Вопросы и ответы ко 2 главе романа Б. Л. Васильева «Утоли моя печали…»
В романе, написанном накануне XXI века, отражаются события конца XIX столетия.
Накануне столь значительных рубежных дат, естественно, общество и его интеллектуальная элита стараются предугадать пути развития страны, особенно такой, как Россия. В разговоре Беневоленского и Ивана выражена позиция писателя о гибельности для общества революционных идей, практическая реализация которых приводит к крупным кровопролитиям, вызванным злобой и ненавистью масс, участвующих в борьбе. Достижение свободы возможно только законным путем, только через парламентские формы. Потому-то, заявляет Аверьян Леонидович, первым пунктом борьбы за свободу должен быть пункт о введении конституционной монархии как первой ступени буржуазно-демократической революции.
Это художественный прием, усиливающий восприятие прогноза развития страны.
Святочные гадания (вспомним балладу В. А. Жуковского «Светлана») воспроизводятся Наденькой и Феничкой, чтобы узнать свою судьбу. Через окно, в котором ведется разговор Аверьяна и Ивана, Наденька узнает о возможной судьбе страны.
Она была образована, готовилась стать журналисткой. Диалог заинтересовал ее своим содержанием, и она захотела осмыслить услышанное.
Цитата из романа А. С. Пушкина «Капитанская дочка» о русском бунте, бессмысленном и беспощадном. В обсуждаемой ситуации подтверждается бессмысленность революционных и террористических действий в борьбе за переустройство общества. Произвол и беззаконие, столь характерное для раздробленной, по определению Аверьяна, России приведут и к беззаконным действиям обиженных толп людей: «Бессмысленный и беспощадный, как бессмысленна и беспощадна сама толпа…»
Его неприятие революционной борьбы вызвано анализом ситуации в России, предвидением возможных кровавых последствий. Особое значение для него имело участие в семидневной обороне Шипки, когда он видел обезумевшие толпы под «зелеными знаменами Пророка» и русскими знаменами. И хотя велась война за свободу, Аверьяна поразило ожесточение людей, безумное неуправляемое ожесточение. Исторический экскурс позволил ему вспомнить движение Разина и Пугачева как кровопролитные бунты.