Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 |

Надо понять обстановку, понимать то, что кроме ситуации с бизнесом, кроме модернизации у нас есть нерешенные проблемы, которые могут нам обойтись исключительно дорого. Во-первых, это пенсионная реформа, которая требует крупных сумм для того, чтобы решить проблему, которую Е.аГайдар называл проблемой платежа. Сейчас эта проблема не решена, и когда мы говорим об оправданности нового поколения истребителей и 22 трлн руб. на переоснащение армии тогда, когда нам никто не угрожает, то мы должны учитывать, что нашим старшим возрастам угрожает просто отсутствие всяких источников финансирования, кроме монетизации долгов. Хотелось бы этого избежать. У меня есть четкое ощущение, что Т.А.аГоликова [Министр здравоохранения и социального развития РФ] этого обстоятельства не понимает, она вносит предложение, чтобы дать на повышение пенсии за 1 год 600 млрд руб., а на институциональные решения, которые в том числе нужны для создания фундамента пенсионного фонда, денег нет. Во-вторых, – это здравоохранение. В-третьих, – это образование. В-четвертых, – это проблема жилья. Кстати, и жилье, и здравоохранение являются сильнейшими моторами для подъема российской экономики. А мы практически ничего для этого не делаем. Все, чем занимаются наши девелоперы, строители – это жилье для богатых, это жилье элитное и бизнес-класса, копеечные масштабы имеет жилье эконом-класса, которое в немалой степени формируется за счет квартир, построенных в домах за счет людей совершенно иного сословия, и что создает чрезвычайные трудности для организации системы управления жилым фондом.

Вот если мы все это сложим, то поймем всю важность и сложность ситуации, которая требует серьезной и основательной дискуссии на всех уровнях. И я думаю, что экономическая, социальная экспертиза должна озаботиться этим обстоятельством, и что большинство из нас это понимает, а именно, что каким-то образом нужно содействовать выработке разумной политики, в том числе политики, которая касается ближайшего политического уровня.

Я прямо скажу, с моей точки зрения, наиболее вероятная победа на выборах В.В. Путина представляется мне очень большой бедой. Как с ней справиться, я не знаю. Спасибо.

Вопрос:

Евгений Григорьевич, в выступлении Аркадия Владимировича Дворковича, как я понял, одним из основных тезисов был не институты, а проекты, т.е., корректировка института через проекты. И такая реплика и вопрос: если мы идем к корректировке институтов через проекты да еще, как он сказал, достаточно быстро за 2-3 недели, то в этом случае в угоду данного проекта меняется какая-то часть института и при наших решениях коверкается сам институт. При этом получается такая интересная вещь – задумывается проект большей частью стратегами, программистами. Дальше вызывается юрист, свой, хороший, которому говорится, что мешает, и он правит то, что мешает. После того, как он поправил, институциональные поправки портят проект. Ну, мы знаем, что такое автономные некоммерческие организации, мы знаем, что такое быстро-быстро 94-й Федеральный закон. Сейчас есть проект, который даст академиям, институтам академий возможность учреждения коммерческих организаций на базе инноваций. Но туда даже вписано, что если это, ребята, национальная безопасность, то государство оставляет собственность за собой. Что такое национальная безопасность, знают все, – это все патенты, которые есть, и все виды, которые есть. Это значит, что это через взятку, и действительно это надо сделать, потому что есть новые инновационные проекты у крупных лоббирующих структур (РОСНАНО, РВК), которые берут на себя риски за эти проекты. Вот мне кажется, что выбор проекты vs. институты – это как раз выбор авторитарной и неавторитарной систем, потому что для реализации корректировки институтов через проекты парламент должен быть послушный, а если делать институт для реализации ряда проектов, то парламент должен быть. И если мы говорим, что у нас только та сторона, которая декларирована великим режиссером, против настоящего парламента и настоящей модернизации, то мне кажется, что сегодня мы услышали, что подспудно и другая сторона, которая выбрала корректировку экономических институтов через проекты, тоже за авторитарную систему без парламента и без демократии. Как вы это прокомментируете

Е.Г. Ясин:

Во-первых, я должен сказать про выбор проект или институт. Я думаю, что Аркадий Владимирович [Дворкович] и его шеф достаточно умные люди для того, чтобы понимать цену этих заявлений, и я понимаю, что это некая фигура речи, которая позволяет существовать внутри тандема разным полюсам и не раздражать другую сторону, учитывая то обстоятельство, что другая сторона уже все сказала: Мы все построили, теперь надо работать, ничего больше не надо, ничего менять не будем. И сейчас, если начнете говорить, что давайте что-то там делать, то это будет вызывать раздражение. И вот эта мера того, какое раздражение можно вызвать, а какое нельзя, и какой ценой, я вот это не ощущаю. Вот об обстановке этой мы еще можем как-то догадаться, а в остальном нет.

Что касается сути дела. Я лично убежден, что институты, которые создаются сразу набело, и потом их толкают со страшной силой, чтобы они такими оставались всегда, приучая людей к этому, они бывают чаще всего нежизнеспособными. Они, в конце концов, приобретают какую-то устойчивую форму только после того, как проходят определенные корректировки, и с учетом тех фактов, которые обнаруживаются в действительности. Точно так же с автономными учреждениями или с госзакупками, конечно, у нас есть определенная беда. Господин Артемьев оказался слишком упрямым. С ним разговариваешь, разговариваешь... Очевидно, что они придумали плохо, ясно, что надо менять, на моих глазах 3 года проходят – и никакого движения, ну, может быть, сейчас уговорят под новое веяние и т.д., но, конечно, важность институционального строительства, формирования институтов совершенно очевидна всем, в том числе и Аркадию Владимировичу [Дворковичу].

