Наряду с вопросами о том, в чем заключается сущность мира, конечен ли мир или бесконечен, развивается ли он, а если развивается, то в каком направлении, что представляют собой время, причинность и т. п., важное место в философской проблематике занимают вопросы, связанные с познанием окружающих человека предметов (вещей, отношений, процессов). "Познаваем ли мир?" — таков традиционный вопрос, возникший еще в древнюю эпоху, когда философия делала свои первые шаги, стремясь быть доказательным, рационально обоснованным мировоззрением. Но традиционность именно такой формы вопроса может толкнуть к представлению, будто существовали философы, считавшие, что мир вообще не познаваем.
Вопрос о том, познаваем ли мир, в гносеологии имеет следующую формулировку: как относятся наши мысли об окружающем нас мире к самому этому миру? В состоянии ли наше мышление познавать действительный мир, можем ли мы в наших представлениях и понятиях о действительном мире составлять верное отражение действительности? Данная формулировка более строга в том смысле, что предполагает сложность познания предметов, процессов, ситуаций, наличие не только внешней их стороны, но и внутренней, сущностной; она учитывает трудности познания внешней стороны явлений (вспомним хотя бы проблему "вторичных" качеств) и особенно сущности материальных объектов, не только раскрываемых в своих проявлениях, но и скрываемых в них, нередко искаженно ими представляемых. Поэтому вопрос состоит не в том, познаваем ли мир, — этот вопрос в буквальном смысле никем не ставится, — вопрос заключается в том, можно ли достоверно познать предметы, их сущности и проявления сущности. Это и есть подлинная философская проблема, не видеть которую не могли трезвомыслящие философы. Таким образом, тема работы является весьма актуальной.
1 Познание как специфическое отношение человека к миру
Все люди от природы стремятся к знанию. Все, что простирается перед нами и происходит в нас, познается посредством наших чувственных впечатлений и размышления, опыта и теории. Ощущения, восприятия, представление и мышление, степень их адекватности тому, что познается, отграничение истинного знания от иллюзорного, правды от заблуждения и лжи — все это с древнейших времен тщательно исследовалось в контексте разных проблем философии, но прежде всего такого ее раздела, как теория познания. Теория познания и “общая метафизика”, рассматривающая проблемы бытия и сознания (в нашем курсе им посвящены предыдущие главы), образуют основу всей философии. На них уже зиждутся более специальные разделы, посвященные вопросам социальной философии, эстетики, этики и т.п. Теория познания есть общая теория, уясняющая саму природу , познавательной деятельности человека, в какой бы области науки, искусства или житейской практики оно ни осуществлялось. Теория познания развивалась вместе со всей философией на протяжении всей ее всемирной истории. Нельзя назвать ни одного мыслителя, чтобы он с тем или иным успехом и оригинальностью не разрабатывал проблем познания. По теории познания написано такое множество специальных трудов, что их невозможно перечитать за годы и годы, если даже делать это дни и ночи. Но и любой самый искушенный в философии разум вопрос о знании трогает и порой необычайно глубоко, мудро.
Человечество всегда стремилось к приобретению новых знаний. Овладение тайнами бытия есть выражение высших устремлений творческой активности разума, составляющего гордость человека и человечества. За тысячелетия своего развития оно прошло длительный и тернистый путь познания от примитивного и ограниченного ко все более глубокому и всестороннему проникновению в сущность окружающего мира. На этом пути было открыто неисчислимое множество фактов, свойств и законов природы, общественной жизни и самого человека, одна другую сменяли научные картины мира. Развитие научного знания происходило одновременно с развитием производства, с расцветом искусств, художественного творчества. Знание образует сложнейшую систему, которая выступает в виде социальной памяти, богатства ее передаются от поколения к поколению, от народа к народу с помощью механизма социальной наследственности, культуры.
Познание — высшая форма отражения. Раскрывая законы действительности, оно в идеальной форме воссоздает предметы и явления во всем многообразии их свойств. Это оказывается возможным потому, что познавательная деятельность человека основывается на его предметно-чувственной, материальной, практической деятельности. Человек ничего не может знать о предметах и явлениях внешнего мира без того материала, который он получает от органов чувств, поэтому чувственное познание является необходимым условием и неотъемлемым аспектом познания вообще.
Поскольку сущность познания заключается в том, что оно есть отражение объективного мира, и все его формы являются снимками, копиями соответствующих объектов, то центральным вопросом теории познания является вопрос об отношении наших знаний к объективному миру. Этот вопрос рассматривается в теории истины. Истина — это соответствие, адекватность наших знаний содержанию объекта познания. Это соответствие имеет следующие главные характеристики.
