Вопросы и ответы к шестнадцатой главе повести Л. Н. Толстого «Отрочество»
Сначала Николеньку угнетало одиночество — ведь он один ночевал в чулане и с ним никто не общался, а потом то, что его заставили просить прощения у учителя, а этого он сделать не мог.
Успокоительную пословицу сказал слуга Николай. Она стала названием главы прежде всего потому, что помогает понять временный характер всех бед, которые обрушились на Николеньку.
Каждый участник в сцене с бабушкой был по-своему прав и в то же время не прав. Николенька упрямился и не хотел признать свою грубость и ошибки, бабушка не могла понять, почему он не признает своих прегрешений, а воспитатель, как и Николенька, был раздражен и не мог справиться со своим гневом.
Отец поймал Николеньку, который пытался убежать из дома. Он сразу же стал его наказывать, схватив за ухо. Но наказание не затянулось, потому что отец очень быстро понял, в каком состоянии Николенька. Он выслушал его и, когда у мальчика начались конвульсии, отнес его в спальню. Эта сцена показывает, как велико отчаяние мальчика и как быстро отец сумел понять ту безысходность от ощущения одиночества и непонимания, которую переживал сын.
Николенька забыл о своих ошибках и проступках и искренне верил, что все ополчились против него без причины и стремятся наказать только по причине ненависти к нему. Такое заблуждение можно понять: каждый человек знает, как к нему относятся окружающие, но нередко неверно оценивает причины, которые вызвали такое отношение. Так, Николенька, который наделал множество глупостей — долго ленился, грубил, не делал уроки, — думал не о том, что и как сделал он, а с обидой думал только о том, как к нему относятся окружающие.
Стоит прочесть последние строки этой главы и станет ясно, что беды Николеньки позади: «Я заснул. Когда я проснулся, было уже очень поздно, одна свечка горела около моей кровати, и в комнате сидели наш домашний доктор, Мими и
Любочка. По лицам их заметно было, что они боялись за мое здоровье. Я же чувствовал себя так хорошо и легко после двенадцатичасового сна, что сейчас бы вскочил с постели, ежели бы мне не неприятно было расстроить их уверенность в том, что я очень болен».