«Эйорл Юный был правителем народа, называвшего себя эйотеод. Их земли лежали поблизости от истоков Андуина, между северной опушкой Лихоле-сья и самыми северными отрогами Мглистых гор. Племя Эйорла переселилось в те места в дни правления короля Эарнила Второго из долины Андуина, где они обитали до тех пор, между Карроком и Ирисной Низиной; они приходились дальними родичами Беор-нингам и людям, населявшим западную опушку Ли-холесья. Предки Эйорла вели свой род от князей Ро-ваниона, чьи владения до вторжения Людей Повозок простирались далеко за Лихолесье; вот почему они считали себя родичами гондорских королей, потомков Элдакара. Больше всего они любили зеленые равнины и восхищались лошадьми, за которыми никто лучше них никогда не ухаживал; однако в те дни в долине Андуина стало тесно, а еще на реку пала тень Дол-Гулдура, и потому, услышав о победе над Ангма-ром, они двинулись на север и изгнали немногочисленных ангмарцев с восточных склонов Мглистых гор. Но в дни правления Лейода, отца Эйорла, эйотеод стали столь многочисленны, что им вновь сделалось тесно и неуютно в прежних границах.
В 2510 году Третьей эпохи над Гондором нависла новая угроза. Огромные полчища дикарей с северо-востока пронеслись по Рованиону, пересекли Бурые Равнины и переправились на плотах через Андуин. В ту же самую пору, намеренно или случайно, орки (до войны с гномами их было видимо-невидимо) вторглись в Гондор с гор. Враги захватили Кале-нардон, и Кирион, наместник Гондора, послал за помощью на север, ибо гондорцы давно дружили с людьми из долины Андуина. Но выяснилось, что в долине Великой Реки людей осталось мало, а те, кто остался, не слишком спешат прийти на выручку Гондору. По счастью, молва о бедах Гондора коснулась слуха Эйорла, и он, отринув сомнения и страхи, выступил в поход во главе большого отряда всадников.
Эйорл подоспел вовремя, и его отряд сошелся с врагами в битве на Келебрантском поле, как звалась тогда зеленая равнина между реками Серебрянкой и Кристалимкой. Северное крыло армии Гондора, отрезанное от южного, как раз отступило за Крис-талимку, и тут на него напали орки и погнали к Андуину. Гибель казалась неизбежной, когда конники Эйорла нежданно ударили на орков с тыла. Все переменилось в мгновение ока, мнившие себя победителями были разбиты наголову, и те из них, кто уцелел, бежали за Кристалимку. Эйорл послал конников в погоню, и столь велик был у врагов страх перед конницей Севера, что и дикари бросились вспять, а конники рубили их на ветреном раздолье Каленардона.
Великая Чума изрядно опустошила те края, а большинство тех, кто выдержал натиск зловещей хвори, пали от рук свирепых вастаков. И потому Кирион в награду за доблесть подарил Эйорлу землю между Андуином и Айсеном, и конники послали на север за женами и детьми и поселились на этой земле. Они назвали ее Рохан, а себя стали
называть Эйорлингами; однако в Гондоре их владение именовали Ристанией, а племя Эйорла — ристанийцами и Повелителями Коней. Эйорл стал первым королем Ристании; для своего чертога он выбрал зеленый холм у подножия Белых гор — южной границы Рохана. И с тех пор ристанийцы жили по своим законам, подчиняясь лишь своему королю, но в дружбе и в союзе с Гондором.
В песнях Ристании поется о многих кор&лях и доблестных воинах, о многих прекрасных и отважных женщинах, и песни эти до сих пор помнят на Севере. Говорят, что Фрумнаром звали вождя, который привел племя в Эйотеод. О его сыне, Фраме, рассказывают, что он сразил Скату, дракона с гор Эред-Митрим, и что с тех пор о драконах не было ни слуху ни духу. Фрам завладел огромными богатствами, но к нему явились гномы и затеяли распрю, притязая на сокровища Скаты: Фрам не пожелал расставаться с сокровищами; он послал гномам клык Скаты, вделанный в ожерелье, и велел сказать так: „Таких сокровищ вы нигде более не найдете, ибо добыть их нелегко". Говорят, что гномы не снесли оскорбления и убили Фрама. С той поры между гномами и племенем эйотеод тянется застарелая вражда.
