Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 |   ...   | 41 |

свободы не только "давались", но и нарушались, политический режим тормозил развитие нэпа, возможности большевистского реформирования были ограничены идеологическими догмами партии. Попытка реформирования экономики противоречила "социалистической" цели партии, что в итоге привело к ликвидации всего положительного в нэповских преобразованиях.

В целом современная историография нэпа отказалась от чрезмерно оптимистических его оценок периода перестройки и перешла на более объективное освещение различных его сторон82. Всё больше историков признают бесспорным факт ужесточения политического режима в 1920-е годы, утихают терминологические споры об авторитаризме-тоталитаризме, историки приходят к осознанию необходимости более кропотливо изучать реальный исторический процесс. Качество данной работы во многом зависит от перенесения "центра тяжести" с изучения обстоятельств борьбы за власть московских вождей, принятия тех или иных директив на ситуацию в провинции, где жизнь всегда более открыта, где наиболее зримо проявляются характерные черты времени.

Подробнее об историографии нэпа см.: Орлов И. Б. Современная отечественная историография нэпа: достижения, проблематика, перспективы // Отеч. история, 1999, № 1. С. 102 - 116; Алексеева Г. С. Новейшая отечественная историография о причинах окончания нэпа (вторая половина 80-х - начало 90-х гг.) // Отечественная и всеобщая история: методология, источниковедение, историография. Брянск, 1993.

С. 33 - 35.; Горинов М. М. Советская история 1920 - 1930-х годов: От мифов к реальности // Исторические исследования в России.

Тенденции последних лет. М., 1996. С. 239 - 277; Кулагин Г. А. О некоторых проблемах нэпа в новейшей отечественной историографии // Актуальные проблемы отечественной истории. Воронеж, 1995; Мерзляков И. П., Филатов Н. Н. Современная историография внутрипартийной борьбы 1923 - 1929 гг. // Проблемы политологии и политической истории. Вып. 4. Саратов, 1994. С. 48 - 56; Скрыпников А. В. НЭП: историография проблемы // Актуальные вопросы отечественной историографии. СПб., 1997. С. 35 - 37 и др.

Для изучения реальностей провинциальной практики партийного руководства комсомолом, общей характеристики общественно-политической жизни в Центральном Черноземье большой интерес представляют статьи С. А. Есикова, давшего весьма объективную оценку деловым и нравственным качествам партийных руководителей региона начала 1920-х годов83, а также труды Н. Г. Кононова84 и В. П. Пашина85, обстоятельно характеризующие численный и социально-классовый состав местных партийных организаций. О. Ю. Олейник дал характеристику политической культуры работников партийного аппарата конца 1920-х годов86. А. В. Скрыпников, А. В. Шевцов, О. В. Хаустова показали противоречивость влияния партийных структур на крестьянство, причем акцент был сделан на негативные черты этого влияния87.

Есиков С. А. Руководство большевиков в 1920-начале 1921 гг. (Качественная характеристика) // Общественно-политическая жизнь российской провинции. ХХ-й век. Вып. II. Тамбов,1996. С. 57 - 60; Сельский коммунист 20-х годов: социально-культурный облик (по материалам Тамбовской губернии) // Великий Октябрь. Полит. партии России и СССР. Социалист. преобразования в стране. Владимир, 1991. Ч. 1. С. 188 - 191 и др.

Кононов Н. Г. Численный и социально-классовый состав Курской губернской парторганизации(1921 - 1927гг.) // Проблемы исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья и Запада России. Липецк, 1998. С. 137 - 138.

Пашин В. П. Основы кадровой политики большевиков в 1917 - 1927 гг. (На примере номенклатурной селекции руководящих кадров Центрального Черноземья) // Проблемы исторической демографии и исторической географии Центрального Черноземья. М., Курск, 1994. С. 183 - 188.

