Образы помещиков в поэме Н. А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»

В груди у них нет душеньки,

В глазах у них нет совести.

Н. Некрасов. Кому на Руси жить хорошо

Поэма «Кому на Руси жить хорошо» — итоговое произведение Н. А. Некрасова. В ней поэт полно и многосторонне показывает жизнь русского народа в горе и в «счастии».

В начале поэмы семеро мужиков из разных деревень собираются, чтобы решить насущный для них вопрос: кому же на Руси жить хорошо? Свои беды, нищету, тяготы жиз­ни они связывают с безбедным, счастливым существовани­ем паразитирующих господствующих верхов, которые на­живаются на страданиях простого народа:

Работаешь один, А чуть работа кончена, Гляди, стоят три дольщика: Бог, царь и господин!

К силам, враждебным народу, поддерживающим его уг­нетенное положение, Некрасов относил чиновников, купцов, министров, реакционное духовенство, царя. Но больше всего крестьянам достается от их непосредственных угнетателей — помещиков: жадных, самодовольных, жес­токих, часто непрактичных и бесхозяйственных, не умею­щих вести дела, но ведущих паразитический образ жизни, вымещающих все зло на бедных крестьянах.

Помещик Оболт-Оболдуев, которого искатели счастья встречают по дороге, «барин кругленький, усатенький, пу­затенький... румяненький», но трусливый и лицемерный. Из его рассказа можно понять, что помещичье счастье ос­талось в прошлом, когда его грудь дышала «свободно и легко», когда «все веселило барина», поскольку все принад­лежало ему одному: и деревья, и леса, и поля, были свои актеры, «музыка». Никто не мешал Оболту-Оболдуеву про­являть свой властный, деспотичный характер в собствен­ных владениях:

Ни в ком противоречия, Кого хочу — помилую, Кого хочу — казню. Закон — мое желание! Кулак — моя полиция!

От жестокого помещика крестьяне каждую весну от­прашивались «на чужую сторону», а воротясь осенью, дол­жны были принести ему «поверх барщины» «гостинцы доб­ровольные», радующие не только Оболта-Оболдуева, но и его жену, детей.

Печальны слова помещика о временах, наступивших после отмены крепостного права: «Теперь не та уж Русь!» Тунеядца и лицемера беспокоит, что помещик потерял власть над крестьянами, от которых уже не дождаться былого уважения к барину. Жалуется он и на то, что бедняки стали меньше и хуже работать:

Поля — недоработаны, Посевы — недосеяны, Порядку нет следа!

Однако сам работать спесивый, ленивый и самодоволь­ный помещик не намерен:

Сословья благородные У нас труду не учатся.

Плачет помещик от горя и безысходности, потому что не умеет жить по-другому. Чувствует, что времена парази­тизма и бессовестной эксплуатации крестьян проходят.

Яркая картина произвола помещиков над крестьяна­ми после их «освобождения» изображена на примере помещика Больших Вахлаков Утятина, который был безмерно богат, что давало ему право на самовольство, самоуправство: «весь век чудил, дурил». Настолько он был уверен в незыблемости своего положения и силы, что даже после реформы отстаивал «права свои дворянские, веками освященные». От всего сердца ненавидели поме­щика крестьяне, но после выхода «на волю» им выдели­ли неудобные земли, в которых «не осталось то выпасов, то лугов, то леса, то водопоя». Поэтому, поверив обеща­нию наследников Утятина отрезать им после смерти отца луг, так им необходимый, они согласились разыг­рывать из себя крепостных. Много обид и страданий перенесли они за этот срок от больного, умирающего помещика, но после его смерти им не то что луга не отдали — спасибо не сказали!

Совсем по-другому заканчивается легенда «О двух ве­ликих грешниках», где действует богатый, знатный, беско­нечно жестокий и беспощадный к крепостным пан Глуховской. Издеваясь над крестьянами, он не испытывает никаких угрызений совести:

Сколько холопов гублю, Мучу, пытаю и вешаю, А поглядел бы, как сплю!

Пана Глуховского убивает атаман разбойников Кудеяр, совершивший за свою жизнь множество злых и грязных дел, однако за это убийство Кудеяр получает прощение всех своих прошлых грехов. Революционный смысл ле­генды в том, что помещиков нужно уничтожать, а не тер­пеливо исполнять их капризы.

Через всю поэму Некрасов проводит мысль, что после реформы, какой бы кабальной для крестьян она ни была, все же наступили долгожданные изменения в жизни рус­ского народа. И это стало ясно не только крестьянам, но и помещикам:

Ой, жизнь широкая! Прости-прощай навек! Прощай и Русь помещичья! Теперь не та уж Русь!