Общественно-политическое развитие Ирана при правлении лидеров ислама аятоллы Хаменеи, Рафсанджани и Хатами

и отношениях между меджлисом и Наблюдательным сонетом.

Дуалистичность, которая лежит в основе государственности, созданной в Иране, проявляется как в соотношении элементов религиозного и светского характера власти, так и в соотношении элементов авторитарного и демократическою ее характера. Главным признаком власти, который придает ей и религиозный, и авторитарный характер, безусловно, следует считать наличие во главе страны религиозного деятеля, наделенного широкими полномочиями. Все остальные государственные структуры, которые придают власти республиканский и светский характер и которые могли бы стать противовесом власти религиозного лидера, распылены. Общеизвестно, что в Иране едва ли не с самого начала повой государственности, то затухая (на время войны с Ираком), то усиливаясь, идет борьба за ограничение религиозного компонента в политической структуре власти. В настоящее время ускорилась дальнейшая эволюция режима в направлении увеличения роли светских органов и его демократизации.

Увеличить роль светских органов и степень демократичности строя можно, прежде всего, за счет усиления позиций тех органон, которые могут быть противопоставлены власти рахбара. В первую очередь это касается полномочий президента как главного противовеса рахбару. Первый шаг по наделению президента дополнительными полномочиями был сделан еще президентом Рафсанджани, который инициировал внесение в 1989 году, т.е. еще при жизни Хомейни новых статей и конституцию. Полномочия президента были усилены, как отмечалось выше ликвидацией премьер – министра.

Вторая попытка повышения роли президента в государстве предложенный Хатами в октябре 2002 года новый законопроект наделяющий его дополнительными полномочиями. По этому законопроекту, одобренному парламентской комиссией по законодательству, президент получает право контроля за соблюдением конституции. Он может издавать указы о приостановлении действий решений, принятых на разных уровнях власти, или прекращения действий, противоречащих нормам конституции. Внесение законопроекта было обусловлено нарушениями законов со стороны судебной власти. Предполагалось создание специальной комиссии при Верховном суде, которая контролировала бы выполнение указа президента и наделялась правом отстранять судей, нарушивших конституционные нормы. Этот законопроект вызвал особое сопротивление правых сил, что выразилось в активизации специальных религиозных судов, которые осудили ряд видных деятелей реформаторского толка.

Усиление роли президента по контролю за соблюдением конституции автоматически уменьшило бы влияние и религиозных судов, тем более, что легитимность их деятельности не предусматриваются в основном законе. Создание судов духовенства было одобрено Хаменеи как временная мера.

2.2 Президентское правление А.Х. Рафсанджани и сохранение консервативных тенденций в общественно- политическом и социально-экономическом развитии Ирана (1989 – 1997 гг.)

Иран является уникальным примером того, как в наше время возникло и вот уже почти два десятилетия функционирует исламское государство, во главе которого стоит шиитское духовенство. Тесная взаимосвязь экономического развития Ирана с его нынешней политической системой совершенно очевидна. Однако и сама система под влиянием объективных потребностей экономики начинает все более адаптироваться к реалиям современного мира. Наиболее ярким отражением этого процесса стала осуществляемая правительством Ирана с начала 90-х годов новая экономическая политика, имеющая целью либерализацию экономики, развитие рыночных отношений. Этот курс пришел на смену прежней политике жестко регулируемой экономики, для которой были характерны элементы автаркизма, что, несомненно, оказало влияние на либерализацию политической структуры общества.

Одна из проблем, отражающая противоречие между исламскими и государственными интересами и вызывающая разногласия между консерваторами и реформаторами, кроется в деятельности исламских фондов. Созданные после революции на базе конфискованной крупной собственности, oни превратились в крупные холдинги, обслуживающие интересы духовенства как корпоративного слоя. Но так как шиитское духовенство не имеет организационного центра, фонды находятся в руках различных его группировок.

Конституция не содержит специальных статей относительно деятельности исламских фондов. Крупнейший из них - Фонд обездоленных, учрежденный на базе Фонда Пехлеви. Согласно его уставу, он находится под контролем рахбара. Но главе другого фонда - Комитета имама Хомейни - стоит Хабиболла Аскароулади, генеральный секретарь партии Ассоциация исламской коалиции, которая выступает поборником хомейнистских идей и самым яростным защитником исламского правления. Эти фонды в значительной мере обеспечивают финансовую поддержку и правому крылу в самом Иране, и тем исламским организациям, которые действуют за его пределами.

