Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 |   ...   | 40 |

Понимание власти возможно только исходя из субъективных переживаний, целей человека и его смысловых построений, также необходимо иметь ввиду чрезвычайное многообразие наших управленческих поисков своего места в общественной лестнице. Властное действие внешне ориентировано на подчинение, при этом находим разные цели, то в соответствии с религиозными нормами, то в зависимости от светских требований. Речь должна идти не о том, чтобы принять как объективное, существующее иерархическое расположение, находящееся на поверхности духовно-политических процессов, расположив их по каузальным характеристикам. Тогда происходит простое выявление тенденции господства одних людей над другими. В таком случае мы подойдём к анализу власти через позитивизм, построенном на естественном иерархическом делении общества. Речь должна идти о смысловых характеристиках социальных связях, которые выражают подчинение одного лица другим. Причинная парадигма (один воздействует, а другой подчиняется), ведёт просто к непосредственному фиксированию иерархических связей. Власть - это политический образ, исходя из которого любой человек стремится постичь своё место в социальном мире посредством выявления своих личностных и социальных качеств как субъекта конституирующего соответствующий аспект общественных отношений. Большая разница, когда мы воспринимаем себя в качестве творца собственного бытия, или же управление собой доверяем постороннему. В то же время каждый из нас живёт своим внутренним временем, схватывая своё положение в интеракционных связях в качестве структурных компонентов построения биографии. Иначе мы забудем, что все приказы или советы, которыми люди принуждают друг друга к выполнению своих планов, привязаны к конкретному восприятию и пониманию своего положения в обществе. Взамен унылой картины строго детерминированной обусловленности (только начальник принуждает рабочего к подчинению), которая фиксирует навязывание воли только по отношению к определённой тематике и мотивации, можно видеть во власти драму с участием множества людей со своими волями и оценками, где каждый находится на соответствующем этапе построения своей биографии. Приведём слова О. Шпенглера в отношении Ф. Ницше: Его понятия декаданса, нигилизма, переоценки всех ценностей, воли к власти, коренятся глубоко в сущности западной цивилизации и играют в её анализе прямо-таки решающую роль.

Однако в каком отношении находится тогда принадлежащее ему понятие дионисийского к внутреннему миру высокоцивилизованного китайца времён Конфуция или современного американца2.

Наконец, у каждой личности свой отрезок онтогенетического развития.

Вряд ли человеку хочется стареть, тем самым испытывая ослабление своей власти над другими. Никаких инвариантов в содержании и генетических базах у власти нет, а любые возможности влияния на другую личность являются выражениями соответствующих временных характеристик в процессе поиска самого себя.

Принципиальное различие надо искать не между властвующими и подвластными, нельзя ограничиваться лишь анализом могущества и ничтожества, так как здесь мы рассматриваем лишь формальные характеристики власти, а также выясняем функции конкретных её носителей. Дело в том, как мы оцениваем себя с точки зрения построения значимых социальных моментов. Также необходимо понять, как субъект видит возможности и методы работы партнёров в этой самооценке.

Все люди являются участниками социального взаимодействия, а это как раз есть характеристика наличия у всех прав и возможностей регулировать друг другом.

Другое дело, что мы все неодинаковы, у каждого свои ресурсы и возможности управления. Такое структурирование приводит к разделению на элиту и толпу, на вышестоящих и нижестоящих, где власть с формальной стороны выступает отражением такого иерархического разделения.

С сущностной стороны, власть фиксирует нашу личностную оценку своего положения, не только в стратификационном аспекте, а как выявление своей диспозиции в жизни в контексте приемлемых ценностных ориентаций на соответствующем этапе жизни.

Ресурсы и внутреннее время: вот в каком виде предстоит перед каждым социальным индивидом две крайние возможности упорядочивания поведения индивида с целью собственного осознания своего места. Ресурсы, наличность, являются характеристиками нашего могущества, выражая актуальную возможность волевого воздействия. А наши переживания и сомнения показывают власть через дистанционное понимание. Мы выявляем, как значимые возможности и желания принуждают нас исполнять наши планы. Но вот замечаем, что наше поклонение кому-либо или доминирование перед другим индивидом было иррациональным, а навязывание своей воли данному лицу и установление соответствующего порядка только вызывает досаду и противоречит планам. Хотя всё имеющееся для нас и партнёра легитимно, оно противостоит и противоречит нашим ценностным ориентациям. Данный факт показывает не просто ошибочность нашего управления, а безвластие.

