Осуждение «барства дикого» в произведениях А. С. Грибоедова и А. С. Пушкина

И неподкупный голос мой

Был эхо русского народа...

А. С. Пушкин

А. С. Пушкин и А. С. Грибоедов принадлежали к одному поколению, сформиро­вавшемуся в период кризиса русского общества. Из этой среды вышли декабристы, мечтавшие о преобразовании России, об освобождении крестьян от рабства. Они со­чувствовали обездоленному народу и резко осуждали взгляды и нравы старого обще­ства, его невежество, лживость, ханжество, неприятие свободы личности. Эти идеи были близки Пушкину и Грибоедову и нашли отражение в их произведениях.

Особенно ярко проявился общественный темперамент Пушкина в оде «Вольность» (1817). Это первое гражданское произведение поэта. Оно написано в возвышенно-ро­мантическом духе:

Питомцы ветреной Судьбы, Тираны мира! Трепещите! А вы, мужайтесь и внемлите, Восстаньте, падшие рабы!

Пушкин призывает не к свержению царской власти, а всего лишь к установле­нию просвещенной конституционной монархии:

Лишь там над царскою главой Народов не легло страданье, Где крепко с Вольностью святой Законов мощных сочетанье...

 

Владыки! Вам венец и трон Дает закон — а не природа; Стоите выше вы народа, Но вечный выше вас закон.

Поэт вспоминает историю — времена Великой французской революции, когда до­веденный до отчаяния народ отправил на плаху короля Людовика; и недавнее про­шлое своей страны (заговор придворных, убивших Павла I). Пушкин убежден, что только твердые законы способны предотвратить подобное.

В 1818 году Пушкин пишет послание «К Чаадаеву», одному из близких своих дру­зей. Здесь он не только воспевает дружбу и юношеские идеалы «любви, надежды, ти­хой славы», но и говорит о чаяниях целого поколения, призывает к объединению, к активным действиям:

Но в нас горит еще желанье, Под гнетом власти роковой Нетерпеливою душой Отчизны внемлем призыванье...

 

Пока свободою горим, Пока сердца для чести живы, Мой друг, отчизне посвятим Души прекрасные порывы!

Иной характер носит стихотворение «Деревня», написанное в 1819 году. Оно на­чинается в элегических тонах, с описания милых сердцу поэта деревенских пейзажей:

За ними ряд холмов и нивы полосаты, Вдали рассыпанные хаты, На влажных берегах бродящие стада, Овины дымные и мельницы крылаты; Везде следы довольства и труда...

Здесь поэт, уединясь от всех, может спокойно творить. Но мысли о чужом страда­нии омрачают его жизнь. Он вспоминает о судьбах крепостных крестьян:

Здесь барство дикое, без чувства, без закона, Присвоило себе насильственной лозой И труд, и собственность, и время земледельца. Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам, Здесь рабство тощее влачится по браздам Неумолимого владельца.

И снова поэт призывает власть добровольно изменить существующий порядок:

И рабство, падшее по манию царя, И над отечеством свободы просвещенной Взойдет ли наконец прекрасная заря?

«О, если б голос мой умел сердца тревожить!» — восклицал Пушкин. И еще ни­когда не были так встревожены сердца современников, как тогда, когда читали в ру­кописных списках его стихотворение «Деревня». Имя поэта было теперь неразрывно связано с декабристами. Революционные стихи Пушкина послужили причиной его «южной ссылки».

Со стихотворением «Деревня» перекликаются лучшие страницы комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума», которая при жизни автора так и не была полностью опубликована. Это — одно из самых злободневных произведений русской литерату­ры, не утративших актуальности и по сей день. Грибоедов показал столкновение и смену двух больших эпох русской жизни — «века нынешнего» и «века минувшего». Это столкновение было выражением борьбы двух общественных лагерей — феодаль­ной реакции (Фамусов, Скалозуб, Молчалин, Загорецкий и другие) и передовой дво­рянской молодежи (Чацкий). В сознании передовых людей того времени историче­ским рубежом между XVIII и XIX веком стала война 1812 года. Екатерининское вре­мя с его лестью, подлостью, невежеством было идеалом фамусовского общества. Сам Фамусов — самодур, убежденный крепостник, готовый из-за пустяковой провинно­сти ссылать и наказывать своих крепостных. Все его окружение привыкло оценивать людей по тому, сколько у них душ крестьян. Несоответствие между претензиями этих господ и их общественной никчёмностью выявляется в саркастических речах Чацко­го. Его обличительные монологи полны горечи:

Где, укажите нам, отечества отцы, Которых мы должны принять за образцы? Не эти ли, грабительством богаты? Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве, Где разливаются в пирах и мотовстве, И где не воскресят клиенты-иностранцы Подлейшего житья подлейшие черты.

Он говорит о тяжелом положении крепостных крестьян, которых можно менять на собак, отрывать детей от родителей, делать из них крепостных актеров и актрис. Русские помещики не привыкли считать крепостных людьми, равными себе. И это вызывало возмущение лучших русских людей, чье негодование и выразил Чацкий.

Гражданские стихи Пушкина и Грибоедова, подтвержденные и оплаченные их судь­бами, вошли в историю русской революционной мысли и стали примером активной гражданской позиции для многих поколений.