ТЕМА ПОЭТА И ПОЭЗИИ В ЛИРИКЕ А. С. ПУШКИНА
Выбирая в своем творчестве тему поэта и поэзии, А. С. Пушкин не был новатором
— до него о значении поэтического творчества уже рассуждали в своих произведениях
такие великие предшественники, как Гораций, Ломоносов, Державин. Новаторство
Пушкина проявилось в том, что он сделал эту тему одной из ведущих в своем
творчестве — не случайно первым опубликованным стихотворением было «К другу
стихотворцу» (1814 год), одним из последних — «Я памятник себе воздвиг
нерукотворный...» (1836 год).
И все-таки необходимо отметить, что в лицейской лирике эта тема всего
лишь намечается — поэт с ней играет; достаточно полно она была отражена
в стихотворениях петербургского периода «Вольность» и «Деревня». В это
время тема поэта и поэзии тесно переплетается с вольнолюбивыми мотивами
— особенно ярко это проявляется в «Вольности»; здесь автор декларирует
свои цели:
Хочу воспеть свободу миру,
На тронах поразить порок.
То есть в данный период жизни Пушкин считает основной целью поэта проповедование
вольности. Не менее полно эта мысль развивается в более позднем произведении
того же периода — стихотворении «Деревня». Здесь автор осознает силу поэтического
творчества.
Почто в груди моей горит бесплодный жар. И не дан мне судьбой витийства
грозный дар?
Необходимо отметить, что, употребляя слово «дар», Пушкин тем самым
подчеркивает избранность стихотворца Богом, его неземное начало, что будет
развито в более позднем творчестве.
Дальнейшее развитие темы поэта и поэзии — стихотворение 1825 года «19
октября», где, в отличие от бунтарского романтизма лирики 10-х годов, появляются
элегические начала, происходят размышления на уровне души; начинают преобладать
личные интонации.
Результатом этого ухода в себя можно считать самое яркое, общепризнанное
стихотворение данной темы — «Пророк». Именно чтобы подчеркнуть божественное
начало настоящего поэта, Пушкин использует в этом произведении возвышенную
лексику, библейские образы.
Первым двустишием автор нагнетает мрачную атмосферу, одновременно подчеркивая
избранность поэта не от рождения, а за реальные дела; необходимость пройти
процесс самоочищения до встречи с ангелом. Серафима же отделяет от будущего
пророка то, что засело слишком глубоко, — накипь мирской суеты, предрассудки
окружающей жизни — и наделяет его поистине божественной силой «глаголом
жечь сердца людей».
Отныне стихотворец становится носителем воли всевышнего — он познал
истину и должен проповедовать ее другим...
Дальнейшее развитие темы можно проследить, рассмотрев такие произведения,
как «Поэт» и «Поэту». Первое, на мой взгляд, является органичным продолжением
«Пророка» — здесь звучит призыв поэту не растрачивать свои силы, попусту;
он не должен преклонять свой дар ни перед кем: будь то или власть, или
общественное мнение — ведь действует он по указанию свыше. Главное — быть
творцом и бескомпромиссным в своих оценках, быть уверенным в правильности
своего пути и идти по жизни не оборачиваясь ни на кого; ведь народ — не
судилище его творчества, высочайшая оценка для поэта — его собственная,
он должен испытывать чувство гордости за свое ремесло.
Как будет сказано в стихотворении «Элегия», счастье для Пушкина — «мыслить
и страдать»; даже не результаты кропотливого труда, а сам процесс создания
произведения:
Порой опять гармонией упьюсь, Над вымыслом слезами обольюсь.
Настоящая награда, по мысли автора, находится внутри самого поэта,
в его душе.
Реакция окружающих не должна останавливать глашатая «истин вековых»
— даже если вокруг никого в настоящий момент не будет, как в стихотворении
«Эхо», — ведь слава и внешнее одобрение столь же призрачны, сколь мираж
или эхо... Поэт должен проповедовать идеи бога, «жечь сердца людей» своим
словом, пусть даже вокруг останется лишь мрачная пустыня.
Эта отрешенность стихотворца исчезает в полном жизненной энергии стихотворении
«Осень» — здесь поэтическое творчество является неотъемлемой частью жизни,
жить для А. С. Пушкина — значит создавать, а создавать — жить. Именно на
этой оптимистической волне появляется корабль с парусами, полными ветра;
эта «Громада» и символизирует неутихающую, постоянно бурлящую, полную надежд
и разочарований человеческую жизнь, да, пожалуй, и всю Россию. Тут же у
поэта появляется вопрос:
Куда ж нам плыть?
То есть он пока не видит будущего и, полный светлых чувств, силится
что-либо разглядеть на горизонте — но ничего не видит...
Позже, в стихотворении 1836 года «Из Пиндемонти», Пушкин подтверждает
свою верность прежним идеалам юности,, сужая все-таки круг адресатов этого
произведения: уже не широкой массе, лишь узкому кругу избранных, и в первую
очередь самому себе. В этих призывах уже слышен голос опытного, перенесшего
многое, но тем не менее не отступившего с прежних позиций Человека. Теперь
не только поэт, но и любой человек, по мнению Пушкина, должен
Никому
Отчета не давать, себе лишь самому
Служить и угождать.
Своеобразный итог жизни Пушкин, вослед Державину, подводит в стихотворении
«Я памятник себе воздвиг нерукотворный» (1836 г.). Здесь автор перечисляет
то, что он смог сделать, будучи поэтом:
...чувства добрые я лирой пробуждал,
...в наш жестокий век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал,
то есть отдался не просто поэтическому творчеству, а стал тем самым
пророком, о котором сам говорил в середине 20-х годов.
Пушкин, на мой взгляд, является первым поэтом, к которому можно применить
высказывание «поэт в России больше, чем поэт».
Да, именно он первым вышел из границ области литературной, не забывая
о своем призвании. Во многом именно по стопам Пушкина пойдут и Некрасов,
и Лермонтов, который напишет продолжение «Пророку», и многие другие русские
литераторы.
Пушкин стал тем светом в конце туннеля, на который впоследствии ориентировалась
практически вся прогрессивная интеллигенция. |