Объект власти, хотя и выполняет по принуждению, не является моей структурной составляющей, это не просто чужая функция. Для власти принципиально важно относиться к чужому индивиду, как к личности. Хотя чужая воля подчинилась нам, у объекта есть готовность принять условия нашей тематики посредством интернализации, а мы уверены, что другой человек выступит нашим средством осуществления решений, эта актуальность трансформируется через пережитый опыт в качестве момента его биографии. Беря ответственность за свои решения и за действия подотчётного мне лица, в то же время знаем, что индивид выполняет свои решения, где мы, в свою очередь, выступаем одним из моментов его деятельности. Поэтому резкое противопоставление субъекта и объекта власти возможно только в контексте отдельного акта воздействия и в соответствующей форме.

В социальных связях происходит постоянный обмен властными ролями, да и сам властный акт в одном отношении выражает волю одного актора, а в другом - намерение другого индивида. Единственная возможность выявить властные оттенки - это обеспечение переживаний внутреннего времени, когда мы должны найти что-то значимое в своём социальном порядке через выявление необходимости выявления своего смысла существования в современных условиях на основе пережитого. Вначале надо иметь опыт веры, что именно данный статус и роль обеспечивают реализацию. Это говорит о том, что именно данный статус и конкретная роль обеспечивают реализацию на основе воспринятых ценностей. Это также предполагает, что мы берём обязанности и ответственность за выдвижение и претворение определённых программ и целей. Это подчинение показывает проблематичность нашего положения, выявляет сомнения в необходимость данной власти. При отсутствии сомнения власть принимает форму господства, а человек становится заложником собственных догматических предубеждений. Но само это бодрствование показывает лишь очередное событие во внутреннем времени, где мы через сопоставление с прошлым строим свою очередную целевую систему. В свою очередь, эта вера и сомнение по поводу своего статуса и темы не являются произвольными, а отражают наше положение в обществе и фиксируют наше субъектное положение. В то же время для появления власти необходимо оценить себя в роли субъекта, противопоставляя себя бытию. Речь идёт не просто об обращённости от типа здесь и теперь к перспективному целенаправленному смыслопостроению, но и осуществляется выход из родовых связей к выявлению своих личностных характеристик в качестве конструирующего существа. Происходит властный процесс, который представляет собой демонстрацию своих прав и обязанностей. Осуществляется соизмерение себя в качестве субъекта и выявление соответствующего объекта через обозначение своей тематики, мотивов и релятивных построений. Власть есть выявление нашей соразмерности через показ своих взаимоотношений с другими людьми в качестве автономного и творческого существа, но существующего только через возможность соответствующего управленческого воздействия на партнёров.

Власть всегда является действием, хотя мы ищем переживания во внутреннем времени. Чтобы это отношение себя к себе стало властью, необходим процесс трансцендентирования, что предполагает возможность выявления себя в других через свою силу, знания и ресурсы. Для этого надо знать, конечно, другого, иметь представление о культуре общества. Просто влияние или воздействие не является властью. Данное влияние должно строиться на вере, что и партнёр имеет соответствующую волю, у него существуют права и обязанности. Появляется необходимость выявления качественных и количественных параметров измерения степени доминирования и признания соответствующих полномочий. При этом другой индивид как бы перестаёт существовать в виде самостоятельного существа, а образует с нами иерархическую общность, где реализуется обусловленная мною единая тематика и запланированный порядок. На основе этого порядка происходит становление пространственных характеристик каждого из нас в данном временном интервале. Тем самым мы определяем границы и формы нашего существования через другого индивида, а также строим новые планы через сопоставление возможности влияния и её ограничения.

Нельзя сказать, что данный объект оптимально управляем, стремится полностью удовлетворить наши запланированные запросы, а его деятельность приводит к адекватному упорядочению и целиком отвечает требованиям. Здесь речь идёт лишь о соответствующей форме трансцендентирования и постулирования необходимости полученного порядка обусловленного иерархическим расположением. Во-первых, сама власть показывает себя только через противопоставление неупорядоченному, только через различение не реализованных планов, мы приходим к пониманию собственной управленческой позиции. Во-вторых, сопротивление, неподчинение способствуют выявлению нашего места в иерархической лестнице. Простое послушание не способствует выявлению проблематичности существования, только признание чужих прав и обязанностей, заставляет нас осознать своё место через факты доминирования или подчинения.