Во-первых, это — объективность истины как такой части знаний, содержание которой от нас не зависит. Она существует потому, что объективен материальный мир, который в ней отражается, а отражение предполагает сходство с оригиналом. Поэтому-то в познании существует такой момент, который не зависит от нашего сознания, а всецело определен воздействием на него внешнего мира. Это независящее от нас содержание наших знаний и есть объективная истина.
Во-вторых, по своей форме истина всегда субъективна, так как при взаимодействии объекта и субъекта всегда участвует сознание, определяя форму восприятия. На чувственной ступени познания эта форма определена предысторией человека и особенностями биохимических и физиологических процессов. На уровне абстрактного мышления субъективность проявляется в зависимости от того, какие знаковые системы мы используем и при каких условиях ведем познание.
В-третьих, это — абсолютность истины как той части знаний, которая не может быть опровергнута дальнейшим развитием познавательной деятельности. Такая истина существует только как тот предел, к которому стремится наше знание.
В-четвертых, это — относительность истины как приблизительное, верное лишь при определенных условиях, знание. Знание относительно потому, что мир обладает бесконечной сложностью и находится в непрерывном развитии, в то время как на
каждом уровне познания мы имеем дело с его конечными формами. Выражение бесконечного в конечном возможно только благодаря упрощению действительности, которое и ведет к приблизительности, а следовательно, к относительности наших знаний. Отражение, которое еще недавно было адекватным, через некоторое время перестает быть таковым. Например, геоцентрическая концепция была заменена гелиоцентрической, подтвердив относительность наших знаний о мире. Точно также атомистическая теория, в которой утверждалась принципиальная неделимость атомов, просуществовала как абсолютная истина, начиная с учения Демокрита (V в. до н. э.) вплоть до XX в., когда был открыт электрон. Сегодня происходит пересмотр теории «большого взрыва» и вытекающих из нее таких проблем, как возраст нашей Вселенной, проблема мерности пространства, конечности и бесконечности мира. Если в естественных науках главная трудность познания сопряжена со сложностью и многообразием мира, то в социальных науках к этому прибавляется и изменение самих законов и общих условий социальных форм бытия.
Понятием истинности знаний пользуются все, но в разных философских направлениях ему придают различный смысл. Идеалистическая философия, в отличие от материалистической, отрицает истину. Так в объективном идеализме она рассматривается как соответствие вещей их понятиям (Гегель, современный неотомизм). Для субъективного идеализма соответствие понятий с вещами не может существовать, так как самих объектов либо вообще не существует, либо это соответствие никак нельзя установить. Поэтому вопрос об истинности сводится здесь к правильности тех методов и процедур, которые применяются, или к абстрактным критериям простоты, удобства или даже красоты теории (К. Поппер, неопозитивисты и др.).
В теории истины особенно важное значение имеет вопрос о критериях, которые позволяют установить истинность. Основным критерием истинности является практика, но ее понимание в различных философских направлениях тоже различно. Так, для неопозитивизма практика — это чувственный опыт, для экзистенциализма — чувственные восприятия, оторванные от объективной реальности. Для материализма практика — это целесообразная, чувственно-предметная деятельность человеческого общества, направленная на преобразование объективной действительности. Ее содержанием является труд. Она существует в трех главных формах: как производственная, социально-политическая деятельность и научный эксперимент. Основной формой практики является производственная, так как она определяет содержание всех остальных ее форм.
Практика играет определяющую роль в процессе познания, составляет его основу, пронизывает все его формы. Так чувственное познание основано на непосредственном взаимодействии человека с внешним миром и объект такого взаимодействия всегда определен целями практической деятельности. Абстрактное мышление основано на познании объективных законов, но эти законы закрепляются в сознании только благодаря повторению в практике. Познание, таким образом, через практику связано со своим объектом и опосредуется ею. Практика служит источником познания, так как мы знаем мир в той мере, в какой способны к его практическому освоению и преобразованию. В то же время практика ставит перед познанием определенные цели и поэтому выступает как побудительная, движущая причина познавательной деятельности. И наконец, практика является критерием истинности наших знаний. Только на практике человек может доказать истинность своих знаний. Но она не создает эту истинность, а только позволяет ее установить. Если выводы, полученные на основании наших знаний, подтверждаются практикой, а деятельность оказывается успешной, то эти знания истинны.
Таким образом, теория познания раскрывает закономерности и пути диалектического процесса отражения мира в сознании человека. Она формулирует общие принципы и теоретические положения, описывающие и объясняющие этот процесс. В связи с этим на современном этапе общественного развития приобретают первостепенное значение вопросы методологии
научного познания, совершенствования форм и методов познания.