Действует закон о партиях, число которых перевалило за сотню. Правда, к ним относят и многие организации, объединенные по профессиональному признаку. Но партийное строительство развивается, и теперь уже можно говорить о почти нормальной деятельности партий в современном Иране. Дебатируются варианты закона о прессе, хотя при этом не прекращаются попытки ограничить ее свободу.

Проявлением демократизма можно считать и то, что в составе исполнительной, законодательной и даже судебной власти растет число профессионалов, не имеющих религиозных званий, в то время как прежние правительства состояли в основном из религиозных лиц. В нынешнем, кроме президента, вообще нет религиозных деятелей.

Тем не менее, пока что государственный строй ИРИ представляет собой, говоря словами политолога Тегеранского университета Наджибзаде, нечто среднее между тоталитаризмом и демократией. По мнению главы Института развития исламских цивилизаций Сейида Аббаса На-бави, было бы ошибкой противопоставлять религиозную и административную системы в наши дни, когда в мире устанавливается новый порядок, связанный с глобализацией. Он считает, что роль религии в ИРИ заключается в защите политической системы страны таким образом, чтобы она, эта система, использовала позитивные аспекты глобализации, ecли таковые на самом деле имеются.

Возможно, сохранение исламских структур власти пока еще позволяет Ирану поддерживать иллюзию независимости от западного мира и стремление к социальному равенству. Однако иранское общество на каждом шагу сталкивается с необходимостью взаимодействия с мировым рынком и строить свою жизнь по его законам. Это хорошо осознает правящая исламская элита.

Пока в стране не создан тот класс, которому более выгодно действовать в светском законодательном и деловом поле нежели в религиозно очерченном пространстве. Достаточно и «финансовая подпитка» духовенства, религиозных структур помогающая ей сохранять свои позиции. Но если на рыночное реформирование экономики и политическую либерализацию будет приобретать все больше сторонников, то, возможно, он положит конец лидерству духовенству или значительно ограничит его политические возможности.

80-е годы завершается формирование экономической модели развития, начатой еще правительством Базаргана. Ко времени ухода с политической арены Банисадра исчезает из употребления термин "тоухидная экономика", его сменил иной - "исламская экономика". Основные направления экономической политики 80-х годов складывалась не без влияния такого постоянно действовавшего фактора, как война с Ираком.

В основе экономической модели исламского режима лежат принципы "смешанной экономики" с преимущественной ориентацией на государственный сектор. Огромную роль стало играть государственное регулирование, которое приобрело характер прямого вмешательства государства в систему рыночных отношений.

Органическим элементом иранской жизни в эти годы становятся исламские фонды, совмещавшие в своей деятельности экономические и социальные функции, являясь современным вариантом традиционных вакфов.

Конечно, размыванию "исламской компоненты" содействуют и происходящие изменения взглядов в самом духовенстве. Некоторые религиозные деятели склоняются к тому, что в государственных структурах решающую роль должны играть профессионалы, а не мусульманские идеологи. В июле 2002 года большой резонанс получило открытое письмо аятоллы Джалаладдина Тахери, отказавшегося от административного поста в Исфагане в знак протеста прогни рас гущею вмешательства духовенства и консервативных сил по нее сферы государственной жизни. Тахери - один из учеников и сподвижников Хомейни. Высший Совет безопасности даже издал специальный указ, который запрещал прессе писать об этом протесте Тахери. Но пресса игнорировала указ. В парламенте же прошли дебаты, почти половина депутатов выступила с одобрением поступка Тахери.

Что касается снижения составляющей авторитаризма, то главным его показателем стала развивающаяся в стране система выборок. В Иране фактически впервые в его истории создается традиция выборности всех звеньев власти, проходят выборы в местные и центральные органы управления.

Органическим элементом иранской жизни в эти годы становятся исламские фонды, совмещавшие в своей деятельности экономические и социальные функции, являясь современным вариантом традиционных вакфов.