Власть есть система противоположностей, ведь статус и роль, куда я одновременно стремлюсь как волевое существо, есть в то же время служба им, нам, как подвластным существам, приходится руководствоваться определёнными ценностями. Чтобы управлять другим, я должен облечь свои будущие поступки в подвластное состояние, определить соответствующую тематику и мотивы, а также выбрать необходимые правила игры в качестве руководителя. Но всякое безвластие есть не что иное, как проблематичность власти, ибо поставлено под сомнение моя направляющая воля. Наше верховенство требует перехода к иным основам её становления. В акте трансцендентирования происходит выявление и конституирование нашей власти. При этом мы всегда являемся лцентром некоего ментального пространства, которое построено из концентрических зон располагающихся по нисходящей связей и интересов, и по мере этого нисхождения возрастает несп связь в форме единства центра и периферии. К тому же властное трансцендентирование происходит не через стремление навязать свою волю конкретному человеку, а просто выражает необходимость выполнения управленческой функции, где другая личность релевантна нашей ситуации. С другой стороны, мы исполняем эту функцию не ради этой функции, а в силу стремления обозначить свою тревогу существования во времени4.

Одновременно мы получаем удовольствие от ощущения своего присутствия в данной плоскости и в соответствующем ракурсе. Мы довольны, что данный объект является символом моего обладания управленческой функцией. Через такое противопоставление тревоги за свою слабость и сомнение в правоту полагания, с одной стороны, гордость, демонстрация своих возможностей и получение положительных эмоций, с другой стороны, - всё это фиксируется в качестве характеристики своего статуса и роли. Власть требует двойственности при оценке другого индивида. Имея власть над ним, я вижу его в качестве средства, выполняющего чужие задачи наших пространственных образований. С другой стороны, я сам должен стремиться наделить партнёра полномочиями, сделать его свободным. Иначе деяние не воспринимается как власть. Благодаря такому двойственному положению по отношению к другому, я могу созерцать себя в качестве субъекта властных отношений.

Чем сильнее мы творим общественные управленческие схемы, тем меньше мы имеем власть над другими людьми. При глубоком погружении в процесс упорядочивания, мы становимся менее автономными, так как сильнее происходит вовлечение в объективные структуры и институты. Власть есть всегда некоторая отдалённость от своего обладания, происходит перерыв в коммуникационных связях (К. Ясперс). Хотя власть предполагает упорядоченность, тождественность в общих делах по единому руководству, власть предполагает резкое выявление гетерономности функций, статусов, тем и мотивов. Властвование означает противопоставление по иерархическим признакам, выявление господства руководящей воли, фиксацию объекта нашего влияния.

Чем более мы привлекаем партнёра в качестве объекта власти, тем сильнее я отрицаю себя как власть. Как пишет Г. Марсель, чтобы действительно обладать, необходимо в какой-то степени быть, то есть быть непосредственно для себя, чувствовать себя как нечто страдательное, изменяемое5. Есть разница между властью, которую я демонстрирую, диктуя другому индивиду свою волю, и смыслом самого волеизъявления для меня самого. Всё то, что имеем в качестве субъекта власти, можно реализовывать как управленческое деяние, где мы сами меняемся по чужой управленческой схеме. Мы обладаем властью даже независимо от нашего желания, так как объективно находимся на определённой лестнице деления, имеем должный уровень ресурсов. То, что мы обладаем властью над другим человеком, не означает, что мы эту власть породили, что она есть. Но то, что есть определённые права и обязанности, само по себе порождает власть. Утверждение, что у человека имеется власть, фиксирует факт, что есть позиция, статус, культура, а это позволяет нам и даёт возможность осуществлять управление. Сказать, что я обладаю властью, означает, что я рассматриваю управленческую перспективу как свою роль, могу в определённых условиях фиксировать доминирование, претворяя в жизнь свои темы и мотивы. Функция осуществления власти не обладание, а превращение наличности в специализацию и функцию соответствующего субъекта. Когда мы фиксируем власть как обладание, мы просто останавливаемся на иерархичности связей и управлении.

Pages:     | 1 |   ...   | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 |   ...   | 40 |    Книги по разным темам