АНТИТЕЗА КАК ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СРЕДСТВО. (На примере
повести А. С. Пушкина «Капитанская дочка») (I вариант).
Многие мыслители прошлых поколений, как и представители современной творческой
элиты, приходят к убеждению, что весь миропорядок основан на противостоянии
противоположных начал, божественного и дьявольского, полное слияние которых
невозможно, так как иначе они составляли бы вселенское единство, в целостности
которого заключены «все начала и концы». Абсолютная мудрость и высшая истина
должны оставаться недостижимыми для простого смертного до самого момента
ухода из жизни. Все люди — жертвы вечного закона недозволенного знания,
библейского «запретного плода», в то время как многие из них воспевают
мнимую свободу. В этом — очевидный контраст, но, не увлекаясь пространными
размышлениями, можно отметить его наличие в реальной, бытовой действительности:
противопоставляются город и деревня как олицетворения цивилизации и природы;
зима и лето; нищета и роскошь. Именно поэтому в литературе, изучающей жизнь,
антитеза (как художественный прием, основанный на контрасте) получила особое
распространение. Определив суть описываемого противостояния, можно понять
характер основного конфликта произведения, философию и идейные воззрения
автора, психологию и отличительные черты повествователя.
А. С. Пушкин, стоявший у истоков литературы «золотого века», также
использовал в своих произведениях антитезу, и один из интереснейших примеров
этого — повесть «Капитанская дочка».
В идейном замысле автора важное место занимает противопоставление двух
веков, XVIII и XIX, для каждого из которых характерна своя культура общения
и быта, особенное отношение к семье и государству, личности и обществу.
Если в отдаленных поместьях и древних военных крепостях сохранялись патриархальные
устои и многие традиции старины, то в столице, напротив, развитие шло по
новому, измененному эпохой пути. К поколению XVIII века можно отнести семейства
Гриневых и Мироновых. Глава первого из них, Андрей Петрович, олицетворяет
собой идеал сурового, воспитанного на «Домострое» хозяина, а его жена,
тихая, скромная и работящая женщина, руководит хозяйством и растит сына.
Супруга же коменданта Миронова, Василиса Егоровна, сама распоряжается не
только подчиненными мужа, но и самим Иваном Кузьмичом (чем немного напоминает
фонвизинскую г-жу Простакову). Традиционный уклад выявляется в бытовых
деталях, описывающих внутрисемейную жизнь Гриневых и Мироновых. Так, мы
наблюдаем за матерью «Петруши», варящей в гостиной «медовое варенье», в
то время как его отец читает старинный «Придворный календарь, все еще не
утративший для Андрея Петровича своей значимости. Читателям представляется
дядька Петра Андреевича, Савельич, которого молодой барин называет не иначе
как «и денег, и белья, и дел моих рачитель». В столице за детьми следят
гувернеры, но в глуши попытки «приобщиться к современности» приводят к
нежелательным результатам (француз Бопре, призванный учить «дитя», не отличался
глубокими знаниями, но зато «любил хлебнуть лишнего»). В быту чувствуется
простота и естественность, как и в речи, лишенной всяких полутонов и оттенков
(к другу обращаются, называя его ласково «мой батюшка», «отец мой», «голубушка»;
желая показать неприязнь, не стесняются в выборе выражений, таких, как
«старый хрыч», «мерзавец», «мошенник»).
Машу Миронову, приехавшую в Петербург с целью спасти возлюбленного,
поражают непонятные ей «нравы и обычаи» столицы, где вечером «кушают кофий»,
а затем бесцельно гуляют по аллеям парков, целиком предоставив ведение
хозяйства слугам и крепостным. Героине неприятна эта роскошь и лень, она
мечтает скорее вернуться в дом приютивших ее Гриневых, но благодарность
и долг заставляют ее задержаться в городе и искать встречи с государыней.
Марью Ивановну, как и Петра Андреевича, воспитывали с сознанием единственной
правды — служения царской семье, сохранения чести и достоинства, соблюдения
правил и законов отцов. Поэтому ей духовно ближе Гринев, с его бесхитростностью
и прямотой, верностью присяге и мужеством, чем Швабрин, сватавшийся к ней
за несколько месяцев до приезда в Белогорскую крепость Петра Андреевича.
