Народ и господа в сказках М. Е. Салтыкова-Щедрина (Первый вариант)

Сатиры смелый властелин...

А. Пушкин

Продолжатель традиций Фонвизина и Гоголя, М. Е. Салтыков-Щедрин посвятил свое великое сатири­ческое дарование борьбе с социальным злом в различ­ных его проявлениях. Его «Сказки для детей изрядного возраста» — не только ироничный ответ на окружающую несправедливость, на пороки общества, но и форма борь­бы с ними.

Рано познакомившись с особенностями провинциаль­ной бюрократической жизни, Щедрин наполняет свои сказки политическим звучанием. Переосмысливая традиционные сказочные сюжеты и образы, писатель умело обличает не только дворян и чиновников, живущих народным трудом, но и самих мужиков, покорно и терпеливо несущих свой крест.

В «Повести о том, как один мужик двух генералов про­кормил» Салтыков-Щедрин высмеивает беспомощных в своем неумении и нежелании что-либо делать генералов, которые искренне верят в то, что «булки в том самом виде родятся, как их утром к кофею подают». Попав на необи­таемый остров, они умирают с голоду, несмотря на изоби­лие фруктов и дичи: «рябчики свищут, тетерева токуют, зайцы бегают», рыбы вдосталь. Но ведь это все нужно на­рвать, собрать, наловить, приготовить — а генералы не уме­ют. Но смекалка и привычка к эксплуатации народа не отказали им и они отыскали «лежебоку мужика», кото­рый не только их накормит, напоит, разожжет костер, при­готовит постель, но и домой отвезет.

Однако рабская покорность мужика здесь тоже стано­вится объектом сатиры. Как же он, умелый, работящий, «громадный мужичина» позволяет сесть себе на шею двум ленивым тунеядцам?! Почему он кормит своих обидчиков спелыми и румяными яблоками, а себе берет «одно, кислое». Как он может вить веревку для того, чтобы ею его же самого и связали? Возмущенный таким положением вещей, Салтыков-Щедрин призывает народ к протесту, критикуя его безропотное подчинение своим эксплуататорам.

Беспросветному труду, страданиям, сокровенным думам народа посвящена сказка «Коняга». Вся жизнь Коняги — тяжелый, изнурительный труд: «Для всех поле — раздолье, поэзия, простор, для Коняги оно — кабала. Для всех при­рода — мать, для него она — бич и истязание».

Жизнь мужика — хозяина Коняги — не слишком от­личается от мучений животного, поскольку он «живет, точ­но в темную бездну погружается, и из всех ощущений, дос­тупных живому организму, знает только ноющую боль, которую дает работа». Так и существуют они, выбиваясь из сил: «каждый день смерть». Очень выразителен образ Коняги, созданный Салтыков-Щедриным: «замученный, побитый, узкогрудый, с выпяченными ребрами и обожжен­ными плечами, с разбитыми ногами». Множество крестьян могли узнать свой портрет в этом описании.

Однако Коняга — это не только символ забитости, смирения, покорности, но и воплощение народной силы, которая еще не осознала своей мощи и причин своего страдальческого положения. И пока не восстанет эта сила против своих обидчиков, пока не возмутится, не прекратятся для нее дожди, грозы, вьюги и мороз, будет она и дальше «не жить и не умирать», и всякий, кто захочет, будет запрягать ее, покрикивая: «Н-но, каторж­ный, н-но!»

В сказке «Премудрый пескарь» Салтыков-Щедрин в ал­легорической форме высмеивает обывателей, боящихся лю­бых перемен, трусливо заботящихся только о своей жизни, скрывающихся от трудностей в тесной убогой норе. Все их существование — сплошные прятки, «чтобы никто не за­метил», а по большому счету они и не живут вовсе. Лишь перед смертью понял пескарь абсурдность своего существо­вания, понял, насколько никчемным и никому не нужным оно было, но исправить уже ничего невозможно — да и страшно.

Замечательные по своей силе и разнообразию «Сказки» Салтыкова-Щедрина актуальны и сегодня, поскольку они были направлены не на частные события или отдельные недостатки людей, а на борьбу с общественными пороками, с типическими проявлениями действительности. Смех пи­сателя — это смех сквозь слезы, горе, и страдания, но он всегда был направлен на поиски истины, на пробуждение народного самосознания, вселяя веру в торжество справед­ливости.