А. С. Грибоедова можно назвать феноменом русской литературы.

Феноменальным был его путь на отечественный литературный Олимп. Грибоедов одолел его с одной комедией в руках, да так, что даже Пушкин, в ту пору безраздельно царивший в русской литерату­ре, без обиняков признал: пьеса эта «вдруг» поста­вила имя своего создателя в ряд первых поэтов России.

Феноменальной была судьба грибоедовской ко­медии, которая стремительно покорила читательское пространство, минуя официальные каналы вхождения в культурную жизнь. Еще до того, как произве­дение разрешили поставить на сцене и напечатать в полном объеме (чего рано ушедший из жизни драматург так и не дождался), восхищенная публика разнесла его рукопись, по выражению писателя И. А. Гончарова, «на клочья, на стихи, полустишья, развела всю соль и мудрость пьесы в разговорной речи», тем самым сделав ее частью своей повседневной жизни.

Феноменальной была фактура этого произведения, обусловленная не­обычным синтезом традиций и новаторства, удивительной смесью красок разных художественных палитр, а потому не вписывавшаяся ни в одно из литературных направлений начала XIX в. И поныне грибоедовская пьеса стоит особняком в русской литературной классике.

Феноменальной была, наконец, сама личность писателя. А. С. Грибое­дов был не только гениальным драматургом, но и способным музыкантом, выдающимся дипломатом, полиглотом и эрудитом. Он принадлежал к кругу самых блистательных людей своего времени и, несомненно, мно­гого мог бы достичь на разных поприщах деятельности, если бы судьба была к нему так же благосклонна, как и природа, щедро одарившая его талантами...

А. С. Грибоедов происходил из старинной дворянской семьи. О детских и юношеских годах писателя сохранилось мало проверенных сведений, потому этот период его биографии изобилует пробелами и домыслами. Неизвестно, когда он родился — в 1790 или в 1795 г., в каком возрасте поступил в Университетский благородный пансион и в Московский уни­верситет, сколько факультетов окончил... Согласно одной из версий, с одиннадцати до тринадцати лет (!) Александр обучался на словесном отде­лении философского факультета; в следующие два года проходил образо­вательный курс на этико-политическом (юридическом) отделении, а затем еще несколько лет штудировал математику и естественные науки. Из этого следует, что в течение шести с половиной лет феноменально юный студент овладел тремя специальностями, обзавелся степенью кандидата словесных наук и готовился к получению докторской степени, чему помешала Отече­ственная война 1812 г. Однако это — только гипотеза, на сегодняшний день не нашедшая документального подтверждения. Достоверно установлено лишь то, что с 1806 по 1808 г. Грибоедов был студентом словесного факуль­тета и что после вторжения наполеоновских войск в Россию он записался офицером в ополчение.

Начиная с этого времени, биография писателя приобретает большую ясность и фактическую обоснованность. Повоевать с французами Грибоедо­ву не удалось, так как полк, в составе которого он находился, стоял в тылу. По завершении войны Александр не спешил расстаться с офицерским мундиром и еще несколько лет прослужил адъютантом в Белоруссии. От­туда он привез в Петербург комедию «Молодые супруги», переведенную с французского языка и не без успеха поставленную на столичной сцене. В последующие годы Грибоедов в качестве соавтора участвовал в написании еще нескольких пьес. Так в его жизнь ворвалась романтика подмостков, закулисных интриг, общения с талантливыми литераторами и ценителями театра. Впрочем, страсть к театру не мешала Грибоедову безупречно нести службу в Министерстве иностранных дел, требовавшую от него совсем иных качеств, нежели сочинительство.

Молодость писателя была бурной и беспечной. «С его неистощимой веселостью и остротой везде, — вспоминал позже верный товарищ Грибое­дова, С. Н. Бегичев, — когда он попадал в круг молодых людей, был он их душой». Та же веселость духа побуждала его искать удовольствие в шумных развлечениях, сердечных приключениях и озорных выходках. Рассказыва­ли, что как-то во время богослужения в католическом храме Грибоедов, усевшись за орган, сначала долго исполнял торжественную духовную музыку, а затем внезапно заиграл зажигательную русскую плясовую.