Олейник О. Ю. О политической культуре работников партийного аппарата в конце 20-х начале 30-х годов // Интеллигенция в политической истории ХХ-го века. Иваново, 1993. С. 70 - 76.

Скрыпников А. В. Кризис советской системы в 20-е годы и крестьянство // Актуальные проблемы преподавания и изучения социально-гуманитарных наук в высшей школе: опыт и новации. Воронеж, 1994. С. 23 - 32; Скрыпни- ков А. В. Переход к нэпу и сельские ячейки // Актуальные проблемы социально-гуманитарных наук. Вып. 2. Воронеж, 1994. С. 34 - 37; Хаустова О. В. Руководители структур управления в период аграрных реформ (последняя треть 1920-х первая половина 1930-х годов) // Там же. Вып. 6. Воронеж, 1996. С. 38 - 40; Шевцов А. В. Эволюция партийных органов Центрального Черноземья в период проведения аграрных реформ (вторая половина 20-х - первая половина 30-х) // Там же. Вып. IV. Воронеж, 1996. С. 54 - 56.

Осторожно, как бы пугливо, но в 1990-е годы в России появились и первые публикации о феномене культа В. И.

енина88. Наиболее полно он исследован в переведённой с английского языка монографии Н. Тумаркин "Ленин жив! Культ Ленина в Советской России"89. В монографии прослеживаются истоки культа Ленина в России, основные черты большевистской мифологии о Ленине, использование смерти Ленина для насаждения его культа. Подкупает образный язык автора. Вот, например, точное сравнение культов Ленина и Сталина: "Если ленинский культ 20-х годов напоминал собой сдержанный, хотя и проникновенный траурный марш, исполняемый на скорбно-торжествен-ных церемониях, культ Сталина сходствовал с непрерывной симфонией в мажоре"90. Автор показывает, что власти ожидали, как юноши, воспитанные ленинианой, вырастут лояльными советскими гражданами, а их юношеская любовь к Ленину в зрелости обратится в преданность советской власти. Прочитав эту книгу, мы поставили задачу рассмотреть механизм формирования культа Ленина в комсомоле. С нашей точки зрения это поможет выявить дополнительные факторы эволюции характера взаимоотношений молодёжного союза с партией.

В. Л. Соскин показал, что переход к нэпу диктовал и смену культурной парадигмы. Главной чертой нового типа культуры должно было стать развитие демократии, расширение свободы личности и творчества. Эти принципы могли утвердиться только в борьбе с основами культурной политики и чертами самой "новой культуры", которые сложились в условиях "военного коммунизма". Такой процесс начался, но развития не получил. Подлинного расцвета культуры не получилось, поскольку характер духовной жизни в основных идеологических компонентах предопределялся монополией компартии91.

Д. Б. Викторов и С. В. Казюков, анализируя предпосылки и основные черты тоталитарного мышления, обоснованно утверждали, что нестандартно мыслящая интеллигенция, будучи не в состоянии воспринимать тоталитарную культуру, уступила место "интеллигенции догмы", поддерживаемой властями и мыслящей в рамках, заданных Великанова О. В. Образ Ленина в массовом сознании // Отеч. история. 1994. № 2. С. 175 - 185; Авдеев В. Религия мифа (красный фараон) // Молодая гвардия. 1998. № 11 - 12. С. 181 - 205 и др.

Нина Тумаркин. Ленин жив! Культ Ленина в Советской России. СПб., 1997.

Там же. С. 225.

Соскин В. Л. Культурная революция: так что же у нас было // Советская история: Проблемы и уроки. Новосибирск, 1992. С. 186 - 197.

изначально. Авторы приближали нас к пониманию того, что лежало в основе создания нового сталинского человечества за счёт массового преследования так называемых "бывших" и всех инакомыслящих92.