2 Субъект и объект познания
Познание предполагает раздвоенность мира на объект и субъект. Какие бы вопросы ни решал человек в своей жизни, теоретические или практические, материальные или духовные, личные или общественные, он, по словам И.А. Ильина, обязан всегда считаться с реальностью, сданными ему объективными обстоятельствами и законами. Правда, он может и не считаться с ними, но этим он обеспечивает себе рано или поздно жизненную неудачу, а может быть, и целый поток страданий и бед[1]. Так что для сознания характерно постоянное выхождение за пределы самого себя: оно постоянно ищет объект, и без этого ему жизнь не в жизнь.
Мир существует для нас лишь в аспекте его данности познающему субъекту. Понятия “субъект” и “объект” соотносительны. Говоря “субъект”, мы задаемся вопросом: субъект чего — познания? действия? оценки? Говоря “объект”, мы также спрашиваем себя: объект чего — познания? оценки? действия?
Субъект представляет собой сложную иерархию, фундаментом которой является все социальное целое. В конечном счете высший производитель знания и мудрости — все человечество. В его историческом развитии выделяются менее крупные общности, в качестве которых, выступают отдельные народы. Каждый народ, производя нормы, идеи и ценности, фиксируемые в его культуре, выступает также как особый субъект познавательной деятельности. По крупицам, из века в век, накапливает он сведения о явлениях природы, о животных или, например, о целебных свойствах растений, свойствах различных материалов, о нравах и обычаях различных народов. В обществе исторически выделяются группы индивидов, специальным назначением и занятием которых является производство знаний, имеющих особую жизненную ценность. Таковы, в частности, научные знания, субъектом которых выступает сообщество ученых. В этом сообществе выделяются отдельные индивиды, способности, талант и гений которых обусловливают их особо высокие познавательные достижения. Имена этих людей история сохраняет как обозначение выдающихся вех в эволюции научных идей.
Подлинный субъект познания никогда не бывает только гносеологическим: это живая личность с ее страстями, интересами, чертами характера, темперамента, ума или глупости, таланта или бездарности, сильной воли или безволия. Если же субъектом познания является научное сообщество, то тут свои особенности: межличностные отношения, зависимости, противоречия, а также общие цели, единство воли и действий и т.п. Но часто под субъектом познания все-таки имеют в виду некий безличностный логический сгусток интеллектуальной активности.
Субъект и его познавательная деятельность могут быть адекватно поняты лишь в их конкретно-историческом контексте. Научное познание предполагает не только сознательное отношение субъекта к объекту, но и к самому себе, к своей деятельности, т.е. сознание условий, приемов, норм и методов исследовательской активности, учет традиций и т.д.
Фрагмент бытия, оказавшийся в фокусе ищущей мысли, составляет объект познания, становится в определенном смысле “собственностью” субъекта, вступив с ним в субъектно-объектное отношение. Следовательно, есть реальность сама по себе,
вне ее отношения к сознанию субъекта, а есть реальность, вступившая в это отношение. Она как бы стала “вопрошающей”, говорящей субъекту: “Ответь мне — что я такое? Познай меня!” Словом, объект в его отношении к субъекту — это уже не просто реальность, а в той или иной мере познанная реальность, т.е. такая, которая стала фактом сознания — сознания, в своих познавательных устремлениях социально детерминированного, и в этом смысле объект познания становится уже фактом социума.
С точки зрения познавательной деятельности субъект не существует без объекта, а объект — без субъекта. Так, ген не только во времена античности, но и для Ж.Б. Ламарка и Ч. Дарвина, существуя в структуре живого, не был объектом научной мысли. До поры до времени ученые не могли вычленить эту тончайшую биологическую реальность в качестве объекта своей мысли. Это было сделано лишь сравнительно недавно, когда произошли существенные изменения в общей научной картине мира. Или, скажем, только несколько десятилетий назад научная мысль, достижения техники и социальные условия позволили сделать объектом исследования отдаленнейшие просторы Космоса.
В современной гносеологии принято различать объект и предмет познания. Под объектом познания имеют в виду реальные фрагменты бытия, подвергающиеся исследованию. Предмет познания — это конкретные аспекты, на которые направлено острие ищущей мысли. Так, человек является объектом изучения многих наук — биологии, медицины, психологии, социологии, философии и др. Однако каждая из них “видит” человека под своим углом зрения: например, психология исследует психику, душевный мир человека, его поведение, медицина — его недуги и способы их лечения и т.д. Следовательно, в предмет исследования как бы входит актуальная установка исследователя, т.е. он формируется под углом зрения исследовательской задачи.
