Роль внутренних факторов в формировании внешней политики Турецкой республики после Второй мировой войны (1945-1980 гг.)

рамках союза с Западом, поддержки национально-освободительных движений, укрепления связей с развивающимися странами, особенно соседними арабскими и другими соседними государствами, в том числе с СССР. Ничего подобного не было в программах правительств ДП, например в программе последнего кабинета А. Мендереса, представленной Меджлису 4 декабря 1957 г2.

Однако после устранения радикальных офицеров из состава КНЕ, консервативное крыло, как и было ими изначально задумано, решила передать власть политикам. Необходимо отметить, что офицеры, осуществившие переворот, в большинстве своем обучались в американских учебных заведениях в Турции и стажировались в США, это отразилось на их «демократичности», что касается их понимания государственного устройства. Они не раз заявляли, что «военным нужно вернуться в казармы»3. Начались переговоры офицеров с народной демократической партией и ее лидером И.Иненю. Поэтому после военного переворота внешняя политика не претерпела изменений и практически была продолжена линия 50-х годов, разница состояла только в том, что новая власть не была насколько нарочито открытой в своей поддержке Запада. Многопартийная система страны на деле – по-прежнему оставалась двухпартийной, основными действующими «лицами», формировавшими правительство в этот период, были Народно-республиканская партия и Партия справедливости (ПС), созданная в 1961 г. и ставшая политической наследницей запрещенной после переворота ДП. В плане модернизации страны у ПС никаких разногласий с НРП не было.

В 1961 г. были проведены выборы в меджлис и победившая НРП сформировала правительство. В программе НРП подтверждались основные принципы и направления внешней политики свергнутого режима, хотя и вносила в нее некоторые новые положения. Она подчеркивала, что, будучи в оппозиции в 50-е годы, поддерживала политику участия в НАТО и СЕНТО. Важен для понимания политики Турции тезис НРП о том, что НАТО не только преследует оборонительные цели, но и считает важным "распространять принципы западной цивилизации... свободы мысли, охранять и поощрять демократические институты1. Народно-республиканская партия ратовала за вступление Турции в Европейское экономическое сообщество (ЕЭС) в качестве полноправного члена. В 1963 г. Турция была принята в ЕЭС в качестве ассоциированного члена.

Развитие отношений с СССР, по мнению деятелей НРП, могло осуществляться только с учетом особенностей внешней политики Турции. Например, в публикации программы указывается, что по убеждению НРП "развитие отношений между Турцией и северным соседом - Советским Союзом может быть особенно облегчено в том случае, если он встанет на путь решения главных международных вопросов, подобных вопросам разоружения, германскому и берлинскому", что было безусловно нереально в условиях холодной войны. Позиция Турции в данном случае полностью совпадала с позицией ее союзников2.

Правительство Турции всячески доказывало необходимость сохранения в стране американских ракетных баз. Когда после афинской сессии НАТО в 1962 г. появилось сообщение, что будут ликвидированы американские ракетные базы в Англии, Италии и Турции, то в Турции это сообщение было воспринято нервозно. Установки для 45 ракет "Юпитер", нацеленных на Советский Союз, просуществовали в Турции немногим более девяти месяцев. В июле 1962 г. они были приведены в боевую готовность, а в апреле следующего года уже демонтированы. Турецкое правительство было против демонтажа установок и предприняло демарши перед правительством США. Решение вопроса о ракетах "Юпитер" в Турции ускорило карибский кризис 1962 г.

Выводы:

После второй мировой войны в Турции сформировалась многопартийная система, таким образом в период 1945-1960 гг. страна управлялась сперва народно-республиканской партией, а с 1950 г. демократической партией.

