Островский и украинская культура

Творчество А. Н. Островского сыграло важную роль в укреплении идейно-художественных связей русской и украинской культур. Русский драматург постоянно проявлял живой интерес к украинской литературе и театру. В детстве среди учителей Ост­ровского был некто Тарасенко, о котором мы ничего не знаем, кроме того, что он был украинцем. Он-то и дал мальчику какое-то представление об украин­ском языке. Через несколько лет это пригодилось Островскому, когда он переделывал для русской сцены комедию Г. Квитки-Основьяненко «Щира лю­бов, або Милий дорожче за щастя» («Искренняя любовь, или Милый дороже счастья»). К сожа­лению, текст этой переработки не найден. И в по­следующие годы Островский интересовался развити­ем театрального дела в Украине, посещал спектакли украинских театральных коллективов в Москве.

В 1860 г. Островский вместе с известным арти­стом А. Е. Мартыновым, которому врачи в связи с его тяжелой болезнью посоветовали провести летние месяцы на юге, побывал в Украине. Это путешест­вие дало ему много новых впечатлений и широко отразилось в его дневнике и письмах.

Харьков был первым большим городом в Украи­не, где по пути на юг остановились Островский и Мартынов. Здесь их восторженно встретил местный журналист Турбин. Драматург сообщал в одном из писем интересные подробности о пребывании в Харь­кове и о впечатлениях от дальнейшего пути.

30 мая «были в театре, где в этот день давали «Бедность не порок». Мы сидели в закрытой дирек­торской ложе; но благодаря Турбину вся публика знала о нашем присутствии, и по окончании пиесы я должен был из своей ложи при громе руко­плесканий раскланиваться с публикой. В Харько­ве... мы в первый раз увидели белую акацию, которая растет не кустами, а большими деревьями, мы ее застали в полном цвету — благоухание неопи­санное! Из Харькова мы выехали на другой день утром и ввалились в самую центру Малороссии... Я с каждым мужиком пускался в разговоры, и им, видимо, нравилось, что я говорю по-ихнему».

В Одессу Островский и Мартынов приехали 4 июня и остановились в прекрасной гостинице на Приморском бульваре, рядом со знаменитым памят­ником герцогу Ришелье, которого одесситы и теперь называют Дюком, совсем недалеко от не менее зна­менитой лестницы, ведущей вниз — к порту. Драма­тургу она показалась «единственной в своем роде».

Из Одессы Островский и Мартынов отправились в Крым. В одном из писем драматург рассказывал о своем посещении Севастополя, который был почти уничтожен во время Крымской войны: «Был в не­счастном Севастополе. Без слез этого города видеть нельзя».

В августе того же 1860 г. Островский и Марты­нов отправились домой. К несчастью, состояние здо­ровья Мартынова ухудшалось с каждым днем. В Харькове, на обратном пути, он скончался на ру­ках у своего друга.

Островский посетил Харьков еще раз много лет спустя, в 1883 г., но только проездом — по дороге в Ростов.

Есть нечто замечательное в том, что одним из первых в украинской литературе талант Островского заметил и сразу же оценил Тарас Шевченко. Уже первую пьесу Островского «Свои люди — сочтемся!» он воспринял как образец общественной сатиры, которая содействует духовному воспитанию зрите­лей. Называя эту пьесу «сатирой умной, благо­родной», Шевченко ставил ее в один ряд с такими обличительными произведениями, как пьеса «Реви­зор» Гоголя и картина П. Федотова «Сватовство майора» (запись в «Дневнике» от 28 июня 1857 г.).

Несколькими годами ранее, во время пребывания Шевченко в ссылке, по его инициативе был постав­лен спектакль по пьесе Островского «Свои люди — сочтемся!». Премьера состоялась в конце декабря 1850 г. и была затем повторена несколько раз. Сам Шевченко играл роль чиновника Рисположенского.

Эстетические принципы Островского, художествен­ное новаторство его произведений, правдивое изоб­ражение многообразных явлений действительности, демократическая направленность творчества — все это способствовало утверждению реалистических основ украинской драматургии.

Активным пропагандистом творчества Островского в Западной Украине был М. П. Драгоманов. Он первый прислал во Львов несколько пьес русского драматурга. В своих статьях и письмах Драгоманов настойчиво подчеркивал мысль о значении творчест­ва Островского для украинской литературы.

Произведения великого русского драматурга очень интересовали И. Я. Франко. Он ценил в них верное изображение социальной среды, мастерство в созда­нии характеров даже эпизодических персонажей. Вмес­те с тем Франко не все принимал в творческом наследии Островского. Критические замечания Фран­ко вызвала даже «Гроза». Эту драму, по прямому со­вету Драгоманова, перевел М. И. Павлык — извест­ный украинский общественный деятель, писатель и публицист. В его переводе «Буря» (так он перевел название пьесы) была в начале 1880-х гг. постав­лена во львовском театре, а в 1900 г. вышла от­дельной книгой. В рецензии на это издание Франко отметил прежде всего неясность образа Катерины. По мнению рецензента, Добролюбов в своей знаме­нитой статье не объяснил должным образом, как в условиях «темного царства» могла появиться столь поэтическая и цельная натура. Франко считал, что характер Катерины у Островского «совсем исклю­чительный и загадочный».

Вполне вероятно, что в данном случае Франко учитывал точку зрения Писарева. Впрочем, крити­ческие замечания украинского писателя объяснялись не столько политическими или идеологическими разногласиями, сколько соображениями эстетичес­кого и этического порядка. Он предпочитал строго реалистическое объяснение зависимости характера героини от окружающей среды. Не удовлетворяли Франко также колебания Катерины, ее борьба с собой, внутренние мучения.

Еще в 1883 г. в статье «Неволя женщин в ук­раинских народных песнях» Франко сравнивал «Гро­зу» с украинской народной «Песней про жандарма», отдавая предпочтение героине песни перед Кате­риной: «Жена Николая поступает совсем открыто, не скрывая своей любви, для нее нет ни позора, ни упреков, нет ничего, кроме этой любви...» Как известно, «Песня про жандарма» послужила основой для известной драмы Франко «Украденное счастье» (1894). Высказывалось мнение, что существует сход­ство между этим произведением и «Грозой», во всяком случае, в отношении двух героинь — Анны и Катерины. Не все исследователи считают такие параллели правомочными. Вполне вероятно, однако, что Франко все же учитывал творческий опыт Ост­ровского, но сознательно отталкивался от него, со­здавая свой вариант образа женщины, открыто от­стаивающей право на личное счастье. Такая поле­мика была намечена еще в статье «Неволя женщин в украинских народных песнях».

Пьесы Островского имели важное значение в раз­витии актерского и режиссерского мастерства в ук­раинском театре. Идейно-художественные взгляды и драматургия И. К. Карпенко-Карого, М. Л. Кропивницкого, М. П. Старицкого формировались с учетом творческих достижений Островского. Во многих го­родах Украины пьесы русского драматурга шли с большим успехом. Так, труппа Н. К. Садовского в 1891 г. сыграла «Лес» на русском языке (долгое время на территории царской России переводы рус­ских пьес на украинский язык были запрещены). Только в 1909 г. Н. К. Садовский смог поставить «Доходное место» в собственном переводе («Тепленьке Місце»).

Пьесы Островского продолжали сохранять почет­ное место в репертуаре многих украинских театров и в последующие десятилетия.