Отца Эйорла звали Лейодом. Он приручал диких коней, коих в те времена водилось в изобилии. Однажды он изловил белого жеребенка, и тот, когда вырос, превратился в могучего и горделивого коня. Лейод вскочил на него, и конь помчал вождя неведомо куда и сбросил его; Лейод ударился головой о камень и скончался. Ему было всего сорок два года, а Эйорлу едва исполнилось шестнадцать.
Эйорл поклялся отомстить за отца. Он долго разыскивал того коня и наконец нашел; спутники Эйорла ожидали, что юный вождь застрелит убийцу
отца из лука, но Эйорл приблизился к коню и воскликнул: „Подойди ко мне, проклятие моего рода, и прими новое имя!" К великому изумлению всех, кто был с Эйорлом, конь подошел к вождю и замер перед ним; и Эйорл сказал: „Феларофом нареку я тебя. Ты любишь свободу, и я не виню тебя за то, что ты учинил. Но виру заплатить тебе придется, и в уплату я заберу твою свободу".
Эйорл вскочил на коня, и Фелароф покорно принял седока; и Эйорл поскакал на нем домой, не позаботившись даже накинуть узду, и так было с тех пор всякий раз, как вождь садился на Феларо-фа. Этот конь понимал человеческую речь и не позволял никому, кроме Эйорла, садиться на себя. На Феларофе Эйорл выехал на битву на Келебрант-ском поле, ибо выяснилось, что коню этому (и его потомкам) отпущен срок жизни не меньше людского. Потомки Феларофа звались меарами; вплоть до Светозара они носили на себе королей Рохана и не терпели иных седоков. Говорят, что первого меара привел в Средиземье сам Бэма (кого эльдары зовут Оромэ).
Из королей Рохана, что были после Эйорла, но прежде Тейодена, особо следует сказать о Хельме Твердоглавом. Он был суров и необычайно силен. Жил в то время человек по имени Фрека, утверждавший, что ведет свой род от короля Фреавина, хотя, как говорят, был этот Фрека темноволос и в жилах его наверняка струилась дунландская кровь. Он был богат и владел землями по обоим берегам Адорна — реки, что впадает в Айсен к западу от гор Эред-Нимрайс. У истоков Адорна он возвел себе крепость, и король ему был не указ. Хельм не доверял Фреке, но призывал его на свои советы, а тот приходил не когда звали, а когда вздумается.
На один из советов Фрека приехал со многими дружинниками и попросил для своего сына Вульфа
руки Хельмовой дочери. Но Хельм отвечал: „Высоко ты вознесся с нашей прошлой встречи, да только брюхо к земле тянет". И все, кто слышал, засмеялись, ибо Фрека и вправду был тучен.
Фрека впал в ярость и оскорбил короля, и сказал он так: „Бывало в старину, что и корол#й ставили на колени". А Хельм отвечал: „Внемли, Фрека! Не пристало совету короля устраивать свадьбу твоего сына. Наберись терпения. Наедине Хельм с Фрекой быстрее придут к согласию".
Когда же совет завершился, Хельм положил ладонь Фреке на плечо и молвил: „Король не велит ссориться в его палатах, но снаружи нам никто не помешает". И он заставил Фреку выйти впереди себя из Эдораса. А подбежавшим было дружинникам Фреки сказал: „Убирайтесь! Нам нужно поговорить с глазу на глаз. Ступайте, потолкуйте с моими людьми". И они увидели, что дружинников короля больше, и" отступили.