Турция хотела безусловно стать лидером в регионе, это были отголоски имперского мышления времен Османской империи. Несмотря на некоторые различия во внутренней политике, какая бы партия не находилась у власти незыблемо было отношение к западному курсу. Основные соперники в борьбе за власть всегда старались доказать свою приверженность американо-турецкому союзу. Так, до переворота 1960 г. лидеры правящей ДП и оппозиционной НРП тратили немало усилий, чтобы обратить внимание на свою роль в установлении и развитии союза Турции с Соединенными Штатами. В межпартийной борьбе с целью скомпрометировать противника, они использовали обвинения в недостаточно преданной политике укрепления сотрудничества с Соединенными Штатами, представляя эту политика как гарантию независимости и территориальной целостности своей страны. Такой внешнеполитический курс объяснялся необходимостью защищаться от коммунистической угрозы. Антиамериканские настроение считались происками «левых» и подавлялись. Кроме этого, турецкий обыватель верил в коммунистическую угрозу и надеялся на помощь США. После военного переворота 27 мая 1960 г. В целом внешняя политика Турции не изменилась, т.к. ни офицеры, ни позже пришедшая к власти НРП по ряду причин не хотели изменять внешнеполитический курс. Для этого не было объективных причин, т.к. в условиях продолжавшейся холодной войны, Турция оставалась в области безопасности связана с Северо-атлантическим альянсом, а экономического ресурса хватало для того, чтобы проводить прозападный курс.

Глава 2. Влияние внутренних факторов на многовекторность внешней политики Турции. (1965-1980 гг.)

Со второй половины 60-х годов Турецкая республика начала переход к новому внешнеполитическому курсу. Это был новый этап в ее внешней политике, несмотря на то что сохранялся приоритет отношений с союзниками по НАТО, особенно с США и ФРГ.

Наиболее значительной особенностью этого периода было развитие отношений с СССР, хотя и ограниченных определенными рамками, главным образом экономических связей. Важным изменением в политике Турции было сближение с соседними странами.

Односторонняя ориентация на западных союзников, осуществлявшаяся в 40-50-е годы, нанесла большой ущерб национальной экономике, способствовала ухудшению отношений со многими странами, особенно соседними.

С середины 60-х годов начали проявляться тенденции к проведению более независимой внешней политики, главным образом к расширению торговых и экономических связей со многими странами, с которыми ранее эти связи были незначительными или отсутствовали. Этот новый курс получил название многосторонней внешней политики. Главными предпосылками перехода к этому курсу были следующие:

- общая разрядка напряженности в международных отношениях

- международная изоляция, особенно со стороны соседних стран, которые были против Турции в решении кипрского и других вопросов при проведении форумов и в международных организациях

- поиск турецким бизнесом дополнительных источников финансирования и особенно рынков сбыта

Переход к многосторонней политике (по крайней мере в области экономики) был необходим для тех торгово-промышленных кругов, которые несли потери от односторонней внешне-экономической ориентации на США и другие страны НАТО. Эти круги испытывали трудности со сбытом многих товаров, особенно сельскохозяйственных, и с ввозом машин и оборудования, необходимых для развития промышленности. Политика США и европейских стран, на которых ориентировалась Турция, приводила к замораживанию больших партий экспортных товаров, к ограничению ввоза оборудования из-за валютных трудностей. А кредиты западных союзов были, как правило, обусловленными.

В Турции появилось мнение, что страну «следует подальше держать от международных конфликтов и спорных ситуаций», которые могли бы помешать развитию необходимых новых международных связей. Турция осознавала необходимость развивать экономическое сотрудничество в другими странами, с теми, с которыми она успела изрядно подпортить отношения в 50-е годы. Большое внимание в Турции стало уделяться развитию отношений с арабскими странами – экспортерами нефти1.

Воздействие указанных факторов на внешнюю политику Турции было ускорено событиями на Кипре в 1964 г. В связи с обострением обстановки на Кипре. Турции стало ясно, что позиция Советского Союза по кипрскому вопросу более приемлема, чем позиция ее союзников по НАТО. СССР выступал за целостность и независимость Республики Кипр, что противоречило эносису (присоединение острова к Греции), против которого резко выступала Турция, учитывая в первую очередь стратегические позиции острова, находящегося в близи Турции. В вооруженных столкновениях между киприотами-греками и киприотами-турками в 1963-1964 гг. Турция видела угрозу нормальному существованию турецкой общины, а также угрозу осуществлению эносиса, что нанесло бы существенный ущерб ее стратегическим позициям.

