СОЦИОЛОГОС

Общество и сферы смысла.

Выпуск 1.

Составление и общая редакция В. В. Винокурова и А. Ф. Филиппова

ББК 60. 5 С 69

Научно-издательский совет серии:

Н. Луман, К. Гольдаммер (Германия), М. Деги, В. Козовой, М. Маффесоли (Франция), Т. Боттомор (Великобритания), Р. Мак-Ларен (США), Б. В. Орешин (СССР)

Редакционная коллегия серии:

М. Маффесоли (Франция), У. Аутвейт, Дж. Роуз (Вели­кобритания), Р. Крамме, Б. Вальденфельдз (Германия), X. Козакевич (Польша), В. В. Винокуров, А. Ф. Филиппов (ответствен­ные редакторы), Ю. Л. Качанов, А. В. Рубцов, В. В. Сербинен-ко, М. К. Башаратьян (СССР)

Издательский редактор серии — О. Н. Кессиди

СОЦИО-ЛОГОС: Пер. с англ., нем., франц. / Сост., С 69 общ. ред. и предисл. В. В. Винокурова, А. Ф. Филиппова. — М.: Прогресс, 1991. — 480 с.

Предлагаемый читателю сборник работ представляет собой первый выпуск нового международного издания по социально-философским проблемам. Как указывает подзаголовок, его тематика — социология, антропология и метафи­зика. Сборник открывает серия выпусков по истории и теории самопознания человека и общества. В книге три раздела: «Социум», «На пути к Логосу», «Космос и Теос», в которых представлены как оригинальные исследования, так и публикации русских и зарубежных авторов. Впервые на русском языке публикуются работы современного классика западной социологии Никласа Лумана, крупнейшего религиоведа Ф. Хайлера и др. Публикуются также главы из последней рукописи Н. Д. Кондратьева и неизданные материалы П. Сорокина. Сборник предназначен не только для специалистов, но и для широкого круга интеллектуалов.

001584—26 Редакция литературы по гуманитарным наукам

© Оригинальные тексты, перевод на русский язык. Составление, предисловие и коммента­рии — издательство «Прогресс» 1991

От редакторов

Основные принципы русской философии никогда не выковывались на медленном огне теоретической работы мысли, а извлекались в большинстве случа­ев уже вполне готовыми из темных недр внутрен­них переживаний.

«Логос», Книга первая. От редакции.

Русская философская мысль, кажется, вторично проснулась к самостоятельной жизни. Впрочем, может статься, она никогда и не засыпала? Но тех восьмидесяти лет, что прошли после первого выпуска «Логоса», словно бы и не было вовсе. В журналах мы на­ходим имена лучших сегодняшних авторов: Бердяева, Булгакова, Розанова, Флоренского. Недавно появился «Чаадаев» Гершензона, «Заратустра» в переводе Антоновского. Только что вышли «Вехи».

Велик был соблазн и для нас, если уж и не переиздать зано­во весь «Логос» (заметим, кстати, что такая работа начата теперь в Германии и ведется на социологическом факультете Билефельдско-го университета), то по меньшей мере возобновить авторитетную традицию. Даже в рамках предисловия нам не пришлось бы тогда сильно отклоняться от того направления, которое задано было в первом издании. Кто бы усомнился в необходимости написать о современном культурном распаде и современном философском распаде, в настоятельной надобности дать сжатый и подчеркнуто критический обзор предшествующего философского развития. Кто взялся бы спорить, вздумай мы повторить суждение о том, что и сейчас наша философская мысль ищет синтеза, что и сейчас он слишком часто оказывается не заданной целью, но основой рассуждений, что нам необходима систематическая работа и что при этом далеко не лишним будет «постоянно держать русского читателя в курсе современных философских учений Запада».

Если бы, если бы, если бы...

Если бы у нас хватило смелости поставить себя вровень с Гессеном, Метнером и Степуном. Если бы нынешние философские новинки были бы и подлинно таковыми. Если бы усилия, пре­имущественно просветительские, не отождествлялись с собственно работой мысли. Если бы натужное дыхание тех, кто — в который уж раз — пытается схватить бога за бороду, можно было спутать с мощным и ровным дыханием свободной философии. «Не тот это город, и полночь не та». Героическая эпоха русской философии невозвратима. Даже отдаленный намек на некую нашу особую прикосновенность к тому, что является общим неотчуждаемым Достоянием, мы бы сочли для себя притязанием неумным и не­уместным.

I

«Логос», конечно же, не мог не стать образцом для нашего издания, но возникло оно по совершенно иным причинам, нежели из желания заново этот образец воссоздать. Все началось с некоторого количества текстов, которые мы хотели сделать доступными нашему читателю. Тексты эти — сообразно интересам каждого из редакто­ров — были, во-первых, теоретико-социологическими, а во-вторых, религиоведческими и богословскими. Казалось, что между ними нет ничего общего и любая попытка свести их под одной обложкой могла бы считаться лишь проявлением беспринципности, неуемного издательского зуда. Однако постепенно, с появлением у нас новых текстов, мы стали обнаруживать все больше точек соприкоснове­ния между ними. Книга стала обретать черты обычного сборника, интересного не столько замыслом или организацией материала, сколько самим материалом, в нем содержащимся. Поддержка из­дательства «Прогресс» позволяла рассчитывать на осуществление наших планов. Тогда же родилось и название серии — «Социо-Логос». Тем самым мы хотели обозначить сразу несколько важных моментов. Во-первых, нашу сознательную ориентацию на тради­цию «Логоса» в том смысле, что и мы собираемся сводить под одной обложкой сочинения западных и отечественных авторов. Во-вторых, наше стремление ограничиться областью высшей про­блематики, «последних» вопросов. В-третьих, намерение издавать наш сборник по возможности и на других языках. В-четвертых, акцентирование не просто философской проблематики, но именно социально-философской, логическое прояснение социологии. Вы­делить эти моменты нам было тем легче, что и в самих мате­риалах, которые мы во все большем количестве начали получать из самых разных стран, стала — иногда неожиданно для нас — обнаруживаться именно такого рода перекличка.

II

И только спустя некоторое время мы выяснили, что здесь есть нечто большее. Оказалось, что собранные нами статьи образуют как бы единство последовательно углубляющейся проблематики, словно бы дух последовательно проходит ступени самопросветле­ния; только процесс этот не логический, в нем нет строгости и чисто­ты,