Радищев А.

Александр Радищев был первенцем в семье Николая Афанасьевича Радищева (1728-1806), сына стародубского полковника и крупного землевладельца Афанасия Прокопьевича.

Первые годы жизни писателя прошли в Немцове (под Малоярославцем Калужской губернии). В первоначальном обучении Радищева принимал, по-видимому, непосредственное участие его отец, человек набожный, хорошо владевший латынью, польским, французским и немецким языками. Как было принято в то время, русской грамоте ребёнка учили по часослову и псалтырю. Когда ему было 6 лет, к нему был приставлен учитель французского, но выбор оказался неудачным: учитель, как потом узнали, был беглый солдат. Вскоре после открытия Московского университета, около 1756 года отец повёз Александра в Москву, в дом дяди (мать Радищева, в девичестве Аргамакова, состояла в родстве с директором университета Алексеем Михайловичем Аргамаковым). Здесь Радищев был поручен заботам очень хорошего француза-гувернёра, бывшего советника руанского парламента, бежавшего от преследований правительства Людовика XV. Дети Аргамаковых имели возможность заниматься на дому с профессорами и преподавателями университетской гимназии, поэтому нельзя исключить, что Александр Радищев готовился здесь под их руководством и прошёл, хотя бы отчасти, программу гимназического курса.

В 1762 году Радищев был пожалован в пажи и отправился в Петербург для обучения в пажеском корпусе. Пажеский корпус готовил не учёных, а придворных, и пажи были обязаны прислуживать императрице на балах, в театре, за парадными обедами. Через четыре года, в числе группы студентов, он был отправлен в Лейпциг для обучения праву. Из товарищей Радищева особенно замечателен Фёдор Васильевич Ушаков по тому огромному влиянию, какое он оказал на Радищева, написавшего его "Житие" и напечатавшего некоторые из сочинений Ушакова. Ушаков был человек более опытный и зрелый, нежели другие его сотоварищи, которые и признали сразу его авторитет. Он служил для других студентов примером серьёзных занятий, руководил их чтением, внушал им твёрдые нравственные убеждения. Здоровье Ушакова было расстроено ещё до поездки за границу, а в Лейпциге он ещё испортил его, отчасти образом жизни, отчасти чрезмерными занятиями, и опасно захворал. Когда доктор по его настоянию объявил ему, что "завтра он жизни уже не будет причастен", он твёрдо встретил смертный приговор. Он простился с своими друзьями, потом, призвав к себе одного Радищева, передал в его распоряжение все свои бумаги и сказал ему: "помни, что нужно в жизни иметь правила, дабы быть блаженным". Последние слова Ушакова "неизгладимой чертой ознаменовались на памяти" Радищева.

В 1771 году Радищев вернулся в Петербург и скоро вступил на службу в Сенат, протоколистом, с чином титулярного советника. Он недолго прослужил в сенате: мешало плохое знание русского языка, тяготило товарищество приказных, грубое обращение начальства. Радищев поступил в штаб командовавшего в Петербурге генерал-аншефа Брюса в качестве обер-аудитора и выделился добросовестным и смелым отношением к своим обязанностям. В 1775 году он вышел в отставку, а в 1778 году снова поступил на службу в Коммерц-коллегию, впоследствии (в 1788 году) перейдя в петербургскую таможню. Занятия русским языком и чтение привели Радищева к собственным литературным опытам. Сначала он издал перевод сочинения Мабли "Размышления о греческой истории" (1773), затем начал составлять историю Российского Сената, но написанное уничтожил.

Несомненно литературная деятельность Радищева начинается только в 1789 году, когда им было напечатано "Житие Фёдора Васильевича Ушакова с приобщением некоторых его сочинений". Воспользовавшись указом Екатерины II о вольных типографиях, Радищев завёл свою типографию у себя на дому и в 1790 году напечатал в ней свое "Письмо к другу, жительствующему в Тобольске, по долгу звания своего".

Вслед за ним Радищев выпустил своё главное сочинение,"Путешествие из Петербурга в Москву". Книга начинается с посвящения товарищу Радищева, А. М. Кутузову, в котором автор пишет:"Я взглянул окрест меня - душа моя страданиями человеческими уязвлена стала". Он понял, что человек сам виноват в этих страданиях, оттого, что Влон взирает не прямо на окружающие его предметы". Для достижения блаженства надо отнять завесу, закрывающую природные чувствования. Всякий может сделаться соучастником в блаженстве себе подобных, противясь заблуждениям."Се мысль, побудившая меня начертать, что читать будешь".