В связи с кипрским вопросом президент США Л. Джонсон направил турецкому правительству письмо, смысл которого составлял следующее: война между двумя членами НАТО считается немыслимой, это может нарушить Юго-Восточный фланг альянса. В соответствии с американо-турецким соглашением 1947 г. об оказании помощи Турции, она должна иметь согласие США на использование предоставленной ей военной помощи в целях иных, нежели локальные войны, да еще и с членом союза. Американское оружие было предоставлено для использования в общих союзнических целях для борьбы против «внешней и внутренней агрессии». Политика США была расценена в Турции как нежелание понять ее позицию в «национальной проблеме» - кипрском вопросе. Письмо Л. Джонсона расценивалось в Турции, как нарушение принципов сотрудничества с США, оно било по принципам послевоенной традиционной ориентации внешней политики страны на США1.

Критика политики США была связана в Турции и с другим фактором, также приведшим к новым тенденциям в турецком внешнеполитическом курсе, - с выдвижением Соединенными Штатами стратегии «гибкого реагирования», которое предполагало для Турции более уязвимое положение, т.к. США предусматривало более дифференцированный подход к конфликтам.

Осуществление многосторонней внешней политики в значительной степени связано с Партией справедливости, во главе которой был генеральный секретарь партии С. Демирель. Хотя в идеологической программе он продолжал говорить об антикоммунизме, как основе политики Турции, прагматические интересы в области экономики способствовали развитию отношений, в первую очередь экономических с различными странами. В этот период народно-республиканская партия заявила о своем переходе на социал-демократические позиции, вернее «левее центра».

Со второй половины 60-х годов Турция стала налаживать отношения с арабскими странами. Анкара послала в арабские страны «миссии доброй воли», которые имели целью показать, что Турция собирается пересмотреть свои тесные отношения с Израилем, т.к. эти связи в течении многих лет были одной из основных причин напряженности турецко-арабских отношений, в ответ турки ожидали поддержки в кипрском вопросе. В разразившемся арабо-израильском кризисе 1967 г. арабские страны решили проверить на прочность заверения Турции о дружеских намерениях и потребовали поддержать требования арабов, это безусловно поставило Анкару в деликатное положение. После долгих совещаний турецкое правительство в нечетких форма выразила свое мнение в декларации 28 мая 1967 г. Позиция заключалась в намерении установления дружеских отношений с арабскими странами, поддержки усилий по поддержанию мира, однако не определялся виновник конфликта. В целом, в последующие годы Турция придерживалась нейтральной позиции в отношении арабо-израильского конфликта1.

В СЕНТО Турция начала осторожную критику позиции Великобритании не только в недостаточной экономической помощи стран-членов, но и в неоказании поддержки в спорных межгосударственных и международных вопросах.

Ряд турецких акций, в частности при правительствах С. Демиреля (1965-1971), связанных с многосторонней политикой, расходился с политикой США, вызывал их недовольство, а именно: позитивные изменения в турецко-арабских отношениях, позиции Турции по арабо-израильскому конфликту после войны 1967 г., расходящаяся с позицией США; поддержка Турцией требования о выводе израильских войск с арабской территории; запрещение полетов с территории Турции разведывательных самолетов «У-2».

В тоже время внутри страны на базе демократической конституции произошел своего рода "взрыв" в развитии левого движения и левой печати. Получившие возможность для легальной деятельности турецкие левые с энтузиазмом стали "примерять" опыт мирового коммунистического движения и мелкобуржуазного социализма к турецкой действительности. В 1961 г. была создана Рабочая партия Турции (РПТ), что стало наиболее значительным явлением в левом движении 60-х годов. Программа РПТ отвергла путь "копирования модели развитых капиталистических стран" и заявила о необходимости перехода на некапиталистический путь развития. Наконец, политическая либерализация поощрила анархистов и террористов, особенно среди молодежи. Политический экстремизм, вооруженные акции террористов приобрели в конце 60-х годов массовый характер.

