РУССКИЕ ХУДОЖНИКИ

ФАЛЬК Роберт Рафаилович

1886, Москва - 1958, там же

Р. Р. Фальк начал свой путь художника в шумной группе молодых обновителей живописи, в объединении "Бубновый валет", где был самым младшим. Учился он в частных студиях К. Ф. Юона и И. И. Машкова (своего будущего товарища по обществу), затем в МУЖВЗ у К. А. Коровина и В. А- Серова (1905-10). Как и другие "валеты", Фальк добивался выразительной объемности формы, писал угловатыми пятнами насыщенного цвета. "В этот период я любил яркие, контрастные сочетания, обобщенные выразительные контуры, даже подчеркивал их темной краской", - писал он впоследствии. Главное в его лаконичных, лишенных каких-либо красивостей пейзажах и скупых, составленных из простейших вещей натюрмортах 1910-х гг. - физическая, осязаемая полновесность домов или древесных крон, бутылок или глиняных крынок. Подобно товарищам, он использует для этого некоторые приемы "вывесочного" примитива, утяжеляющие, уплотняющие объем. Стараясь обобщить форму и вылепить массу цветом, он впитывает актуальные для времени уроки живописи П. Сезанна (острый на язык критик А. М. Эфрос назвал Фалька человеком "сезанновской национальности"). Нагнетая внутреннее напряжение работы, он не боится вносить в нее довольно резкую деформацию, стремится, по его словам, "сдвигами формы акцентировать эмоциональную выразительность". Таковы, например, острый, нервный портрет Мидхада Рефатова (1915), "Негр" (1917) и др. От брызжущих жизнерадостностью холстов большинства его товарищей по обществу ранние произведения Фалька отличает некоторая сумрачность, скрытый драматизм, запечатленный не в сюжетах, а лишь в самом живописном строе его работ. Особенно характерна"Красная мебель" (1920), напряженно-хищная и угловатая, с ее тяжелым, но агрессивно напряженным цветом.

Постепенно, на протяжении 1920-х гг., живопись Фалька становится сложнее и тоньше. Исчезают кубистические сдвиги - эмоциональное напряжение в портрете теперь может быть передано и без них. Демонстративная "вывесочность" ранних вещей тоже больше не нужна. Поверхность холста мягко вибрирует сложным, как бы подвижным цветом. Фальк ищет в картине целостную, насыщенную цветом и светом среду, обволакивающую людей и предметы. В нескольких портретах 1923-24 гг. ("Женщина в белой повязке", два автопортрета и др.) художник достиг ощущения глубокой сосредоточенности, тишины, длящегося (а не остановленного, как нередко бывает в живописи) времени. Неяркий боковой свет обобщенно и округло лепит форму лица и фигуры, человек предстает погруженным в .себя, значительным в своей тайной, внутренней жизни. В эти же годы Фальк оформляет два спектакля в Москве в ГОСЕТе - "Ночь на старом рынке" (1925) и "Путешествие Вениамина III" (1927) Менделе Мойхер-Сфорима, гротескно сталкивая реальный убогий быт с яркой фантастикой.

В 1928 г. Фальк, декан живописного факультета Вхутеина, получил командировку во Францию - "для изучения классического наследия". Там он задержался надолго, на десятилетие. В парижских его холстах продолжают развиваться те качества, которые ясно наметились уже в Москве: замкнутость, камерность, самососредоточенность, богатство и тонкость цветовых отношений. Многочисленные пейзажи Парижа тают в перламутровой дымке мягких золотисто-оливковых тонов. Художника больше интересует воздух города, нежели его дома и мосты, улицы и зеленоватая вода Сены. Цельность цветовой и световоздушной среды растворяет подробности, живопись звучит скорее музыкой, чем рассказом. Интимностью, мягкой лирикой проникнуты и портретные работы, особенно женские, - чуть-чуть нарочито вытянутые, плавно очерченные фигуры: "Портрет Л. М. Эренбург" (1933-34), "Больная" (1935), "Парижанка" (1936).

Вернувшись в Москву к началу 1938 г., Фальк попал совсем не в ту художественную атмосферу, какую покинул. Без него прошли кампании борьбы с тем, что стали называть "формализмом", задевшие многих близких ему художников. В сформированное таким нажимом советское искусство конца 1930-х гг. утонченная живопись Фалька плохо вписывалась. Годы войны художник провел в Средней Азии, природа и архитектура которой дали в его творчестве новую яркую вспышку богатой и сложной красочности ("Золотой пустырь. Самарканд", "Регистан", "У хауса. Самарканд", все 1943). В послевоенные годы, фактически отторгнутый официальным искусством, он продолжает работать в своей мансарде в центре Москвы, пишет строгие, сосредоточенные портреты С. М. Михоэлса(1947-48), В. Б. Шкловского (1948), К А. Некрасовой (1950), А. Г. Габричевского (1951 и 1952-53). Его поздние натюрморты - с негритянской скульптурой (1944), "Голубка и роза" (1952), "Картошка" (1955), - почти пустые, с немногими погруженными в сумрачное пространство предметами, заставляют напряженно вглядываться в этот сумрак, вслушиваться в него, как в тихую и чистую музыкальную тему. В эти годы имя Фалька, лишенного возможности участвовать в выставках, практически незнакомого зрителям, окружено своего рода легендой о тайно творимой высокой и чистой живописи.