Книга стала быстро раскупаться. Её смелые рассуждения о крепостном праве и других печальных явлениях тогдашней общественной и государственной жизни обратили на себя внимание самой императрицы, которой кто-то доставил "Путешествие". Хотя книга была издана с разрешения установленной цензуры, против автора было поднято преследование. Радищев был арестован, дело его было "препоручено" С. И. Шешковскому. Посаженный в крепость, на допросах Радищев заявил о своём раскаянии, отказывался от своей книги, но вместе с тем в показаниях своих нередко высказывал те же взгляды, какие приводились в "Путешествии". Уголовная палата применила к Радищеву статьи Уложения о "покушении на государево здоровье", о "заговорах и измене" и приговорила его к смертной казни. Приговор, переданный в Сенат и затем в Совет, был утверждён в обеих инстанциях и представлен Екатерине. 4 сентября 1790 года состоялся именной указ, который признавал Радищева виновным в преступлении присяги и должности подданного изданием книги, "наполненной самыми вредными умствованиями, разрушающими покой общественный, умаляющими должное ко властям уважение, стремящимися к тому, чтобы произвести в народе негодование противу начальников и начальства и наконец оскорбительными и неистовыми изражениями противу сана и власти царской"; вина Радищева такова, что он вполне заслуживает смертную казнь, к которой приговорён судом, но "по милосердию и для всеобщей радости" казнь заменена ему десятилетней ссылкой в Сибирь, в Илимский острог. Император Павел I вскоре после своего воцарения (1796) вернул Радищева из Сибири. Радищеву предписано было жить в его имении Калужской губернии, сельце Немцове.

После воцарения Александра I Радищев получил полную свободу; он был вызван в Петербург и назначен членом комиссии для составления законов. Существует предание о обстоятельствах самоубийства Радищева: позванный в комиссию для составления законов, Радищев составил "Проект либерального уложения", в котором говорил о равенстве всех перед законом, свободе печати и т. д. Председатель комиссии граф П. В. Завадовский сделал ему строгое внушение за его образ мыслей, сурово напомнив ему о прежних увлечениях и даже упомянув о Сибири. Радищев, человек с сильно расстроенным здоровьем, был до того потрясён выговором и угрозами Завадовского, что решился покончить с собой, выпил яд и умер в страшных мучениях.

Тем не менее в книге "Радищев" Д. С. Бабкина, вышедшей в 1966 году, мы находим исчерпывающее объяснение обстоятельств смерти Радищева. Сыновья, присутствовавшие при его кончине, свидетельствовали о тяжёлом физическом недуге, поразившем Александра Николаевича уже во время сибирской ссылки. Непосредственной причиной смерти стал несчастный случай: Радищев выпил стакан с "приготовленной в нём крепкой водкой для выжиги старых офицерских эполет его старшего сына" (царская водка). В документах о захоронении говорится о естественной смерти. В ведомости церкви Волковского кладбища в Петербурге под 13 сентября 1802 года в числе погребённых указан "коллегский советник Александр Радищев; пятидесяти трёх лет, умер чахоткою", при выносе был священник Василий Налимов. А. П. Боголюбову, конечно, были известны эти обстоятельства, и он даёт имя деда для православного поминовения.
[править]
Потомки

Дочери - Анна и Фёкла. Последняя вышла замуж за Петра Гавриловича Боголюбова и стала матерью известного русского живописца-мариниста Алексея Петровича Боголюбова. Сын - Афанасий, губернатор Подольской губернии в 1842 году, Витебской губернии в 1847-1848 годах, в 1851 году был Ковенским губернатором.
[править]
Память

В Москве есть улицы Верхняя и Нижняя Радищевская, на Верхней стоит памятник писателю и поэту. Улица Радищева есть в Центральном районе Санкт-Петербурга. Также в честь Радищева названы улицы в Тобольске, Екатеринбурге.
[править]
Пушкин о Радищеве

Особой страницей в восприятии личности и творчества Радищева русским обществом стало отношение к нему А. С. Пушкина. Познакомившись с "Путешествием из Петербурга в Москву" в юности, Пушкин явно ориентируется на радищевскую оду "Вольность" в своей одноимённой оде (1817 или 1819), а также учитывает в "Руслане и Людмиле" опыт "богатырского песнотворения" сына Радищева, Николая Александровича,"Альоша Попович" (Пушкин ошибочно считал автором этой поэмы Радищева-отца)."Путешествие" оказалось созвучно тираноборческим и антикрепостническим настроениям юного Пушкина. Несмотря на изменение политических позиций, Пушкин и в 1830-е годы сохранял интерес к Радищеву, приобрёл экземпляр "Путешествия", бывшего в Тайной канцелярии, набрасывал "Путешествие из Петербурга в Москву" (задуманное как комментарий к радищевским главам в обратном порядке). В 1836 году Пушкин попытался опубликовать фрагменты из радищевского "Путешествия" в своём "Современнике", сопроводив их статьёй "Александр Радищев" - самым развёрнутым своим высказыванием о Радищеве. Помимо смелой попытки впервые после 1790 г. ознакомить русского читателя с запрещённой книгой, здесь же Пушкин даёт и весьма подробную критику сочинения и его автора.

