентами Кена и его сыном.

Вначале предполагалось, что Кеики будет по сигналу проплывать размеченную трассу из конца в конец на полной своей скорости, пока кто-нибудь засекает его время с помощью секундомера. Выяснилось, что этого недостаточно. Для дальнейших экспериментов Кен разметил лагуну цепью буйков, а Том Лэнг предоставил в наше распоряжение тщательно отрегулированную кинокамеру, чтобы снимать каждый проплыв сверху. Это позволило вычислять скорость с большей точностью, чем при помощи секундомера: буйки обеспечивали точки отсчета и, просматривая киноленту, можно было абсолютно точно определить, с какой скоростью двигался Кеики между буйками в любой части лагуны.

Возникали проблемы и у дрессировщиков. Кеики нравилось кидаться вперед со скоростью 11-12 узлов, но заставить его двигаться быстрее было трудно, а разные использованные для этого способы - поощрение за увеличение скорости или лишение поощрения за ее снижение - часто сбивали его с толку и обескураживали. Дэвид, Дотти и я долго ломали голову над этой проблемой, но без особого успеха, так что Кен в конце концов послал за Роном Тернером, автором инструкций по дрессировке, которыми мы постоянно пользовались. Не знаю, какие приемы формирования применил Рон, но он добился того, что Кеики на коротких отрезках развивал скоростью до 16,1 узла - достижение в свете дальнейшего довольно внушительное, но заметно меньше того, на что надеялись Том и Кен.

Рон вернулся в Калифорнию, а Кен продолжал работать с Кеики на Кокосовом острове. У него был ялик с подвесным мотором, и Кеики очень нравилось гоняться за ним по лагуне. И вот в одни прекрасный день, когда я тоже была там, нам всем пришло в голову, что Кеике следовало бы испытать в бухте: вдруг на воле в погоне за быстрым катером Кеики разовьет более высокую скорость До того времени, насколько мне известно, никто еще нарочно не выпускал в море ручного дельфина с расчетом, что он вернется. Представлялось вполне вероятным, что, оказавшись на свободе, дельфин, как рыба, как всякое дикое животное, просто уплывет в неведомую даль. Тем не менее никто из нас не сомневался, что Кеики останется с нами. То, что произошло, Кен описал в своей книге "Наблюдатель дельфинов. Встречи натуралиста с китами и дельфинами" (Norris K.S. The Porpoise Watcher: A Naturalist's Experiences with Porpoises and Whales. N.Y.: W.W.Norton and Co., 1974, 142-143).

...Карен, Тед, Метт, Сьюзи и я погрузились в большую моторку, установили сигнальную консоль на скамье, отбросили сеть, перекрывающую выход, и позвали Кеики. Он в нерешительности задержался у сети, словно собака перед дверью дома, где ее прежде встречали неприветливо. Мы медленно двинулись к входному каналу, а Кеики следовал сзади, послушно подплывая к подводному излучателю звука, едва мы включали отзывной сигнал. Когда лодка достигла выхода из лагуны, Кеики явно занервничал. Он отстал, а когда мы позвали его, неохотно приблизился, но тут же отплыл назад в лагуну. Я выключил мотор и подзывал его до тех пор, пока не увидел, что он как будто успокоился. Тогда мы снова включили мотор и медленно вышли в открытую бухту Канеохе.

Кеики следовал за нами, пока мы не отошли от лагуны метров на триста-четыреста, а тогда внезапно метнулся в сторону, нырнул и исчез из виду. Мы тревожно смотрели по сторонам.

Секунды шли, а Кеики не появлялся.

Pages:     | 1 |   ...   | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 |   ...   | 38 |    Книги по разным темам