Повышение темпов экономического роста- одна из актуальных экономических проблем. В результате революции, войны с Ираком и падения цен на нефть в начале 90 –х годов Иран вступил в полосу кризиса, постепенное преодоление которого наметилось в результате нового экономического курса. Однако достигнутый в 1991 году десяти процентный рост ВВП стал в последующие годы постепенно снижаться, а за либерализацию импорта в 1991-1993 годах, значительно превысившего экспорт, страна вынуждена расплачиваться погашением внешнего долга, отвлекая на это значительные валютные средства.

Несмотря на острые противоречия не только между различными органами власти, но и в самом правящем слое духовенства по вопросам дальнейшего развития, режим оказался способным на более значительный эволюционный скачок, чем прежде. С начала 90-х годов Иран начинает переход к рыночно ориентированной экономике. Духовенство, понимая необходимость повышения жизненного уровня населения, боеспособности армии, а следовательно, эффективности экономики, идет на изменение таких казалось бы, ранее незыблемых принципов, как привлечение иностранного капитала, приватизация государственной собственности, отказ от вмешательства в ценообразование, расширение контактов с развитыми мировыми державами. Отчетливо тали проявляться перемены в национальной и культурной политике. В принятом в начале 1990 года первом пятилетнем плане социально- экономического и культурного развития Ирана большое внимание уделялось росту культурного уровня населения, повышению технического оснащения школ и вузов новейшим оборудованием, и особенно – компьютеризации. Неуправляемый рост населения в 80-годы из-за исламского отрицания ограничения рождаемости вынудил власть вернуться к политике ее регулирования. Заметно стало меняться и отношение к участию женщин в общественной жизни и в трудовой деятельности.

Уже в первые годы проведения нового экономического курса стране удалось добиться весьма заметных результатов. Стал расти валовый продукт, пошел вверх жизненный уровень населения, увеличился прирост капиталовложений в производство, активизировался иностранный капитал. Необходимость его привлечения заставляла Иран постепенно переориентировать свои внешнеэкономические связи на развитые страны, избавляться от излишнего экстремизма в практике внешнеполитических отношений.

Но изменение экономической политики, которое было главной и возможно, первоначальной целью правительства Рафсанджани, не означало кординального отхода ранее провозглашенных принципов внешнеполитического курса, который в основном находится под контролем рахбара. А таковым после смерти Хомейни Советом экспертов страны был выбран Али Хаменеи, которого трудно отнести к "прагматическому" крылу правящего духовенства. Поэтому но внешней политике Ирана сохранились некоторые тенденции, которые и вызывают противодействие руководства ряда стран. Ярчайший пример - инициированные США экономические санкции против Ирана. Эти санкции совпали с падением цен на энергоносители, и после пяти лет успешного проведения реформ в стране стало заметно ощущаться ухудшение экономической ситуации.

Противники новых тенденций в жизни общества, в первую очередь крайне хомейнистское крыло духовенства, попытались затормозить эволюцию исламского режима. На выборах в меджлис в 1996 году победу одержали во многом противостоящие политике Хашеми-Рафсанджани сторонники А. Натег-Нури. Именно он, как прогнозировало большинство аналитиков, и являлся наиболее реальной кандидатурой на пост президента Ирана, так как после двух сроков пребывания на посту президента Акбар Хашеми-Рафсанджани уже не мог баллотироваться на эту должность.

Но в расклад сил и настроений вмешался новый фактор - демографический. Отказ от регулирования семьи в пылу всеобщей исламизации первых послереволюционных лет вызвал скачок рождаемости, в результате чего население Ирана значительно помолодело и сейчас на две трети состоит из лиц моложе 30 лет. Для этой страты иранского общества более привлекательными ценностями являются свобода слова, собраний, общественной, культурной и спортивной жизни. И молодое поколение предпочло кандидатуру Мохаммада Хатами, который основной упор в своей программе делал на соблюдении прав человека, на необходимости построения гражданского общества, обеспечении экономической справедливости и экономической безопасности, социальной справедливости, расширении международных связей, развитии народной дипломатии.