Мелкий чиновник, человек безо всякой власти, безо всякой опоры, дерзает вооружиться противу общего порядка, противу самодержавия, противу Екатерины! У него нет ни товарищей, ни соумышленников. В случае неуспеха - а какого успеха может он ожидать? - он один отвечает за всё, он один представляется жертвой закону. Мы никогда не почитали Радищева великим человеком. Поступок его всегда казался нам преступлением, ничем не извиняемым, а "Путешествие в Москву" весьма посредственною книгою; но со всем тем не можем в нём не признать преступника с духом необыкновенным; политического фанатика, заблуждающегося конечно, но действующего с удивительным самоотвержением и с какой-то рыцарскою совестливостию. "Путешествие в Москву", причина его несчастия и славы, есть, как уже мы сказали, очень посредственное произведение, не говоря даже о варварском слоге. Сетования на несчастное состояние народа, на насилие вельмож и проч. преувеличены и пошлы. Порывы чувствительности, жеманной и надутой, иногда чрезвычайно смешны. Мы бы могли подтвердить суждение наше множеством выписок. Но читателю стоит открыть его книгу наудачу, чтоб удостовериться в истине нами сказанного. Какую цель имел Радищев? Чего именно желал он? На сии вопросы вряд ли бы мог он сам отвечать удовлетворительно. Влияние его было ничтожно. Все прочли его книгу и забыли её, несмотря на то, что в ней есть несколько благоразумных мыслей, несколько благонамеренных предположений, которые не имели никакой нужды быть облечены в бранчивые и напыщенные выражения и незаконно тиснуты в станках тайной типографии, с примесью пошлого и преступного пустословия. Они принесли бы истинную пользу, будучи представлены с большей искренностию и благоволением; ибо нет убедительности в поношениях, и нет истины, где нет любви[1].

Критика Пушкина, помимо автоцензурных причин (впрочем, публикация всё равно не была разрешена цензурой) отражает "просвещённый консерватизм" последних лет жизни поэта. В черновиках "Памятника" в том же 1836 году Пушкин написал:"Вослед Радищеву восславил я свободу".
[править]
Восприятие Радищева в XIX-XX вв

Бюст Радищева у входа в Саратовский художественный музей

Представление о том, что Радищев - не писатель, а общественный деятель, отличавшийся поразительными душевными качествами, стало складываться сразу после его смерти и, по сути, определило его дальнейшую посмертную судьбу. И. М. Борн в речи к Обществу любителей изящного, произнесенной в сентябре 1802 г. и посвященной смерти Радищева, говорит о нем:"Он любил истину и добродетель. Пламенное его человеколюбие жаждало озарить всех своих собратий сим немерцающим лучом вечности". Как "честного человека" (Влhonnête hommeВ») характеризовал Радищева Н. М. Карамзин (это устное свидетельство приведено Пушкиным в качестве эпиграфа к статье "Александр Радищев"). Мысль о преимуществе человеческих качеств Радищева над его писательским талантом особенно емко выражает П. А. Вяземский, объясняя в письме А. Ф. Воейкову желание изучить биографию Радищева:"У нас обыкновенно человек невидим за писателем. В Радищеве напротив: писатель приходится по плечу, а человек его головою выше". С подобным восприятием, конечно, должна соотноситься и статья А. С. Пушкина. И оценка, данная в 1858 году А. И. Герценом при публикации "Путешествия" в Лондоне (он ставит Радищева в число "наших святых, наших пророков, наших первых сеятелей, первых борцов"), вылившаяся в 1918 в характеристику А. В. Луначарского: "пророк и предтеча революции", восходит, несомненно, к этой, сложившейся еще в первые десятилетия XIX в. оценке "Путешествия из Петербурга в Москву" не как художественного произведения, а как человеческого подвига.

Вплоть до 1970-х годов возможности ознакомиться с "Путешествием" для массового читателя были крайне ограничены. После того как в 1790-м году почти весь тираж "Путешествия из Петербурга в Москву" был уничтожен автором перед арестом, до 1905 года, когда с этого сочинения было снято цензурное запрещение, общий тираж нескольких его публикаций едва ли превысил полторы тысячи экземпляров. В 1905-1907 гг. вышло несколько изданий, но после этого 30 лет "Путешествие" в России не издавалось. В последующие годы его издавали несколько раз, но в основном для нужд школы, с купюрами и мизерными по советским меркам тиражами. Еще в 1960-х годах известны жалобы советских читателей на то, что достать "Путешествие" в магазине или районной библиотеке невозможно. Только в 1970-х годах "Путешествие" начали выпускать по-настоящему массово. В 1930-1950-е годы под редакцией Гр. Гуковского осуществлено трёхтомное Полное собрание сочинений Радищева, где впервые опубликованы или атрибутированы писателю многие новые тексты, в том числе философские и юридические.

В 1950-1960-е годы возникли романтические, не подтверждаемые источниками гипотезы о "потаённом Радищеве" (Г. П. Штром и др.) - о том, что Радищев продолжал якобы после ссылки дорабатывать "Путешествие" и распространять текст в узком кругу единомышленников. В то же время намечается отказ от прямолинейно-агитационного подхода к Радищеву, подчёркивание сложности его взглядов и большого гуманистического значения личности (Н. И. Эйдельман и др.). В современной литературе исследуются философские и публицистические источники Радищева - масонские, нравоучительно-просветительские и др., подчёркивается многосторонняя проблематика его главной книги, несводимая к борьбе против крепостного права[2