Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 |   ...   | 59 |

Однако, поскольку именно страх передчрезмерным гневом представляет собой центральный стержень страха пойтивразнос, пациенту для преодоления, снятия указанного страха необходимо открытовзглянуть ему в лицо. В результате я буквально подстегиваю пациента немногообезуметь, иначе говоря, бешено, безумно разгневаться. Совращающее поведение состороны матери доводило Виктора едва ли не до безумия и несло с собой настоящиемучения, но истоки страха перед душевной болезнью, обуревавшего Виктора взрелом возрасте, лежали в его страхе перед бесконтрольной яростью против материза то, что она лишила его подлинной мужественности. Одно из упражнений,применяемых мною для уменьшения страха перед яростью, прочно поселившегося впациенте, уже описывалось в главе 5, но я повторю его здесь применительно кстраху перед психическим заболеванием. Пациент усаживается в кресло или настул, обратясь ко мне лицом, а я сажусь в свое кресло где-то в метре от него.Затем я разъясняю пациенту, что сейчас мы займемся упражнением по мобилизацииего гнева. С этой целью он по моей инструкции сжимает обе ладони в кулаки,поднимает их и по-боксерски выдвигает в направлении ко мне. Затем я прошу еговыпятить подбородок, оскалить зубы и одновременно широко, очень широко раскрытьглаза и смотреть на меня не отрываясь. Кроме этого, пациенту даются указаниягрозить мне кулаками, слегка покачивать головой и произносить: Я вполне могуубить тебя. Самая трудная для пациентов часть в этом упражнении — держать глаза широко открытыми.Нередко распахнутые глаза рождают страх у самого пациента, и он спешит поскорееих прикрыть. Ведь если он ощущает страх, то не может испытывать гнев. Широкораскрытые глаза производят особый эффект. Они уменьшают концентрацию нанепосредственной реальности и позволяют возникнуть взгляду с сумасшедшинкой.Почти во всех случаях лицо пациента приобретает при этом демоническоевыражение, позволяя отразиться в глазах чувству интенсивного гнева, который онможет в этот момент испытать и с которым он можетидентифицироваться.

Указанное упражнение занимает не более двухминут. Как только пациент ощутит в себе гнев, я прошу его опустить кулаки ирасслабиться, в то же время не позволяя гневу покинуть его взгляд. Если вглазах пациента гнев продолжает сохраняться, он интегрирует имеющееся у негосильное чувство гнева воедино со своим эго и приобретает над этим чувствомсознательный контроль. Располагая подобным контролем, он больше не опасаетсяощутить всю интенсивность своего гнева. Наличие у человека сознательногоуправления гневом наглядно проявляется в его способности произвольно, пожеланию вызвать в глазах гневное выражение и погасить его. Точно так же какможно выражать своим внешним видом страх — глаза и рот должны быть при этомраскрыты до отказа, —существует и возможность выразить свой гнев, придав лицу надлежащее выражение.Большинство людей не способны сделать это по желанию, поскольку не обладаютполным контролем над лицевыми мускулами, включая те из них, которые окружаютглазницы. Они утратили эту естественную способность, поскольку в детствебоялись продемонстрировать на лице гнев против родителей. Хотя существуетвероятность того, что в процессе выполнения только что описанного упражненияпациент окажется захлестнутым собственным гневом, этого можно избежать, еслисделать упор на осознании и локализации указанного чувства. Акцент нужно делатьна чувство, а не на сопряженное с ним действие.

Отчетливое выражение гнева в глазахсвидетельствует о том, что через тело прошел и попал в глаза сильныйэнергетический заряд. Как уже отмечалось в одной из предшествующих глав, потоквозбуждения, сопровождающий такую эмоцию, как гнев, направлен вверх и проходитчерез спину в голову, а далее в темя и глаза. Если я стану сильномобилизовывать выражение гнева в глазах, то могу ощутить, как волосы встаютдыбом в верхней части спины и на макушке. Такое же явление наблюдается и у злойсобаки. Важность указанного энергетического заряда для глаз заключается в том,что он заставляет их лучше сфокусироваться и четче выполнить наводку нарезкость, тем самым улучшая зрение. Как мы видели ранее, в случаевозникновения страха поток энергии течет в обратном направлении, и при этомзаряженность глаз падает. Перепуганный человек часто чувствует себя не в своейтарелке, поскольку испытывает трудности с концентрацией взгляда. Благодаряприменению упомянутого упражнения эти трудности исчезают. Однако не следуетожидать, что если однократно или пару раз выполнить данное, да и любое другоебиоэнергетическое упражнение, то это приведет к прочному изменению моделистраха, сложившейся у человека за всю его жизнь. Чувство гнева должноинтегрироваться в состав личности таким образом, чтобы оно выражалось легко,естественно и адекватно ситуации. Тогда гнев станет проявляться спонтанно, помере возникновения необходимости. Тот факт, что поведение находится подконтролем сознания, вовсе не противоречит его спонтанности. Мы ведь не думаем отом, как ходим, едим или пишем, и, тем не менее, мы при этом вполне осознаем,чем занимаемся в данный момент, и в состоянии сознательно управлять своимидействиями.

