Актуальность образа главного героя комедии Мольера «Мещанин во дворянстве»

Это вовсе не комедия, это дело очень

серьезное.

Мольер

Желание каждого человека выбиться в жизни — стать лучше, умнее, богаче, вполне понятно. Достойно уважения его стремление подняться на ступеньку выше. Главное здесь — не выглядеть смешным, подражая лишь каким-то внешним признакам и ос­таваясь внутренне все на том же уровне. Вот и герой комедии Мольера «Мещанин во дворянстве» господин Журден поставил себе целью «перебраться» из мещанского со­словия в дворянское — стать дворянином. Он хочет сразу всего: и знатности, и образованности, и деликатных манер, и общей культуры, и следования моде, и бле­стящих знакомств.

Казалось бы, его желание «понабраться ума-разума» более чем похвально. Пре­красно, что он не стыдится признать свое невежество и нанять учителей по всем пред­метам — от философии до фехтования: «Пусть меня выдерут хоть сейчас, при всех, лишь бы знать все то, чему учат в школе!»

Но как же смешон он, желая достичь вершин науки и культуры за несколько дней! Как комично его «открытие», что он, оказывается, говорит прозой! Как досадно, что он позволяет обманывать себя целому полку шарлатанов — так называемых учителей! И все-таки в своем желании учиться он выше госпожи Журден, Клеонта, служанки Николь — носителей здравого смысла. В этом-то и гений Мольера, что, выходя за рамки классицизма, он создает своих героев не однозначно положительными или отрицательными, а показывает их живыми людьми, с достоинствами и недостатками. Другое дело, когда в погоне за внешними признаками высшего общества господин Журден облачается в нелепейший костюм, потому что «Все господа так носят», когда важно кричит: «Эй, два моих лакея!» Портной с подручными легко выманивают у него деньги, просто повышая его титул — от «Вашей милости» до «Вашей светлости». Так же легко одурачивает Журдена Дорант, который, не собираясь отдавать прежние долги, занимает у него вновь, рассказывая, что утром он говорил о господине Журдене в «королевской опочивальне». «Многие с радостью дали бы мне взаймы, но вы мой лучший друг, и я боялся вас обидеть, если попрошу у кого-нибудь еще», заявляет граф, обделывая в доме господина Журдена свои дела, ухаживая за счет хозяина за маркизой Дорименой и даже пользуясь услугами нотариуса, оплаченного Журденом, чтобы оформить свой брак с ней.

Венец всего — непревзойденная комическая сцена посвящения Журдена в «мамамуши», чтобы будущий тесть был достоин сына турецкого султана, в которого переоделся Клеонт, — сцена с плясками, маскарадом, тарабарщиной перевода «с турецкого» и даже битьем палками по спине.

Конечно, стремясь стать дворянином во что бы то ни стало, Журден преследует благородную цель: он думает о будущем дочери и хочет, чтобы она жила лучше, чем он: «Добра для дочки у меня припасено довольно, недостает только почета, вот я и хочу, чтобы она была маркизой». Кроме того, господин Журден искренне отождеств­ляет знатность с честью, достоинством, умом, высокой культурой.

Еще не научившись отличать показное от настоящего, «снимать шелуху», он при­нимает авантюриста графа Доранта за честного человека, обладающего, кроме титула и хороших манер, несомненными достоинствами, и отталкивает любимого дочерью Кле­онта: «Вы — не дворянин; дочку мою вы не получите». А ведь именно в уста Клеонта Мольер вкладывает идею своей бессмертной комедии: «Стыдиться тех, от кого тебе небо судило родиться на свет, блистать в обществе вымышленным титулом, выдавать себя не за то, что есть на самом деле, — это, на мой взгляд, признак душевной низости».

Читая это произведение Мольера, еще раз убеждаешься в том, что не место кра­сит человека, а человек — место. Эти мудрые слова сейчас особенно актуальны, когда люди, ничего собой не представляющие, стремятся получить высокую должность, титул, власть. Главное не в титуле, не в должности, не в костюме — главное в самом человеке. Честь и достоинство, ум и высокая нравственность присущи личности и не являются привилегией какого-то одного сословия.