Однако в 1817 г. очередное приключение закончилось трагически, что отрезвляюще подействовало на молодого повесу. Невинная поначалу интрига — соперничество двух това­рищей за расположение известной балерины — приняла неприятный оборот, когда в нее вмешался отчаянный задира (и будущий де­кабрист) А. Якубович, который довел про­тивостояние приятелей до дуэли, а заодно вызвал на поединок и Грибоедова, взявшего сторону одного из участников конфликта. Обе дуэли должны были состояться в один день. Сначала стрелялись повздорившие соперни­ки. Один из них, Шереметьев, получил смер­тельное ранение, и это заставило следующую пару дуэлянтов отложить свой поединок. Тем не менее на следующий день Якубовича как главного зачинщика скандальной истории арестовали и выслали на Кавказ. Грибоедов официального нака­зания избежал, но светское общество признало его косвенно виновным в гибели товарища, да и сам он тяжело переживал произошедшее. По за­мечанию Пушкина, после этого случая писатель «почувствовал необхо­димость расчесться единожды и навсегда со своею молодостью и круто поворотить жизнь», «проститься с Петербургом и праздной рассеянностью». Поэтому, когда начальство, посчитавшее нужным удалить из Петербурга замешанного в скандале чиновника, предложило Грибоедову отправиться на дипломатическую службу за границу, он охотно согласился. Ему была предоставлена возможность самостоятельно выбрать между Персией (Ираном) и США. После некоторых колебаний молодой дипломат отдал предпочтение Персии, тем самым определив свою дальнейшую судьбу.

В августе 1818 г. писатель выехал на Восток. По пути он почти на год задержался в Тифлисе, где подружился с генералом Ермоловым — про­славленным героем войны 1812 г. и фактическим диктатором Кавказа. Там же состоялась отложенная дуэль с Якубовичем, во время которой Грибоедов был ранен в руку.

По прибытии в Персию писатель занимался решением сложнейших дипломатических задач и... вынашивал замысел комедии «Горе от ума». Над самим текстом он работал в течение 1823—1824 гг. в Тифлисе, где некоторое время служил под началом Ермолова, и в деревне у друзей, где проводил часть отпуска.

Закончив комедию, Грибоедов попытался продвинуть ее в печать и на сцену. Но цензура не пропустила сочинения, явно попахивавшего сканда­лом: слишком резок был его обличительный тон, слишком узнаваемыми казались изображенные в нем типажи представителей высшего общества. В альманахе «Русская Талия на 1825 г.» удалось напечатать только несколь­ко отрывков из комедии. Однако полный текст рукописи переписывался и расходился по стране в тысячах копий. В Петербурге счастливый автор едва поспевал принимать предложения выступить с чтением своего произведения. «Грому, шуму, восхищению, любопы­тству конца нет», — писал Грибоедов в те дни. Он сделался знаменит.

В мае 1825 г. Грибоедов снова отправился в Грузию — на этот раз через Киев и Крым. На Крымском полуострове он провел три месяца, в течение которых подробно знакомился с природными, историческими и культурными достопримечательностями. В январе 1826 г. писатель добрался до крепости Грозной, где его настиг приказ об аресте в связи с подозре­нием в причастности к заговору декабристов. Грибоедов был доставлен в Петербург для дознания, длившегося четыре месяца и за­кончившегося его полным оправданием. Поныне остается загадкой, с чем был связан такой исход дела: с отсутствием серьезных доказательств участия писателя в декабристском движении, с его реальной непричастностью к тайному об­ществу (Грибоедову приписывают скептическую фразу: «Сто прапорщиков хотят перевернуть Россию!») или с заступничеством богатого и влиятель­ного родственника И. Ф. Паскевича, ходившего в любимцах у Николая I. Как бы там ни было, писатель был освобожден и вновь направлен для исполнения дипломатических обязанностей на Восток.

Тем временем разгорелась война между Россией и Персией. Грибоедов принимал участие и в боевых действиях, и в мирных переговорах. Именно он составил окончательный вариант чрезвычайно выгодного для России Туркманчайского мирного договора, за что в 1828 г. получил щедрое воз­награждение и пост посла в Персии. Однако писателя, уже осознавшего свое литературное предназначение, не слишком обрадовал переход на новую ступень карьерной лестницы. Перед очередной поездкой в Персию он писал своему товарищу: «Всё, чем я до сих пор занимался, для меня дела посторонние. Призвание мое — кабинетная жизнь, голова моя полна, и я чувствую необходимую потребность писать».

По пути к месту службы Грибоедов сделал остановку в Тифлисе. Здесь он обвенчался с горячо любимой им девушкой — дочерью известного грузинского поэта Александра Чавчавадзе, княжной Ниной Чавчавадзе. Через месяц молодые в сопровождении свиты и большого каравана отпра­вились в Персию.

Перейдя через персидскую границу, они остановились в Тавризе, где Грибоедов успешно провел необходимые переговоры (один из совре­менников, в общем-то ему не симпатизировавший, утверждал, что Грибоедов-дипломат в Персии «заменял... единым своим лицом двадца­титысячную армию»). Вскоре дела потребовали от него поездки в Теге­ран. Нина Александровна осталась ждать мужа в Тавризе. Прощались они ненадолго, но расстались, как оказалось, навсегда: через месяц Грибоедов трагически погиб в Тегеране при исполнении служебных обязанностей.

А. С. Грибоедов ушел из жизни в самом расцвете сил. Но в истории рус­ской культуры он оставил глубокий след. И не только как создатель одного из шедевров русской литературы XIX в., но и как личность, принадлежавшая, по выражению В. Г. Белинского, к «самым могучим проявлениям русского духа».