«ЧУВСТВА ДОБРЫЕ» В ПОЭЗИИ А. С. ПУШКИНА
Пушкин служит нам и в любви, и в горести, и в дружбе, и в воспоминаниях.
Это первый поэт, который открывается каждому в детстве и остается с нами
до смерти. С детских лет и до конца Своей жизни мы не расстаемся с Пушкиным
— с его стихами и поэмами, повестями и романами, трагедиями и сказками...
Только великое и вечное может преодолеть многотрудные перевалы времени,
волновать сердца людей другой эпохи. Это — великое и вечное — заключает
в себе гений Пушкина.
Еще не умея читать, еще не вникая в смысл, — но уже с восторгом, то
радостным, то грустным, — кто не слушал зачарованно:
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя...
Всего несколько слов, а какая картина: какое темное мрачное небо, как
грозно свистит ветер! Говорится про что-то страшное, а стихи полны красоты.
Слова звучат как музыка!
Кто не помнит злую царицу-мачеху, или скромную, добрую царевну, или
смешного бесенка, обманутого ловким Балдой. Все это встает перед глазами
как живое и не забывается никогда.
В юности мы начинаем открывать в каждом слове Пушкина дали и глубины,
существование которых уже предчувствовали.
Нам близки и дороги страстный патриотизм; чувство национальной гордости,
одухотворяющие пушкинские произведения. Их источник — трепетное ощущение
родимой земли, глубинное проникновение в народную жизнь. Его муза обрела
силу и красоту под ветрами событий Отечественной войны 1812 года — достославных
событий в истории России.
О, громкий век военных споров, Свидетель славы россиян!
Углубившись в стихи юного Пушкина, мы читаем торжественно звучащее
название «Воспоминания в Царском Селе». Там есть удивительные своей простотой
слова: «Края Москвы, края родные...» И уже не надо ничего другого!
Где ты, краса Москвы стоглавой, Родимой прелесть стороны?
Душа переполняется безмерной любовью к родной русской земле. Поэт был
настоящим живописцем природы. Он восхищался ее пышностью и красотой. Глубоко
русский человек, Пушкин сумел подметить в скромных родных пейзажах именно
то, что составляет тайну неизъяснимого очарования.
Болдинская осень наглядно показывает, какой огромный мир чувств и творческих
воображений нес в себе Пушкин:
Унылая пора! Очей очарованье! Приятна мне твоя прощальная краса — Люблю
я пышное природы увяданье, В багрец и в золото одетые леса...
Пылко, страстно, по велению своей благородной» чистой натуры воспринял
поэт идеи политической свободы. Эти идеи дороги Пушкину:
Хочу воспеть свободу миру, На тронах поразить порок.
Отдавая дань классицизму, он пишет оду «Вольность» и посвящает ее свободе:
Самовластительный злодей! Тебя, твой трон я ненавижу, Твою погибель,
смерть детей С жестокой радостию вижу.
Это уже четкая гражданская позиция человека. А очень скоро, сбросив
«с плеч долой обузу» классицизма, Пушкин формирует свое политическое кредо.
...Я не рожден царей забавить Стыдливой лирою своей.
И зазвучат стихи, направленные против сильных мира сего. Близкий друг
декабристов, Пушкин служение отчизне понимал как служение свободе. Никогда
не перестанут быть свежими и первозданными, как бы написанными только сегодня
строки:
Пока свободою горим, Пока сердца для чести живы, Мой друг, отчизне
посвятим Души прекрасные порывы!
Пушкин умел любить достойных, близких по духу людей. Он был верен прочной,
неподдельной дружбе и посвятил ей немало взволнованных строк. Сколько нежности
вложено в обращение к Пущину: «Мой первый друг, мой друг бесценный...»
Мне кажется, я вижу горящие глаза Пушкина, когда он восклицает:
Друзья мои, прекрасен наш союз! : Он, как душа, неразделим и вечен...
Но жизнь многогранна. И не последнее место занимают в жизни человека
добрые чувства любви, нежности, верности. Какими ласковыми, какими прекрасными
словами Пушкин обращается к няне:
Подруга дней моих суровых,
Голубка дряхлая моя!
Одна в глуши лесов сосновых
Давно, давно ты ждешь меня.
Жаль, очень жаль, что в нашей обыденной жизни мы редко находим эти
добрые слова для наших близких. А им бы ничего другого и не надо от нас!
Пушкин, художник по натуре, был поклонником всего прекрасного. Красота
трогала, восхищала, захватывала его и вызывала чувство благоговейного преклонения:
Могу ль на красоту взирать без умиленья, Без робкой нежности и тайного
волненья.
Любовь для поэта — глубокое, сложное чувство, где переплетаются и восторг
и страдание. Она охватывает душу незабываемо прекрасными воспоминаниями,
полными и сердечного умиления, и печали:
Мой милый друг, не мучь меня, молю: Не знаешь ты, как сильно я люблю,
Не знаешь ты, как тяжко я страдаю.
Пушкин часто размышлял над смыслом жизни. Он писал:
Что в имени тебе моем?
Оно умрет, как шум печальный...
Но его согревало сознание того, что жизнь свою он посвятил служению
народу. Поэт был уверен, что народ будет его помнить и любить:
Скажи: есть память обо мне, Есть в мире сердце, где живу я...
За долгие годы, прошедшие со дня гибели Пушкина, многое в мире до неузнаваемости
изменилось. Иной стала родина поэта, новые люди со своими радостями и печалями
живут, на ее просторах. Но имя Пушкина не только не потеряло своего обаяния
и лучезарности, а стало еще ближе и роднее. |