Правящая элита пришла к осознанию того, что столь демократическая конституция оказалась преждевременной для турецкого общества с его уровнем правосознания, организации политического самоуправления, что необходимо внести коррективы в законодательную базу, чтобы обуздать политический экстремизм, направленный на разрушение режима. Однако созданное в 1965 г. однопартийное правительство ПС во главе с С. Демирелем оказалось не в состоянии это сделать, ибо перестало контролировать ситуацию в стране. Правящая партия едва сохраняла большинство в меджлисе. Изнутри ее силы ослаблялись расколом, а снаружи - оппозицией социал-демократов, которые даже перед лицом общей опасности не желали "поступиться демократией".

В целом положение в стране на рубеже 60-70-х годов можно было расценить как второй системный кризис. Острый кризис политической системы, осложнявшийся тем, что в офицерском корпусе возникли тайные группы, установившие связи с гражданскими деятелями на базе идей мелкобуржуазного социализма (и те, и другие считали необходимым в интересах страны ликвидировать вестернизированную политическую систему и установить военный режим), назрел одновременно с обострением экономических проблем и ростом социальной напряженности1.

В роли спасителя демократии выступило армейское командование, совершившее 12 марта 1971 г. «мягкий» военный переворот. Последний преследовал две цели: предупредить совместное выступление военных и гражданских радикалов и обеспечить изменение законодательной базы турецкой демократии. Военная хунта изолировала "опасных" офицеров, отправила в отставку правительство С. Демиреля, создала надпартийный кабинет и заставила потерявший самостоятельность парламент принять большую серию поправок и дополнений к конституции 1961 г. Суть их сводилась к существенному ограничению прав и свобод, определенных конституцией 1961 г. Были расширены полномочия исполнительной власти, сокращен контроль судебных органов над нею. Ограничивалось самоуправление университетов, усиливался контроль государства над средствами массовой информации. Были введены более жесткие меры против участников массовых беспорядков, учреждены суды государственной безопасности для рассмотрения дел, "связанных с безопасностью государства и направленных против республики".

После парламентских выборов 1973 г. страна вернулась к "нормальному демократическому порядку". Однако опыт политической жизни в 70-е годы показал, что складывавшаяся теперь картина как бы повторяла в основных чертах ситуацию предыдущего десятилетия. Основными партнерами в политической борьбе оставались две партии - Народно-республиканская, которая, приняв в 1976 г. новую программу, окончательно определилась как социал-демократическая, и Партия справедливости.

Однако в отличие от 60-х годов на политической арене активно проявили себя еще две партии - Партия националистического движения (ПНД) и Партия национального спасения (ПНС). ПНД возникла в 60-е годы, ее принципиальными установками стали турецкий национализм и исламизм как "источники силы турецкой нации". Партия выступила за создание "нового государственного порядка" - президентской системы и однопалатного меджлиса на корпоративной основе, за усиление националистического воспитания молодежи и роли государства во всех сферах жизни. Лидер партии, полковник в отставке и один из организаторов переворота 27 мая - Альпарслан Тюркеш полагал, что сильная единоличная власть - путь лечения "больной" турецкой демократии и вывода нации из морального кризиса. ПНС была создана в 1972 г., она объявила своей целью "духовный и материальный подъем нации" путем сплочения вокруг исторических и моральных ценностей и отказа от "подражательства". Программа партии содержала требования ликвидировать "принудительное ограничение свободы совести" и отказаться от интерпретации лаицизма как атеизма. Лидер ПНС, инженер по образованию, профессор Неджметтин Эрбакан и другие руководители партии критиковали и НРП, и ПС за то, что они превратили Турцию в "слепое орудие Запада" и игнорируют развитие отношений с "братскими мусульманскими странами"1.

Важно отметить, что обе эти партии приобрели в 70-е годы прочную социальную базу, поддержку не только рядовых избирателей, но и той части элиты, которая разочаровалась и в социал-демократах, и в правоцентристах. Таким образом, выбор для электората расширился с двух альтернатив до четырех. В результате в течение 70-х годов не было создано ни одного однопартийного правительства. Две главные партии - НРП и ПС - вынуждены были попеременно идти на различные политические комбинации и ухищрения для создания с участием ПНД и ПНС коалиционных кабинетов, которые, однако, раздирались внутренними противоречиями и оказывались не в состоянии эффективно управлять страной. На левом фланге многопартийной системы находилось несколько партий разных социалистических направлений, которые практически не имели влияния и больше походили на дискуссионные клубы1.