В состоянии неустойчивого равновесия между реформаторами и консерваторами в качестве одного из центров силы стали укрепляться позиции Рафсанджани. С одной стороны к безусловно поддерживающим его политическим силам можно отнести лишь партию «Каргазарам» , но большинство из высшего административного аппарата являются его сторонниками. Но не исключена, что если противостояние с хаменеи может рассчитывать на поддержку части Организации борющегося духовенства, официальным членам которого он является. Можно предположить, что в случае прихода к власти группировки Рафсанджани можно ожидать ориентации на модель развития, более близкой южно-корейской или китайской. Вопросы экономической целесообразности, особенно заинтересованность в привлечении иностранных инвестиций, снижают до минимума значимость поддержки исламских экстремистких организаций, необходимость наращивания военного потенциала. Последние действия Рафсанджани - будь то Вмешательство в бюджетное финансирование Наблюдательного Совета, или заявление о проведении всенародного референдума о налаживании отношений с США- явно выходят за рамки полномочий главы Совета по целесообразности и могут расцениваться как стремление перехватить инициативу у действующего президента.

Таким образом, главными проблемами Ирана на сегодняшний день является внутренняя борьба политических и сил и разрешение отношений с США. В условиях усилении конфронтации США и Ирана одним из вероятных прогнозов могло бы стать сближение позиций консерваторов и реформаторов перед лицом общей опасности. Однако реформистский потенциал оказался выше. Усиливающаяся в последние месяцы разногласия в отсутствии организационной принципа, который должен был обеспечить главенство религиозной составляющей в структуре власти выразился в установлении поста рахбара во главе страны. Именно он должен был разрешать все противоречия, возникающие между различными ветвями власти т.е. возможность таких противоречий как бы была предопределена уже Конституцией, разногласия в правящих кругах были всегда, отражаясь на противоречивости внутреннего и внешнего курса Ирана. Но иногда за этот критический уровень не переходили.

Пожалуй самым критическим моментом с точки зрения не только сохранения равновесия сил в правящей элите, но и сохранение самого режима как теократического, стал период после причислении США Ирана и «оси зла» и военной операции США в Иране. От расстановки политических сил в Иране , от их целей и направлений политики- как внутри страны, так и в отношениях с мировым сообществом, во многом зависят сейчас как динамика внутренней трансформации режима, так формы разрешения противоречий между Тегераном и Вашингтоном. От этого зависит и корректировка политики России в отношении Ирана.

Общественно-политический курс и социально-экономическое развитие Ирана в последние годы составляет борьба между «реформаторами» и «консерваторами». Реформы стали проводится в Иране после смерти Хомейни, сначала как экономические при правительстве Рафсанджани, а после 1997 г. при правительстве Хатами как политическое.

2.3 Позитивные изменения и противоречия в общественно-политическом и социально-экономическом развитии Ирана при президентстве С.М. Хатами 1997-2003 гг.

Лидер Исламской революции аятолла Хаменеи на встрече с министром иностранных дел и дипломатами Исламской Республики Иран, работающими за рубежом, подчеркнул, что иранский народ и исламское государство, благодаря исламу, поступательно продвигаются к высшей стадии развитии сильной цивилизованной нации.

Он охарактеризовал народ Ирана как представителя глубоко укорененной исламской цивилизации. «Иранский народ цивилизован в рамках цивилизации, в которой ислам имеет авторитет, уважаем и любим, в которой человек идет к своему истинному совершенству; цивилизации, основу которой составляет набожность и воздержание от греха. Поэтому в исламской цивилизации чем больше воздержание проявляет человек, тем он ближе к своей цели. Милостью Создателя исламское государство и великий иранский народ своими усилиями приближается к этой цивилизации».

Аятолла Хаменеи отметил важность разрядки напряженности в международных отношениях, а также значение межцивилизованного диалога в качестве двух важнейших вопросов дипломатии и внешней политики. Он сказал: «Дипломаты Исламской Республики Иран во всем мире опираются на народный, единый сплоченный и могущественный строй своей страны, на государство, которое действует в мире на основе логики, опираясь во всех делах на твердую неоспоримую аргументацию. Наша страна имеет твердую и логичную позицию по вопросам, связанным с отношениями с Америкой и со странами Европы и с переговорами по Ближнему Востоку. В особенности, в отношениях с соседними странами мы подчеркиваем необходимость устранения напряженности, наибольшего сближения и установления теплой и дружественной атмосферы».

