Чем хуже, тем лучше
Запомнилось мне жаркое лето 1996 года. От жары пересохли водоемы. Недалеко от деревни был пруд, и воды в нем почти не стало. Вот иду я как-то раз мимо этого пруда, смотрю, мужики в резиновых сапогах ковыряют грязь и бросают что-то в мешок… Оказалось, извлекали зарывшихся в грязь карасей. Вот тебе и на! Тут впору слезы лить, а им — везение! И правду говорят: «Чем хуже, тем лучше»…
Жаркое лето в местах южнее Рязани было яблочным. Проезжая возле Ельца в июле, ведро яблок можно было купить за пять тысяч — за пятьдесят «доперестроечных» копеек! Покупатели счастливы, а садоводы недовольны. Уродилось все, что особенно нуждалось в солнце, в том числе всякая животная мелкота — мыши и насекомые.
Это хорошо или плохо? Тут стоит подумать…
Продолжался набирающий силу процесс, связанный с бедственным положением экономики. Промышленное производство повсюду сократилось больше чем вполовину. Скота в сельском хозяйстве убавилось тоже наполовину. Почти не применяются удобрения и ядохимикаты — дорого! И, значит, резко ослаблен пресс на природу: сократились сбросы отходов в реки, не отравляется жизнь на полях. Вследствие этого много стало тетеревов: летают огромными стаями. «Этой зимой возобновляем уже забытую охоту с чучелами», — сообщает с Вятки мой друг Лев Грехов. В лесостепной зоне вновь появилась серая куропатка. Это некогда очень распространенная птица считалась почти исчезнувшей. Три-четыре года понадобилось для ее заметного «ренессанса». Чаще стали слышны голоса коростелей, перепелов.
Оздоровилась вода. Из многих мест сообщают: заметно прибавилось рыбы, даже очень чувствительная к загрязнению стерлядь стала появляться там, где когда-то водилась. И всюду — в озерах и речках — зашевелились раки, верные индикаторы оздоровления вод.
Ни один научный эксперимент не дал бы столь наглядной картины влияния хозяйственной деятельности человека на жизнь дикой природы. Хватит ли оперативности у ученых-экологов зафиксировать и осмыслить эти процессы? Грош цена «научному мониторингу», о котором так много говорят в последние двадцать лет, если он не поможет осмыслить поразительную чуткость природы, наблюдаемую на полигоне размером в одну шестую часть земной суши.
Процесс этот будет набирать силу еще несколько лет. С укреплением экономики (не будем терять надежды, что это все-таки произойдет) возвращение в строй промышленных предприятий и сооружение новых опять потеснит перепелок, раков, тетеревов, куропаток и зайцев. Даже в аккуратном, относительно чистом мире хозяйства Западной Европы дикой природы почти не осталось. В чистой, благополучной Швейцарии вы не услышите даже кваканья лягушек. Очень серьезен вопрос, будут ли возрождаться наша промышленность и сельское хозяйство в щадящем для природы режиме.
(По В. Пескову)