Человек не может располагать сознательнымконтролем над своим поведением, если он боится потерять самоконтроль. Это можетвыглядеть внутренне противоречивым, но на самом деле никакого парадокса тутнет. Страх оказывает на тело парализующее воздействие, подрывая его способностьк спонтанным действиям и делая их неловкими и неуклюжими. Конфликт между двумядиаметрально противоположными побуждениями — отступить и действовать— нарушаетсознательный контроль и тем самым поддерживает в человеке страх. Разумеется,для страха существуют листорические причины. Если, будучи ребенком, нектоиспытывал беспредельный гнев, то можно понять и простить существующую у такогочеловека убежденность в том, что любое выражение указанного чувства можетпривести к суровому телесному наказанию со стороны родителей. В подобнойситуации у ребенка нет иного выбора, кроме как воспретить себе соответствующийпоступок и подавить возникающее чувство где-то в глубине своего естества.Однако подавление чувств фиксирует человека на уровне детства. Давнее прошлоестановится в его личности чем-то хотя и замороженным, но потенциальноактивным — оно можетоттаять и начать действовать. Даже в терапевтической ситуации, где всякаяопасность устраняется, пациент иногда все-таки продолжает бояться последствий,которые могут явиться результатом выражения интенсивного гнева.

В рассматриваемой нами проблеме лотпусканиятормозов существует и другой аспект, который также имеет отношение к детскомуопыту данного индивида. У детей есть тенденция приравнивать друг к другучувство и поступок. Чувства и желания представляют собою для них мощные силы.Желать кому-то смерти — это может восприниматься ребенком как эквивалент убийствауказанного лица. Чувства могут также рассматриваться детьми как нечто весьмастойкое и стабильное. Взрослые знают из опыта, что чувства переменчивы, словновесенняя погода. Гнев в соответствии с меняющимися жизненными обстоятельствамиможет перейти в заботу, а любовь — в ненависть. Дети, которым присуще бытие целиком в настоящем,никогда не думают в терминах будущего и потому не владеют понятиемизменчивости. Боль видится ими как длящаяся вечно. Поэтому дети частоспрашивают: Когда это закончится Указанный тип мышления распространяется ина чувства. Если я злюсь на тебя, — думает ребенок, — то всегда буду испытывать к тебезлость. Раз я ненавижу тебя, то буду ненавидеть вечно. С указанной точкойзрения связана и другая, приравнивающая мысли и действия: желание убить кого-тодля ребенка эквивалентно акту убийства этого человека. Эго маленького ребенкане в состоянии с легкостью провести различие между мыслью, чувством ипоступком. Умение различать эти вещи приходит тогда, когда у ребенка появляетсясамосознание, а эго подросшего человека приведет его к выводу о том, что онобладает сознательным контролем над собственным поведением.

Проводить аналитическую терапию с маленькимребенком невозможно, поскольку в нем отсутствует объективность, необходимая длятого, чтобы аналитический процесс работал и давал результаты. Однако и у многихвзрослых нет объективности, поскольку они в эмоциональном плане зафиксировалисьна детском уровне, а это подрывает их эго и присущую последнему способностьпроводить четкую дифференциацию между мыслями, чувствами и поступками. Взрослыйчеловек должен знать, что, хотя в нем и может кипеть гнев, достаточный по своейинтенсивности для совершения убийства, он под воздействием указанного чувстване станет действовать соответственно, поскольку это неприемлемо или неразумно.Тенденция в любом случае разрядиться посредством поступка берет свое начало вдетской компоненте личности. Тем самым, если человек в состоянии питать ивыразить чувство убийственного гнева, не доводя это выражение до конкретногодействия и даже не намереваясь поступать подобным образом, то это являетсянесомненным признаком его зрелости, взрослости. Описанное ранее упражнение, входе которого пациент сидит на стуле лицом ко мне и, размахивая у меня передносом кулаками, повторяет сакраментальную фразу насчет возможности убить меня,предоставляет пациентам возможность испытать и развить в себе сознательныйконтроль над собственным поведением. А это позволит им в дальнейшем бытьвзрослыми и вести себя как взрослые люди, каковыми они на самом деле иявляются.