Известно, что человек является творцом, субъектом истории, сам создает необходимые условия и предпосылки своего исторического существования. Следовательно, объект социально-исторического познания не только познается, но и создается людьми: прежде чем стать объектом, он должен быть ими предварительно создан, сформирован. В социальном познании человек имеет дело, таким образом, с результатами собственной деятельности, а значит, и с самим собой как практически действующим существом. Будучи субъектом познания, он оказывается вместе с тем и его объектом. В этом смысле социальное познание есть общественное самосознание человека, в ходе которого он открывает для себя и исследует свою собственную исторически создаваемую общественную сущность.
В силу этого взаимодействие субъекта и объекта в социальном познании особо усложняется: тут объект есть одновременно субъект исторического творчества. В социальном познании все вращается в сфере человеческого: объект — сами люди и результаты их деятельности, субъект познания — также люди. Процесс познания невозможен без свидетельств очевидцев, документов, опросов, анкет, созданных людьми орудий труда и памятников культуры. Все это накладывает определенный отпечаток на социальное познание, образуя его специфику. В нем поэтому, как ни в каком другом, исключительно важны гражданская позиция ученого, его нравственный облик, преданность идеалам истины.
3 Познавательные способности человека
В недалеком прошлом считалось, что познание имеет две ступени: чувственное отражение действительности и рациональное отражение. Затем, когда все больше прояснялось, что у человека чувственное в ряде моментов пронизывается рациональным, стали приходить к мнению, что ступенями (или уровнями, этапами) познания являются эмпирическое и теоретиче
ское, а чувственное и рациональное — это способности, на базе которых формируются эмпирическое и теоретическое. Такое представление более адекватно реальной структуре познавательной деятельности, однако оно нуждается в дальнейшей конкретизации и терминологическом уточнении. При таком подходе не замечается еще один, притом исходный уровень познания — "живое созерцание"; этот этап познания оказывается не выделенным из эмпирического. Между тем живое созерцание имеет место при обыденном и художественном познании, в то время как эмпирический уровень характерен только для особого вида познавательной деятельности — научного познания. Да и научное познание невозможно без опоры на живое созерцание. Онтологическим коррелятом живого созерцания выступает сфера явлений (как проявлений сущности), а коррелятом эмпирического и теоретического соответственно фрагменты сущности и целостная сущность познаваемых предметов.
Живое созерцание — это скорее не познавательная способность, а результат реализации этих способностей или сам процесс познания указанной стороны объектов.
Познавательные способности человека связаны прежде всего с органами чувств. Человеческий организм имеет экстерорецептивную систему, направленную на внешнюю среду (зрение, слух, вкус, обоняние, кожная чувствительность; кожа обладает способностью чувствовать холод, тепло, боль, давление), и интерорецептивную систему, связанную с сигналами о внутреннем физиологическом состоянии организма.
Основания объединять все эти способности в одну группу и называть все это способностью к чувственному отражению действительности, или "чувственным", имеются: эти способности заключены в органах чувств человека.
Однако термин "чувственный" многозначен: он ассоциируется не только с ощущениями как формой отражения действительности. Говорят о "чувственном" как о "сентиментальном", "чувствительном", "сладострастном", "интуитивном" и т.п. Но дело не столько в многозначности, сколько в том, что под одним термином "чувство" нередко объединяются эмоции и сенситивная способность человека. По-видимому, более правильным будет подразделять чувственное на чувственно-эмоциональное и чувственно-сенситивное.
В переводе с латинского "sensitiv" — "воспринимаемый чувствами". Да и в истории философии есть особое направление в теории познания — сенсуализм, представители которого стремились вывести все содержание познания из данных органов чувств. Способность человека получать информацию об объектах при помощи органов чувств называют чувственно-сенситивной способностью, или чувственным (конкретно-чувственным) Познанием.
Развитие органов чувств человека является результатом, с одной стороны, эволюции органического мира, с другой — социального развития.
В литературе на этот счет высказано такое мнение. Представим себе человека, который видел бы мельчайшие детали предметов, воспринимал бы молекулы и даже атомы. Глаз в этом случае служил бы человеку плохую службу. Наш субъект со сверхсильными органами чувств не смог бы правильно видеть макропредметы, так как у него не было бы возможности различать их границы, ибо последние оказались бы размазанными, не отделяющими одну мелкую деталь от другой. Хорошо замечено: глаз, который бы видел все, не видел бы ничего. Можно представить себе человеческое ухо такой же чувствительности, как у летучих мышей; в этом случае мы слышали бы шум, вызванный движением крови в капиллярах, т.е. практически были бы глухими. Эти примеры говорят о том, что ограниченность органов чувств человека — факт не только отрицательный, но и в целом ряде случаев положительный. Диапазон отражательных способностей органов чувств человека вполне достаточен, чтобы человек мог свободно ориентироваться и действовать в окружающем его, соразмерном ему макромире.