„Слушай, южанин, — молвил король, — вот перед тобой Хельм, один и без оружия. Ты многое успел сказать, теперь моя очередь. Твои прихоти, Фрека, растут быстрее твоего брюха. Ты помянул старину. А ведь прежние короли не жаловали спесивцев, и Хельм их тоже не жалует. Получай!" И он ударил Фреку с такой силой, что тот упал замертво, а вскоре и вправду умер.
А Хельм объявил сына Фреки и всех его ближайших родичей врагами короля, и они в страхе бежали, ибо король послал за ними своих дружинников.
Четыре года спустя (2758) Рохан подвергся разорению, и на подмогу из Гондора рассчитывать не приходилось, ибо на гондорском побережье, сразу в трех местах, высадились умбарские пираты. А в Рохан вторглись вастаки, и дунландцы не остались в стороне и перешли через Айсен. Вскоре стало
известно, что ведет дунландцев Вульф, сын Фреки. И шли они настоящей ордой, ибо к ним примкнули еще враги Гондора, высадившиеся в устьях Лефнуи и Айсена.
Рохирримы были разбиты и изгнаны, и те, кто уцелел и не попал в плен, укрылись в предгорьях. Хельму с большими потерями пришлось отступить от бродов Айсена и отойти к Горнбургу (вот откуда взялось название Хельмова Крепь). В Горнбурге его осадили, а Вульф тем временем занял Эдорас, воссел на трон в Медусельде и объявил себя королем. Последним из защитников Медусельда пал Халет, сын Хельма.
А там наступила Долгая Зима, и целых пять месяцев (с ноября 2758 по март 2759 года) на равнинах Рохана лежал снег. Морозы не щадили ни рохирримов, ни их врагов, и голод тоже не давал никому пощады. В Хельмовой Крепи съестные припасы кончились давным-давно, и вот Хама, младший сын короля, вопреки словам отца повел свой отряд за снедью. В крепость никто из них не вернулся — все заблудились и замерзли. От скорби Хельм сделался мрачнее прежнего и сражался с утроенной яростью. Нередко он в одиночку покидал крепость, облаченный во все белое, и, подобно снежному троллю, нападал на врагов и голыми руками убивал всех, кто ему попадался. Многие тогда верили, что, коли он будет сражаться безоружным, никакое оружие его не возьмет. Больше других этому верили, конечно, дунландцы. У Хельма был огромный рог, и было замечено, что перед тем, как покинуть крепость, он трубит в этот рог; и стоило врагам заслышать пение рога, как они стремглав убегали прочь, и не помышляя о том, чтобы сойтись с Хельмом в схватке.
Как-то ночью рохирримы услышали рог, но Хельм так и не вернулся. Утром впервые за много дней выглянуло солнце, и в лучах светила защит ники крепости узрели высокую фигуру в белом, застывшую посреди ущелья. Хельм, холодный, как камень, стоял гордо выпрямившись, и дунландцы не смели приблизиться к нему даже к мертвому. Говорят, что порой в тех местах до сих пор слышен рог Хельма и что призрачный Хельм безжалостно убивает врагов Рохана, одним своим появлением внушая им необоримый страх.
Наконец зима завершилась. И с концом зимы из Дунхерга, где укрылись многие рохирримы, пришел Фреалаф, сын Хильд, сестры Хельма; во главе крохотного отряда ворвался он в Медусельд, и застал Вульфа врасплох, и убил его. Так Эдорас вновь обрел законного правителя. А с таянием снегов начался паводок, долина Онтавы превратилась в болото, и вастаки покинули Рохан; тут еще подоспела подмога из Гондора. И прежде чем закончился 2759 год, дунлададев изгнали даже из Айсенгар-да, а Фреалаф стал королем.
Хельма погребли в девятом по счету кургане у подножия холма, на котором стоит Медусельд. И на его могиле гуще всего растет симбельмейн, так что курган словно усыпан снегом. А со смертью Фреала-фа курганы стали насыпать уже с другой стороны дороги.