На примере этих героев, Гринева и Швабрина, показаны и противопоставлены
два литературных направления: классицизм (XVIII век) и романтизм (XIX век).
Это проявляется и в отношении обоих молодых людей к крепости, в которой
они оказались не по своей воле (Швабрин — вследствие дуэли, Гринев — повинуясь
желанию отца). Алексей Иванович воспринимал ее как необыкновенное, даже
экзотическое место, которое, однако, скоро его разочаровало и заставило
скучать. Петр Андреевич, как и всякий пылкий юноша, боявшийся плена каменных
стен, через некоторое время почувствовал себя уютно в доме коменданта (во
многом благодаря гостеприимству Василисы Егоровны). Швабрин образован и
умен (об этом свидетельствует обилие книжных выражений в его речи — «давать
сатисфакцию», «смею вас спросить», «изволил возразить»); просвещение способствует
индивидуализации мышления человека, заставляя думать о праве конкретной
личности, что значительно отдаляет его от абстрактных представлений о дворянской
чести и достоинстве. Кроме того, Алексей Иванович по характеру эгоистичен
и самодоволен, что делает его способным на подлость и предательство в роковую
минуту. Гринев не привык бесцельно рассуждать и любоваться собой; его миссия
состоит в выполнении поручений коменданта, не сомневаясь не беспокоясь
о собственной судьбе. Очень многое в мире/он может отнести либо к категории
правильного, либо — ложного. Такое отношение к жизни проявляется и в его
любви к Маше Мироновой. Несмотря на верность и преданность ей, готовность
пожертвовать собой для ее спасения, он не мечтает о счастливой женитьбе
без благословения родителей. Любовь Швабрина — романтическая страсть, желание
получить девушку любой ценой (для этого он идет на риск, обманывая самого
Пугачева). Одна из важнейших проблем, рассматриваемых в повести, — проблема
милости и прощения, и Швабрин лишен дара сострадания и доброты. Гринев,
напротив, нерасчетлив и действует по велению сердца, а не рассудка, подчиняясь
зову своей чистой, неразвращенной души. Так, он отдает замерзающему проводнику
заячий, тулуп; оберегает Марью Ивановну, и женится на ней, бедной сироте.
Тема милосердия играет важную роль для выявления характеров двух правителей
— императрицы Екатерины II и самозванца Пугачева, выдающего себя за «государя
Петра Федоровича». Екатерина II — женщина добрая и заботливая, но/не
имеет правильного представления о происходящих в ее государстве событиях.
Всеми делами занимаются приближенные и фавориты,, практически сосредоточившие
в своих руках, всю полноту власти. Поэтому допускается такая несправедливость,
как арест преданного ей Гринева и мольбы сироты Маши, дочери героя — защитника
Белогорской крепости, о помиловании жениха. Дворяне, приближенные к Екатерине
II — люди более эгоистичные и равнодушные, чем выходцы из патриархальных
семей. Однако престол будет принадлежать ей именно до тех пор, пока живы
и готовы его защищать Мироновы и Гриневы. Можно предположить, что приближается
время вырождения традиций и с ними — ослабление царской власти.
Пугачев мечтает занять место Екатерины II, но подчиняется не только
своим желаниям, а служит необходимым руководителем крестьянского бунта.
Он неоднозначен, так как понимает, что идущая за ним «шайка» больше увлечена
идеей грабежа и убийства, чем мирного переустройства жизни страны в целях
облегчения существования народа. Более того, он добровольно приносит себя
в Жертву «бессмысленному и беспощадному бунту», понимая, что именно его
жизнь станет необходимой платой за всеобщее спокойствие. Пугачев прощает
«за добродетель» своего врага, Гринева, и спасает его невесту от бесчестья
и позора. Предводитель крестьян уже не принадлежит себе; его судьбой правят
стихии историй.
Таким образом, с помощью антитезы читателям представляются две эпохи,
одна из которых, становясь прошлым, кажется, уносит с собой атмосферу старой
России. В истории государства будет еще много восстаний и войн, кровопролитий
и несправедливости, но всегда будет существовать, противопоставленная мятежному
духу, чистая, мудрая именно своей простотой душа русского человека. Пушкин
в последние годы жизни пришел к этой ясной, спасительной мысли: «Нет человека,
который бы не знал этого». Тогда почему мы так редко задумываемся о возможной
гармонии, о близком счастье. Почему? |
