Б. С. Орлов проблематика осмысления прошлого

Вид материала

Документы

Содержание Начало осмысления прошлого в новой России

Подобный материал:

• 26 марта 30 марта 2012 года, 94.38kb.
• Г. М. Орлов, В. Г. Шуметов модель электоральных предпочтений: методология построения, 329.46kb.
• Ю. М. Орлов Орлов Ю. М. Восхождение к индивидуальности: Кн для учителя. М.: Просвещение,, 4813.73kb.
• А. Б. Орлов Орлов Александр Борисович профессор факультета психологии гу-вшэ, директор, 247.43kb.
• Прошлого, 4188.44kb.
• Борис Орлов Алексей Махров Вставай, Россия! Десант из будущего Господа из завтра., 3250.79kb.
• С. С. Хоружий внеземные цивилизации и религиозное сознание: к постановке темы, 225.05kb.
• Проблематика учета налогов при оценке рыночной стоимости недвижимости в рамках доходного, 176.88kb.
• Животные прошлого, 92.36kb.
• Николай Иванович Орлов, а "Мастером Отдыха" признан токарь ОАО "Аксион-Холдинг" Леонид, 24.46kb.

Начало осмысления прошлого в новой России

Уже отмечалось выше, что термином «Vergangenheitsbewältigung» в Германии определяют политику по отношению к прошлому, подразумевая под этим осмысление того, что же произошло в нацистском прошлом, и как его преодолевать, какими методами,. У нас этот термин преимущественно переводят как «преодоление». Но если быть более точным, преодолевать прошлое физически невозможно по той простой причине, что это конкретный временной отрезок уже прошедшего бытия. Ведь речь идет об осмыслении прошлого и о предотвращении возможности повторения такого прошлого. Не случайно в журнале «Pro et Contra» в заголовке статьи немецкой исследовательницы Ютты Шеррер употребляется термин «проработка» («Германия и Франция: проработка прошлого», 2009, № 3-4).

С учетом этих обстоятельств применительно к ситуации в России уместнее говорить прежде всего об осмыслении прошлого. Особенности такого осмысления напрямую связаны с особенностями становления новой политической и экономической системы России. Становится все более очевидным, что последние 30 лет Россия жила фактически в режиме исторической импровизации. Преобразования, которые начались в СССР в середине 80-х годов прошлого века и связаны с деятельностью нового Генерального секретаря ЦК КПСС, предусматривали обновление советской политической системы, все больше проявляющей свою нежизнеспособность, особенно в период «застоя». В ходе развернувшейся дискуссии, проходившей под лозунгами «перестройки» и «гласности», и к которой подключилась интеллектуальная часть общества, речь шла в основном об обновлении модели социализма: больше элементов демократии в политической системе и больше рыночных элементов в экономике (Горбачев, 1988). Во всяком случае о возвращении к капитализму никто не помышлял. Даже в диссидентских кругах вопрос ставился о введении парламентской политической системы – примерно такой же, что существует в странах Европы, а экономическая тематика как-то оставалась в стороне.

Между тем, после августовского путча 1991 г., когда частью руководства КПСС была сделана попытка вернуться в доперестроечные времена, на волне протеста части московской общественности, вышедшей на демонстрацию, Б.Н. Ельцин, возглавлявший в то время Верховный Совет РСФСР, заставил М.С. Горбачева публично поставить свою подпись на указе о запрете КПСС. Тем самым, был проделан решительный шаг от советской системы, построенной на правлении одной-единственной партии с её идеологической установкой на продвижении в сторону коммунистического общества.

Другим моментом было относительно кратковременное нахождение на посту премьер-министра правительства теперь уже Российской Федерации Е.Т. Гайдара, который в крайне критической экономической ситуации разрешил свободное ценообразование в рамках так называемой «шоковой терапии» и тем самым создал предпосылки для начала функционирования в стране рыночной экономики, основанной на частной собственности.

В 1993 г. была принята Конституция Российской Федерации, в которой были закреплены основные положения: права человека, представительная политическая система, рыночная экономика на базе частной собственности, федеративное устройство страны. Российское общество начинало приспосабливаться к жизнедеятельности в новой общественно-политической системе, примерно такой же, что и в демократических странах Запада, в том числе в уже объединившейся к тому времени (1990 г.) Германии.

Но при этом возник ряд принципиально отличных обстоятельств. К освоению новой политической и экономической системы подключились представители старой номенклатуры, начиная с президента РФ, который был в свое время секретарем Обкома КПСС в Свердловской области, а затем стоял во главе партийной организации Москвы. Мотивация этих людей была различной, но сложившаяся в годы Советской власти ментальность продолжала играть свою роль.

Второе существенное обстоятельство – складывание рыночной системы, проходившее без определенной заранее продуманной стратегии, сопровождалось резким ухудшением уровня жизни преобладающей части населения и резким обогащением узкой прослойки, сумевшей извлечь для себя выгоды из спонтанной приватизации огромного государственного имущества. В этих условиях в малообеспеченных слоях общества положительно оценивались обстоятельства пусть бедноватого, но достаточно стабильного существования при советской системе.

Разочарования, связанные со снижением роли России на международной арене после распада СССР, вызывали в памяти времена, когда под руководством Сталина страна победила гитлеровский нацизм и смогла установить свое влияние во многих странах Восточной Европы. Эти настроения поддерживались деятельностью Коммунистической партии Российской Федерации, которая после запрета КПСС, тем не менее, сумела возобновить свою легальную деятельность и, выходя на митинги и демонстрации с портретами Сталина, избрала в качестве своей политики призыв к сохранению державной мощи России.

