«Мисюсь, где ты?» (по рассказу А. П. Чехова «Дон с мезонином»)

Одну из особенностей рассказов А. П. Чехова литературовед В. Ермилов назвал «скромностью формы». Она заключается в умении писателя говорить о важных социальных проблемах как бы «мимоходом», сдержанно, в застенчивой манере, как будто главное совсем не в этом. Чехов никогда не претендовал на роль мессии, открывающего пути спасения человечества, не любил проповедничества и назидания. Но он не мог не думать о злободневных вопросах своего времени, не размышлять о вечных проблемах человечества. Его герои ищут пути к счастью, спорят о будущем страны, народа, но при этом они просто живут своей жизнью — скучают, влюбляются, мечтают. Таков и герой рассказа «Дом с мезонином», написанного в 1896 году.

Герой рассказа — художник, приехавший на лето в имение к знакомому помещику. В соседней усадьбе, в доме с мезонином, живет семья: старушка мать и две сестры. Старшая, Лида, увлечена земской деятельностью. Она служит учительницей в земской школе и — при хороших средствах — гордится тем, что «живет на собственный счет», получая двадцать пять рублей жалованья в месяц. Лида целиком поглощена земскими делами, борьбой с реакционной партией в уезде и, кроме школ, аптек, медицинских пунктов, для нее ничего не существует. Строгая, красивая, она кажется своей матери и младшей сестре Жене недосягаемым существом, как капитан для матросов. Женю в семье не считают взрослой, называют ее Мисюсь, потому что в детстве она так называла свою гувернантку.

Мисюсь, с ее наивной молодостью, пробуждающейся женственностью — один из самых обаятельных образов в чеховской прозе. Между художником и Мисюсь завязывается дружба, возникает влюбленность. Они близки друг другу своим поэтическим восприятием жизни; они могли бы быть счастливы. «Я мечтал о ней, как о своей маленькой королеве, которая вместе со мною будет владеть этими деревьями, туманом, зарею...» — признается художник. До встречи с этой девушкой герой чувствовал себя безнадежно одиноким и ненужным. Теперь все изменилось: «Я был полон нежности, тишины и довольства собою, довольства, что сумел увлечься и полюбить». Но непреклонная Лида разрушает счастье художника и Мисюсь. Она не терпит в нем пренебрежительного отношения к своей земской деятельности, его «безыдейности». Быстро и деловито она отсылает несчастную сестру куда-то далеко, к тетке, в Пензенскую губернию. Мисюсь, горько плача вместе с матерью, была не в силах огорчить своим неповиновением любимую сестру.

Рассказ, который ведется от имени художника, заканчивается его словами о том, что и через много лет ему вспоминается дом с мезонином, зеленый огонь в окне, и сам он, молодой, влюбленный: «А еще реже, в минуты, когда меня томит одиночество и мне грустно, я вспоминаю смутно, и мало-помалу мне почему-то начинает казаться, что обо мне тоже вспоминают, меня ждут и что мы встретимся... Мисюсь, где ты?»

Эта заключительная фраза «Дома с мезонином» стала знаменитой; как мотив любимой мелодии, она была у всех на устах. Читатели чувствовали тонкую прелесть лирической грусти об ушедшем счастье, молодости, мечте.

Но лирическая тема у Чехова сплетается с большой социальной темой. Она раскрывается в спорах между серьезной земской деятельницей и беззаботным художником. Ни герои Чехова, ни сам он не знают, каким путем идти к правде, как «разрубить цепь великую», хотя художник с его путаницей мыслей в стремлении к коренным, а не мелким решениям социальных вопросов ближе читателю, чем самоуверенная ограниченность Лиды. Трудно поверить в то, что Лидия Волчанинова действительно печется о всеобщем счастье, если она не смогла разглядеть даже счастья своей родной сестры.

В тонком сочетании грусти об утерянном счастье любви и тоски о всеобщем счастье — подлинная прелесть рассказа Чехова «Дом с мезонином». Его последняя фраза стала крылатой, а образ Мисюсь — образом самой красоты, молодости и чистоты жизни, отнятой у людей.