Лидер Исламской революции остановился на высокомерной политике США в отношении Исламской Республики Иран и заявил: «В настоящее время всем известная политика США в своем противодействии ИРИ создает основу для укрепления нашего строя и его дипломатии. Американцы хотят нас ослабить и выбить сильные аргументы из рук нашего государства, а потому мы должны проявлять твердость и не идти путем соглашательства. Политика разрядки напряженности -это одно из направлений нашей внешней политики, но только если речь не идет об Израиле, даже основу существования которого мы не признаем. Ведь напряженность возникает здесь не столько с нашей стороны, сколько со стороны сионистов, которые действуют на основе политики угроз и подавления исламской власти. Этот режим является нашим несомненным врагом, а ведь лицом к лицу с врагом нельзя идти на уступки и послабления».

Лидер Исламской революции заявил, что постоянным направлением политики США является стремление уничтожить исламский строй в качестве привлекательного примера для подражания. Он заявил: «Наша проблема с США не сводится к разрядке напряженности. Экономический прогресс Ирана не согласуется с интересами Америки. Если исламская модель в Иране достигнет успеха, это станет стимулом и для других стран последовать нашему пути. Поэтому высокомерная политика США преследует цель помешать Ирану в его экономическом развитии. До тех пор пока Иран будет существовать на международной арене в качестве независимой исламской страны и государства, опирающегося на свой правомерный народ. Америка не перестанет вести свою враждебную линию в отношении нашей страны».

Хаменеи увидев как продвигается внешняя политика ИРИ, остановился на двух факторах внешней политики ИРИ-приверженности исламу и общепризнанной независимости – и сказал: «Уже многие годы мировые информационные империи ведут масированую пропогандисткую бамбардировку понятия «независимость», выставляя его в качестве фактора нарушения мирового порядка. Но несмотря на это, независимая политических стратегов и политиков страж мир. Политическая независимость заключается в том, что наше правительство и государство не поддаются никакому влиянию или давлению никакой силы, даже если это будут объединенные силы первостепенных мировых держав. Мы независимы в вопросах экономики, политики, идеологии, управлении страной, законотворчества, внешних и внутренних связей и отношений. Никакие угрозы и никакое давление, никакие международные или корпоративные соображения не могут повлиять на наш строй. Это вызывает уважение в мире, что очень важно и должно в полной мере использоваться в своей работе послами ИРИ »

Лидер Исламской революции назвал основной целью дипломатической деятельности установление и развитие взаимовыгодных международных и двусторонних связей, а также торгово-экономических отношений с другими странами: "Послы исламского Ирана являются основными звеньями в международных отношениях Ирана. Поэтому они должны стараться максимально способствовать установлению отношений, которые обеспечат определенные интересы и цели страны". Аятолла Хаменеи привлек внимание дипломатов Исламской Республики Иран к необходимости использовать потенциал исламского строя в качестве опоры для своей деятельности. Он заявил: "Важно, чтобы послы исламского Ирана не забывали о своих целях и всегда имели в виду потенциал исламского строя, на который они могут опираться. Они должны действовать с уверенность в своих силах, не забывать о внутренних проблемах страны и правильно их понимать и истолковывать".

Отметив движение западного мира XIX века к материализму, аятолла Хаменей заявил, что в то время мир, а в особенности Европа, шел по пути уничтожения духовных основ своего бытия. Но в наше время в мире наблюдается противоположное движение. В частности, мы становимся свидетелями небывалого обращения к исламу в христианских странах, в Европе. Многие хотят обратиться в ислам, а в исламской среде наблюдается сильная тенденция к шиизму. Поэтому можно сказать, что Исламская революция возродила исламскую идентичность в исламском мире и способствовала возрождению духовности во всем мире. Это ощущение обретения своей идентичности постепенно растет и становится сильнее. Говоря о конструктивном продвижении исламской культуры на Запад, Лидер Исламской революции сказал: "Это движение обеспокоило лидеров западной культуры, особенно тех из них, что испытывают особую чувствительность к проблемам ислама. Это свидетельствует о высокой эффективности исламского строя в его воздействии на весь мир".

Он назвал исламский строй «сильным, народным и исключительно устойчивым», заявив, что "голос народа и общая воля составляют основу исламского строя. Общенациональная воля - это не политическая категория, ибо она исходит из народной веры. Именно связь в вере между народом и государством стала залогом того, что народ стал твердой опорой своему строю и непреклонно поддерживает его". "Сердца ответственных работников государства бьются в унисон, они едины. Наш народ неоднократно, на разных языках доказывал, что он стоит за ислам, а своей задачей в стране считает установление Истины. Этот народ в наше время стал представителем глубокой и великой цивилизации - исламской цивилизации, - которая имеет прочный исторический фундамент и с точки зрения законов, мировоззрения, мощной философии и укорененной и разносторонней культуры очень тверда. Поэтому иранский народ может в качестве представителя этой цивилизации вести диалог с другими цивилизациями. Межцивилизационный диалог должен вестись не с правительствами и сотрудниками спецслужб, а с носителями культуры и цивилизации.