Еще один важный компонент вышеуказанногоупражнения заключается в привязке голоса к взгляду. Многие люди при выполненииэтого упражнения будут выкрикивать слова вроде: Я ведь запросто могу убитьтебя, очень громким голосом, но в глазах у них при этом отсутствует гнев.Чрезмерное акцентирование голоса уменьшает энергетический заряд, приходящийсяна глаза. Выражение гнева ограничивается одним только голосом — и платой за это становитсяутрата гнева во взгляде. Такая реакция носит в большой степени инфантильныйхарактер, потому что в младенческом и детском возрасте доминирующим средствомвыражения чувств служит голос. Однако у взрослых людей преобладающиминструментом экспрессии становятся глаза. Таким образом, гнева взрослогочеловека нужно больше всего бояться в том случае, когда голос звучит тихо, аглаза сверкают. Тут мы словно идем по стопам философии Теодора Рузвельта,американского президента начала нынешнего столетия, который сказал:Разговаривай мягко, но держи в руках большую дубинку.

Мне хотелось бы настоятельно подчеркнуть,что, хотя описанные здесь упражнения и уменьшают страх человека капитулироватьперед собственным телом, их следует дополнять другими упражнениями на выражениегнева. Надлежащая чувствительность терапевта к проблемам конкретного пациентапозволит ему выбрать подходящее упражнение. К примеру, Виктор, случай которогорассматривался ранее в данной главе, рассказывал, как его рука спонтаннопотянулась к шее матери, и это было воспринято им в качестве импульсивногопобуждения задушить ее. Я могу понять этот импульс. Тон материнского голосаможет быть при разговоре с ребенком настолько шершавым и жестким, что малышбудет не в состоянии снести его; может оказаться и так, что ребенок ощутит вголосе невыносимую холодность либо враждебность. Однако, как правило, именнопостоянное давление на ребенка, производимое матерью с помощью несмолкаемогоголоса, который, словно молоток, бьет по его барабанным перепонками, и доводитдитя до состояния, близкого к безумию. В подобной ситуации естественнымпобуждением ребенка, если он не в состоянии улизнуть или как-то иначе укрытьсяот неумолимого напора звуков, становится стремление задушить мать, чтобы,наконец, заставить ее заткнуться. Разумеется, ребенок не может действовать всоответствии с этим импульсом и, следовательно, обязан подавить его.Высвободить это импульсивное побуждение в процессе терапии оказываетсясравнительно простым делом. Как уже говорилось, я с этой целью даю пациентукрепкое полотенце, которое он может скручивать и сдавливать так туго, кактолько пожелает. В то же самое время я призываю пациентов вслух высказыватьвладеющие ими чувства. Вполне подходят краткие фразы вроде: Заткнись; я невыношу твой голос; я вполне могу задушить тебя и тому подобные. Указанноеупражнение дает пациенту ощущение силы и власти, которое помогает емупреодолеть имеющееся у него восприятие самого себя как беспомощнойжертвы.

Еще одним сильным чувством, котороеассоциируется со страхом перед душевной болезнью, является сексуальность.Интенсивная сексуальная страсть в состоянии, что называется, понести человеканичуть не меньше, нежели интенсивный гнев. Индивид может быть влюблен добезумия или даже терять голову и сходить с ума из-за того, что его любовьоказалась преданной. Однако у здорового человека оба указанных чувствасинтонны, созвучны эго и воспринимаются им как часть собственного Я. Этичувства могут войти в состав личности в качестве ее элемента, что дает данномулицу возможность выразить их позитивным и конструктивным образом, однако такоевхождение возможно лишь в том случае, если человек в состоянии в полной мерепринять эти чувства и согласиться с фактом их существования. Стремлениедейственно выразить себя — то ли сексуально, то ли в виде гнева — проистекает из страха перед тем,что попытка удержать в себе возбуждение, порождаемое столь интенсивнымчувством, может оказаться чрезмерной. Человек не в силах противостоятьсильнейшему возбуждению. Он обязательно должен что-то сделать, чтобы разрядитьохватившее его возбуждение, — то ли взорваться гневом, то ли выступить по сексуальной линии,то ли сочетать одно с другим. Такое поведение является приметой не страсти, астраха — страха передпсихической болезнью. Этот последний вид страха не отличается от страха перединтимной близостью. Избыточность интимной близости пугает, поскольку несет всебе угрозу превратиться в чью-то собственность, как это было давным-давно,когда этот человек принадлежал, словно вещь, своему родителю-соблазнителю. Вподобной ситуации ребенка доводит до безумия противоречивый двойной посыл:соблазнение и отторжение, любовь и ненависть.

Pages:     | 1 |   ...   | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 |   ...   | 59 |    Книги по разным темам