Данный вывод является теоретико-познавательным. Что касается жизневоззренческой стороны вопроса, то бесспорно, что чем дифференцированной, многообразней и тоньше будут чувственные ощущения и восприятия у каждого человека, тем больше будет возможностей для его полнокровной духовной жизни.
Чувственная односторонность или даже поверхностность в информативном и эмоциональном отношениях граничат с бездуховностью, ведущей к потере человечности в человеке. Органы чувств развиваются больше, вернее, должны развиваться больше в плане своего очеловечивания, гуманизирования. Информация, от них поступающая, неразрывно
связана с теми или иными переживаниями. Происходит оценка ощущений, восприятии, представлений, определение их значимости или незначимости для человеческой практической деятельности, для жизни человека. Интересы человека, практики определенным образом окрашивают воспринимаемые предметы, одухотворяют мир.
Ощущения, восприятия и представления рождаются не при одностороннем воздействии среды на органы чувств, а в процессе практики, в процессе очеловечивания природы, общества и в воздействии этих очеловеченных структур на саму личность человека. В этом отношении гуманизируются и сами органы чувств. К. Маркс писал : "...чувства общественного человека суть иные чувства, чем чувства необщественного человека. Лишь благодаря предметно развернутому богатству человеческого существа развивается, а частью и впервые порождается, богатство субъективной человеческой чувственности: музыкальное ухо, чувствующий красоту формы глаз,— короче говоря, такие чувства, которые способны к человеческим наслаждениям и которые утверждают себя как человеческие сущностные силы. Ибо не только пять внешних чувств, но и так называемые духовные чувства, практические чувства (воля, любовь и т.д.),— одним словом, человеческое чувство, человечность чувств,— возникают лишь благодаря наличию соответствующего предмета, благодаря очеловеченной природе. Образование пяти внешних чувств — это работа всей предшествующей всемирной истории. Чувство, находящееся в плену у грубой практической потребности, обладает лишь ограниченным смыслом... Удрученный заботами, нуждающийся человек, нечувствителен даже по отношению к самому прекрасному зрелищу; торговец минералами видит только меркантильную стоимость, а не красоту и не своеобразную природу минерала; у него нет минералогического чувства. Таким образом, необходимо опредмечивание человеческой сущности — как в теоретическом, так и в практическом отношении, — чтобы, с одной стороны, очеловечить чувства человека, а с другой стороны, создать человеческое чувство, соответствующее всему богатству человеческой и природной сущности"[2].
В этих мыслях — ответ на вопрос: а зачем человеку нужно развивать органы чувств? Здесь — аксиологический, мировоззренческий, широкомасштабный взгляд на их место в жизни и деятельности человека.
Итак, природа органов чувств человека биосоциальна; общебиологический к ним подход важен, но ограничен; необходим гносеологический, деятельностный, мировоззренческий подход, подход с точки зрения общественно-исторического развития.
Продолжим, однако, гносеологическое рассмотрение чувственного отражения действительности.
Л. Фейербах в свое время говорил, что "у нас нет никакого основания воображать, что если бы человек имел больше чувств или органов, он познавал бы также больше свойств или вещей природы. Их не больше во внешнем мире, как в неорганической, так и в органической природе. У человека как раз столько чувств, сколько именно необходимо, чтобы воспринимать мир в его целостности, в его совокупности"[3].
выхода за их рамки. Но этот довод неубедителен, и вот почему.
Органы чувств человека сформировались в процессе естественного отбора как результат приспособления органических систем К условиям внешней среды. Все сколько-нибудь значимые для этих систем внешние воздействия, вернее, их виды должны были находить со стороны организмов соответствующие ответные реакции, развитие соответствующих органов, иначе такие организмы просто выбывали бы из числа функционирующих. Развившиеся таким путем биологические задатки оказались достаточными, чтобы обеспечить элементарную деятельность человека. Этот уровень ориентации человека и фиксируют агностики.
Но у человека имеются возможности для значительного расширения диапазона чувствительности. Во-первых, это изготовление и применение приборов, позволяющих воспринимать ультрафиолетовое излучение, космическую радиацию, рентгеновские лучи, магнитные поля и многое другое, т. е. то, что в повседневной практике не требуется воспринимать и что не характеризует его уже только как биологическое существо. Практика, создающая искусственные орудия познания, позволяет человеку осуществлять прорывы в случае необходимости в такие глубины бытия, которые недоступны никаким другим представителям живого мира. Во-вторых, это мышление, мыслительная деятельность человека, обладающая, по сути дела, неограниченными возможностями для познания объективной действительности. Мысль
стала направлять органы чувств на отражение таких сторон, которые в других ситуациях не могли стать объектом отражения.