На президентских выборах 1996 г. кандидат от КПРФ Г. Зюганов пользовался широкой поддержкой избирателей и, по мнению ряда аналитиков даже опережал Ельцина. Подтвердить или опровергнуть эту точку зрения трудно, ибо после выборов избирательные бюллетени были уничтожены.

В такой обстановке, когда сохранилась несущая основа советского режима – кадровой состав армии, милиции, служб государственной безопасности, Ельцин, не дождавшись окончания срока второго периода своего президентского правления, подал в отставку и рекомендовал на этот пост В.В. Путина.

Период правления Путина был ознаменован усилением властных вертикалей за счет ослабления только еще встававших на ноги демократических институтов, определенным улучшением положения населения за счет доходов от продажи нефтегазовых ресурсов, своеобразной идеологической ориентацией, в которой восстановление старой советской символики (сталинский гимн с подправленным текстом, красные знамена в армии), сочеталось с поддержкой деятельности православной церкви.

Все эти сложные и противоречивые процессы в жизни российского общества оказывали влияние на осмысление прошлого – как со стороны властей, так и со стороны ученых. И если в первоначальный период президентского правления Ельцина изучение прошлого на основе архивных документов проходило достаточно объективно, и это в первую очередь касалось оценки советского периода как тоталитарного режима, то во второй половине ельцинского правления все громче стали раздаваться голоса тех, кто советский период предпочитал рассматривать в положительном свете, включая и деятельность Сталина.

Эта тенденция усилилась в период президентского правления В.В. Путина, особенно после его заявления о том, что распад Советского Союза представлял самую большую геополитическую катастрофу в ХХ веке, и это расценивалось как одновременное одобрение политического режима, существовавшего в СССР. Точно также критика деятельности Сталина в период боевых действий против германских войск рассматривается как принижение победы советского народа в годы Великой Отечественной войны. В этом ключе следует рассматривать инициативу министра Шойгу о принятии закона, предусматривающие уголовные преследования за высказывания, искажающие историю Второй мировой войны и роль в ней Советского Союза.

Такая же тенденция прослеживается в новых учебниках, в которых уже по-иному рассматриваются теневые стороны периода существования СССР. В такой трактовке выделяется так называемый «учебник Филиппова», в котором Сталин характеризуется как успешный менеджер, сумевший в короткие сроки осуществить индустриализацию страны.

Как отмечает в своей статье «Россия: власть и история» Алексей Миллер, речь идет о целом комплекте учебников и пособий по истории ХХ века, подготовленный группой историков. В 2007 году в свет вышел первый продукт этой группы – пособие для учителей по новейшей истории России. Появился и учебник «История России. 1945-2001», а также методическое пособие по периоду 1900-1945 годов (Миллер А., с. 13).

Указ Д.А. Медведева, принятый в мае 2009 г., предусматривающий создание при Президенте Российской Федерации Комиссии по противодействию попыткам фальсификации в ущерб интересам России, свидетельствует о том, что в высших властных кругах существует в основном общая позиция в подходе к оценке прошлого, но с далеко не ясным представлением о том, что понимать под подлинной историей и что под фальсификацией, и как при этом относиться к разным трактовкам исторических событий, к различным историческим школам, которые всегда присутствуют в нормальном цивилизованном обществе.

О том, что происходит на практике, сообщила «Новая газета» в одном из июльских номеров за 2010 год в статье «Школьный курс истории стал партийным». Автор статьи Людмила Рыбина так охарактеризовала сложившуюся ситуацию: «Единая Россия» определилась – отечественную историю следует изучать по единственно верному учебнику». Из её статьи мы узнаем: «За прошедшие полгода «Единая Россия» сделала крутой поворот . Еще недавно в феврале, на заседании клуба, где обсуждали патриотическое воспитание, все соглашались, что учебников истории должно быть несколько. Замминистра образования и науки Исаак Калина тогда сказал, что после того многообразия, которое было, учебник истории не может оставаться один. Прошло полгода, и тот же Калина уже говорит о единственном государственном выверенном учебнике». (Рыбина, с. 17).

«Новая газета» привела комментарий специалиста, профессора Александра Данилова, завкафедрой истории Московского педуниверситета: «Я присутствовал на круглом столе, но не выступал из этических соображений. Любое мое выступление трактовалось бы как защита моих учебников – это сейчас 70% всех школьных учебников страны. Но я всегда был против единого учебника истории». И далее: «Я уже не говорю, что единый учебник истории представляет опасность для самой власти: в этом случае она примет на себя всю критику, которая сегодня обрушивается на многих авторов при каждой смене настроений» (Данилов, с. 17).

Эти и другие факты свидетельствуют о том, что осмысление прошлого в современной России происходит в обстановке все еще переходного периода, когда в обществе еще не устоялись государственные, судебные и политические структуры, а складывание рыночных отношений происходит под сильным воздействием бюрократии. При таких обстоятельствах осмысление истории рассматривается как один из важных инструментов влияния на общественное сознание.

В этом – принципиальное отличие в положении, в котором находятся историки России и Германии. Если различия во взглядах на прошлое, в исторических исследованиях германских ученых объясняется целым рядом факторов и прежде всего личным взглядом на происходящее, то у российских историков, особенно у тех, кто находится на службе в учреждениях, финансируемых из государственного бюджета, ситуация куда сложнее. Они, как правило, поставлены перед выбором: либо учитывать позиции данных конкретных властей на те или иные моменты истории, либо отстаивать свою личную позицию, что связано прежде всего с возможными негативными последствиями.

Но к такой непростой ситуации российским историкам не привыкать. Они как-то приспосабливались к ней еще в годы Советской власти. Во всяком случае, об этом свидетельствует деятельность ученых-германистов, что будет наглядно показано в последующих разделах данной работы.