Культурный облик молодёжи 1920-х годов раскрыт пока недостаточно. Шаги вперёд в этом направлении связаны с исследованиями читательских интересов молодёжи93, местных досуговых организаций94, форм и методов ликвидации неграмотности95. Разрозненные факты есть в монографиях историков Л. И. Апайкиной96, Ж. Ф. Коноваловой97, немецкого автора К. Аймермахера98.

Основным объектом комсомольской деятельности 1920-х годов в аграрном Центральном Черноземье было, естественно, крестьянство. До сей поры, к сожалению, не осуществлено комплексное изучение истории крестьянства региона. Однако значительные шаги в данном направлении сделаны. Докторская диссертация С. А. Есикова99 анализирует противоречия российской модернизации и крестьянской экономики 1900 - 1921-х годов на примере Тамбовской губернии, подробно рассматривает проблемы крестьянских восстаний, взаимоотношений тамбовского крестьянства и государственной власти. С. А. Есиков убедительно показывает, что крестьянину, жившему в условиях замкнутости хозяйственного быта и общинного самоуправления, государство Викторов Д. Б., Кизюков С. В. Предпосылки и основные черты тоталитарного мышления // Десталинизация сознания: проблемы и перспективы. Архангельск, 1989. С. 9 - 10.

Свирская И. А. Советские читатели - подростки 20-х годов: Сб. научных трудов. СПб., 1992. № 132. С. 30 - 44.

Саран А. Ю. Досуговые организации в центральной России // История российского быта. СПб., 1999. С. 69 - 73.

Пеньков В. Ф. Из практики по осуществлению культурной революции в Тамбовском крае (1926 - 1932 гг.): историкополитологический аспект проблемы // Общественно-политическая жизнь российской провинции. ХХ-й век. Тамбов, 1997. С. 109 - 120;

Безгин В. Б. Старый и новый быт в традиционной крестьянской культуре (советская доколхозная деревня) // Тамбовское крестьянство: от капитализма к социализму (вторая половина ХIХ-го начало XX-го вв.). Вып. 2. Тамбов, 1998. С. 136 - 152 и др.

Апайкина Л. И. Из истории становления и развития профессионального образования в Советском Союзе в 20 - 30-е годы. М., 1997.

Коновалова Ж. Ф. Миф в советской истории и культуре. СПб., 1998.

Аймермахер К. Политика и культура при Ленине и Сталине. 1917 - 1932. М., 1998.

Есиков С. А. Крестьянство Тамбовской губернии в начале ХХ-ого века (1900 - 1921 гг.): Автореф. дис. Е д-ра ист. наук. М., 1998.

нужно было лишь как регулятор отношений, гарант и защитник крестьянских прав владения и собственности. Поэтому он противился любому государственному принуждению, жаждал "всей земли и всей воли". Для государства же крестьянство было "неудобным классом" именно как саморазвивающийся слой, но оно нужно было государству как основа физического жизнеобеспечения общества. Крестьянство, будучи в целом покорной частью общества, восставало против государства, во-первых, когда оно чрезмерно и болезненно вторгалось в сферу интересов крестьян, вовторых, когда государство явно не оправдывало социальных ожиданий крестьян, в-третьих, когда государство показывало крестьянству свою некую слабость. Неравенство сил государства и крестьянства загоняло в тупик возможности эволюционного решения аграрного вопроса.

Многие свои выводы С. А. Есиков базирует на подробном освещении событий крестьянского восстания в Тамбовской губернии - знаменитой "антоновщины". Она и ранее подвергалась сильному исследовательскому "натиску". Её историография насчитывает около 800 наименований опубликованных книг, брошюр, статей и отдельных документов100.

Однако крайняя тендециозность освещения, политизированные оценки ("бандитизм", "эсеровский заговор", "кулацкоэсеровское восстание") не давали возможности узнать достоверную историю тамбовских событий. И только в 1990-е годы появились публикации, в которых история восстания предстаёт как трагедия, в конечном счёте ставшая одним из факторов либерализации экономической политики большевиков101. При этом тема участия комсомольцев в борьбе с "антоновщиной", подаваемая ранее в героических тонах, ныне старательно обходится.