Способность человека к чувственному отражению действительности — это способность получать непосредственную информацию об объектах в форме индивидуальных конкретно-чувственных образов, способность к ощущениям, восприятиям и представлениям. Велико значение этой способности для познания и ориентировки в мире. Но ее сила является и ее слабостью: человек остается привязанным к конкретной ситуации. Хотя он и может ориентироваться в окружающей обстановке, приспосабливаясь к ней подобно животным, все же этого недостаточно, чтобы преобразовывать природу, предметы окружающего мира в своих интересах, для своих потребностей.
Ограниченность способности человека к чувственному познанию не только в том, что в органах чувств не могут непосредственно отражаться многие объективные предметы, например, атомы и элементарные частицы. Органы чувств — и этот их недостаток проявился уже в самом начале возникновения человека как социального существа — дают гомогенный, хотя и единый, образ отражаемого предмета или ситуации. Как отмечает психолог А. В. Брушлинский[4], та чувственная картина мира, которую дают нам органы чувств, необходима, но недостаточна для глубокого, всестороннего познания предметов, событий, явлений, их причин и следствий, переходов друг в друга. Распутать этот клубок зависимостей и связей, который выступает в нашем восприятии во всей своей красочности и непосредственности, просто невозможно с помощью одного лишь чувственного отражения предметов; пример: ощущение тепла, которое дает рука, прикасающаяся к какому-либо телу. Здесь — неоднозначная характеристика теплового состояния этого тела. Ощущение тепла определяется, во-первых, тепловым состоянием данного предмета и, во-вторых, состоянием самого человека (в этом случае все зависит от того, к каким телам — более теплым или более холодным — прикасался перед этим человек). Здесь обе зависимости выступают как одно нерасчлененное целое. В восприятии, иначе говоря, дан лишь общий, суммарный результат взаимодействия субъекта с познаваемым объектом.
В связи с этим возникает потребность в отграничении того, что свойственно объектам самим по себе, оттого, что связано с состоянием человеческого организма. Кроме того, имеется потребность в дифференциации свойств объектов, в выделении их по степени значимости для существования и функционирования самих объектов и для практической деятельности человека. Все это требовало, в свою очередь, развития способности к свободным представлениям, к выходу за рамки непосредственно данной в органах чувств ситуации.
Практическая, трудовая деятельность и в этом случае оказалась основой процесса перерастания сенситивной способности в новую, связанную с зачатками разума.
Благодаря выработке способности к свободным представлениям, связанным со словом, а также способности к сопоставлению представлений, их анализу, выделению общих признаков предметов и их объединению (синтезу) в определенные классы стало возможным формирование особого рода представлений, фиксирующих общие признаки вещей. Это представления не чувственно-сенситивного характера, поскольку конкретная индивидуальность здесь уже присутствовала (и в восприятии, и в самом представлении), а "представление" лишь об отдельных признаках целой группы индивидуальных предметов, выделяемых по какому-либо общему для них признаку, например, по функциональному. Такие признаки закреплялись в
словах "топор", "дом", "ложка" и т.п. Возникли "представления", квалифицируемые в логике, психологии и философии как понятия. Формировалась и развивалась способность людей к абстрактно-мысленному отражению действительности.
Исходной и ведущей формой абстрактно-мысленного отражения объектов является понятие. Известный специалист-логик Е. К. Войшвилло, посвятивший понятию млногографическое исследование, считает, что одна из основных функций понятия в процессе познания состоит именно в том, что оно выделяет, представляя в обобщенном виде, предметы некоторого класса по некоторым определенным (общим, существенным) их признакам. Он дает следующее определение понятию: понятие как форма (вид) мысли, или как мысленное образование, есть результат обобщения предметов некоторого класса и мысленного выделения самого этого класса по определенной совокупности общих для предметов этого класса —ив совокупности отличительных для них — признаков[5].
Наряду с понятиями абстрактно-мысленная способность человека включает и другие формы рационального освоения действительности. известны такие формы мышления, как суждение и умозаключение. Суждение — это форма мысли, в которой посредством связи понятий утверждается или отрицается что-либо о чем-либо. Высказывая суждения, мы уже пользуемся понятиями. Они являются элементами суждений. С другой стороны, знание сущности предметов, на основе которого возникает понятие о них, выражается в форме суждения или совокупности суждений, которые, однако, всегда могут быть объединены в одно суждение. Это суждение, представляющее достигнутое понимание предметов, и принимается за понятие. По мере углубления знания о предметах меняется основа их обобщения, в чем и состоит переход от одних понятий к другим, более глубоким и точным[6].