Особенностью политической жизни 70-х годов был приход к власти в январе 1974 г. правительства во главе с лидером НРП Б. Эджевитом. Его первое правительство находилось у власти всего 14 месяцев, однако и за такой короткий срок оно подтвердило тезис о том, что внешняя политика Турции «национальна». Если лидер НРП, занимавшей на политической арене страны позиции «левее центра», пытался внести новые нюансы в сфере ее экономического развитии, то во внешней политике его партия была во многих случаях солидарна с Партией справедливости.

По моим наблюдениям, первые шаги правительства показывали, что оно поставило перед собой в качестве ближайшей цели две основные задачи. Во внутренней политике подготовить в стране благоприятную для партий правительственной коалиции предвыборную обстановку, а на международной арене - урегулировать отношения с США и Грецией и покончить с тем положением, которое создалось на юго-восточном фланге НАТО из-за кипрского конфликта и турецко-греческих противоречий, связанных с Эгейским морем, воздушным пространством над ним и континентальным шельфом.

Пик обострения отношений между Турцией и США пришелся на 1974 г. Тогда, после принятия конгрессом США 18 октября 1974 г. решения о прекращении военной помощи Турции из-за того, что турки провели в середине августа 1974 г. военную операцию на Кипре, оккупировав 38% территории острова. Целью этого решения было оказать давление на Турцию, заставить ее пойти на компромисс на Кипре. Конгрессмены аргументировали свое решение тем, что вооруженные силы Турции «незаконно использовали оружие», поставленное Соединенными Штатами, нарушили законодательство США, по которому американское оружие может быть использовано «только в целях самообороны», внутренней безопасности и для участия в «коллективных действиях» против «внешней и внутренней» агрессии в общих союзнических целях.

Турецкие государственные деятели заявили, что приостановка американской помощи не заставит Турцию отступить ни на шаг, что осуществление решений конгресса явится нарушением отношений, установившихся в военно-политическом сотрудничестве двух стран, и даст ей право рассмотреть некоторые вопросы, связанные с их сотрудничеством, в том числе вопрос об американских базах на ее территории. Одновременно Турция предприняла шаги по обеспечению поставок оружия по линии НАТО, из ФРГ.

При обсуждении в меджлисе летом 1974 г вопроса о высадке турецких войск на Кипре Демирель предлагал предварительно проконсультироваться с союзниками по НАТО. В дальнейшем руководители ПС и те, кто поддерживал эту партию, когда речь заходила о положении на Кипре, воздавая должное действиям турецких вооруженных сил, непременно подчеркивали, что главное заключается в достижении политического урегулирования проблемы за столом. Но это из зависти, что лавры достались Народно-республиканской партии, а не ПС, Лидер Партии национального благоденствия Эрбакан, который во время коалиции НРП-ПНБ почти каждый день выступал с заявлениями, требуя захвата всего Кипра или, по крайней мере, раздела острова между Турцией и Грецией, теперь, когда его партия входила в коалиционное правительство националистического фронта, молчал и не напоминал о своих прежних требованиях. Так же вел себя и генеральный председатель Партии националистического движения А. Тюркеш1.

Можно было предполагать, что с представителями правительства уже достигнуто какое-то взаимопонимание в решении кипрской проблемы, и дело осталось за оппозицией, которая, руководствуясь интересами своей партии и предвыборными соображениями, может все испортить, если выступит против согласия правительства на ту или иную уступку Правительству Демиреля было трудно сделать свой шаг в сторону урегулирования кипрской проблемы путем взаимных уступок без поддержки со стороны оппозиции, ибо это могло дорого обойтись ему на выборах, поскольку настроения среди населения сводились к тому, что Кипр является турецким и должен принадлежать Турции.