Так как после 1997 г. при правительстве Хатами считается как политическое. Однако особенностью реформаторского движения, возглавляемого Хатами, является то, что реформирование предполагается проводить в рамках конституционного поля. Принимая присягу перед меджлисом 5 августа 1997 года, М. Хатами сказал, в частности, что правительство должно обеспечить безопасную атмосферу для обсуждения различных идей в рамках ислама и конституции, что модель общества для современного мира, в котором ислам и революция имеют првлекательный образ, -это общество богатое и духовно, и материально, и выбрать наилучшего пути и взгляды правительство сможет путем обеспечения свободного выражения идей.

Избрание на пост президента господина Хатами на всенародных выборах с участием 40 млн. человек, стало замечательным событием, которое поразило всех 80% потенциальных избирателей пришли на избирательные участки, а такая явка редко встречаются даже в самых развитых демократиях. Всемирная поддержка Хатами молодежью, женщинами и образованными слоями населении зажгла в сердцах людей огонь надежды.

В душу народу запали предвыборные лозунги Хатами которые в основном касались вопросов политики и культуры, политического развития, гражданского развития, гражданского общества и разрядки напряженности с миром. Это свидетельствовало о том, что общество на этапе после установления государственного строя и обеспечении определенного экономического развития нуждалось в большем культурно-политическом развитии. это стало неизбежно в результате невиданного развития средств связи и коммуникации, а также динамизма общества и особенно поколения революции.

Президентские выборы и расширение свободы в сфере книгоиздания, прессы и политической критики привели иностранных аналитиков к выводу о том, что Иран становится самой стабильной демократической страной на Ближнем и Среднем Востоке. Это привело в замешательство врагов Исламской революции. Оппозиция проживавшая все страны и бойкотировавшая выборы, столкнулась с самыми большими сложностями в своей жизни. активное участие в выборах всего народа, даже тех иранцев, которые никогда ранее не голосовали, поставило под вопрос теоретические построения оппозиции, которая сама перестала верить в то, что говорит. Еще за месяц до выборов эти деятели испытывали большой восторг в связи с решением германского суда по делу «Минолог» против Ирана и отзывом послов европейских стран из Тегерана, представляя это в качестве свидетельства смерти ИРИ. А выборы стали свидетельством укреплении страны и ее руководства. Практически все оппозиционеры признали, что ошиблись в отношении выборов. Только организация моджахедов народа, которая расположена в Иране и не может позволить себе признаться в своих ошибках, заявила, что выборы были сфальцифицированы. Это группировка понимает что, глубокий философский подход Хатами к проблеме свободы не оставляет места в жизни общества для их протенциозных лозунгов и что расширение иранского политического пространства приведет к политической смерти этих группировок. Впрочем этот процесс и так был нелегким. Многие активисты Национального совета сопротивления вышли из его состава, были закрыты многие печатные издания. Это же наблюдалось и в других оппозиционных группировках. многие зарубежные иранцы, которые покинули родину из-за культурных трений либо просто в поисках лучших материальных условий жизни, к сожалению, долгое время находились вне сферы внимания правительства ИРИ, занятого решением серьезных политических и экономических проблем, а также 8-летней войной. Но в новых условиях, особенно после поездки Хатами в Нью-Йорк, иранские эмигранты выступили за укрепления отношений с родиной. Правительство ИРИ положительно относится к этим намерениям и предпринимает определенные шаги в этом направлении.

С.Хатами выступил на международной арене в качестве инициатора идеи диалога между цивилизациями вместо межцивилизационного конфликта, в котором говорил С.Хантингтон. Хатами с самого начала своего президентства заявил, что конфликт между цивилизациями во имя устранения взаимного непонимания и работы над вопросами, общими для всех стран.