Итак, можно выделить следующие черты, отличающие способность к абстрактному мышлению от чувственно-сенситивного отражения действительности:
1) способность к отражению общего в предметах; при сенситивном отражении в отдельных предметах не дифференцируются общие и единичные признаки; они не разделены, слиты в единый гомогенный образ;
2) способность к отражению существенного в предметах; в результате же сенситивного отражения существенное не отграничивается от несущественного;
3) способность к конструированию на основе познания сущности предметов понятий-идей, подлежащих опредмечиванию;
4) опосредованное познание действительности — как через посредство сенситивного отражения, так и с помощью рассуждений, умозаключений и благодаря применению приборов.
Все эти моменты есть не что иное, как проявления способности к созданию абстракций. Отсюда и название данной способности — "абстрактно-мысленная".
Из изложенного следуют два вывода: 1. Реализация чувственно-сенситивной способности человека совершается посредством механизма абстрактного мышления. Рациональное — воспользуемся этим термином — пронизывает содержание чувственного познания действительности. 2. Реализация абстрактно-мысленной способности человека совершается посредством обращения к результатам чувственного отражения предметов, используемым также (в форме образов-моделей, образов-символов) в качестве средств достижения и выражения результатов рационального познания. Иначе говоря, в реальном человеческом сознании чувственное пронизано рациональным, а рациональное — чувственным.
Для понимания процесса развития познания немаловажное значение имеет его разграничение на живое созерцание и абстрактное мышление с подразделением последнего при проекции на науку на эмпирическое и теоретическое.
В получении нового знания большую роль играют логическое мышление, способы и приемы образования понятий, законы
логики. Но опыт познавательной деятельности свидетельствует, что обычная логика во многих случаях оказывается недостаточной для решения научных проблем; процесс производства новой информации не может быть сведен ни к индуктивно, ни к дедуктивно развертываемому мышлению. Важное место в этом процессе занимает интуиция, сообщающая познанию новый импульс и направление движения. Не следует ни переоценивать интуицию, ни игнорировать ее роль в познании. Дискурсивное и интуитивное — специфические и дополняющие друг друга средства познания.
Заключение
В конце XX в. человечество оказалось перед проблемой разработки и выбора новых стратегий. В этих условиях рациональное постижение мира приобретает решающее значение в поисках наиболее оптимальных путей современного цивилизационного развития. «Информационный взрыв», сопровождающий становление нового общества, привел к возрастанию масштабов познавательной деятельности, переводу производства знаний на информационно-технологическую основу, широкому использованию ЭВМ в качестве средства получения новых знаний. Закономерностью социальной эволюции становится опережающее развитие науки по отношению ко всем остальным процессам общественной жизни.
В представлениях различных современных философских школ эти процессы оцениваются отнюдь не однозначно. Современная философия как формирующаяся новая форма философского мышления, опираясь на достижения тысячелетней истории философской мысли, ведет диалог со всеми сколько-нибудь значимыми философскими направлениями, поддерживая все содержащиеся в них позитивные наработки, особенно по вопросам познавательной деятельности, истины, закономерностей развития науки и др. Ее несомненным достижением является обобщение данных современной науки, особенно открытий в области синергетики, кибернетики, системотехники, искусственного интеллекта и др. Принципиально важное значение приобретает обоснование с материалистических позиций проблемы понимания, разработка философии науки и методологии познавательной деятельности, включающей современные методы познания, признание вероятностных истин и др. Современная философия утверждает возрастание возможностей человека в бесконечном познании объективного мира. Но этот процесс необходимо предполагает и возрастание роли социального регулирования познавательной и технологической деятельности людей.
С этих позиций познавательное отношение человека к действительности является необходимым элементом всей системы его отношений к миру. Познание рассматривается как общественно-исторический процесс деятельности человека, содержанием которого является отражение объективной действительности в его сознании. Конечным результатом такой деятельности является всегда новое знание о мире. Познание человеком объективной реальности происходит в различных видах и определенных формах. Первый вид познавательной деятельности — это так называемое обыденное или индивидуальное познание, которое формируется в процессе повседневной деятельности, на основе личного опыта и обобщения, усвоения общественно значимого знания. Второй вид познавательной деятельности — научное познание. Оно отличается от повседневного, обыденного, индивидуального, прежде всего, своим предметом. Наука изучает в процессах и явлениях только
общее и необходимое, поскольку основным предметом научного познания является познание законов. Третий вид познания — философское, которое тоже является видом научного познания, но отличается двумя важными моментами: предметом этого знания является не просто общее, а универсально общее, всеобщее, т. е. существенная универсальность. Философское знание всегда является мировоззрением, и поэтому оно не может не содержать в себе оценки познаваемого. Оценка познаваемого — это обязательный элемент данного вида познания.