В специальном докладе, подготовленном в то время организацией "Рэнд корпорейшн" для госдепартамента США, Министерства обороны и Совета национальной безопасности, говорилось, что в ближайшие годы отношения Турции с СССР получат важное развитие и подчеркивалось, что Советский Союз, начиная с 1974 г., осуществляет по отношению к Турции политическую "кампанию по сближению и созданию союза". В этом документе, который был "строго засекречен", утверждалось, что русские уже в течение ряда лет прилагают усилия для того, чтобы превратить Турцию в неприсоединившуюся страну и впоследствии сблизить ее с социалистическим блоком, но их деятельность особенно усилилась после кипрских событий 1974 г. Эмбарго США способствовало замыслам СССР, и его руководители в Кремле подготовили новые планы, направленные на отрыв Турции от США и западных союзников. В короткое время советское посольство в Анкаре - как с точки зрения количества, так и качества кадров - было выведено на уровень посольств в Вашингтоне, Лондоне и Париже. В докладе отмечалось, что советский посол, назначенный в Турцию, является одним из самых квалифицированных дипломатов в кадрах МИД СССР1.

«За девять лет моего пребывания в Турции там часто менялись правительства. Власть переходила от Демиреля к Эджевиту и наоборот. Посольство при этом отмечало, что при правительстве Эджевита советско-турецкие отношения заметно оживлялись становились активнее.» - пишет советский посол в Турции А.А. Родионов в своих воспоминаниях2.

При всех правительствах Турции отношения между Анкарой и Вашингтоном, Анкарой и НАТО оставались краеугольным камнем турецкой внешней политики. Премьер-министр Б. Эджевит пытался внести в эти отношения некоторые коррективы. В ходе вашингтонской сессии НАТО 30-31 мая 1978 г. явным диссонансом утверждениям Дж. Картера "о росте советской угрозы" и необходимости дальнейшего наращивания военной мощи НАТО прозвучали призывы премьер-министра Турции Б. Эджевита к установлению вместо отчуждения постоянного диалога между двумя системами совместной безопасности - к дальновидной политике, которая позволила бы прекратить соперничество и усилила взаимопонимание, а также к отказу от насильственного навязывания своих моральных ценностей и режимов странам, находящимся вне блока. В своих заявлениях в Вашингтоне Эджевит неоднократно подчеркивал, что Советский Союз не представляет угрозы или опасности для Турции и что Турция, "отставшая от союзников в том, что касается хороших отношений с СССР, старается догнать их и сократить имеющийся разрыв". Эджевит подчеркивал, что в ближайшем времени он осуществит официальный визит в СССР, чтобы "выразить дружбу и добрые намерения, которые обе страны питают друг к другу", и подпишет политический документ. Начиная с 1965 г. между Советским Союзом и Анкарой произошли взаимные визиты высоких должностных лиц, в том числе Турцию посетил А.Н. Косыгин, А.А. Громыко что, безусловно вело к потеплению двусторонних отношений1.

Главная характерная черта внешней политики Турции конца 70х-начала 80х годов - усиление прозападного курса. Об этом свидетельствовало особое внимание правящих кругов страны, уделяемое расширению военно-политического сотрудничества с США и участия в НАТО. Вместе с тем поддерживались на прежнем уровне и в прежних рамках отношения с Советским Союзом, со странами социалистического содружества, расширялись связи со многими государствами Ближнего и Среднего Востока.

Турецкие правящие круги, в свою очередь, пошли на усиление союза с США, преследуя при этом цели обеспечить укрепление боевой мощи вооруженных сил страны, расширение совместного американо-турецкого потенциала и военного потенциала НАТО в целом, что отмечается в американо-турецком соглашении от 29 марта 1980 г.1, в котором нашли отражение принципы сотрудничества двух стран, развивавшиеся в предыдущие годы.

Вместе с тем в 70-е годы в Турции еще не было окончательно преодолено разочарование, вызванное политикой США и НАТО в 60-70-х годах, в частности, их отношением к политике Турции на Кипре, несоответствием состояния вооружения турецкой армии натовской стратегии "гибкого реагирования", отношением союзников к проблемам экономического развития страны, к другим проблемам. О "несбалансированности между вкладом Турции в НАТО и НАТО в Турции" заявил командующий турецкими сухопутными войсками генерал Эрсин в августе 1980 г. Он сказал, что вторая по численности в НАТО 700-тысячная турецкая армия лежит тяжелым бременем на экономике Турции2. Не была преодолена из-за Стратегии "гибкого реагирования" неуверенность относительно военной поддержки со стороны союзников при любом конфликте, который может возникнуть между Турцией и какой-либо страной, и относительно быстроты, эффективности помощи, когда она будет оказана.