С другой стороны, все-таки, мое убеждение, что то обстоятельство, что схематически изобретаемые институты и те, которые мы взяли в готовом виде с Запада и сюда их пристраиваем, всегда сталкиваются с большими трудностями. В институциональном анализе есть такое понятие – QWERTY-эффект (как взяли клавиатуру c пишущей машинки). Уже ясно, что можно сделать лучше, а институт как бы перешел предел распространения, все, он укоренился. Ну вот вы сидите и думаете: то ли на это идти, то ли нет, – не такие уж и большие потери. Институциональное строительство – это серьезное и длинное дело. Заявление о том, что за 2 недели можно быстренько что-то сделать, – несерьезно. Это расчет на то, что институт вводится указами президента. У нас сейчас политическая система выстраивается путем поправок проектов, и все недостатки ведут к разрушению институтов.

П.Д. Баренбойм (ИЭП):

Я уже понял, что нужно вести не правовую, а экономическую дискуссию, поэтому у меня в рамках интересной экономической дискуссии вопрос к Вам как к человеку, который понимает это лучше всех. Можно ли сегодня вести любую интересную или неинтересную дискуссию в рамках (А.А. Аузан не даст мне уйти в сторону) новой политической экономии и институтов переходной экономии без обсуждения правовых вопросов Потому что я как юрист просто не улавливаю ситуацию, когда говорят проект против института. Есть правовые нормы, – уже скучно и неинтересно говорить про то, что у нас очень низкий уровень законодательства, особенно корпоративного или экономического, – поэтому можно ли обойтись без улучшения существующей правовой системы Я понимаю, что это дело не быстрое, хотя чем раньше начнем, тем раньше выйдем куда-то, тем более что и концепция правовая не сформулирована. Поэтому у меня вопрос, чтобы было интересно и юристам участвовать в экономической дискуссии. Я не берусь вопросы высокой политики решать без применения правовых вопросов и вернусь просто для иллюстрации к вопросам военных расходов. Вот у нас сидит автор отечественной школы конституционной экономики, правда, он [В.А. Мау] не всегда активно это признает. Есть у нас Конституция, есть у нас Конституционный суд, и есть в этой Конституции нормы о том, что государство в первую очередь должно обеспечивать благополучие, счастье и прочее-прочее для граждан. Но у нас совершенно нет экономических разработок, а вот здесь нужны экономические разработки. Только юристы могут их оформить и внести соответствующее заявление в Конституционный суд, при определенных обстоятельствах – в Верховный суд, потому что закон о бюджете должен быть конституционным, будь то проект, программа, все равно эти триллионы можно выделить только в рамках конкретных бюджетных законов: если сейчас кто-то захочет обратиться в Конституционный суд с заявлением о том, что должен быть вот такой расход в законе, и поэтому средства должны тратиться сюда, а не сюда. Кстати говоря, Конституционный суд при всем желании не сможет избежать рассмотрения такого заявления. Но где у нас экономический расчет для того, чтобы такое заявление подать

Е.Г. Ясин:

Начну с конца. Я хочу обратить внимание на то, что до Конституционного суда бюджет рассматривают Госдума и Совет Федерации. И если они голосуют по команде и кто-то нажал кнопку в Кремле, то они тут же лавтоматом нажимают кнопку в зале, то чем Вам поможет Конституционный суд А там есть возможность рассмотрения вариантов. Всегда была драка за то, кому что достанется. Это была такая напряженная борьба, а сейчас все вынесено в нулевое чтение. Это принципиальный вопрос – говорить о том, что не все дело только в суде и в правовых нормах. Но, в то же время, я присоединюсь к Вам и скажу, что, с моей точки зрения, основные проблемы институционального строительства на данном этапе вообще не лежат в сфере экономики, они как раз лежат за пределами. И номер один – это политическая и правовая системы. По очень простой причине: потому что, предположим, у Вас есть соответствующие правовые нормы, но есть ли гарантии, что будет принято правовое решение Я не уверен в этом. Мне рассказали забавную историю. Один наш бизнесмен обратился к английскому коллеге с вопросом, что больше подходит России – нормативное право либо прецедентное. Они поспорили, какое у нас право, а потом английский коллега ему и говорит: У вас ни то, и ни то, у вас толковательное право. Это особый вид. Ваши законы написаны так, чтобы можно было почти любую важную статью трактовать и вкривь, и вкось, – какая будет команда. Я считаю, что он прав.

Вспоминаю свою короткую деятельность в правительстве. По поводу какого-то закона Н.И.аРыжков говорил вслух своему помощнику: Только ты им скажи, чтобы они там "форточку" оставили, а то не будет никакой свободы маневра. Ну, дорогие мои, если у вас такие традиции построения законодательства (а они в советское время были отработаны неплохо), то тогда я ничего не могу сказать. Тогда первая работа, которую нужно сделать в юриспруденции, – сделать максимально однозначными трактовки этих статей, которые в законах существуют. Это длительная работа. Но главная проблема – это, все-таки, чтобы не раздавались звонки сверху и не было форм давления, когда заранее говорят, сколько, куда надо дать денег или когда говорят: Вот этого осудить, а вот этого не трогать.

Я считаю, что правовое государство – это главное, что должны делать юристы президента. Если они этого не сделали, то они не справились или не справятся со своей миссией. Это главное, чего нам не хватает. Но мало одного желания, необходимо сделать хороший закон. В нашем случае должна быть политическая воля или демократическая система, которая принуждает к этой воле, чтобы люди добивались торжества правовой нормы, а не того, чего им хочется в данный момент.

Pages:     | 1 | 2 |    Книги по разным темам