Четвертый вид — художественное познание. Специфика его состоит в том, что оно в своей основе является образным и наглядным и поэтому близко к обыденному знанию. Однако по своему предмету оно содержит общее и необходимое, т. е. типическое и этим сближается с наукой, ограничиваясь при этом сферой своего предмета — человеком и человеческими отношениями. С философским познанием его сближает оценочный характер. Более того, для художественного познания оценка имеет первостепенное значение.
Все эти виды познавательной деятельности тесно взаимосвязаны. Так научное знание невозможно без философского, а философское базируется на частнонаучном, и, наконец, художественное творчество, художественное познание активизирует все формы знания и является важным моментом, не всегда осознаваемым, но обязательным для всех видов познавательной деятельности. В основе всех лежит обыденное, повседневное знание. Без связи с повседневным, обыденным опытом не имеет смысла никакое другое знание.
Ввиду того, что познавательная деятельность — это непрерывный процесс, в истории философии постоянно ставился и рассматривался по-разному вопрос о том, что же является «объектом» и «субъектом» познания. Современный материализм исходит из того, что объяснить мир можно только в той мере, в какой мы его изменяем и преобразуем в практической деятельности. В широком смысле «субъектом» научного познания является общество, а «объектом» — весь окружающий мир, но только в тех границах, в которых общество, группа людей, человек с ним взаимодействует. Таким образом, процесс получения знаний является результатом взаимодействия субъекта и объекта, и поэтому в нашем знании всегда содержится два момента, две его составляющие: субъективная форма (субъективный момент) и объективное содержание. Вся современная наука учитывает их взаимодействие (например, система отсчета в теории относительности вводится как момент субъективный, в квантовой механике — приборы и т. п.).
Особенность взаимодействия субъекта и объекта в познавательной деятельности проявляется, прежде всего, в социальном познании, где объект и субъект познания совпадают. Особенность социального познания состоит также и в том, что сама общественная жизнь изменяется относительно быстро, поэтому его развитие происходит на основе, главным образом, относительных истин. Это означает, что на каждом уровне развития человечества имеет место свое понимание происходящего, свой подход к ценностям, к теориям, к методам, используемым в познании, и т. д. Наконец, социальное знание всегда связано с интересами людей.
Список использованной литературы
1. Авдеев Р.В. Философия информационной цивилизации. М., 1994.
2. Берков В.Ф. Логика научного познания. Мн., 2000.
3. Войшвилло Е.К. "Понятие как форма мышления. Логико-гносеологический анализ". М., 1989.
4. Гильденбрант Д. Познание как таковое. Основные формы познания // Д.фон Гильденбрант. Что такое философия? С.Пб., 1997.
5. Ильин И.А. Путь духовного обновления. М., Владос, 2002.
6. Познание в социальном контексте. М., 1994.
7. Познание и его возможности. М., 1994.
8. Рузавин Г.И. Методология научного исследования. М., 1999.
9. Русский космизм. Антология философской мысли. М., 1993.
10. Руткевич М.Н., Лонфман Н.Я. Диалектика и теория познания. М., 1994.
11. Семенов В.С. Уроки ХХ века и путь в ХХI век. – М., 2000.
12. Степин В.С. Теоретическое знание: структура, историческая эволюция. М., 2000.
13. Теория познания: В 4 т. Т.1, М., 1991. Т.2. М., 1991. Т.3., М., 1993. Т.4., М., 1995.
14. Фейербах Л. "Избранные философские произведения". М., 1955. Т. 11.
15. Философия и методология науки. М., 1996.
16. Чуприкова Н.М. Психика и сознание как функции мозга. М., 1985.
[1] См.: Ильин И.А. Путь духовного обновления. М., Владос, 2002. С. 242.
[2] Маркс К., Энгельс Ф. Соч.2-е изд. Т. 42. С. 122
[3] Фейербах Л. "Избранные философские произведения". М., 1955. Т. 11. С. 632-633.
[4] см. "Мышление" // "Общая психология". М., 1986. С. 323.
[5] см.: Войшвилло Е.К. "Понятие как форма мышления. Логико-гносеологический анализ". М., 1989. С. 91
[6] см.: Войшвилло Е. К. "Понятие как форма мышления" 4.11. Гл.1