В эти годы рохирримы понесли большой урон и потеряли немало коней и домашнего скота; по счастью, наступили.спокойные времена, и можно было перевести дух. Впрочем, окончательно Рохан воспрял лишь в правление короля Фольквина.
Саруман появился среди рохирримов на короновании Фреалафа: он принес богатые дары и восхвалял доблесть воинов Рохана. Его приняли радушно, как и подобает принимать доброго гостя. Вскоре после того он обосновался в Айсенгарде с позволения Берена, наместника Гондора, ибо Айсенгард все еще считался гондорским владением, а не частью
Рохана. Верен же отдал Саруману ключи от Ортханка — башни, которую не мог взять приступом никакой враг.
И Саруман стал держать себя как законный правитель, хотя владел Айсенгардом от имени Берена и считался всего-навсего хранителем Ортханка. Но и Верен, и Фреалаф не заподозрили дурного и радовались тому, что крепость в надежных руках и что у них появился могучий союзник. А Саруман только притворялся другом (правда, поначалу он, быть может, и не замышлял недоброго, но вскоре все уверились, что он пришел в Айсенгард в надежде завладеть палантиром и твердо намеревался основать собственное владение). Как бы то ни было, уже в 2953 году, когда Светлый Совет собрался в последний раз, намерения Сарумана были самыми что ни на есть лиходейскими; пусть он их тщательно скрывал, со временем они стали явными. Он объявил Айсенгард своей собственностью и начал укреплять его, словно соперничая с Барад-дуром. И в прислужники себе набирал тех, кто ненавидел Гондор и Рохан, не делая различия между людьми и иными, куда более злобными существами.
Правители Ристании
Первая линия
Эйорл Юный (2485-2545)
Он получил свое прозвище оттого, что стал вождем совсем еще молодым; вдобавок Эйорл был светловолос, что необычайно его молодило. Дни efro пресеклись в битве с вастаками, и над могилой Эйорла был насыпан первый курган. В этом кургане также погребли меара Феларофа.
Брего (2512-2570)
Он изгнал вастаков, и при нем враги более в пределы Рохана не вторгались. В 2569 году Брего
завершил строительство Медусельда. На пиру в честь этого события сын короля Бальдор объявил, что пройдет Стезей Мертвецов. Бальдор ушел и не вернулся, а Брего умер от горя год спустя. Алдор Старый (2544-2645) Второй сын Брего, получивший свое прозвище оттого, что дожил до глубокой старости и был королем целых 75 лет. В его правление рохирримы стали многочисленны и окончательно покорили тех дунландцев, что обитали к востоку от Айсена. При Алдоре были заселены горные долины.
О следующих трех королях сказать можно лишь то, что в их правление Мустагрим жил в покое и достатке.
Фреа (2570-2659)
Старший сын Алдора. Королем стал уже в зрелом возрасте.
Фреавин (2594-2680) Голдвин (2619-2699) Деор (2644-2718)
В его правление дунландцы часто переходили Айсен. В 2710 году они завладели пустующим Айсенгардом и закрепились в нем. Гран (2668-2741) Хелъм Твердоголовый (2691-2759) В конце его правления Рохан понес большой урон от войны и Долгой Зимы. В войне сгинули сам Хельм и его сыновья Халет и Хама. Потому королем стал Фреалаф, сын сестры Хельма.
Вторая линия
Фреалаф, сын Хильд (2726-2798)
В его правление Саруман обосновался в Айсен-гарде, из которого изгнали дунландцев. Поначалу это соседство было благотворно для рохирримов, ослабленных голодом и потерями в войне с васта-ками.
Бритта (2752-2842)
Его прозвали Леофа, Любезный, ибо Бритту любили все; он был щедр и помогал всем, кто нуждался в помощи. В его правление была война с орками, которых изгнали с севера и которые искали прибежища в Белых горах. Считалось, что Бритта перебил всех орков, но те, кто думал так, лишь выдавали желаемое за действительное.
