Печорин — герой своего времени (по роману М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени») (Второй вариант)

Герой нашего времени — точно, портрет,

но не одного человека: это портрет,

составленный из пороков всего нашего

поколения, в полном их развитии.

М. Лермонтов

В своем романе «Герой нашего времени» М. Ю. Лер­монтов затронул многие социальные, нравственные и фи­лософские проблемы, возникшие в среде дворянской мо­лодежи 30-х годов XIX века. Отличительной чертой этого времени стало отсутствие высоких общественных идеалов для поколения, вступившего в жизнь после жестокого разгрома декабристов. Чернышевский писал, что «Лермонтов... понимает и представляет своего Печорина, как пример того, какими становятся лучшие, силь­нейшие, благороднейшие люди под влиянием обществен­ной обстановки их круга».

Печорин как личность, как характер резко противосто­ит людям, желающим в жизни «плыть по течению». Он постоянно протестует, бунтует, ищет: в чем смысл жизни для человека? Где именно его место в этом мире?

Разочарования, «леденящее душу неверие в жизнь и во всевозможные отношения, связи и чувства человеческие» сделали Печорина скептиком, и все же не смогли убить в нем волю, веру, мечту. В его «ненасытном» сердце всегда оставалось место для надежды.

Внимательность к собственным чувствам и мыслям помогла Печорину познать тонкости и чужого человече­ского сердца. Тонкий психолог, он замечательно точно умел отгадать истинные мотивы поведения людей, однако общение с ними зачастую приносило Печорину лишь раздраже­ние, страдание и снова — разочарование. Не доверяя лю­дям и потеряв надежду быть понятым ими, герой романа замыкается в себе, у него возникает потребность жесткого контроля и разбора собственных поступков, движений сер­дца и мыслей.

Трагедия Печорина в том, что, сознавая, что у него есть силы и желание действовать, он понимает в то же время невостребованность этих сил в той общественной среде, где он живет. Поэтому между устремлениями Печорина и жизнью, которую он ведет, лежит глубокая пропасть: «Мало ли людей, начиная жизнь, думают кончить ее, как Александр Великий или лорд Байрон, а между тем целый век остаются титулярными советниками?..»

С горечью говорит Печорин о своей душе, испорченной светом: «мне все мало; к печали я так же легко привыкаю, как к наслаждению, и жизнь моя становится пустее день ото дня».

Постоянный самоконтроль превратил чувства Печори­на из искренних порывов души в объект для оценки. Двой­ственность натуры не позволяла герою романа полностью раскрыться ни в дружбе, ни в любви, да, кажется, он уже и разучился любить и дружить по-настоящему, делясь и от­давая: «...теперь я только хочу быть любимым и то очень немногими; даже мне кажется, одной постоянной привя­занность мне было бы довольно». Замкнутость на своем внутреннем мире и недоверие к другим сделали Печорина равнодушным к чувствам окружающих, и это по-настоящему страшно. «Ненасытную жадность» этот человек ощу­щает лишь к власти над чужими мыслями и сердцами: «я смотрю на страдания и радость других только в отноше­нии к себе, как на пищу, поддерживающую мои душевные силы». Сам неспособный больше «безумствовать под вли­янием страсти», Печорин несказанно радуется любому, ма­лейшему порыву чувств, пробуждающемуся в его сердце, но и боится их, поскольку человек эмоциональный открыт и беззащитен. И эта погруженность в себя, зачастую делаю­щая поступки Печорина жестокими и эгоистичными, ста­новится опасной для людей, искренне полюбивших героя романа.

Печорин действительно герой своего времени, посколь­ку во многих своих проявлениях является слепком своего окружения, отражением нравственного убожества обще­ства: «Все читали на моем лице признаки дурных свойств, которых не было; но их предполагали — и они роди­лись... Я был готов любить весь мир, — меня никто не понял: и я выучился ненавидеть. Моя бесцветная моло­дость протекла в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли». И этот взгляд со стороны на самого себя со временем делался не помощником, а бичом, про­клятием Печорина, поскольку лишил его способности к благородным порывам: «...я боюсь показаться смешным самому себе».

И все же мне кажется, что именно люди, подобные Пе­чорину, сумели вывести общество из этого болота зла, фаль­ши, бесцельности существования. Печорин сам себя судит и казнит, и гораздо строже, чем кто бы то ни было. Он стоит выше людей, но конфликт между ним и обществом с каждой новой встречей становится все более глубоким, непреодолимым. Я думаю, что жизненная роль таких лю­дей, как Печорин, — это обнаружение зла в мире, больных мест человечества, для лечения которых нужен совсем другой лекарь.