«Власть тьмы» Толстого в кратком содержании / Школьная литература
Осень. В просторной избе зажиточного, болезненного мужика Петра — жена Анисья, Акулина,
его дочь от первого брака, поют песни. Сам хозяин в который раз зовет и ругает, грозясь
рассчитать Никиту, щеголеватого парня лет двадцати пяти, работника ленивого и гулящего.
За него с яростью вступается Анисья, а Анютка, их десятилетняя дочь, вбегает
в горницу с рассказом о приезде Матрены и Акима, родителей Никиты. Услышав
о предстоящей Никитиной женитьбе, Анисья «взбеленилась […] ровно овца круговая»
и еще злобней набросилась на Петра, задумав любыми средствами расстроить свадьбу. Акулина
знает тайные намерения мачехи. Никита открывает Анисье желание отца насильно женить его
на девке-сироте Маринке. Анисья предупреждает: если что… «Жизни решусь! Согрешила
я, закон рушила, да уж не ворочаться стать». Как Петр умрет, обещает взять Никиту
в дом хозяином и разом покрыть все грехи.
Матрена застает их обнявшись, сочувствует
Анисьиной жизни со стариком, обещает помешать Акиму и напоследок, тайно сговорившись,
оставляет ей сонных порошков, снадобье опоить мужа — «никакого духу нет, а сила
большая…». Заспорив при Петре с Акимом, Матрена порочит девку Марину, артельную кухарку,
которую Никита обманул, живя прежде на чугунке. Никита лениво отпирается на людях, хоть
и «боязно в неправде божиться». К радости Матрены сына оставляют в работниках еще
на год.
От Анюты Никита узнает о приходе Марины, о её подозрениях и ревности. Акулина
слышит из чулана, как Никита прогнал Марину: «Обидел ты её […]
обидишь […] пес ты».
Проходит шесть месяцев. Умирающий Петр зовет Анисью, велит послать
Акулину за сестрой. Анисья медлит, ищет деньги и не может найти. Как бы случайно
навестить сына приходит Матрена с известием о свадьбе Маринки с вдовцом Семеном
Матвеевичем. С глазу на глаз переговариваются Матрена с Анисьей о действии порошков,
но Матрена предупреждает держать все в тайне от Никиты — «
очень». Анисья трусит. В этот момент, держась за стенку, на крыльцо выползает Петр
и просит в который раз послать Анютку за сестрой Марфой. Матрена отправляет Анисью
немедля ошарить все места, чтобы найти деньги, а сама усаживается на крыльце с Петром.
К воротам подъезжает Никита Хозяин расспрашивает его о пахоте, прощается, и Матрена
уводит его в избу. Анисья мечется, молит о помощи Никиту. Деньги отыскиваются прямо
на Петре — нащупала Матрена, торопит Анисью до прихода сестры скорей ставить самовар,
а сама наставляет Никиту прежде всего «денежки не упустить», а уж потом
и «баба в руках будет». «Если […] похрапывать начнет […] ей укороту можно
сделать». А тут и Анисья выбегает из избы, бледная, вне себя, неся под фартуком деньги:
«Помер никак. Я снимала, он и не почуял». Матрена, пользуясь её растерянностью, тут
же передает деньги Никите, опередив приход Марфы и Акулины. Начинают обмывать
покойника.
Проходит еще девять месяцев. Зима. Анисья ненарядная сидит за станом, ткет, ждет
из города Никиту с Акулиной и, вместе с работником Митричем, Анютой и заглянувшей
на огонек кумой, обсуждают Акулинины наряды, бесстыдство («растрепа-девка, нехалявая,
а теперь расфуфырилась, раздулась, как пузырь на воде, я, говорит, хозяйка»), злой нрав,
неудачные попытки выдать её замуж да сплавить быстрей, беспутство и пьянство Никиты.
«Оплели меня, обули так ловко […]
а у них согласье было», — стонет Анисья.
Отворяется дверь. Входит Аким просить
у Никиты денег на новую лошаденку. За ужином Анисья жалуется на «баловство»
и безобразия Никиты, усовестить просит. На что Аким отвечает одно: «…Бога забыли»
и рассказывает о ладном житье-бытье Маринки.