Президент ИРИ, основываясь на философии и культуре, говорил о параллельных ценностях Исламской революции и освободительной американской революции, остановился на диалоге и культурном обмене между двумя странами. Стратегически речь шла о разрядке напряженности без установлении дипломатических отношений. Это интервью получило широкий резонанс и заставило американцев как – то на него ответить. Поэтому с некоторым опозданием государственный секретарь США М.Олбрайт высоко отозвалась о выборах президента ИРИ, участии народа в выборах и выдающейся роли иранской цивилизации на Ближнем и Среднем Востоке. Выступал на сессии Генеральной Ассамблеи ООН, Хатами раскрыл исламскую точку зрения на многие вопросы и предложил объявить 2001 год годом диалога между цивилизациями. Это предложение было принято ГА ООН, что свидетельствует о большом позитивном воздействии выступления и личности президента Хатами и его политики разрядки напряженности на все мировые сообщества. Именно эта политика повысила международный статус ИРИ.

Обладая большими человеческими и экономическими ресурсами продолжая традиции великой цивилизации Иран считается стратегически важной страной, которую никто не может игнорировать. Непосредственная связь Ирана со странами Средней Азии стала еще одной причиной, побудившей США прилагать больше усилий для установления дипломатических отношений с Ираном. Но Иран всегда подчеркивает, что политическое поведение США не вызывает доверие, так как эта страна по-прежнему придерживается политической линии, выражаемой формулой «вражда на деле, примирение на словах».

Несмотря на неустойчивость нефтяного рынка, Хатами проводит в социально-экономической сфере линию на приоритет социальной справедливости перед экономическим ростом. По его словам, условия жизни людей и соблюдение справедливости перед экономическим ростом. По его словам, условия жизни людей и соблюдения справедливости важнее показателей экономического роста. Кроме того его забота о развитии в Иране гражданского общества способствовала выполнению закона о советах, которые были приняты давно, но не выполняли из-за войны и других чрезвычайных условий существования государства. В феврале 1999 г. состоялись выборы в местные советы по всей стране. Это может сыграть большую роль в обеспечении полноценного участия народа в политической жизни страны. Иран становится лидером демократических перемен на Ближнем Востоке и Среднем Востоке.

По всем крупным городам ИРИ с 8 по 19 июля 1999 г. прокатилась волна студенческих волнений и постепенно нарастает процесс неудовлетворения темпами, реформ со стороны молодежи, которая мечтает жить в стабильной стране с поступательно развивающейся экономикой , с гарантированными правами на труд, свободу слова и печати.

Приход к власти Хатами более всего рада молодежь, а также интеллигенция артисты, писатели, которые со времен начала исламской революции чувствовали себя в загоне. В Тегеране прошли демонстрации иранских артистов в поддержку нового президента. «Он был министром культуры, и мы знаем его все изменится к лучшему».

В стране надеются, что теперь президент отменит введенный муллами запрет на спутниковое телевидение, а в фильмах не будут больше вырезать кадры, по крайней мере те, где мать целует своего сына. Неподходящиеся за рубежом музыканты и певцы живут в предвкушении скорого возвращения на иранскую эстраду. Хатами предстоит преодоление сопротивления консервативного парламентского общества и главное- сторонника традиционного жесткого курса Ирана аятоллы Хаменеи.

Заключение

Иранский народ и исламское государство, благодаря исламу, поступательно продвигаются к высшей стадии развития сильной, цивилизованной нации. Иранский народ цивилизован в рамках цивилизации, в которой ислам имел авторитет, уважаем и любим, в которой человек идет к своему истинному совершенству: цивилизации, основу которой составляет набожность и воздержание от греха.

Чтобы выносить суждение о событиях, столь значительно меняющихся положение в мире, необходим более долгий период времени, мы и сейчас уже можем судить о произошедшем, так как, с одной стороны, это позволяет нам сделать прошедшие два десятилетия, а с другой - мы еще не так далеко отошли от времени свершения революции, чтобы забыть ее атмосферу.

Исламская революция показала, что мусульмане, создавая планы, призванные дать определенные практические результаты, больше думают о том, чтобы выполнить свой религиозный долг и действовать согласно предписанным им правилам. С этой точки зрения, политическая деятельность и усилия по изменению ситуации приобретают духовное значение. Изменяя свою жизнь, человек фактически оказывает духовное сопротивление действительности. Достижение необходимых результатов делает приложенные усилия