По этим причинам Турция требовала от союзников значительной помощи в усилении и модернизация армии и наряду с приоритетом союза с США и участия в НАТО сохраняла курс на создание "пояса мира" вокруг страны, считая, что это является одним из элементов ее безопасности. Но особое внимание уделялось экономическим связям со странами региона. Важный фактор этого "курса - дружественное отношение СССР, продолжавшего оказывать ей экономическую помощь и настойчиво стремившегося к дальнейшему развитию и улучшению отношений между двумя странами. Однако, как отмечали генеральный секретарь препятствием в отношениях с СССР являются антикоммунизм и антисоветизм. Это сохранялось и в 60-е, 70-е, и в начале 80-х годов, несмотря на улучшение официальных отношений между Советским Союзом и Турцией. По вопросу об отношениях с СССР по-прежнему были разные мнения, но только КПТ, Рабочая партия Турции и некоторые другие левые партии были сторонниками решительных перемен.

Для конца 70-х - начала 80-х годов характерно, что у власти были правительства, во главе которых были как лидер находившейся на левом фланге среди буржуазных партий НРП Б. Эджевит, так и лидер правой ПС С. Демирель, а также правительство Б. Улусу, назначенное Советом национальной

безопасности, пришедшим к власти в результате военного переворота 12 сентября 1980 г., запретившим деятельность всех политических партий и распустившим их. Все эти правительства продемонстрировали не только преемственность основы внешнеполитического курса страны (военно-политическое сотрудничество с США и участие в НАТО), но и стремление к его усилению.

В Турции буржуазные политики неоднократно подчеркивали, что основные факторы, влияющие на внешнюю политику страны, сохраняются, что внешняя политика "национальна", "традиционна", что, несмотря на межпартийные разногласия, по основам внешней политики в стране существует единство. Естественно, при этом в расчет не принимаются прогрессивные круги Турции, которые не имеют возможности создать свои партии.

Политика правительства Б. Эджевита (январь 1978 - октябрь 1979 г.) подтвердила тезис правящих кругов Турции, что основы внешней политики страны "национальны". Менее чем двухгодичное пребывание Б. Эджевита у власти подтвердило, что внешнеполитические концепции НРП немногим отличаются от взглядов ПС и других, менее влиятельных буржуазных партий, хотя во внешней политике НРП и наблюдались некоторые реалистические тенденции, уходящие корнями во времена появления новых нюансов в политике Турции в середине 60-х годов.

В связи с этим представляют интерес внешнеполитические концепции НРП, которая 29 ноября 1976 г., за год до образования правительства Б. Эджевита, приняла новую программу. В ней были отражены принципы "национальной политики" и ее основы - ориентация на США, НАТО, ЕЭС1. В программе НРП обосновывалось существование союзов (военно-политических) тем, что они якобы способствуют "делу мира и международного равновесия, которое является опорой мира". В ней говорилось, что отношения с великими державами должны развиваться таким образом, чтобы "обеспечить национальные права" Турции. В программе подчеркивалось, что оборона страны должна опираться на национальную военную мощь и оборонную промышленность, которые должны быть созданы (эта проблема особенно болезненно воспринималась в Турции после эмбарго на поставки оружия из США, введенного с февраля 1975 г.). В программе указывалось, что концепция и стратегия национальной безопасности должны "согласовываться с экономическим и географическим положением страны". В программе НРП также говорилось, что Турция должна расширять дружественные отношения со всеми государствами, "невзирая на внутреннее устройство", что это необходимо "для обеспечения национальной безопасности страны".

Эти принципы нашли отражение и в программе правительства Б. Эджевита, представленной парламенту 12 января 1978 г., в которой отмечалось значение для Турции участия в НАТО и отношений с ЕЭС, а также говорилось, что отношения с этими организациями должны обеспечить интересы Турции, быть полезными для ее экономики, чтобы избавить ее от кризиса1.

Из этой программы следовало, что Турция, принимая участие в НАТО, должна проводить более