На рубеже 1980 - 1990-х годов появились и первые работы, объективно проанализировавшие антиправительственные выступления сельского населения конца 1920-х годов. Их причины справедливо были найдены в разорительной налоговой политике властей, грабительском См.: Соболева А. А. Крестьянское восстание в Тамбовской губернии (1920 - 1921 гг.): Библиографический указатель. Тамбов, 1994.

Есиков С. А., Протасов Л. Г. "Антоновщина": новые подходы // Вопр. истории, 1992, № 6 - 7; Есиков С. А., Канищев В. В.

"Антоновский нэп" (Организация и деятельность "Союза трудового крестьянства" Тамбовской губернии. 1920 - 1921 гг.) // Отеч. История.

1993. № 4; Самошкин В. В. Александр Степанович Антонов // Вопр. истории. 1994. № 2; Фатуева Н. В. Противостояние: кризис власти - трагедия народа: Из истории крестьянских волнений и восстаний в Тамбовской губернии в 1918 - 1921 гг. Рязань, 1996; Павлюченков С. А.

Крестьянский Брест, или предыстория большевистского нэпа. М., 1996.

характере хлебозаготовительных кампаний102. И. М. Чвикалов в 1990-м году даже счёл возможным использовать военную терминологию для описания общественно-политической обстановки в сельской местности накануне коллективизации. Он сравнил ситуацию в деревне с "замерзшим перед атакой фронтом"103. При этом И. М. Чвикалов говорил прежде всего о борьбе внутри самого сельского населения. Позже он выразил это точнее: "ЕПротив предприимчивых крестьян сформировался единый фронт: верхушка партийных и советских органов с одной стороны и низовые группы бедноты как непосредственные исполнители политики возмездия над кулаками". Справедливо не забыт и вклад кулачества в обострение социально-экономических противоречий на селе: "Посеяв ветер недоброжелательства, холодно-враждебного отношения к сирым и убогим, богачи пожали бурю, которая смела затем всю нэповскую деревню"104.

На сопротивление молодёжи Центрального Черноземья политике сплошной коллективизации без принятого ранее его беспрекословного осуждения одними из первых указали О. Н. Мигущенко и В. И. Михеев105. Наиболее обстоятельно проблемы воздействия коллективизации на молодёжь были изложены в статье О. Н. Мигущенко в журнале "Преподавание истории в школе"106.

осев А. В. Сопротивление воронежского крестьянства тотальной коллективизации (Коршевское восстание 1930 г.) // Методика и опыт изучения сельских поселений Центрального Черноземья. М., 1991. С. 57 - 59; Гончаренко Ю. И., Чиченков А. П. Под прессом "великого перелома" // Русская провинция. Записки краеведов. Воронеж, 1992. С. 180 - 207; Бычковский В. В. Коллективизация на Белгородчине // Центрально-Черноземная деревня: история и современность. М., 1992. С. 51 - 53 и др.

Чвикалов И. М. Некоторые аспекты характера общественно-политических настроений крестьянства на завершающем этапе нэпа // Воронежское краеведение: опыт и перспективы развития. Воронеж, 1990. С. 80.

Чвикалов И. М. Из истории коллективизации в Центральном Черноземье // Воронежское краеведение: опыт и перспективы развития. Воронеж, 1994. С. 18.

Мигущенко О. Н. Социально-экономические и политические отношения в деревне Центрально-Черноземной области (1928 - гг.): Дис. Е канд. ист. наук. Воронеж, 1994; Михеев В. И. Сопротивление курского крестьянства политике большевиков в 1918 - 1933 гг.:

Дис. Е канд. ист. наук. Курск, 1998.

Pages:     | 1 |   ...   | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 |   ...   | 41 |    Книги по разным темам