Никита пьяный, с мешком, узлом
и с покупками в бумаге останавливается на пороге и начинает куражиться,
не замечая отца. Следом идет разряженная Акулина. На просьбу Акима Никита вынимает деньги
и созывает всех пить чай, приказывая Анисье ставить самовар. Анисья с трубой и столешником
возвращается из чулана и смахивает полушальчик, купленный Акулиной. Вспыхивает ссора.
Никита выталкивает Анисью, приговаривая Акулине: «Я хозяин […] Ее разлюбил, тебя
полюбил. Моя власть. А ей арест». Потешась, возвращает Анисью, достает наливку, угощенье.
Все собираются за столом, только Аким, видя неладное житье, отказывается от денег, еды
и ночлега, и, уходя, пророчествует: «к погибели, значит, сын мой,
к погибели…»
Осенним вечером в избе слышны говор и пьяные крики. Уезжают
Акулинины сваты. Соседки судачат о приданом. Сама невеста лежит в сарае, занемогши животом.
«С глазу», — уговаривает сватов Матрена, — а так «девка как литая —
не ущипнешь». К Анисье после проводов гостей на двор вбегает Анютка: Акулина в амбар
ушла, «я, говорит, не пойду замуж, я, говорит, помру». Слышен писк новорожденного.
Матрена с Анисьей торопятся скрыть, толкают Никиту в погреб рыть яму —
«Земля-матушка никому не скажет, как корова языком слижет». Никита огрызается Анисье:
«…опостылела она мне […] А тут порошки эти […] Да кабы я знал, я бы её, суку,
убил тогда!» Медлит, упорствуе?: «Ведь это какое дело! Живая душа тоже…» — и все
же сдается, берет младенца, завернутого в тряпье, мучается. Анисья выхватывает у него
из рук ребенка, кидает в погреб и сталкивает Никиту вниз: «Задуши скорей, не будет
живой!» Скоро Никита вылезает из погреба, трясется весь, со скребкой бросается на мать
и Анисью, потом останавливается, бежит назад, прислушивается, начинает метаться: «Что они
со мной сделали? […] Пищал как […] Как захрустит подо мной. И жив все, право, жив […]
Решился я своей жизни…»
Гости гуляют на Акулининой свадьбе. Во дворе слышны песни
и бубенцы. По дорожке мимо сарая, где заснул в соломе с веревкой в руках пьяный
Митрич, идут две девки: «Акулина […] и выть не выла…» Девок догоняет Марина
и в ожидании мужа Семена видит Никиту, который ушел со свадьбы: «…А пуще всего
тошно мне,
Разговор прерывает Семен и уводит жену к гостям. Никита, оставшись один, снимает сапоги
и подбирает веревку, делает из нее петлю, прикидывает на шею, но замечает Матрену,
а за ней нарядную, красивую, подвыпившую Анисью. В конце концов будто бы согласившись
на уговоры, встает, обирает с себя солому, отсылая их вперед. Выпроводив мать и жену,
снова садится, разувается. И вдруг пьяное бормо-танье Митрича: «Никого не боюсь […]
людей не боюсь…» словно придает сил и решимости Никите.
В избе, полной народа,
Акулина с женихом ждут благословения «вотчима». Среди гостей — Марина, муж её
и урядник. Когда
сья разносит вино, песни замолкают. Входит Никита, босой, ведя
с собой Акима, и, вместо того чтобы взять икону, падает на колени и кается, к восторгу
Акима, — «Божье дело идет…» — во всех грехах — в вине перед Мариной,
в насильной смерти Петра, совращении Акулины и убийеАе её ребеночка: «Отравил я отца,
погубил я, пес, и дочь […] Я сделал, один я!» Отцу кланяется: «…говорил ты мне:
«Коготок увяз, и всей птичке пропасть». Аким обнимает его. Свадьба расстроилась. Урядник
зовет понятых допрашивать всех и вязать Никиту.