Вальда (2780-2851)
Правил всего девять лет. Вместе со своими спутниками угодил в засаду в горах близ Дунхерга; спастись не удалось никому.
Фолъка (2804-2864)
Великий охотник, поклявшийся не охотиться на диких зверей, пока на землях Рохана остается хоть один живой орк. Когда же последнее логово орков было разорено, Фолька отправился на охоту на вепря в Фириенский лес. Он сразил вепря, но вскоре сам умер от ран, которые нанес ему зверь.
Фольквин (2830-2903)
К тому времени, когда он стал королем, рохирримы обрели былые численность и мощь. Фольквин отвоевал у дунландцев западные земли между Адорном и Айсеном. Узнав о том, что на Гондор движутся орды харадримов, Фольквин, не забывший о том, сколь часто Гондор помогал Ро-хану, послал своих конников на подмогу наместнику. Он и сам рвался в бой, но советники его отговорили; тогда Фольквин поставил во главе отряда своих сыновей, близнецов Фолькреда и Фа-стреда (родились в 2858). Оба они пали в битве на равнинах Итилии (2885). Наместник Гондора Турин Второй прислал Фолькреду богатый выкуп золотом.
Фенгел (2870-2953)
Третий сын Фольквина. Его вспоминают недобрыми словами. Алчный и своенравный, он враждо вал и с сенешалями Рохана, и с собственными детьми. Единственный сын Фенгела, Тенгел, покинул Рохан, едва достигнув совершеннолетия; он долго жил в Гондоре и отличился на службе у наместника Тургона.
Тенгел (2905-2980)
Он долго оставался холостым и лишь в 2943 году взял в жены Морвен из Лоссарнаха, что в Гондоре; она была на семнадцать ле! моложе супруга. Морвен принесла Тенгелу пятерых детей — четырех дочерей и сына Тейодена. Когда умер Фенгел, рохир-римы призвали Тенгела из Гондора, и он, вопреки желанию, вынужден был вернуться. Тенгел оказался хорошим и мудрым правителем; правда, при нем в Эдорасе говорили на языке Гондора, и многим рохирримам это пришлось не по нраву. Из четырех дочерей, что родила Тенгелу Морвен, прекраснейшей была Тейодвин, самая младшая (род. 2963). Ее более других сестер любил Тейоден.
Вскоре после возвращения Тенгела в Рохан Са-руман объявил себя полноправным владыкой Айсенгарда и принялся тайно досаждать рохирримам, поддерживая их врагов.
Тейоден (2948-3019)
В анналах Рохана он зовется Тейоден Эдну, то есть Возрожденный — в память о том, что он поддался обольщениям Сарумана, однако был исцелен Гэндальфом. В последний год своей жизни Тейоден словно воспрял от долгого сна; он скакал впереди конников в битве при Горнбурге и был во главе войска, сражавшегося в битве на Пеленнор-ской равнине — величайшем сражении Третьей эпохи. Тейоден пал у врат Myндбурга. Некоторое время он покоился в Королевской Усыпальнице Гондора, а погребли его в Эдорасе, в восьмом по счету кургане слева от дороги к Медусельду. После смерти Тейодена началась новая линия королей Рохана.
Третья линия
Эйомер Эадиг (2991-63 ЧЭ)
Еще в юности стал сенешалем Рохана и охранял западные пределы королевства. В годы Войны Кольца случилось так, что Тейодред, сын Тейодена, пал в битве с орками Сарумана у бродов Айсена. Потому Тейоден назначил своим наследником Эйо-мера. Эйомер оправдал выбор: он стал великим королем и правил Роханом шестьдесят пять лет — долее, чем кто-либо до него, кроме Алдора Старого. В последний год Третьей эпохи он взял в жены Лотириэль, дочь Имрахила, владыки Дол-Амрота. После Эомера Роханом правил его сын Эльфвин Красивый».